Глава 21. Упавший с небес
Смешно, но проводник ухитрился заблудиться. Трой это понял далеко не сразу, ведь вроде бы идет уверенно, под ногами все время тропинки, а не целина неисхоженная. Так что заподозрить неладное непросто.
Затем Трой начал обращать внимание на некоторые настораживающие мелочи. Карыш подозрительно помалкивал, а ведь в начале пути и пяти минут не проходило, чтобы рот не раскрыл. Его будто что-то беспокоило. К тому же он начал водить группу чуть ли не кругами – петлю за петлей выписывали, даже отсутствие солнца не могло это скрыть.
Трой начал оглядываться, и вскоре до него дошло, что здесь почти вся местность покрыта тропинками, набитыми овцами и пастухами. Нет ничего сложного в том, чтобы не сходить с этой запутанной системы путей через холмы.
Наконец Трой не выдержал:
– Карыш, ты что, с дороги сбился?
– Есть маленько, – не стал тот отпираться. – Правильный поворот пропустил, не сразу это понял, тут ведь все тропки одинаковые. Солнце нужно, а нет его, не определишься.
– Сразу бы и сказал, чего молчал. Может, лучше вернуться в самое начало?
– Это спускаться надо, а нам все наверх да наверх, большой крюк придется делать.
– А если выйти наверх, там определишься?
– Главное, на плоское забраться, оттуда горы виднеются, понятно будет, где что.
– Горы туман скрывает.
– Трой, оглянись, наверху его нет почти, весь в долину сползает. Давайте прямо сюда пойдем, на этот склон, там с вершины, может, что и увидим. Ну а если нет, на следующий переберемся. А то в этих тропках не могу разобраться, все истоптано.
Поступили так, как предложил Карыш. То есть свернули с тропы и пошли вверх по склону. Овцы и здесь поработать успели, высокой травы не осталось, так что и без дороги легко идти, плохо только, что все время приходится шагать в гору.
С ходу взобраться на вершину не удалось, дорогу преградил скальный гребень. Можно, конечно, и через него перелезть, вот только Трой опасался за Милллиндру с ее непреодолимым страхом высоты и вообще предпочитал без острой нужды не рисковать даже в мелочах.
Поэтому пошли вдоль гребня, благо это несложно. Но далеко продвинуться не получилось; выбравшись к очередной промоине, Карыш остановился и с удивлением указал вниз:
– Там что-то непонятное.
Трой, взглянув в указанном направлении, увидел, что шагах в двухстах ниже по склону промоина резко расширяется, на ее краях растут чахлые кусты, сквозь их ветви и правда проглядывает что-то странное. Какая-то темная масса, резко контрастирующая с зеленой листвой и затянутыми серым лишайником камнями. Будто кто-то щедро облил смолой немаленькую груду смятых обрезков парусины.
– Мне это не нравится, – напрягся Драмиррес.
– Мне тоже, – поддержала его Миллиндра. – Вон, видно сломанные ветки. Может, это и есть та самая гигантская птица, о которой говорил фермер?
– Если так, то она дохлая, – сказал Трой. – Вообще не шевелится и живой не выглядит, вся какая-то изломанная. Карыш, ты когда-нибудь видел такое?
– Неа. Раньше у нас гарпии водились, но они вроде не такие, куда меньше. Вообще на птицу не похоже, но может, это из-за кустов, уж очень они сильно мешают.
– Надо разведать, – решился Трой. – Глупо проходить мимо.
– Будет глупо, если она клювом тебе башку снесет, – сказал на это Драмиррес.
– У меня уже было знакомство с большой птицей, и я до сих пор живой.
– Мы с ними тоже общались, и вспоминать об этом никому не хочется. Ты наш командир, тебе решать, но предлагаю не лезть всей оравой.
– Хорошо, спускаемся вдвоем, остальные подождут здесь.
– Осторожнее там, – жалобно попросила Миллиндра.
Трой и сам не рвался на рожон, но пройти мимо чего-то большого и непонятного не мог – уроки сэра Транниллерса крепко въелись в голову. В том числе и тот, где он рассказывал о высшей ценности информации.
Чем меньше вокруг тебя непонятного, тем ты сильнее. Вот потому и пришлось спускаться, чтобы как минимум посмотреть на странный предмет с удобной дистанции. Глядишь, и не придется приближаться вплотную.
Увы – пришлось. Слишком густые кусты, и чем ниже, тем неудобнее угол обзора, зелень мешает все больше и больше. К тому же не видно ничего угрожающего. Хотя…
Разглядев через переплетение ветвей гигантскую птичью лапу, Трой ухватил Драмирреса за руку, молча приказав остановиться. Чуть присел, вглядываясь. Пальцы с длинными кривыми когтями неприглядно сжаты, ни малейшего движения не наблюдается, и вообще ситуация не кажется опасной.
Еще пара шагов, и он разглядел крупных мух, жужжащих над неведомой тварью. Живые создания не очень-то привлекают этих насекомых, так что от сердца еще больше отлегло, начал спускаться дальше куда смелее.
Обогнули линию изломанных кустов. Огромная туша, упав с небес, некоторое время катилась по склону, калеча по пути растительность. Драмиррес поднял огромное черное перо, длина его не меньше руки взрослого мужчины. Трою мгновенно вспомнилась тварь, которая не так давно на славу покатала его вдоль побережья Чечевицы, чуть не прикончив ударом клюва в голову.
Нехорошее воспоминание.
А вот и финиш, можно во всей красе разглядеть то, что до этого скрывали кусты. И, откровенно говоря, красивого в открывшейся картине мало. Громадная птица больше всего походила на ворону, такая же черная, и клюв похожий. Перья поблескивающие, с радужным отливом, красивые, но это можно сказать не про все. Слишком многие обломаны, и вообще пернатая тварь валялась неряшливым комком, чувствовалось, что упала она замертво и потому не успела перед гибелью принять приличную позу. Ее будто скомкали и выбросили.
Местами оперение грязное от пролитой крови, именно над этими пятнами суетятся мухи. Клюв взрыхлил россыпь камней, приоткрыт, в нем тоже вьются насекомые. Глаз уже угас, можно ничего не опасаться, но размер твари заставлял уважать ее даже мертвой.
– Да у нее крылья такие, что не на всякой широкой улице распрямишь, – тихо произнес Драмиррес. – Что это за пташка?
– Не знаю, может быть, Миллиндра что-то скажет. Помаши им, пусть спускаются.
Присев перед тушей, Трой изучил одно из кровавых пятен, но так и не определил масштабы раны – перья скрывали. Прикасаться к ним, чтобы раздвинуть – противно. Да и что он там поймет? Нет у него нужных для этого знаний. Может, птицу кто-то ранил в небе; может, надышалась пепла, и ей стало плохо, не удержалась в вышине, рухнула на острые камни, которые там и сям выпирают.
– А это еще что такое?! – удивленно протянул Драмиррес.
– Где?
– Да вон, смотри, ремень какой-то.
По неестественно извернувшейся шее тянулись две смыкающиеся кожаные полоски. И правда ремни, крепкие и прошитые, выкрашенные в тон оперению – в радикально-черный цвет, потому и не бросились в глаза сразу.
– Помогите отодвинуть это крыло, – попросил Трой подошедших.
Оно хоть и большое на вид, но оказалось легким. И под ним на спине, чуть выше шеи, обнаружилось удобное на вид седло с глубоким посадочным местом. Из такого трудно выпасть, а если, допустим, на скорости получишь удар копьем, то скорее хребет сломаешь, чем вылетишь.
Всякое седло подразумевает наличие всадника, и потому все начали озираться, а Карыш с испугом произнес:
– Может, он ушел?
– Недалеко, – заявил Драмиррес, шагнув в густые заросли.
Все направились за ним и сгрудились вокруг находки. На земле лежал высокий болезненно-худой мужчина с восково-бледным лицом покойника. Одеяние примечательное, его будто с ног до головы обшили черной добротно выглядевшей тканью, верхнюю половину лица прикрывала элегантная маска такого же цвета. На руках перчатки, защищающие пальцы лишь до середины, предплечья прикрыты эластичными пластинами из незнакомого материала, от широкого пояса тянутся ремни с причудливыми железяками на концах. Приглядевшись, Трой понял, что с их помощью всадник пристегивался к седлу.
Разумно для человека, передвигающегося верхом на гигантской птице.
Даже одного беглого взгляда хватало, чтобы заподозрить – всадник не погиб при падении, а может, и до сих пор жив. Уж слишком нехарактерная поза для разбившегося, очень похоже, что сумел отползти в заросли и прилег относительно удобно, после чего отключился. К тому же, приглядевшись, Трой заметил, как вздымается грудь, а мертвецам такое несвойственно. На лице видна подсохшая кровь, но ее не слишком много. Не считая этого следов травм не видно.
– Ты его знаешь? – спросил Трой, повернувшись к Карышу.
Тот резво покрутил головой:
– Первый раз вижу, никого похожего у нас никогда не было. И птиц таких не видели. Хотя нет, видели. То есть не знаю.
– Так видели или нет?
– Да есть тут у нас один забулдыга, Сонный Трайк, его трезвым с самого рождения никто не встречал. Он и про гигантских ворон с топорами вместо клювов рассказывал, и про демонов с красными глазами, которые ругались плохими словами. А однажды у него украли весь самогон пепельники со снятой кожей и при этом сказали, чтобы принес еще столько же к Горелой горе в полночь, иначе утащат его на Южный Полюс и там сделают из него чучело.
– Понятно – сомнительный источник информации.
– Ага, мозги у него брагой и дурной травой пропитались, сам не понимает, что несет.
– Миллиндра, что с ним? – спросил Трой. – Ты лучше всех в медицине разбираешься.
Девушка, присев над бесчувственным телом, достала из кожаной сумочки круглую бамбуковую коробочку, открыла, вытащила тонкую стеклянную палочку. С тихим хрустом преломила ее, сложила вместе две половинки, начала водить над телом.
– Что ты делаешь? – удивился Айлеф.
– Все, что всегда надо делать в таких случаях, – туманно ответила Миллиндра.
Трой помнил, что в этой коробочке хранятся одноразовые определители магических предметов. Он ведь сам их оплачивал, не забыл еще. Но почему Миллиндра применяет их против пострадавшего всадника? Хотел спросить, но не стал. Надо будет, сама объяснит, она грамотная, ей виднее.
От соединенных половинок стеклянной палочки послышался тихий мелодичный перезвон. Миллиндра перестала поспешно водить рукой, начала медленно описывать круги над грудью небесного всадника. Определив место, над которым раздается звук, достала острый нож, взрезала высокий ворот странного одеяния, повела лезвие вниз, вспарывая дальше и дальше. Замерла, изучила что-то, видное только ей, напряженно произнесла:
– На нем амулет.
– Ну и что тут такого? – спросил Драмиррес. – Мало ли амулетов люди носят, зачем попортила такую отличную одежду? Ничего удобнее я никогда не видел, сам бы носил.
– Это непростой амулет. Он с черным камнем.
Трой инстинктивно ухватился за рукоять меча. Было из-за чего взбудоражиться, ведь черный камень – нешуточная штука. Он используется лишь для дел таких же темных, как его цвет. Редчайший резервуар для накопления особой энергии смерти, необходимой для нечестивых ритуалов, другого применения у него нет. Ими строжайше запрещено владеть. При случайной находке надо как можно быстрее сдать лицензированному алхимику или клирикам для уничтожения до состояния безобидного порошка, ради этого разработана специальная безопасная процедура.
Носить такое на груди – немыслимо.
Может, северянин и пропускал кое-что на лекциях мимо ушей, но не знать такое не мог.
– Что?! Да зачем он нацепил на себя эту гадость?!
– А ты подумай, – рассеянно ответила Миллиндра, продолжая осматривать находку.
Причем даже пальцем ее не касалась, очень аккуратно обращалась.
– Ты хочешь сказать… Он что, и правда некромант?!
Драмиррес потянул из ножен короткий меч.
Миллиндра едва заметно покачала головой:
– Я знаю лишь то, что он носит черный камень в сложном на вид амулете. Некромант это или кто-то еще, кому требуются такие штуковины, – я не знаю. Но зато я точно знаю, что все магические предметы надо у него забрать, прежде чем он очнется.
– Может, он вообще не очнется, – с опаской заявил Айлеф.
– И зачем вообще что-то снимать, надо его сейчас же прикончить. – Драмиррес шагнул вперед, изготавливая меч для колющего удара. – Хорошему человеку такая штука ни к чему, это темный маг, а таких надо убивать на месте.
– Ты точно уверен, что хочешь пырнуть в живот защищенного непонятным амулетом темного? – насмешливо спросила Миллиндра. – Сам ты ничем серьезным не защищен, и оружие у тебя самое обычное. Лучше надо было слушать, что говорят грамотные люди.
– Ну так сними с него это, и я его тут же прикончу.
– Слишком опасно.
– Почему?
– Я же сказала – амулет сложный на вид. Понятия не имею, вдруг он защищен от похищения. Тут моих знаний не хватает, да и амулеты нужны для такого. Специальные амулеты. И вообще без мага или хотя бы не самого слабого клирика с этим лучше не связываться.
– Я могу срезать его своим мечом, такой древней вещи современная защита нипочем, – предложил Трой. – На седле есть ящик для припасов, закину амулет в него, так и понесем, не касаясь даже пальцем. Нельзя бросать здесь такую штуку. И этого тоже надо отнести в город.
– Зачем он там нужен? – не понял Драмиррес. – Лучше его прямо сейчас прикончить.
– Да у тебя уже руки трусятся. Ты что, зарежешь беспомощного?
– Если надо будет, я кого угодно зарежу. Он темный, а мы рашмеры, мы не должны с такими цацкаться. Забыл, чему тебя учили?
– А ты уверен, что он темный?
– У него амулет с черным камнем.
– И что? Если я надену такой амулет, я тоже стану темным?
– Зачем тебе его надевать?
– Мало ли, вдруг для чего-то понадобится.
– Для чего такое может понадобиться?! Шутишь, что ли?!
– Например, замаскироваться под темного и проникнуть к ним.
– Да они глянут на тебя разок и будут неделю хохотать, если не месяц. Тоже мне еще… великий маскировщик.
– Мы не знаем, кто он. Даже если темный, не мешает его допросить. Такова процедура, нам это в школе рассказывали.
– Трой прав, – подтвердила Миллиндра. – По возможности их надо передавать клирикам. Если возможности нет, предписано допросить на месте и уничтожить в соответствии с огненным ритуалом. Если ты его просто проколешь своим мечом, этим можешь сделать все хуже. Мертвый некромант иногда куда опаснее живого, уж это ты должен помнить.
– Ну и ладно, сами возитесь с этим амулетом. Я к нему прикасаться не хочу и вам не советую, даже смотреть на такое не хочется.
– Займись носилками, – сказал Трой.
– Мы что, потащим его на себе?
– А ты можешь предложить другое?
– Да как мы попремся в горы с такой тяжестью? Он же на полторы головы выше тебя.
– Мы не пойдем дальше, мы спустимся назад. К другим фермерам сходим завтра. Нельзя бросать его здесь, это сейчас важнее. Бери Айлефа с Бвонгом и делайте носилки.
– Да тут ничего нет, кроме кривых кустов и этой дохлой вороны.
– Не ной, ты рашмер, а не плаксивая девушка. Изыщи возможности, выкрутись, что-нибудь придумай. Я верю, что у тебя получится.
