Глава 13
Так значит, тебе наконец выбрали имя? Что-то долго они думали. Ну и хорошо, ведь это такое ответственное решение, и, согласись, лучше подождать, чем потом ходить с именем «Пушок». А ты у нас, значит, будешь Чарли. Что ж, хорошее имя. Мне нравится. Не такое крутое, как Оливер, конечно, но в нем определенно что-то есть, да и звучит более мужественно, чем Кисеныш. А жетон с гравировкой тебе сделают? Отлично. Прислушайся к моему опыту: даже если ты не собираешься забредать далеко от дома, кто знает, как повернется судьба? Что, если ты заблудишься в лесу, как я? Впрочем, не волнуйся. Уверен, с тобой такого не произойдет.
Итак, Чарли, хочешь услышать продолжение моей истории? Должен признаться, я очень рад, что она произвела на тебя такое впечатление. Думаю, ты извлечешь из нее пару уроков. Я, во всяком случае, извлек: понял, что не стоит слишком гордиться своими достижениями. Непобедимых котов не бывает. А если думать иначе, в итоге просто выставишь себя полным дураком.
Как я уже говорил, моя проблема заключалась в том, что похвала жителей деревни вскружила мне голову. Было так приятно считать, что я лично помог им завести новых друзей и подсказал, как не растерять старых. Все только и говорили, что после пожара обитатели Литтл-Брумфорда стали намного радушнее друг к другу относиться. Помимо меня, организацией встреч активно занималась Сара.
– Нужно использовать доску объявлений, – заявила она как-то вечером, когда вся семья ужинала.
– Доску объявлений? – непонимающе спросил Мартин.
– Да, около деревенского клуба. Она же не сгорела, а после пожара ею никто не пользуется.
– Но это потому, что группы и клубы по интересам больше не собираются – значит, объявлять не о чем.
– Как это не собираются? – возразила Сара. – Мы очень даже собираемся. Мы созваниваемся, оставляем друг другу записки, общаемся по электронной почте, делаем рассылку, у кого будем встречаться на следующей неделе – а всего-то нужно согласовать расписание с датами и местами и повесить на доску!
– Очевидное решение, – согласился Мартин. – Но для таких вещей всегда нужен организатор.
– Спасибо, что вызвался, Март, – рассмеялась Сара, а потом, увидев, что он не понял ее шутку, добавила: – Ты мог бы составить расписание для игроков в домино, например. Я – для женского клуба, а мы с Энн вместе согласуем график для девочек-скаутов. Надеюсь, другие последуют нашему примеру.
Видимо, так и случилось, потому что всего через пару дней Сара сообщила, что клуб пенсионеров и группа для молодых мам повесили на доску свои расписания.
– Там и другие объявления есть, – заметила она. – Можно подумать, что после пожара все вдруг забыли, что у нас есть доска, а теперь снова вспомнили.
– Очень хорошо, дорогая. Ведь повесить листовку гораздо проще, чем всех обзвонить, да и не все пользуются электронной почтой. А что в объявлениях?
– Одно повесила Кей, заведующая яслями. До сих пор ей удавалось как-то держаться на плаву: она разместила ясли у себя дома, в Грейт-Брумфорде, и принимала столько детей, сколько позволяло помещение. Но ей очень тяжело, учитывая, что две ее помощницы ушли на другую работу. Так что после Рождества она закрывает ясли. Пишет, что ей очень жаль подводить людей, но она просто не может содержать домашние ясли все время, пока деревенский клуб будет на ремонте.
– Что же она будет делать? Искать другое помещение? Я просто подумал, что если ей понадобятся новые воспитатели…
– Я знаю, о чем ты думаешь, – улыбнулась Сара. – О нашей соседке Ники. Но ты же слышал, что она сказала – здесь, в деревне, она не заработает столько, сколько в городе. К тому же Кей решила закрыть ясли навсегда и выйти на пенсию. Ей уже почти шестьдесят, у нее есть свой внук и скоро родится еще один. Она хочет иметь больше свободного времени для себя и родных.
– Естественно. Ее можно понять. Но как же родители, которые водили детей в ясли? Ведь других яслей у нас в округе нет.
– Нет. А в соседних городках наверняка везде списки ожидания. Не знаю, что будут делать все эти люди, Мартин. Когда оба родителя вынуждены работать, это очень тяжело. Хотя наши ясли были небольшие, почти все в деревне водили туда детей – даже если и пару раз в неделю.
Новый день и новая проблема в Литтл-Брумфорде. Мне было тяжело слышать обо всех этих людях и неприятностях, которые на них свалились. Удивительно все-таки, сколько у людей тревог и проблем, мой коте… прости, Чарли. Вот мы, коты, в жизни беспокоимся только о двух вещах: как бы поесть досыта и не попасть на зуб лисе или собаке без привязи. Если люди настолько умнее нас, почему они до сих пор не нашли способ облегчить себе жизнь? Вместо этого они ее все время усложняют.
Хотя мои человеческие друзья в разговоре не раз упоминали старую Барбару – ту, которая чуть не прикончила меня, когда я гонялся за птицами в саду, – я к ее дому больше не приближался. Но обратил внимание, что теперь, когда в беседе всплывало ее имя, все начинали улыбаться и хихикать, и потому решил, что, видимо, она стала более дружелюбной. Памятуя о том, как она на меня орала (не говоря уж о ее железной хватке и грозной деревянной ложке), в это было трудно поверить. Но я в конце концов собрался с духом и отправился воочию убедиться в ее чудесном преображении.
В тот день опять дул холодный ветер. Время от времени он поднимал в воздух опавшие с деревьев сухие бурые листья и закручивал миниатюрными вихрями. Эти вихри вызвали у меня какое-то прыгучее настроение, и я поскакал по улице, которую называли Бэк-Лейн, а потом с разбегу взлетел на забор Барбары. Отсюда можно было заглянуть прямо в гостиную, где, собственно, и сидела хозяйка дома. Она выглядела точно так же, как в прошлый раз – седые волосы собраны в пучок на макушке, очки наполовину сползли на переносицу. Но, к моему изумлению, старуха широко улыбалась. Мало того, через минуту она откинула голову, разинула рот, и со своего места на заборе я услышал, как она смеется! А рядом с ней на диване, свободно развалившись и вытянув руку вдоль спинки так, что он почти обнимал Барбару, сидел старик из дома напротив. Помнится, его звали Стэн.
Тогда я совсем осмелел и решил подойти поближе. Подоконник был достаточно широким, чтобы усесться на него; затаившись на минутку на заборе и оценив расстояние, я изогнулся и напряг мускулы перед прыжком, как мы, кошки, обычно делаем. Потом я перелетел через крошечный садик и совершил безопасное приземление на подоконник. С нового обзорного пункта я увидел, что в гостиной включен телевизор, а старики сидят, вытянув ноги, положив их на одну табуретку и накрыв ярко-красным шерстяным одеялом. На маленьком столике у Стэна стояла бутылка, и они с Барбарой сжимали в передних лапах бокалы. Я наблюдал за ними, а они тем временем сделали по глоточку, взглянули друг на друга и улыбнулись.
– Опять этот кот! – вдруг завопила старуха, показывая на меня из-за стекла. Я так перепугался, что потерял равновесие и свалился с подоконника. К моему великому огорчению, на клумбе под окном сидела малиновка, которая все видела. Теперь она, без сомнения, отправится домой и расскажет о моем позоре всем домашним. Естественно, я приземлился на лапы и тут же начал умываться, демонстрируя, что мне ни до чего нет дела. Но одним глазом все-таки следил за входной дверью, ожидая, что, несмотря на свое волшебное преображение, старуха снова выбежит на крыльцо, размахивая деревянной ложкой. Однако этого не произошло; напротив, я услышал смех. Причем не тихие смешки, как обычно смеются люди над телепередачами, а настоящий хохот, от которого лопались перепонки. Он был громче, чем крик. Это старики хором смеялись. От удивления я прекратил вылизываться и прислушался. Когда шум наконец утих, я заметил, что они бормочут себе под нос, как будто говорить нормально уже не могут:
– …смотрел, как мы сидим на диване…
– …наверняка не отказался бы от рюмочки хереса…
– …да нет же, он небось хотел к нам под одеяло…
– …ты его до полусмерти напугала, бедняжку…
– …аж свалился с подоконника…
К моему неудовольствию, они снова захохотали. Трудно представить, что смешного в том, что кот свалился с подоконника. От бестолковой малиновки такое еще можно ожидать, но порядочный человек, неравнодушный к животным, должен был, вообще-то, выбежать на улицу и проверить, не ушибся ли я.
Обидевшись на эту парочку, я отправился домой, но по дороге случившееся стало и мне казаться смешным. Как бы то ни было, я мог только порадоваться тому, что у старушки Барбары появилось чувство юмора.
– Нашей доске нашли еще одно применение, – сообщила Сара Мартину на следующий день.
– Серьезно? Видишь, ты была права – достаточно было кому-то одному повесить объявление, и через пару дней все последовали его примеру. Так что там?
– Одна из мам, водившая малыша в ясли, написала, что поскольку большинство родителей все равно работает неполный день и водит детей в ясли два-три раза в неделю, можно было бы разбиться на пары и присматривать за чужими детьми в те дни, когда мамы не работают.
– Идея неплохая. – Мартин задумался на минуту и добавил: – Но это же голову сломаешь организовывать. Кто-то работает в понедельник и среду, а другие – во вторник и пятницу. Расписание не всех устроит.
– Да-да. Но эта же мама уже составила список и попросила всех, кому понравится ее предложение, написать, какие дни у кого заняты, а какие свободны. Хоть что-то для начала, пусть мера и временная.
– Какая молодец! Надеюсь, у нее все получится. Да и на плате за ясли можно будет сэкономить.
– Вот именно. Экономия бюджета, – улыбнулась Сара. – После пожара жители деревни как-то сплотились, заметил? Вот бы еще найти место для рождественской вечеринки! Тогда к празднику мы бы разобрались с большинством проблем.
– Кроме проблем Ники и Дэниела, к сожалению.
– Да уж. – Сара рассеянно гладила меня. – С такими трудностями даже тебе не справиться, Олли.
Ох. Еще одна задачка. А ведь я пока даже не нашел место для празднования Рождества. Видимо, придется мне как следует потрудиться, чтобы заслужить титул Кота, Который Спас Рождество. Пойду-ка посплю, пока есть возможность.