Глава 5
Сара долго не возвращалась. Я вышел в сад и огляделся. На лужайке сидели два жирных вяхиря – эти тупые неповоротливые птицы отлично подходят для игр в догонялки. Я немного поразвлекся с ними, но мне быстро наскучило. Потом я забрался на забор со стороны соседей: оттуда открывался прекрасный вид на небольшой кусочек тротуара у дома Ники и Дэниела. Отсюда их жилище казалось еще меньше и напоминало кукольный домик, который я видел у девочек в комнате: всего одно окошко на первом этаже и одно на втором. Наклонная крыша поросла мхом, да и весь домишко выглядел каким-то шатким. Он походил на старого бродячего кота, с трудом волочащего ноги. Вот дом Мартина и Сары хоть и был меньше паба, напоминал ухоженного, откормленного котяру с блестящей шерстью. Котяру вроде меня. Нечего смеяться, мой котенок. Может, я уже не юн, но еще в самом расцвете сил, хочешь верь, хочешь нет. Да я таким котятам, как ты, сто очков вперед дам!
Кстати, тебе имя еще не придумали? Не могу же я век звать тебя котенком. Что говоришь? Тебя называют Кисенышем? Ну и имечко для парня! Кто до такого додумался? Ах, ясно – это до тех пор, пока тебе не подберут нормальную кличку. Что ж, пусть поспешат. Не стану же я называть тебя Кисенышем перед другими кошками. Засмеют ведь.
Так вот, я спрыгнул во дворик к Ники и Дэниелу и хорошенько все обнюхал. Но ничего интересного там не оказалось, и кошачьей дверцы тоже не было, поэтому в дом я проникнуть не смог. Я вспомнил, они говорили, что весь день работают – значит, придется заглянуть к ним позже. День стоял холодный; я с радостью вернулся на теплую уютную кухню и вздремнул в старой корзинке Уголька.
Через какое-то время в гостиной послышались голоса. Они принадлежали Саре и незнакомой женщине. Они с гостьей издавали какие-то странные звуки. У меня даже шерсть встала дыбом от испуга.
– Ути-пути-пу! – ворковала Сара. – Ути-путетьки-пупу!
Зачем она подражает голубю? Я сел в корзинке и склонил голову, обдумывая, безопасно ли выйти в гостиную посмотреть, что там происходит.
– Ах, какие щечки! – продолжала она. – Хочешь свою пустышечку, мой пути-пути-пу?
Пути-пути-пу? Может, это иностранный язык, с которым мне раньше не приходилось сталкиваться? Один из наших завсегдатаев в пабе говорил на языке, который люди называли «испанским», а еще один – вроде как на обычном английском, но со странным акцентом. Этот язык был мне совершенно незнаком.
– Он, наверное, проголодался, – произнесла незнакомая женщина нормальным, немного усталым тоном. – Правда, малыш? Хочешь нямнямки?
Нямнямки? Это что еще за зверь? Я тихонько, по стеночке, пробрался к двери в гостиную и заглянул туда. На диване сидела Сара, а рядом с ней – женщина, на коленях у которой лежал маленький, совсем крошечный человеческий котенок.
Да он был меньше меня! Я, конечно, знал о том, что у людей тоже бывают котята, но никогда не думал, что они рождаются такими крохами. А теперь он еще и замяукал, совсем как наши, кошачьи котята! Это сбило меня с толку. Тут незнакомая женщина подняла его, расстегнула блузку и начала кормить грудью. Вот это было уже более привычно. Я вспомнил, как мама-кошка кормила меня, моих братьев и сестер до того… до того, как начался этот кошмар, случившийся много лет назад. От теплых и горестных воспоминаний я печально замяукал, и обе женщины посмотрели в мою сторону.
– А вот и он! – воскликнула Сара. – Оливер гостит у нас. Но ты его, наверное, знаешь.
Знает?
– Ах да. – Женщина улыбнулась. Она казалась милой, чуть моложе Сары, но темные волосы были стянуты в небрежный хвост, как будто у нее не нашлось времени толком причесаться, а уставшие глаза свидетельствовали о том, что ей не мешало бы хорошенько выспаться. – Наш маленький герой!
Герой? О чем это она? Верно, перепутала меня с каким-то другим импозантным рыже-белым котом.
– Я видела его в пабе, – продолжала женщина. – Мы каждую пятницу туда заглядывали на кружечку с пирогом…
Тут ее лицо приняло какое-то странное выражение, словно она силилась не заплакать.
– Когда я еще работала, – поспешно добавила она. – До рождения малыша.
– Ты скоро снова сможешь куда-нибудь выходить, Хейли. Джеку всего два месяца – увидишь, станет легче. А когда он откажется от ночных кормлений, сможешь нанять няню.
– Правда? – Хейли, кажется, с трудом в это верила. – Том забронировал нам столик на Рождество – особый вечер для нас двоих. Сказал, что к тому времени малыш немного подрастет, а я могла бы попросить мамочку из нашей детской группы порекомендовать няню… Но теперь паб сгорел.
– А вы куда-нибудь еще пойдите! Если найдете няню на вечер. Могли бы съездить в город, в итальянский ресторан – у Тома же есть машина. Или в городской паб. Там вкусно кормят и недорого.
– Но ведь мамам с малышами теперь тоже негде встречаться! Я очень расстроена! Только сходила на несколько встреч, и мне так хотелось познакомиться с другими мамами, у которых маленькие дети. Ведь у нас в группе были не только девочки из Литтл-Брумфорда. Из Грейт-Брумфорда приезжали мамы, и из других деревень. Где еще общаться с людьми, если мы живем в таком захолустье? – Голос Хейли стал похож на горестное мяуканье. Может, стоило подойти к ней и потереться о ее задние лапы? – А как мне не хватает общения с коллегами! Привыкла видеть много людей вокруг. Я даже по чертовой электричке скучаю!
– Конечно, дорогая, – успокоила ее Сара. – Твоя жизнь так резко изменилась – сидишь дома с маленьким ребенком, а раньше целыми днями крутилась на работе. Но скоро привыкнешь, обещаю. А если вы с Томом все-таки решите пойти куда-нибудь на Рождество, я могу присмотреть за малышом.
– О! Сара, да ты что… У тебя самой дел по горло, собственные дети! Надеюсь, ты не думаешь, что я напросилась. – Она покраснела и закрыла лапой рот.
– Нет, конечно! – улыбнулась Сара. – Я-то помню, каково это, мои девчонки тоже когда-то были малышками. Каждой маме нужен свет в конце тоннеля.
– В том-то и дело! Я так ждала Рождества в этом году. Первое Рождество Джека! Думала, будет здорово. Но теперь я постоянно чувствую себя усталой и, если честно, мне все равно. И как же хочется избавиться от одиночества! Не пойми меня неправильно, мне с тобой очень приятно общаться… Спасибо, что пригласила.
– А тебе спасибо, что спросила, все ли у нас в порядке, – отвечала Сара. – Я ведь даже не заметила тебя в парке, пока не пошла обратно от остановки. Ты все видела?
– Да. Надо же, какой храбрый кот этот Оливер – не испугался дать отпор Майклу Поттсу, совсем как маленький тигренок! Тот прямо струхнул, а?
Маленький тигренок! От гордости я громко замурлыкал. Сара и Хейли рассмеялись и ласково улыбнулись мне. От радости я обошел кофейный столик, затем потерся о задние лапы Сары и вместо поцелуя моргнул. Теперь она тоже была моим человеком, и я хотел, чтобы она знала, что нравится мне.
Когда девочки вернулись из школы, я, к удовольствию своему, отметил, что Роуз повеселела.
– Все друзья сочувствовали ей из-за Уголька, – объяснила Грейс. – И даже расписались на ее гипсе – смотри!
Сара улыбнулась.
– Какие молодцы, – сказала она, посмотрев на гипс. – Все написали, что ты очень храбрая, Роуз.
– А Оливер-то каким храбрым оказался утром, да, мам? – Грейс подбежала ко мне и заключила в объятия. Я довольно замурлыкал. Никогда меня еще не называли смельчаком и не сравнивали с тигром! Впрочем, наверное, до сегодняшнего дня я этого и не заслуживал.
А потом ко мне подошла Роуз. Она улыбнулась, погладила меня здоровой лапкой и тихо произнесла:
– Я люблю тебя, Оливер.
Грейс с Сарой рассмеялись – кажется, они были очень счастливы и взволнованы. Я и сам был доволен до невозможности.
Поужинав, я решил заглянуть к Дэниелу и Ники и проверить, вернулись ли они домой. Так как у них не было кошачьей дверцы, мне пришлось потоптаться у входной двери, издавая как можно больше шума. И совсем скоро Ники меня впустила. Кажется, она была очень рада.
– Смотри, кто пришел, – крикнула она Дэниелу. – Рада снова видеть тебя, Оливер. Как прошел день?
Мне очень хотелось рассказать ей о том, что сегодня я был храбрым тигром и поднял Роуз настроение, но пришлось ограничиться мурлыканьем.
– Я ему молока налью. Это не пробьет брешь в кошельке, – проговорила она и пошла к холодильнику.
– У меня зарплата на этой неделе, – заметил Дэниел. – Давай немного поможем Мартину и Саре с кормлением кота?
В тот момент зазвонил телефон, и Дэниел ответил. Я принялся лакать вкусное молоко.
– Да, это я, Дэниел, – произнес он. – А, привет, Джордж! Знаю, я же был здесь, когда Мартин тебе звонил. Да нет же, конечно, нет! Такой шок, столько всего навалилось – конечно, я понимаю, что ты плохо соображал. Наверное, ты обрадовался, узнав, что с Оливером все в порядке? А он здесь, с нами, на кухне, пьет молоко! Да, у него все отлично, не волнуйся. – Последовала долгая пауза, а потом Дэниел сказал: – Да нет, Джордж, – нет, вообще-то… послушай, нам ты ничего не должен. Мы его не кормим – он живет у Мартина и Сары. Мы вроде как вместе за ним присматриваем, ведь мы с Ники целыми днями на работе. С девочками и Сарой ему веселее. И они совсем не против. Ты лучше у них спроси, но нам ты ничего не должен, правда! Ведь мы нисколько на него не потратили. Подумаешь, капелька молока! Нет, правда – это Сара его подкармливает. Так что обсуди все лучше с ними. Рад тебя слышать. Надеюсь, ты хорошо устроился у сестры. Ну, пока.
– Неужели Джордж предлагал заплатить за передержку Оливера? – спросила Ники, встав в дверях кухни.
Я усердно умывался после еды. Услышав имя Джорджа, я замяукал. Наверное, он думает обо мне и скучает, раз звонит справиться о том, как у меня дела.
– Да, говорит, ему жутко неудобно, что сразу не предложил. Просто вчера он так обрадовался, что Оливер нашелся… А теперь хочет отправить нам чек! Даже после того, как я объяснил, что не мы кормим Оливера, он попытался спорить со мной и сказал, что и капля молока стоит денег.
– Какой молодец, что предложил. Хорошо бы он соседям что-нибудь отправил на расходы.
– Точно. Теперь я уже не чувствую себя таким виноватым. А то вчера мне было стыдно признаться, что нам даже на кошачью еду не хватает, так у нас плохо с деньгами.
– А что, если мои родители все же были правы, Дэн? – погрустнела Ники. – Может, нам стоило подождать? Начинать совместную жизнь, не имея достаточно средств, было глупо. Нам едва на аренду хватает.
– Но жить с твоими родителями – тоже не выход! Прости, Ники, конечно, хорошо, что они нас приютили, но ясно же было, что ничего путного из этого не выйдет. Я им не нравлюсь, и от этого чуть было не пострадали и наши отношения. – Он вздохнул. – Возможно, они правы и тебе следовало найти кого-то получше меня. Кого-то с деньгами, кто мог бы тебя содержать.
– Не говори так! Ты же знаешь – мне больше никто не нужен. – Ники обняла Дэна, и мне стало так жалко их обоих, что я тоже подошел, принялся ходить кругами и тереться головой об их задние лапы, пока они не засмеялись.
– Вот Оливеру все равно, богатые мы или бедные, – заметил Дэниел.
– И мне все равно. Как-нибудь протянем, Дэниел. А мои родители передумают, когда увидят, что мы справились. Я точно знаю. Они же разумные люди, и это неправда, что ты им не нравишься. Они просто беспокоятся за меня.
Дэниел кивнул и снова обнял ее, а потом пошел в гостиную и сел читать газету. Ники же задержалась со мной на кухне и стала смотреть, как я заканчиваю умываться.
– Есть только одна проблема, Олли, – сказала она тихо, чтобы в другой комнате не было слышно. – Дэн не знает, что мои родители собираются наведаться к нам на Рождество. Они планировали переночевать в пабе. Впервые с тех пор, как мы стали жить отдельно, они решили приехать к нам. Мои братья тоже приедут. Но не можем же мы поселить их здесь? У нас всего одна спальня, да и та крошечная. И вряд ли они обрадуются, если я скажу, что все отменяется.
О боже. Честно говоря, я не совсем понимал, чем родители Ники так расстроили их с Дэниелом. Но одно было очевидно – в пабе теперь переночевать не получится. Я начал понимать, что из-за пожара проблемы возникли не только у нас с Джорджем, но и у моих новых человеческих друзей. Если бы я только знал, как им помочь!
