С того 1990 года прошло восемь лет. Калёный отошел от «уголовщины» и заделался фермером. На паях с другими сельчанами выкупили у распавшегося Совхоза технику и стали работать на земле, но, как и большинство фермеров, довольно быстро прогорели. С год назад Калёный уехал в Город, и вестей о том, где он и что с ним, нет никаких.

Два парня, что играли в карты с Калёным, кончили плохо. Работать они с ним не захотели, да и не умели, и через год Ивана посадили за разбой, причем срок дали приличный, а его друг Васька – пьяный замерз той же осенью. Его долго искали, но тело насквозь промерзшего мальчишки обнаружили только весной, на окраине деревни. Там он всю зиму он и пролежал.

Рихард в криминальных кругах Города к середине 90-х стал первым, главным авторитетом, но однажды утром был обнаружен в своей кровати с пулей в голове. Пистолет, из которого был сделан выстрел, лежал рядом. Все это посчитали самоубийством… Гоги исчез из Города навсегда, и о его судьбе ничего не известно, так же как и о судьбе Очкарика. По слухам, они оба уехали в независимую Грузию, но это всего лишь слухи.

Судмедэксперт Огурцов, что тогда вскрывал труп бабушки, задушенной внуком, почти не изменился – был таким же упитанным и розовощеким крепышом. Казалось, время над ним не властно. Но все эти годы нет-нет, он возвращался мыслями к тому случаю с перышком в трахее и при этом испытывал некоторое неудобство, ибо сомнения – а не ошибся ли он тогда? – периодически его посещали. И то, что комиссионная экспертиза подтвердила его выводы, как-то мало Эксперта успокаивало.

Сомнения, что его посещали: «…ошибка, какой я дурак, парня напрасно посадили…», делали временами его жизнь невыносимой. И вот в тот день начала лета 1997 года он снова вспомнил того парня, думая, где он, освободился? Сидит? Жив ли вообще? Ну, а поскольку работы было в тот день совсем немного, то Огурцов позволил себе чуточку «принять на грудь». И вот тогда-то в дверь и постучали. Вошедшего парня он узнал сразу – это и был тот самый внук, который задушил бабушку и которого он только что вспоминал. Они несколько минут молча смотрели друг на друга. Нет, Эксперт его не опасался, не боялся, просто он был – он только потом это понял – рад тому, что сейчас все разрешиться, что кончатся его сомнения…

– Ну что, Доктор, узнал?

– Узнал, проходи, садись.

– Нет, спасибо. Я свое отсидел. Лучше присяду.

Он снова помолчал и, испытующе глядя Эксперту в лицо, спросил:

– Вспоминал меня?

– Конечно, – ответил спокойно Эксперт.

Они снова помолчали, и только тогда парень, выдохнув, спокойно сказал:

– Успокойся, Доктор. Все было так, как ты и написал. Я на самом деле это сделал. Не мучай свою совесть. Это произошло случайно, хотя никогда об этом не думал и никогда не представлял, что смогу убить свою бабушку. Это произошло как-то нечаянно: она ворчала, ворчала, и я взял подушку, чтобы подложить ей под спину, а вместо этого кинул ее на лицо и плотно прижал. Бабушка всю подушку порвала… Потом затихла. А у меня, видимо, на секунду крыша поехала. Я испугался, а потом накатила радость – свободен!!! И тогда принялся танцевать сам с собой. Тут-то меня и застал Калёный.

Мы тогда поговорили, и он мне сказал так:

– Признание облегчает совесть, но удлиняет срок.

Вот я никогда и никому в этом не признался. Вам – первому говорю.

Они снова помолчали. Потом Эксперт достал из сейфа бутыль со спиртом и налил обоим в мензурки. Они, не чокаясь, выпили и, переведя дыхание, Эксперт спросил:

– Дальше что делать собираешься?

– Не знаю… Не решил. Дом в деревне развалился совсем. Деньги я сохранил… Так что уеду. – Потом он молча встал и, не попрощавшись, ушел.

Больше о нем никто и никогда не слышал.