Глава 20
Товарищ Александра строит планы

Продилинькал старинной мелодией обеденный перерыв.

Растов с Илютиным побрели в офицерскую трапезную «Славы».

Трапезная приятно поразила Растова стилизацией под среднерусский березовый лес – за стеклами и впрямь зеленели живые, с матовыми сердечками листов, березы, пахли мхом пни, тут и там манили ладными головками грибные семейства. И даже, кажется, чирикали синицы и юрки, деловито объедая семена некоего подсохшего полевого злака.

– Вот это здоровски! Вот это порадовали! – неожиданно расчувствовался Растов. – Прям домой захотелось…

– Влетело им в копеечку это дело, – буркнул Илютин. – Мой однокашник смету своей рукой подписывал – на живые березки с грибками. Одной рукой подписывал, другой – слезу утирал, боялся, что в тюрьму посадят за перетраты и художества…

– Но ведь красота!

– Красота – это… гм-гм… потом. А сначала вызовы на ковер, скандалы и прочее.

– Неожиданный у нас с вами дуэт образовался… Так сказать, поэт и практик, – тихо сказал Растов. – Приятно почувствовать себя поэтом…

Но Илютин не услышал, он был увлечен жареными в пиве свиными колбасками.

Кухня на «Славе» была превосходной. В том для Растова были и очевидные плюсы, и неочевидные минусы – например, он съел так много малосовместимых блюд, что на второй части заседания был вынужден изо всех сил бороться с сытой дремотой…

Плотно отобедавший, но оттого ничуть не подобревший адмирал Канатчиков железной рукой взялся править кораблем заседания.

– Товарищи! Военное руководство державы – как минимум в моем лице – сейчас более всего озабочено практическим вопросом: что и как мы намерены делать с планетой Арсенал, если все-таки сможем установить ее точные координаты? Поделюсь с вами своим мнением. Я считаю, что если планета Арсенал производит инструменты агрессии против Великорасы, то уничтожить ее – наша прямая обязанность. И даже, не побоюсь этих слов, священный долг. Однако, поправьте меня, если я ошибаюсь, мы не располагаем практическим опытом уничтожения землеподобных планет… А половинчатый результат в виде повреждения некоторых промышленных зон ядерной бомбардировкой мне не представляется решающим… Поэтому вопрос специалистам: какие инструменты можете предложить вы для гарантированной ликвидации планеты Арсенал?

Генерал-майор Святцев, под началом которого Растову довелось повоевать на Грозном, энергично придвинул к себе микрофон:

– Ну мы же теперь знаем, что у ягну есть такие технологии? Вжик – и нету планеты! Хочу спросить нашу разведку: вы такими секретами еще не разжились?

За всю разведку ответил Бондарович:

– Секретами-то мы разжились. Но вот Х-двигателями соответствующей мощности – пока нет.

Слово взяла Браун-Железнова. Сверкнув глазами остальным, она вперилась гипнотическим взглядом в Канатчикова.

– Товарищ адмирал! Строго говоря, наши военно-космические силы, а если быть точной, то подчиненные адмирала Иноземцева, одну планету недавно все-таки взорвали. Это была планета Дунай в системе Шиватир. Там использовался Х-крейсер, начиненный мощными термоядерными боеголовками для торпед и ракет «Шпиль»… Наш уважаемый коллега, Иван Денисович Индрик, пилотировал этот корабль и геройски погиб вместе с ним.

Александра потупила взор, причем не с церемониальной, а с действительной печалью на лице. Эта деталь приятно удивила Растова.

– Так что прецедент создан, – продолжила она. – Другой вопрос, что так расшвыриваться поистине бесценными Х-крейсерами мне не представляется рациональным… Ну и самое главное: я запросила справку от наших геофизиков, и они пояснили, что планета Арсенал расчетно заметно прочнее, чем упомянутый Дунай… Так что подобный номер скорее всего не пройдет.

Александра села, а Георгий Сыч, «Товарищ Категорически Против», как называли его за глаза в верхах, поднял вверх карандаш, чтобы привлечь внимание к своей персоне.

– Вы, товарищи военные, можете хоть до вечера наворачивать круги вокруг известных вам систем вооружения. И, боюсь, ничего путного мы от вас не услышим, – как бы подтверждая рассказы о своей фирменной нелюбезности, начал Сыч. – Я же, к счастью, смотрю на проблему в общегосударственном масштабе. Поверх ведомств, так сказать… И хочу указать вам на такую организацию, как «Геострой».

Илютин толкнул в бок Растова и прошептал ему на ухо:

– Понял, куда клонит? К терраформирующему лазеру!

– Чего? – не понял Растов.

– А-а, не важно… – прошипел Илютин, глядя на Растова как на глухую муромскую деревенщину в домотканых портках. – Сейчас Сыч сам скажет.

И Сыч сказал.

– Сообщаю вам, что «Геострой» еще в 2614 году принял в опытную эксплуатацию терраформирующий лазер HOPAL, созданный гением французских ученых. Лазер имел эффективную энергоотдачу пять тераджоулей и предназначался для расплавления льдов и вечной мерзлоты на планетах, условно пригодных для жизни. А в начале этого года «Геострой» получил терраформирующий лазер следующего поколения – HOPAL-2. И вот эта игрушка уже совсем не детская, товарищи! Его работа в серии импульсов исчисляется петаджоулями, а это значит, что несколько выверенных, точно рассчитанных ударов HOPAL-2 могут вычистить с этого вашего Арсенала всю промышленную инфраструктуру…

– Но сама планета останется цела? – уточнил Бондарович.

– Именно! HOPAL-2 – он как бормашина. Кариес удаляет, зуб – оставляет, – подытожил Сыч удовлетворенно.

Пока уважаемое собрание обсуждало, как именно можно доставить чудесный лазер на орбиту Арсенала (а он был велик, ох велик!), Растов спал с открытыми глазами.

Но когда Александра вновь попросила слова, он, конечно, проснулся. Ибо.

– Видите ли, друзья, мне очень нравится идея с лазером. Но я хотела бы напомнить, что мое ведомство заинтересовано не только в занулении промышленного потенциала эзошей, но также в захвате возможно более широкого спектра чоругских технологий. При этом технологии хотелось бы захватить вместе с их создателями. Поскольку мы уже не раз сталкивались с печальной ситуацией того рода, когда закорючки, загогулинки и чертежи совершенно не хотят превращаться в работающие изделия и запланированные эффекты… Поэтому я считаю необходимым провести спецоперацию и похитить с планеты Арсенал широко известный специалистам «Круг Вычислителей».

– Что еще за хрень? – спросил Канатчиков подозрительно.

Александра была сама кротость.

– Это, товарищ адмирал, такой как бы проектный институт… Или конструкторское бюро… Но в силу присущей чоругам склонности к сверхцентрализации это конструкторское бюро всего вообще. И работают в нем тысячи инженеров. Тех самых, что придумали дископтеры. Или шагающие танки…

– То есть нужно захватить КБ, – задумчиво повторил Канатчиков и сделал пометку в записях.

– Да. Но фактически это чоругское КБ представляет собой целый мобильный город. Наукоград, если угодно. Его обитаемая часть имеет в плане форму громадного ромба. А над ней укреплена круглая аэростатическая платформа, в которой размещены различные службы, силовые установки и движители, позволяющие городу при необходимости перелетать в любую точку планеты. Эта платформа нам не нужна, достаточно обитаемой части.

– Так-так-так, погодите… – Канатчиков наморщил лоб. – Я не ослышался? Вы предлагаете нам похитить с планеты Арсенал объект размером с орбитальную крепость?

– С большую орбитальную крепость, товарищ адмирал, – тоном женщины, которая не привыкла к тому, чтобы ей отказывали, ответила Александра.

– И вы знаете, как это сделать? У вас есть план?

– Да, я разработала такой план. Но потребуется высадить обеспечивающий оперативно-тактический десант. По моим расчетам, батальона три-четыре. С танками, конечно. И мощной ПКО.

Святцев снял очки и поглядел на Александру с близоруким недоумением недокормленного носорога.

– Батальона три-четыре? С танками? С ПКО? Да вы с ума сошли, барышня!

– Что, простите?

– Вы предлагаете мне провести полноценную десантную операцию на чужой планете?! – Лицо Святцева неумолимо приобретало равномерный свекольный оттенок. – На огромном удалении от наших баз?!

– Да.

– А потери? Представляете, какие будут потери?! И ради чего? Ради дископтеров? Ради каких-то беспилотных космических аппаратов? Да мы могли бы строить их десятками тысяч, если бы в свое время не были приняты принципиальные решения на их счет…

– Но дископтеры – это лишь пример! – Александра устало защищалась. – Гораздо важнее дископтеров технологии сверхдальнобойных Х-телепортеров, подобных тем Х-воротам, что наш осназ захватил на орбите Курда. Это же революция в овладении пространством! Наши ученые исследовали вдоль и поперек те ворота, что попали к нам руки. И мы ничего не поняли!

– Ворота… Революция… – отмахнулся Святцев. – Все эти игрушки не стоят и одной жизни русского солдата!

Александра побагровела от возмущения. И, конечно, не промолчала.

– Ну, знаете… – зашипела она, как кошка, загнанная на дерево боевитым псом. – Это фантасмагория какая-то! Мы уже оплатили свое знание об Арсенале тысячами жизней! И теперь остановиться за два шага до решительного успеха означает предать всех тех, кто погиб! И то дело, ради которого они погибли!

Растов с Илютиным переглянулись: вот это дискуссия так дискуссия! Перья летят!

Канатчиков понял, что пора вмешаться.

– Товарищ Александра! Товарищ Святцев! – примирительно пророкотал он. – Призываю вас к спокойствию! Мне ясны ваши позиции, и обе они являются правомочными. Но я предлагаю принять во внимание, – с этими словами Канатчиков повернулся к Самуилу Левицкому, который немигающим взглядом удава смотрел на репродукцию полотна «Марсианская гонка», висевшего на противоположной переборке, – что мы сейчас вышли за юридические границы полномочий военного ведомства. Напомню, что если нанесение точечных военно-космических ударов по планетам ксенорас, находящихся с нами в вооруженном конфликте, еще полностью находится в юрисдикции ВКС, то высадка любых десантов, тем более с танками, – это, друзья мои, уже вторжение третьей категории интенсивности. Подобные вещи решаются только Советом Обороны и только с санкции Высшего Государственного Совета. Верно я говорю, товарищ Левицкий?

Левицкий оторвался от репродукции, пожевал губами и кивнул, не издав ни звука.