18

После встречи с Сингером я вернулся домой, правда, перед этим зашел в «Монпарнас» на чашечку кофе с пирожным. После чизбургера с пивом отчаянно хотелось десерта. Надо впредь мне самому выбирать места для таких встреч. В кафе набрал газет со стойки, полистал, но ничего интересного не нашел, кроме объявления, что выставка французских авангардистов открывается в Вернисаже послезавтра. Криминальных новостей было мало. Похоже, что все участники всех грядущих конфликтов пока притихли и выжидали. О провале попытки ареста банды Шихана никто нигде не упомянул. Это и не удивительно.

По пути в отель я вытащил из багажника пакет с покупками, а дома, приняв душ и переодевшись в халат, очистил оба пистолета от заводской смазки, смазал уже как положено, снарядил магазины. К «сэведжу» у меня их теперь целых четыре получилось. Револьвер с патронами убрал в саквояж под двойное дно, а пистолет оставил, вытащив оттуда кобуру под него. Гильзы гильзами, но я предпочитаю именно эту модель носить. Привык.

Посмотрел на часы, затем решил встретить Сюзет возле клуба, отвезти ее домой. Посмотрел на часы, понял, что еще вполне удастся поймать несколько часов сна. Кстати, пистолет бы проверить не мешало в действии. Может, тогда вместо сна скататься на автосвалку и пострелять?

Некоторое время чувство долга поборолось с ленью, и последняя взяла верх, даже без особых усилий. «Агент» возьму, а «сэведж» тогда пусть в запасных побудет, до первых стрельб. В машину положу вместе с кобурой и выберу удобный момент завтра. После встречи с Солом съездим вместе, например, раз Сюзет понравилось.

Как-то мне… мне на душе нехорошо из-за того, что она работает во «Фламинго» девушкой для танцев за дурацкие розовые билетики. И в то же время… ну а что я могу сделать в то же время? Не предлагать же ей деньги? Я ее уже достаточно узнал для того, чтобы понять, что это сразу испортит наши отношения. И в то же время ей приходится ждать в клубе первого трамвая, ехать через весь сектор и потом еще идти по темным пустым дворам пешком. И так почти каждую ночь. Может быть, Сол поможет решить проблему. Может быть, я надеюсь.

Вот так, почти случайное знакомство, а для меня оно стало чем-то очень большим. Постоянно о ней думаю. Боюсь что-то испортить неловким шагом, словом. Не привык я к серьезным отношениям, никакого опыта нет, все так было… может и не в стиле Рауля, но все равно все не всерьез и все мимолетно, без всяких следов в душе. Встретились, разошлись, no hard feelings, как говорят те же американцы. А теперь вдруг вот так, и каждую минуту встречи вспоминаешь, и хочешь этих минут все больше и больше.

Я встал с кресла, прошел в кухонный закуток, выудил из холодильника графин домашнего лимонада, Коринн принесла по моей просьбе, налил в высокий стакан. Охлажусь немного, а то эмоции думать мешают.

Кстати, есть о чем подумать. Насколько получится вернуться потом к своей нормальной жизни? Снова переехать в свою квартиру, пересесть на свою машину, не оглядываться постоянно через плечо. Квартиру можно и сменить, я ее снимаю, но не хочется, привык. Вообще ценю свой образ жизни, вроде и приличной, и в то же время когда не лезешь на глаза. А теперь у меня появилась Сюзет. Надеюсь, что появилась, посмотрим, мы пока только начали встречаться. Но мои проблемы могут стать ее проблемами, тут Рауль прав, мне тоже надо думать о том, заслуживает ли она такого кавалера?

Ладно, пока я ей просто стараюсь помочь. Станет звездой кабаре, тогда и подумаю снова. А далеко наши отношения пока не зашли. Пусть она и француженка, а я не пойми кто, но тоже частично француз, хотя бы по натуральному паспорту, а о французах многое болтают, но… пока вот так. И пусть так и идет, само по себе, без всякого подталкивания.

Кстати, о французской распущенности. Такими французов больше американцы видят, потому что они на самом деле те еще пуритане, хотя себе такими не кажутся. Из-за этого рано женятся, без ума и раздумий, на первых попавшихся, потом плохо живут, мужья пьют и бегают от жен по девкам. Кстати, мне когда-то в разговоре Жильбер сказал, что в городе главные посетители борделей — американцы. На втором месте англичане. Самые распущенные французы на самом деле в «кошкины дома» ходят реже всех. И с венерическими заболеваниями к врачам идут реже других. Именно в американском секторе мобстеры больше всего зарабатывают на проституции, хотя именно там она вроде бы и запрещена. Во французском секторе разрешена, в австрийском и немецком тоже, а вот в американском и британском — ни-ни, как вы могли подумать. Хотя подпольных борделей не счесть, тамошние обитатели не любят выезжать в другие сектора за подобными развлечениями.

А вот, к слову раз пришлось, в Чайнатауне невероятно много подпольных игорных домов. Никогда бы раньше не подумал, но китайцы невероятно азартны, их подполье проворачивает огромные деньги в этом не самом богатом районе. И лотереи там процветают, там что ни день, так какой-то розыгрыш.

На что полезное убить оставшееся время? Спать все же лечь? Нет, я потом буду разбитый и сонный, лучше отвезу Сюзет домой, вернусь и потом посплю, сколько получится. А раз не спать, то следует пользу какую-нибудь принести самому себе и общему, так сказать, делу. Только какую? Понаблюдать за Вернисажем?

У Жанин квартирка в аптауне, как тогда Марго сказала, но аптаун большой. Вот бы за кем понаблюдать. Кстати, на открытии они будут все, выход там один, вполне можно будет проследить — куда и с кем она потом поедет. Но это не сегодня. Нагло сунуться в Вернисаж, поискать Шаплена? Нет, там уже Жильбер может работать, только меня и не хватает для полного счастья. Оставь работу профессионалам. Кстати, надо деньги завезти в магазин, обещал сегодня сделать. Вот с этого и начну. И, кстати, Маркам сказал звонить сегодня, может быть, будут адреса по телефонным номерам из блокнота Отто. Адреса — это уже что-то.

В общем, я подкинулся с кресла, быстро собрался, вложил деньги для Сингера в конверт, а потом, подумав, завернул в бумажный пакет «вальтер» с глушителем и, тоже прихватив его с собой, быстро вышел из отеля. Есть чем заняться.

Ожидал, что Маркама или не будет в номере, или он не получил адреса, но он был и сказал:

— Не так много совпадений получилось. Пять адресов. Записываете?

— Да, пишу, — я пристроил блокнот на маленькую полочку рядом с телефоном.

Маркам деловито продиктовал. Адрес в польском районе, разделенная на целый дом линия, адрес в немецком секторе, в промышленной зоне, принадлежит какой-то фирме, американский сектор, офис, опять американский, но уже частные апартаменты в хорошем районе, французский сектор, отель. Отель, кстати, недалеко от Вернисажа. Бинго?

— А что с досмотром?

— Мы опоздали, груз уже неделю как в городе, — ответил Маркам.

— Черт. Ну ладно.

Это плохо, но ничего не поделаешь. А вот адрес неплохо было бы передать Жильберу, но не знаю, как с ним связаться. И Сингера в магазине уже нет, а его домашний телефон знает только Джимми. Но Джимми должен быть в баре.

Так что мне сейчас точно туда.

Ехать пришлось через аптаун, который, после того как на Большой Каир спустилась вечерняя тьма, сверкал огнями. Реклама, вывески, фары машин, гуляющие люди. Тут кроме тех, кто живет, и туристов множество, у города репутация одного из самых веселых в мире, и развлечения тут на все вкусы. Как провинциалы каждой страны едут посмотреть столицу, так сюда тянутся люди отовсюду. Новый город, огромный, населенный миллионами людей, финансовая столица цивилизованного мира, город, в котором есть все. Причем именно все — и хорошее, и не очень хорошее, и совсем плохое, на выбор. Иногда выбираешь ты, а иногда оно выбирает тебя. И там как повезет.

Затем улицы стали потише, народу поменьше, магазины смешались с жилыми домами, аптаун остался позади. Еще пара поворотов и вон вывеска бара, который мне нужен. Парковаться возле него, понятное дело, я не стал, объехал квартал, а потом прошел через дворы пешком. Из подворотни огляделся в поисках врагов, не нашел и уже потом пошел к дверям.

Бар не пустовал, людей хватало, Джимми наливал пиво. Увидел меня, заметно удивился, показал на последний табурет за стойкой, мол, подожди немного. Я присел за стойку боком, огляделся. Да, публика обычная, некоторых в лицо помню, много уже заметно пьяных. Но пьяные здесь тихие, в баре у Джимми бузить не рискуют. Были инциденты, больше их нет.

— Что налить? — спросил Джимми, подойдя, наконец, ко мне.

— Кока-колу.

Он лишь удивленно вскинул брови.

— Еще дел полно и пивом пахнуть не хочу.

Тогда он пожал плечищами, выудил из холодильника бутылку, открыл и поставил передо мной рядом со стаканом.

— Ты Сингеру позвонить сможешь?

— Если он дома, то смогу.

— Дай ему вот этот адрес, это отель. Там может жить тот, кого ищет Жильбер, — я придвинул по стойке листок. — И вот это передай тогда завтра, как приедет, — я присовокупил к листку конверт с купюрами.

— Хорошо. Подождешь?

— Да. Хочу знать результат.

Джимми поставил на стойку телефон на длинном шнуре, набрал номер, подождал, затем положил трубку.

— Нет его пока. Но он редко приходит поздно, я дозвонюсь. Скорей всего, завернул куда-то поужинать.

— Спасибо.

Ладно, что еще остается. Допил кока-колу, попутно просмотрел список адресов. Немецкий сектор, промышленный район. Проезжал там несколько раз, поэтому место помню. Подозрительно? А как же. Разделенная линия в польском районе выглядит не такой обещающей, прямо скажем. Телефонных номеров было два. Один — точно отеля, не думаю, что ошибся, второй… склоняюсь к германскому сектору. И два адреса в американском. Два. Два номера, четыре возможных места. Точнее — три возможных на один из номеров.

А не проехать ли мне мимо адреса в немецкой зоне? Раз уж все равно свободное время есть. Сейчас темно, правда, но в темноте и меня не слишком разглядишь. Да, так и сделаю, пожалуй. Хотя бы посмотрю, что там вообще.

Допив колу и честно заплатив за нее Джимми, я вернулся к машине и поехал дальше.

Немецкий сектор отличался от остальных тем, что в будние дни улицы в нем почти что вымирали уже часов в девять вечера. Немцы рано вставали на работу и рано ложились спать. Машин немного, разве что трамваи дребезжат еще по главным улицам, но в вагонах почти пусто. Пару раз попались полицейские «шевроле», встречались уборочные машины, медленно катившие вдоль тротуаров и сметавшие пыль. Порядок, орднунг. Самая скучная часть города, только в пятницу и субботу в ресторанах, пивных и гаштетах разгул и пение. Тогда да, немцы отдыхают на всю следующую неделю впрок.

Машины вдоль тротуаров стояли небольшие, доминировал «Опель Р4». В Германии он из-за налогов стоит аж две тысячи с чем-то марок, то есть как приличный «бьюик», а тут налоги низкие, так что немец-переселенец покупал этот маленький, но добротный автомобиль всего фунтов за шестьдесят, то есть в три с половиной раза дешевле.

Сейчас все магазины под вывесками, написанными готическим шрифтом, были закрыты, большая часть баров тоже, хотя некоторые витрины еще светились. Длинная Бисмаркштрассе вывела меня к самой окраине, где тротуары сжались заборами фабрик. Немцы много чего производили в Большом Каире, опережали остальные сектора не только по скуке.

Где-то здесь эта улица, я ее помню… да, помню ворота посудной фабрики с изображением кружки и тарелки, и как раз с этого места налево на перекрестке.

Еще характерная черта местности — горят все фонари, ни единой сгоревшей лампочки. Но горят исключительно в основных проездах, а в боковых ради экономии выключены, нечего там шляться в это время.

Фырчание мотора «пежо» эхом возвращалось от стен, казалось, что это вообще единственная машина на весь город, настолько вокруг было тихо. Зато таблички с названием улиц на каждом перекрестке, а у каждых ворот табличка с номером. Тоже орднунг, для меня сейчас очень полезный.

Так, а вот и нужный адрес. Кооперативный стекольный завод, так и называется, никаких имен собственных. Ворота, высокие, обитые крашеной жестью, закрыты накрепко, причем изнутри, то есть там еще и сторож должен быть. Забор тоже высокий, сверху колючая проволока. Орднунг тут может и германский, но ворья у них и своего хватает.

Объехал квартал, с другой стороны обнаружил еще ворота, ничуть не хуже первых, и тоже изнутри заперты. За забором видны крыши то ли цехов, то ли навесов, отсюда не разглядишь. Вообще-то трудное место для того, чтобы туда тихо залезть, только через стену, но там и собаки могут быть, и сторож не спать. Нет, так просто даже на разведку соваться не рискну. И, кстати, следить за местом почти что неоткуда, все открыто, все улицы просматриваются. Разве что грузовичок ставить с закрытым кузовом и там пост наблюдения, я раз так делал перед тем, как вскрыть кассу в одной забавной конторе, которая превращала грязные деньги в чистые и бралась обналичивать любые чеки. Почти сутки сидел в фургончике, чуть не сжарился, но что надо — выяснил. Правда, тогда еще середина зимы была, а сейчас в таком кузове просто умрешь.

Что я выяснил? Ничего. Нашел адрес, вот и все, ничего подозрительного не обнаружил, но за таким забором я бы танковую роту не увидел. Так что остается ехать обратно, несолоно хлебавши. И затем еще разок проехать днем. Во время работы такие ворота обычно нараспашку, вполне может получиться заглянуть внутрь. Одеться попроще, кем-то вроде нарядчика, посуетиться, посмотреть.

Что дальше? В американский сектор проехать? Время еще есть, времени пока много, так что не вижу, что может помешать это сделать. Кстати, проеду и мимо офиса Крауса, посмотрю, что там делается. Он сейчас заперт, но хоть со стороны гляну.

Еще одна поездка по почти пустым улицам, затем поворот на Хохенцоллерндамм, улицу, параллельную Бисмаркштрассе, где офис Крауса и располагался. К удивлению моему, окна в офисе светились, а у входа стояло три машины — длинный бежевый с коричневыми крыльями «хорьх» и, что чуть задержало мое внимание — желтый «рено» такси, в котором сидел водитель, с эмблемой компании, работающей в основном во французском секторе. И рядом с ними еще машина, серый «ситроен» со знакомыми номерами.

Не на ловца ли это зверь бежит? Не удачно ли я сюда завернул, в последний момент решив сделать крюк?

Развернувшись через ближний квартал, я выехал обратно на Хохенцоллерндамм и остановился у тротуара, предварительно погасив фары, оставив между собой и подозрительными машинами маленький серый DKW. Подождем. Машинально расстегнул пиджак, чтобы проще было добраться до револьвера в кобуре, потом сунул руку под сиденье, убедившись, что и трофейный пистолет на месте. С этими всего можно ждать.

Просидел в машине около часа, поглядывая на часы, но до закрытия «Фламинго» оставалось много времени. Затем сразу несколько человек вышло на крыльцо, разговаривая. Несмотря на то что там горел фонарь, лица разглядеть не удавалось, но все же, как мне показалось, я опознал Крауса. По фигуре и манере носить шляпу, она у него сидела на голове совершенно прямо. Он сел за руль «хорьха», невысокий плотный человек сел в такси, на заднее сидение, а еще трое, двое в кепках и один в шляпе, влезли в «ситроен».

Затем все три машины тронулись с места разом, предоставив мне возможность выбирать цель. Такси с места развернулось через улицу и покатило в противоположном направлении, так что мысль следить за ним я отмел сразу, мой маневр окажется слишком заметен. А вот «хорьх» с «ситроеном» поехали прямо, и я, тронувшись с места, попытался вежливо и деликатно сесть им на хвост.

Затем опять пришлось выбирать, потому что на первом же перекрестке «хорьх» свернул налево, а «ситроен» так и продолжал ехать прямо. Краус мне не слишком интересен сейчас, а вот эти трое в серой машине… вот кто они?

Следить было одновременно и просто, и трудно. На пустой улице пришлось отпустить их подальше, и видел я лишь задние фонари, что держало в напряжении, потому что машину можно было после какого-нибудь поворота спутать с другой. У каждой сзади два красных фонаря, в темноте не разберешь. Но и вероятность того, что они меня заметят, тоже была не велика. «Ситроен» петлял, иногда между нами вклинивались и другие автомобили, так что прятаться было несложно.

Почему-то я полагал, что «ситроен» направится туда, в район стекольного завода, но он, добравшись до промышленной зоны, начал забирать левей, куда-то в сторону реки, после чего выехал на длинную улицу Нил-Вэлли, которая дальше, уже в центре, переходит в Гран-Променад, проходя перед этим насквозь через «Маленьких Всех» поочередно. Куда это они направились?

Улица тянулась между доками, складами и прочим по левую, речную сторону, и жилыми кварталами справа. В испанском районе сразу стало достаточно людно, потом мы проскочили через Маленькую Италию, после которой «ситроен» взял еще левей, совсем к реке, запетляв между заборами в узких проездах. Понимая, что поступаю неправильно, я все же прижался ближе, опасаясь их потерять. Не похоже, что они меня заметили.

После одного длинного проезда «ситроен» резко свернул между высокими заборами вправо, и только этот маневр меня насторожил. Поэтому я не стал сворачивать следом, а подъехал к въезду в переулок бортом. И тут же утопил газ до пола, потому что преследуемая машина стояла в нескольких метрах за поворотом, а из нее выскочили двое.

«Пежо», взревев мотором, проскочил дальше, прикрывшись углом забора, и мне показалось, что я услышал пару выстрелов. Машина набирала скорость, а затем в маленькое зеркало я разглядел, как «ситроен» задом выехал из проулка, развернулся, и его фары уставились в мою сторону. Похоже, что они еще и гнаться за мной намерены.

«Пежо» хоть и не мой «ви-восемь», но разгонялся быстро. Мотор рычал, покрышки заскрипели в повороте, куда я заправил машину на слишком большой скорости. Короткий проезд, развилка, я свернул наугад, налево, надеясь, что там не тупик, но тупика не было, длинная улица, вдоль обочины — целый ряд грузовиков с крытыми кузовами, на тентах какая-то эмблема.

Затем в зеркале снова показались фары быстро едущего автомобиля. Они не отстают, точно решили догнать. Но и не приближаются. «Ситроен» не быстрей, чем «пежо», и их в машине трое, а я один, да и виляю я все время, стремясь выбраться на прямую и оживленную Нил-Вэлли.

Еще поворот, теперь направо, затем налево, где «пежо» занесло так, что я испугался за покрышки, не сорвало бы с колес. Двигатель чихнул, глотнув воздуха, но тут же вновь заработал ровно. За следующим поворотом запоздалый грузовик чуть не вылетел мне в лоб, и я лишь чудом увернулся, проскочив мимо на расстоянии ладони. Но в чем-то Иан был прав, управляется эта машина даже лучше, чем мой «форд», но зато разгоняется похуже.

«Ситроен» не отставал, даже немного подтянулся, похоже, что у них отличный водитель, но пока все равно был далеко. И еще хорошо бы они мои номера не запомнили, они не фальшивые, Иан краденую машину сделал чистой, так что по ним можно выйти на него. Зря я, наверное, полез следить за «ситроеном», зря.

Вот последний поворот, «пежо», нагло подрезав шарахнувшийся в сторону и отчаянно забибикавший пикап, вылетел на Нил-Вэлли, и там я свернул налево, на север, стремясь прорваться в даунтаун, где преследовать меня уже не рискнут. Только мысль о номерах все равно из головы не идет, потому что даунтаун даунтауном, но подъехать ближе моим преследователям никто не сможет помешать.

Нет, не годится гнать туда, там даже света слишком много, местами и вовсе как днем светло, поэтому я свернул правей, в Маленькую Италию, надеясь оторваться в поворотах или где-то спрятаться.

Один переулок, другой, улица, снова переулок, опять улица, на которой я справа обогнал трамвай, а когда вернулся в свою полосу, увидел едущую навстречу патрульную машину. Почти сразу завыла сирена, я в зеркало разглядел, как полицейский «шевроле» резко развернулся, чуть не столкнувшись с несущимся следом «ситроеном», и у него поочередно замигали красная и желтая фары.

В этот момент я резко свернул направо, в очередной узкий и захламленный переулок, а «ситроен» с полицейской машиной на хвосте пролетел дальше. Похоже, что им стало не до меня.

Я попетлял по району, потом выехал на Виа Гарибальди — главную улицу Маленькой Италии — и поехал в противоположном направлении, снова на север, к даунтауну. Вот теперь можно и выдохнуть, а то такое ощущение, что я даже не дышал во время погони.

Куда теперь? Время еще есть. Что-то подсказало, что сейчас лучше всего найти открытый бар и принять там чего-нибудь для успокоения, но я эту мысль отмел — не хочу встречать Сюзет с запахом спиртного. Поэтому, по недолгому размышлению, я решил проехать по двум адресам в американском секторе. Просто посмотреть — что там. Как раз времени хватит.

Адрес офиса привел к большому зданию с опустевшей стоянкой перед ним, из чего я сделал вывод, что даже если место и имеет отношение к злодеям, то мне все равно сейчас ничего не узнать. А вот апартаменты, точнее стоянка за зданием, во дворе, одарили сюрпризом. Я нашел там тот самый «ситроен» с еще горячим мотором и запахом подгоревшего сцепления.

— Вот как, — сказал я самому себе, отходя в тень. — А вы тут квартируете, оказывается.

А что? Между прочим, хорошая идея. До аукциона отсюда рукой подать, совсем рядом, то есть скрыться они могут очень быстро. Отсидеться, пока шум не стихнет, а потом спокойно уехать отсюда. И если это именно они идут тоннелем, то следы как раз с этого направления. То есть еще и спуск в тоннель может быть неподалеку. Они из него выберутся и нырнут в убежище, где и залягут надолго.

У них тут только одна машина? Нет, так не понять, здесь на стоянке их с десяток. Те, что помедленней, можно сразу исключить, я думаю. Равно как и двухместные, но все равно остается… пять, да, пять машин. Переписал на всякий случай их номера, вдруг вот так еще встречу в странном месте?

Кстати, следить за этим домом неудобно, поблизости ни единого кафе или чего-то подобного, а просто люди в машине даже мое внимание привлекут, мы говорим о профессионалах. И слежку за собой они умеют обнаруживать, я в этом сам убедился. Хотя тут больше моя вина, не надо было в конце так плотно им на хвост садиться.

Ладно, хватит тут крутиться, мало ли. Уезжаю. Уже что-то я имею, надо будет передать Жильберу. Номер машины, адрес — не так мало. Плохо, правда, что я их своей слежкой спугнул. Хотя таких «пежо» в городе немало, ничего страшного, а меня самого в темноте они точно разглядеть не могли, это исключено.