Глава 56
Опасения Рована оказались напрасными. Жилище Аэлины не было окружено людьми короля. Все, кто находился внутри, беспрепятственно его покинули. Спустя несколько часов они собрались снова, но уже на другом конце города, в обшарпанной комнатке, нанятой на втором этаже постоялого двора. Поскольку стульев там было всего два, сели прямо на пол, разложив карту.
Место встречи короля и главнокомандующей было помечено черным крестиком. Удачное место, ничего не скажешь. Неподалеку находился небольшой храм Темизии. Его построили в Задубелом лесу, на вершине высокой скалы, что поднималась среди глубокого ущелья. Попасть в храм можно было лишь по двум хлипким висячим мостам, перекинутым между скалою и обеими сторонами ущелья. Местоположение храма и мостов надежно защищало от всех армий, что в разные годы проходили через эти края. Человеческого жилья поблизости тоже не было.
Скорее всего, ведьмы полетят на драконах не днем, а когда стемнеет. Значит, сегодня вечером они уже будут на месте.
Время подпирало, и потому Аэлина, Рован, Эдион, Шаол и Несарина за разговорами успевали приводить в порядок и точить оружие. Венгу отвели к отцу Несарины, вручив ему несколько писем. Эти письма надлежало переправить в Террасен, а также передать командирам легиона Беспощадных. Пекарь не стал ни о чем расспрашивать. Он лишь поцеловал младшую дочь в щеку и сказал, что к их возвращению испечет вкусные пироги, а Венга ему в этом поможет.
Заманчивое обещание… если будет кому угощаться пирогами.
– А вдруг на Лисандру успели надеть кольцо или ошейник? – спросил Шаол.
– Тогда она лишится пальца или головы, – без обиняков ответил Эдион.
– Надеюсь, ты сначала посоветуешься со мной, – сказала Аэлина, сердито поглядев на него.
– Что делать с Дорином? – спросил Эдион.
Шаол смотрел на карту так, будто собирался прожечь в ней дыру.
– Моя забота – освободить Лисандру, – отчеканила Аэлина.
– Ты и пальцем его не тронешь, – заявил Шаол, сверкнув на нее глазами.
Они все изрядно рисковали. С валгским принцем шутки плохи. Но…
– Мы покроем себя знаками Вэрда, – сказала Аэлина. – Каждый из нас. Иначе нам не защититься от демона.
Из дома, помимо оружия, одежды и припасов, Аэлина взяла несколько книг о знаках Вэрда. На постоялом дворе они сняли три комнатки: для Аэлины и Рована, для Эдиона и для Шаола с Несариной. Аэлина расплатилась с хозяином постоялого двора золотой монетой. За такие деньги они могли бы прожить здесь целый месяц, но Аэлину больше заботило молчание хозяина, потому она и не стала мелочиться.
– А не прикончить ли нам короля? – вдруг спросил Эдион. – В лесу это сделать проще, чем в замке.
– Только при благоприятных обстоятельствах и если сумеем оградить Дорина от вмешательства, – ответил Рован. – Прежде всего мы должны освободить Лисандру.
– Согласна, – подхватила Аэлина.
– Когда отправляемся? – задал новый вопрос Эдион.
Аэлину удивило, что брат больше не соперничал с Рованом.
– У драконов острое чутье. У ведьм тоже. Нам нет смысла показываться там раньше времени. – Рован говорил как полководец, старающийся предусмотреть все моменты грядущего сражения. – Мы появимся там почти перед самым началом встречи. Нужно будет определить подходящие места для атаки, а также высмотреть вражеских разведчиков и караульных. Быстрота и внезапность должны нам помочь.
Эти слова успокаивали Аэлину, но полностью заглушить ее раздумий о судьбе Лисандры не могли.
Время перевалило за полдень.
– Пойду раздобуду еды, – сказала Несарина и встала.
– Тебе одной все не унести. – Шаол тоже поднялся. – Я помогу.
Постоялый двор такого пошиба особыми удобствами не отличался. Хочешь есть – спускайся в зал или тащи еду с кухни к себе в комнату. Впрочем, Шаол отправился с Несариной не только для помощи. В подобных местах бывает не лишним, когда есть кому тебя прикрыть.
Едва за ними закрылась дверь, Аэлина взялась дотачивать кинжал Несарины. Оружие было средненьким. Аэлина решила: если они переживут завтрашний день, она в благодарность подарит Несарине хороший кинжал.
– Жаль, что Лоркан такой взрывной придурок, – сказала Аэлина. – Завтра он бы нам очень пригодился.
Рован поджал губы:
– Скажи, чего от него ждать, если он разнюхает, кто отец Эдиона?
Эдион отложил кинжал, который правил на оселке:
– Лоркану-то какое дело до этого?
Рован, точивший короткий меч, прервал работу:
– Возможно, что никакого. Или заест обычное любопытство. Захочет поглядеть на Эдиона. Лоркана, скорее, интересует другое: можно ли, зная о существовании Эдиона, как-то нагадить Гарелю?
До сих пор Аэлина считала, что золотистые волосы Эдиона – доказательство их родства. А получается, доказательство, но совсем другого родства.
– Ты хочешь с ним встретиться? – спросила она брата.
Вопрос был задан не столько из любопытства, сколько ради желания отвлечь себя и мужчин от мыслей о завтрашнем дне.
– Любопытно было бы, – пожал плечами Эдион. – Но ради встречи с ним я на Вендалин не поплыву. Уж лучше пусть он берет своих бойцов и едет сюда помогать нам.
– Из всего-то ты хочешь извлечь пользу! – усмехнулась Аэлина.
Рован снова взялся точить меч.
– Как ты думаешь, Гарель и другие могли бы нам помочь? – спросила она.
Ведь пришли же они на помощь, когда демоны атаковали Страж Тумана.
– Сомневаюсь, – не поднимая головы, ответил Рован. – Они шагу не ступят без позволения Маэвы. Возможно, в затеянной игре ей будет выгодно на каком-то этапе послать сюда подкрепление. Маэва может войти с тобой во временный союз, чтобы смертью наказать Лоркана за предательство.
Он задумался.
– Возможно, на этом континенте еще сохранились фэйцы. Попрятались от адарланского короля и выжили. Их можно было бы найти и обучить. А может, они уже обучены.
– Я бы не стал уповать на это, – возразил Эдион. – Вот Маленький народец я не раз видел в Задубелом лесу. Часто ощущал их присутствие. Но фэйцы… Никаких следов.
Не решаясь встретиться глазами с Рованом, Эдион взялся дотачивать кинжал Шаола.
– Король их нещадно истреблял. Если кто и уцелел, то в животном обличье.
Аэлину обожгло знакомым чувством горя. Горе повисло на ней, как гири.
– Мы это выясним, – сказала она. – Потом.
Если они доживут до «потом».
Весь остаток дня и бо́льшую часть вечера Рован продолжал разрабатывать стратегию их завтрашних действий. Иного Аэлина от него не ждала. Ее и сейчас восхищала его способность предусматривать все. Но успокоение не наступало. Опасность была слишком велика. За какие-то минуты положение могло измениться, и не в их пользу. Быть может, им уже вообще не спасти Лисандру.
– Тебе нужно поспать, – сказал ей Рован.
Он говорил достаточно тихо, но Аэлине показалось, что от его голоса затряслась кровать. У нее по коже побежали мурашки.
– Это не кровать, а соломенный тюфяк, – поморщилась Аэлина. – Терпеть не могу дешевых постоялых дворов.
Сумрачное пространство комнатенки наполнилось смехом Рована. Аэлина подперла окно и дверь на случай, если кто-то вздумает к ним вломиться. Однако гвалт, доносившийся с первого этажа – зал таверны был полон под завязку, – вряд ли позволил бы что-нибудь расслышать. К тому же часть комнат снималась всего на час, и постояльцы без конца менялись.
– Аэлина, мы ее обязательно спасем.
Кровать была не только жесткой, но и узкой. Стоило Аэлине повернуться, и она задевала плечом плечо Рована. Глаза фэйского принца блестели в темноте. Он смотрел на нее.
– Я уже похоронила одну подругу. Не хочу хоронить вторую.
– Тебе не придется хоронить Лисандру.
– Рован, если с тобой что-то случится…
– Молчи! – оборвал ее Рован. – Не произноси таких слов. Мы об этом уже говорили. Не будем повторяться.
Он протянул руку. Рука на мгновение замерла, затем его пальцы откинули волосы с ее лица. Шершавые, мозолистые пальцы погладили ей щеку, затем ухо.
Надо ли ей вступать на эту дорогу? Все мужчины, кого она пускала в свою жизнь, оставляли там глубокие раны. Не глупо ли снова повторять этот опыт?
На лице Рована не было ни капли нежности. Хищник хищником.
– Когда вернемся, напомни, чтобы я доказал тебе ошибочность всех мыслей, которые сейчас вертятся в твоей голове.
– Что? – вздрогнула Аэлина.
Его лукавая улыбка прогнала все ее мысли. Этого Рован и добивался. Ему хотелось отвлечь Аэлину от раздумий об ужасах завтрашнего дня.
– Ты сама выберешь наилучший способ моих доказательств. Я могу это сделать словами (здесь его глаза вспыхнули), зубами или языком.
Эти слова взбудоражили Аэлину, подхлестнув ее кровь. Зачем он ее дразнит, да еще в такой дыре? Она отважилась провести рукой по его груди и плечу, наслаждаясь силой и упругостью мышц. Рован дернулся, сжав кулаки.
– Место тут неподходящее, – сказала она. – Шумно, людно. Да и Эдиону, наверное, все слышно через стену.
Она слегка провела ногтями по коже возле его ключицы, словно пометив его. Потом прильнула губами к ложбинке на горле. Его кожа была такой гладкой, такой призывно теплой.
– Аэлина, – простонал Рован.
Даже этот стон был каким-то грубым и резким. Аэлине стало не по себе.
– Плохо дело, – пробормотала она, не отрывая губ от его шеи.
Рован зарычал. Аэлина усмехнулась. Она повернулась на бок и закрыла глаза. Ей вдруг стало легче дышать. Что бы ни случилось, она переживет завтрашний день. Она не одна. Разве можно чувствовать себя одинокой, когда рядом лежит Рован, а за стенкой – Эдион?
Кровать скрипнула. Рован протопал босыми ногами к умывальному тазу, склонился и вылил на себя кувшин холодной воды. Аэлина кусала губы, чтобы не засмеяться.
