46
VIP

– Документов у тебя с собой нет, – произнес по-английски старик, отключив небольшую камеру, на дисплее которой он только что несколько раз подряд просмотрел какой-то видеосюжет.

– Нет, – подтвердил Тито.

Два дешевых пластиковых плафона на батарейках тускло светили с потолка на двоих пассажиров, пристегнутых к неудобной скамейке. Тито мысленно считал повороты, пытаясь определить направление. Казалось, фургон теперь находился к северо-западу от Юнион-сквер и ехал на запад; правда, уверенность таяла с каждой минутой.

Старик достал из кармана конверт и дал его своему спутнику. Тот надорвал край и вынул водительские права со своей фотографией. Нью-Джерси, Рамон Алькин. Тито внимательно изучил снимок. Он определенно узнал свое лицо, но точно помнил, что никогда не позировал в такой рубашке. Мужчина взглянул на подпись. Вначале, как учил Алехандро, нужно будет потренироваться копировать ее вверх тормашками.

Какое неприятное чувство – иметь документ, подпись на котором еще не умеешь подделывать. В особенности если не знаешь, как водить автомобиль.

Старик забрал конверт обратно, чтобы убрать его в карман. Тито достал из-под куртки бумажник и сунул права за прозрачное окошечко, между прочим заметив, как тщательно кто-то успел поцарапать ламинированную поверхность для большей достоверности. Сразу вспомнились уроки Алехандро.

– Что у тебя еще есть? – осведомился старик.

– Один из болгарских пистолетов, – ответил Тито и спохватился: незнакомец мог и не быть в курсе, о чем речь.

– А, Лечков. Дай посмотреть.

Тито вытащил пистолет, завернутый в носовой платок, и протянул старику. Легкая белая пыль запачкала его черные джинсы.

– Из него стреляли.

– Да, это я. В гостиничном ресторане. Чуть было не попал к ним в руки. За мной погнался один настоящий спринтер.

– Соль? – Старик осторожно принюхался.

– Морская. Очень тонкого помола.

– Лечков любил намекать, будто бы лично изобрел зонтик, с помощью которого убили Георгия Маркова. Это неправда. Говорят, что он начинал у себя в деревне простым велосипедным механиком. – Он убрал за пазуху пистолет и платок. – Я так понимаю, без выстрела нельзя было обойтись?

Насколько бы хорошо этот человек ни разбирался в истории их рода, Тито позволил себе усомниться, что ему многое известно об оришах. Вряд ли имело смысл упоминать Элеггуа, который в конечном счете и решил спустить курок.

– Я же не в лицо, – пояснил Тито. – Пониже. Облако попало по глазам, но не повредило. – Память подсказывала, что это правда. А впрочем, при любом раскладе выбор остался бы за Элеггуа. – Промоет водой, и слепоту как рукой снимет.

– Белый порошок, – проговорил старик; на его дубленом лице пролегли новые морщины, которые собеседник решил принять за улыбку. – Еще недавно это усложнило бы дело. Теперь – навряд ли. В любом случае ты не пронесешь его на борт через металлодетекторы.

– На борт, – повторил Тито. В горле у него пересохло, а в глубине живота все свернулось от страха.

– Ладно, это мы оставим, – сказал старик, словно почувствовал его панику и хотел утешить. – Еще железо есть?

Темнота; люди в крохотном самолете, плотно прижатые друг к другу; нагретый металл, упершийся в тело; Тито обнимает материнские колени; ее рука у него в волосах; двигатель надрывается, пытаясь поднять на воздух непосильную тяжесть. Безлунная ночь. Еле видны вершины деревьев...

– Нет, – с усилием выдавил он.

Фургон остановился. Тито понял, что слышит рев, точнее, гул – глубокий и угрожающий. Внезапно шум усилился: задняя дверь открылась, и солнце проре́зало темноту. Человек из обувного отдела «Прада» проворно поднялся в кузов. Старик отстегнулся и ловко перемахнул через спинку скамейки. Тито сделал то же самое; душа его онемела от страха.

– На Юнион-сквер оцепление, – сообщил человек из «Прада».

– Избавься от этой штуки. – Старик передал ему болгарский пистолет в носовом платке. Затем достал свою камеру, освободился от пальто, облачился в любезно поданный светлый плащ и обернулся к Тито: – Снимай свою куртку.

Тот повиновался. Взамен мужчина из «Прада» протянул ему короткую шерстяную ветровку зеленого цвета с желтой вышивкой на спине. Тито надел обновку. После чего получил зеленую кепку с желтым козырьком и надписью «ДЖОНСОН БРОЗ. ГАЗОНЫ И ЛУЖАЙКИ» и надел ее.

– А вот еще, – сказал человек из «Прада», вручая Тито пару солнечных очков, после чего запихнул его старую куртку в маленькую сумку из черного нейлона, закрыл на молнию и отдал обратно. – Не забудь, – напомнил он.

Тито нацепил очки, и вся троица выбралась наружу, в мир яркого солнечного света и оглушительного рева. В нескольких футах перед фургоном на цепи висела табличка: «Эйр Пегасус. Вертодром VIP». А дальше, за ней, рычали вертолеты.

И тут появилась Вьянка. Она прикатила на мотоцикле, закрыв лицо зеркальным шлемом. Мужчина из «Прада» передал ей болгарский пистолет в носовом платке. Кузина убрала оружие за пазуху, торопливо помахала рукой на прощание и уехала. Свирепый визг ее мотора потонул в вертолетном грохоте.

Желудок потяжелел от холодного страха; Тито побрел за своими спутниками к VIP-вертолету.

После того, как они прошли через металлодетектор, и предъявили свои документы, и сели, пригнувшись, под вращающимися лопастями, и были пристегнуты, и рев стал неимоверно усиливаться, покуда не показалось, будто бы кто-то поднял машину с помощью троса и аккуратно понес, поднимая все выше, через Гудзон, Тито осталось только зажмуриться. Лишь бы не видеть ни города, ни того, как он быстро удаляется где-то внизу.

Наконец, по-прежнему не открывая глаз, мужчина нашел в себе силы вытащить из-за пазухи «Нано», достать из левого переднего кармана джинсов наушники – и отыскать хвалебный гимн, который он наигрывал на своем «Касио» для богини Ошун.