Глава 29

Хотя им была известна группа крови, результаты ДНК-теста, который должен был дать однозначный ответ, действительно ли кровь, обнаруженная в багажнике машины, принадлежала Тому Дуглассу, еще не пришли. Для того чтобы задержать ее, этого недостаточно.

Впрочем, они подобрались уже совсем близко. Времени почти не было.

Кирс вызвался отвезти ее домой. На этот раз Майя приняла его предложение. Первые минут десять поездки оба молчали. Наконец Кирс нарушил молчание:

– Майя?

Она смотрела в окно и думала о Кори Радзински, человеке, который в определенном смысле заварил всю эту кашу. Это Кори выложил в Интернет видеозапись воздушного боя, которая положила начало крутому пике в ее жизни. С другой стороны, если копнуть еще глубже, можно добраться до действий Майи во время того вылета и вообще до ее решения пойти в армию, раз уж на то пошло. Но на самом деле, если что-то и стало началом конца ее мира и непосредственно привело к гибели Клер и Джо, так это публикация этой чертовой видеозаписи.

Неужели она стала пешкой в игре Кори Компроматчика?

Майя так отчаянно пыталась завоевать его доверие, что совсем забыла о том, что, наверное, не слишком разумно доверять человеку, который столько сделал, чтобы уничтожить ее. Ей вспомнились его слова. Кори сказал, что Клер сама вышла на него, что она связалась с ним через его сайт в Интернете. Майя проглотила это объяснение. Но было ли оно правдой? Если задуматься? С одной стороны, казалось вполне правдоподобным, что Клер могла выйти на Кори и помешать ему выложить аудиозапись. Но столь же правдоподобным, если не более, казалась возможность того, что это Кори вышел на Клер и, откровенно шантажируя ее этой записью, вынудил собирать компромат на Беркеттов и принадлежащую им «ЕАС фармасьютикалс».

Неужели все то, что Кори говорил Майе, тоже было манипуляцией? Неужели он нарочно подстроил все так, чтобы повесить на нее убийство Тома Дугласса?

– Майя? – повторил Кирс.

– Что?

– Вы с самого первого дня мне врали.

Майя решила, что с нее хватит. Пришло время поменяться с ним ролями.

– Каролина Беркетт утверждает, что вы получаете взятки от семьи Беркетт.

Кирс почти улыбнулся:

– Это ложь.

– В самом деле?

– Да. Вопрос только в том, солгала ли вам Каролина Беркетт. – Он на мгновение оторвался от дороги и бросил быстрый взгляд на Майю. – Или это вы сейчас лжете, чтобы запудрить мне мозги.

– Похоже, с доверием в этой машине не очень хорошо?

– Что есть, то есть, – согласился Кирс. – Но у вас почти не осталось времени, Майя. Ложь невозможно похоронить. Можно попытаться скрыть ее, но она всегда найдет способ выйти наружу.

– Исключительно глубокая мысль, Кирс, – кивнула Майя.

– Да уж, мощно задвинул! – фыркнул он.

Они свернули на подъездную дорожку к ее дому и остановились. Майя попыталась открыть дверцу машины, но она оказалась заблокирована. Майя посмотрела на Кирса.

– Я докопаюсь до правды, – пообещал он. – Надеюсь только, что вы тут ни при чем. Но если это не так…

Майя ждала, когда щелкнут замки. Едва раздался щелчок, она распахнула дверцу и ушла, не удосужившись ни попрощаться, ни сказать спасибо. Войдя в дом, Майя удостоверилась, что двери надежно заперты, и лишь после этого двинулась по темной лестнице вниз.

Подвал некогда играл роль шикарной «холостяцкой берлоги» – три плоскоэкранных телевизора, барная стойка из дуба, холодильник для вина, бильярдный стол, два автомата для игры в пинбол, – но Джо постепенно переоборудовал его в игровую для Лили. Панели темного дерева сняли, стены выкрасили белой краской. Джо раздобыл где-то наклейки с героями из мультиков про Винни-Пуха и про Мадлен в натуральную величину и оклеил ими все стены. Барная стойка по-прежнему оставалась на своем месте, хотя Джо обещал, что избавится и от нее тоже. Майе, впрочем, было все равно. В дальнем углу стоял большой пластмассовый домик, который Джо купил Лили в «Тойз-Эр-Ас» на шоссе номер семнадцать. Он был сделан в виде миниатюрного замка («для воспитания мужского начала», как заявил Джо), с небольшой кухонькой («для воспитания женского начала», как он собирался сказать, но, к счастью, инстинкт самосохранения возобладал), настоящим дверным звонком и окошком со ставнями.

Майя направилась прямиком к оружейному шкафу. Пригнувшись, она взглянула на спуск в подвал, хотя и так знала, что в доме одна, потом прижала палец к стеклянной пластине. Конструкция предполагала возможность запомнить тридцать два различных отпечатка, но на практике они ограничились отпечатками ее самой и Джо. Майя думала добавить отпечаток Шейна, чтобы у него тоже был доступ к ее оружию на случай, если у него или у нее возникнет такая необходимость, но все как-то не доходили руки.

Послышались два щелчка: ее отпечаток был опознан, и сейф открылся. Майя повернула ручку и открыла металлическую дверь.

Она вытащила «Глок-26», после чего – ради собственного спокойствия – в очередной раз убедилась, что все остальное оружие по-прежнему находится на своих местах, никто не побывал здесь и ничего не забрал.

Нет, она не верила в то, что Джо жив, но при текущих обстоятельствах нужно быть совсем уж упертой сумасшедшей, чтобы полностью сбрасывать со счетов такую возможность.

Майя один за другим вытащила пистолеты и, хотя совсем недавно уже проделывала все это, снова осмотрела и тщательно вычистила каждый. Это был ее неизменный ритуал. Всякий раз, когда Майя брала в руки пистолет, она в обязательном порядке заново перепроверяла и чистила его. Эта параноидальная черта в отношении оружия, возможно, спасла ей жизнь.

А может, сломала ее.

Майя на миг закрыла глаза. Сколько же во всей этой истории было «а если бы», сколько возможных развилок! Когда и где она началась? В общежитии Академии Франклина Бидла или на той яхте? Был ли у нее шанс навсегда остаться там, в прошлом, или тот ее вылет под Аль-Каимом каким-то образом воскресил ее к жизни? И кого следовало винить в том, что призраки прошлого восстали из могил? Кори? Клер? Стало ли причиной появление в Интернете слитой кем-то видеозаписи? Или начало всему положил Том Дугласс?

А может, она сама, когда открыла этот чертов сейф?

Майя уже ничего не понимала. И кажется, ей теперь было на это наплевать.

Пистолеты, которые лежали на виду и которые она тогда показывала Роджеру Кирсу, все без исключения были приобретены самым что ни на есть законным образом и зарегистрированы, как полагается, в штате Нью-Джерси. Учтены и сосчитаны. Майя протянула руку и, нащупав в задней стенке шкафа нужную точку, нажала на нее.

Потайное отделение.

Против воли ей вспомнился бабушкин сундук в доме Клер. Идея фальшивых стенок и потайных отделений родилась много поколений назад в Киеве, и вот пожалуйста, она продолжила семейную традицию.

Там, в этом отделении, Майя до сих пор хранила два пистолета, купленных в другом штате и благодаря этому оставшихся незарегистрированными и, следовательно, в глазах государства никак не связанных с ней. Тут не было ничего незаконного. Оба оказались на своих местах, хотя чего еще она ожидала? Что приходил призрак Джо и похитил один из них? Призраки отпечатков пальцев не оставляют! Призрак Джо не смог бы открыть сейф, даже если бы захотел.

Боже, ну она и язва!

Внезапный звонок мобильника испугал ее. Майя взглянула на номер, но тот ни о чем ей не говорил. Она нажала на кнопку «Ответить».

– Слушаю?

– Это Майя Беркетт?

Голос был мужской, хорошо поставленный, как голоса ведущих на радио, однако Майя безошибочно различила в нем легкую дрожь.

– Да, это я. Кто говорит?

– Меня зовут Кристофер Суэйн. Вы прислали мне имейл.

Товарищ Джо по школьной футбольной команде.

– Да, большое спасибо, что перезвонили.

Молчание. На миг Майя даже решила, что он повесил трубку.

– Я хотела задать вам кое-какие вопросы, – сказала она.

– О чем?

– О моем муже. И его брате Эндрю.

Молчание.

– Мистер Суэйн?

– Джо ведь мертв. Я не ошибаюсь?

– Да.

– Кто еще знает, что вы мне писали?

– Никто.

– Это правда?

– Да. – Майя почувствовала, как сжались ее пальцы на телефоне.

– Тогда я поговорю с вами. Только не по телефону.

– Скажите, куда подъехать.

Он назвал ей адрес в Коннектикуте.

– Я могу быть у вас через два часа, – ответила Майя.

– Не говорите никому, куда едете. Если вы будете не одна, они вас не впустят.

Суэйн повесил трубку.

«Они»?

Майя убедилась, что «глок» заряжен, и заперла сейф. Потом пристегнула потайную поясную кобуру, в которой пистолет был совершенно незаметен, в особенности когда она надевала джинсы из эластичного денима и темный блейзер. Майе нравилось чувствовать себя вооруженной. В альтернативной вселенной это являлось бы признаком склонности к насилию и все такое прочее – однако же в ощущении тяжести оружия есть что-то первобытное и успокаивающее одновременно. Но разумеется, может нести в себе и опасность. Ты становишься чересчур самоуверенным. Позволяешь себе попадать в ситуации, которых следует избегать, потому что полагаешь, будто оружие поможет тебе выпутаться. Ты начинаешь чувствовать себя неуязвимым, самодовольным, смелым – почти мачо.

Когда ты вооружен, у тебя есть выбор. А это не всегда хорошо.

Рамку со встроенной скрытой камерой Майя бросила в багажник машины. Она не хотела больше держать ее в доме.

Она ввела в навигатор на телефоне адрес, который дал ей Кристофер Суэйн, и узнала, что в текущей дорожной обстановке дорога займет один час тридцать шесть минут. Потом врубила на полную громкость подборку песен, которую всегда слушал в дороге Джо. И снова не смогла бы объяснить почему.

Майя растворилась в музыке, находя в ней ответы на незаданные вопросы и поразительные созвучия с тем, что занимало сейчас ее собственные мысли. Она подпевала словам, отбивая ритм пальцами на руле. В реальной жизни, в кабине вертолета, на Ближнем Востоке, дома, во всех остальных местах она отгораживалась от всех эмоций и запрещала себе чувствовать. Но только не здесь. Не в одиночестве и не в этой чертовой машине. В одиночестве в чертовых машинах Майя врубала музыку на полную мощность и во весь голос горланила песни.

И плевать на все.

Последняя песня в подборке заиграла, когда она уже подъезжала к городку Дарьен. Это была берущая за душу композиция группы «Cocoon», носящая странное название «Sushi», и вновь первая строчка точно обухом по голове ударила Майю словами: «А утром я пойду на кладбище, чтобы убедиться, что тебя точно больше нет…»

Это заставило ее посерьезнеть.

Бывают такие дни, когда любая песня будто говорит с тобой. А бывает, что слова песни западают прямо в сердце.

Майя ехала по узкой тихой улочке. С обеих сторон к дороге подступали густые заросли. Судя по навигатору, нужный ей адрес находился в самом конце тупика. Если это действительно так, а у Майи не было никаких оснований в том сомневаться, Кристофер Суэйн жил в глухом месте. В конце подъема показалась будочка охраны. Подъемные ворота были опущены. Когда Майя подъехала к ним, из будочки вышел охранник.

– Чем могу помочь?

– Я приехала повидаться с Кристофером Суэйном.

Охранник скрылся в своей будочке и принялся куда-то звонить по телефону. Через минуту он повесил трубку и снова вышел к ней.

– Поезжайте на гостевую парковку. Она будет с правой стороны. Там вас кто-нибудь встретит.

Гостевая парковка?

Очутившись за воротами, Майя поняла, что это вовсе не жилой комплекс. А что же тогда? На деревьях развешены камеры наблюдения. Затем начали попадаться серые каменные здания. В целом планировка и уединенное местоположение до боли напоминали Академию Франклина Бидла.

На гостевой парковке стояло около десятка машин. Майя припарковалась и увидела, что навстречу ей едет еще один охранник на гольф-каре. Она быстро вытащила пистолет – похоже, ее должны прогнать через металлодетектор или какое-нибудь приспособление в этом роде – и засунула его в бардачок.

Охранник окинул ее машину беглым взглядом и предложил пересесть на пассажирское сиденье гольф-кара. Майя подчинилась.

– Можно взглянуть на ваши документы?

Майя протянула ему водительские права. Охранник сфотографировал их на свой телефон и вернул ей.

– Мистер Суэйн сейчас в Брокльхерст-холле. Я вас отвезу.

Они покатили по дорожке, и Майя стала замечать людей, большей частью не старше тридцати, как мужчин, так и женщин, исключительно белых, – группами или парами. Многие из них – слишком многие – курили. Большинство были в джинсах, кроссовках и либо в ветровках, либо в толстых свитерах. Все это походило на двор в каком-нибудь колледже, если бы не фонтан в виде статуи Девы Марии в центре.

Майя задала вопрос, который не давал ей покоя:

– Что это за место?

– До конца семидесятых здесь был женский монастырь. – Охранник указал на Деву Марию. – Хотите верьте, хотите нет.

Майя поверила.

– Тут было полным-полно монашек.

– Да неужели? – отозвалась Майя, пытаясь не впасть в излишний сарказм. Можно подумать, в женском монастыре должно быть полно кого-то еще. – А что здесь теперь?

– А вы не в курсе? – нахмурился он.

– Нет.

– К кому вы приехали?

– К Кристоферу Суэйну.

– Я не имею права ничего говорить.

– Пожалуйста! – произнесла она жалобным голосом. – Мне просто нужно понимать, где я нахожусь.

Охранник вздохнул, изображая, что раздумывает, потом ответил:

– Это оздоровительный центр Солмани.

– Оздоровительный центр…

За этим эвфемизмом скрывался реабилитационный центр. Это все объясняло. В том, что богатые выбрали прекрасное уединенное место, в котором когда-то обитали монахини, вероятнее всего давшие обет бедности, Майе виделась определенная ирония. А с другой стороны, достаточно было оглядеться по сторонам. Хорошенькая же, по их понятиям, бедность! Определенная ирония в этом, несомненно, была.

Гольф-кар подъехал к зданию, похожему на спальный корпус.

– Ну, вот мы и приехали. Заходите.

Майю впустил внутрь еще один охранник, и, разумеется, ей пришлось пройти через металлодетектор. На том конце ее улыбкой и рукопожатием приветствовала женщина.

– Здравствуйте, меня зовут Мелисса Ли. Я здешний координатор.

Координатор. Еще один обтекаемый эвфемизм.

– Кристофер попросил меня провести вас в оранжерею. Идемте, я покажу вам дорогу.

В пустынном коридоре цокот каблуков Мелиссы Ли отзывался гулким эхом. Каменные своды до сих пор хранили монастырскую тишину, нарушаемую лишь этими каблуками. Интересно, подумала Майя, если ты работаешь здесь каждый день, зачем выбираешь такую обувь? Может, здесь такой дресс-код? Или это намеренно? Почему бы не надеть кроссовки или что-то в том же роде?

Кристофер Суэйн поднялся ей навстречу, волнуясь, точно на первом свидании. На нем были отлично сшитый черный костюм, белая сорочка и узкий черный галстук. Легкая щетина на лице производила впечатление элегантной небрежности, и этот образ был тщательно продуман. В густых волосах виднелись выгоревшие светлые пряди. Он был довольно привлекателен, хотя это явно стоило ему определенных усилий. То, что привело мужчину в это заведение, прорезало на его лице сеточку тонких морщин. Кристоферу Суэйну это, скорее всего, не нравилось. Он, возможно, был бы рад убрать их при помощи ботокса или филеров, но Майе подумалось, что на самом деле эти морщинки придавали облику холеного баловня судьбы особую индивидуальность.

– Вам что-нибудь принести? – спросила Мелисса Ли.

Майя покачала головой.

Мелисса сдержанно улыбнулась и перевела взгляд на Суэйна. Потом с трогательной заботой в голосе уточнила:

– Вы действительно хотите, чтобы я ушла, Кристофер?

– Да, пожалуйста. – В его голосе послышались нерешительные нотки. – Я думаю, это для меня важный шаг.

– Я тоже так считаю, – кивнула Мелисса.

– Так что нам лучше обойтись без посторонних ушей.

– Я понимаю. Я буду неподалеку, на всякий случай. Зовите, если что. – Мелисса вновь сдержанно улыбнулась Майе и вышла, закрыв за собой двери.

– Ух ты! – произнес Суэйн, когда они остались одни. – Да вы настоящая красавица.

Майя не знала, что на это сказать, поэтому промолчала.

Он улыбнулся и смерил ее откровенным взглядом.

– Вы сногсшибательны и производите впечатление абсолютной недосягаемости. Как будто вы выше всего этого. – Он покачал головой. – Готов побиться об заклад, что Джо был сражен наповал, едва только вас увидел. Я прав?

Сейчас не время было строить из себя феминистку или прикидываться оскорбленной. Майе нужно было разговорить его.

– Да, вы недалеки от истины.

– Так, дайте-ка угадаю. Джо подкатил к вам с какой-нибудь избитой репликой, забавной, но при этом с долей самоуничижения и уязвимости. Я ведь прав?

– Правы.

– И немедленно вскружил вам голову.

– Ну да.

– Ох уж этот Джо! Он мог быть обаятельным в квадрате, когда ему было нужно. – Суэйн снова покачал головой, и его улыбка померкла. – Значит, его действительно больше нет? Джо, я имею в виду.

– Да.

– Я понятия не имел. Мы здесь не в курсе никаких новостей. Это одно из правил. Никаких социальных сетей, никакого Интернета, никакой связи с внешним миром. Нам разрешают раз в день проверить электронную почту. Так я и увидел ваше письмо. После этого… ну, в общем, мой лечащий врач сказал, что мне можно прочитать новости. Признаться, я был потрясен, когда узнал про Джо. Вы не хотите присесть?

Оранжерея явно была более поздней пристройкой, которую пытались вписать в монастырский облик, но не слишком в том преуспели. Новодел бросался в глаза. Крыша представляла собой купол с имитацией витража. Растения, разумеется, здесь имелись, но в более скромных количествах, нежели можно было предположить, исходя из названия. В центре напротив друг друга стояли два кожаных кресла. Майя села в одно из них, Суэйн занял другое.

– Не могу поверить, что он мертв.

Не ты один, подумала Майя.

– Вы ведь тоже при этом присутствовали? Когда его застрелили?

– Да, – ответила Майя.

– В новостях сказали, что вам удалось остаться целой и невредимой.

– Да.

– Каким образом?

– Я убежала.

Суэйн посмотрел на Майю с таким видом, как будто не до конца ей верил.

– Вы, наверное, ужасно испугались.

Она промолчала.

– Пишут, что это была неудачная попытка ограбления.

– Да.

– Но мы с вами оба знаем, что это не так, верно, Майя? – Он взъерошил волосы. – Если бы это было обычное ограбление, вы бы сейчас здесь не сидели.

Его манера держаться начинала ее пугать.

– В настоящий момент я как раз пытаюсь понять, что произошло, – произнесла она.

– Просто невероятно, – продолжал Суэйн. – У меня это в голове не укладывается. – На его лице заиграла странная улыбка.

– Что у вас в голове не укладывается?

– Что Джо мертв. Простите, я заладил об этом, как попугай. Просто он… Не знаю, насколько правильно будет сказать… Джо был полон жизни. Это такое избитое выражение… Скажем просто, что Джо был воплощенной жизненной силой. Понимаете? Он казался таким сильным, таким неукротимым, как пожар, который настолько вырвался из-под контроля, что его невозможно потушить. В нем было что-то почти – я понимаю, это прозвучит глупо – бессмертное…

Майя поерзала в своем кресле.

– Кристофер?

Его взгляд был устремлен за окно.

– Вы были на яхте в ту ночь, когда Эндрю упал за борт?

Он не шелохнулся.

– Что на самом деле произошло с его братом Эндрю?

У Суэйна дернулся кадык. Слезинка выкатилась из его глаза и потекла по щеке.

– Кристофер?

– Я ничего не видел, Майя. Я все это время был на нижней палубе.

От его голоса мороз продирал по коже.

– Но вы что-то знаете.

Еще одна слезинка.

– Пожалуйста, расскажите мне, – попросила Майя. – Эндрю на самом деле свалился за борт?

– Я не знаю точно. – Его голос походил на камень, летящий в колодец. – Но думаю, что нет.

– А что тогда с ним случилось?

– Я думаю… – произнес Кристофер, потом сделал глубокий вдох, как будто собирался с силами, и начал заново: – Я думаю, Джо столкнул его с палубы.