Глава 52
Весь обратный путь из подземного храма Пожирателя грехов Шаол не переставал удивляться себе. Он действовал сообща с Аэлиной и ее двором. Куда привычнее ему было действовать против нее.
Задним числом Шаол упрекал себя за то, что вообще пошел с ними в эти катакомбы. Ему что, делать нечего? Половина мятежников уже покинула Рафтхол. Похоже, и прочие не собирались здесь оставаться. Королевская власть выталкивала их за пределы столицы. Шаол, как мог, пытался удержать дрогнувших соратников. Нередко ему припоминали службу у короля, и тогда он рассчитывал на поддержку Несарины. А в Рафтхоле по-прежнему исчезали люди. Казни на площадях тоже не прекращались. Кого-то удавалось спасти, вытащив прямо с эшафотов. Шаол твердо решил: он никуда не поедет. Он будет бороться с властью короля до конца, помогая и защищая тех, кого сможет. Но если все, что Аэлина прочла на стене об Эраване, – правда…
Да помогут им боги… если захотят.
Шаол обернулся. Рован помогал Аэлине выбраться из сточного колодца. Поначалу она не хотела принимать помощь, но потом схватилась за протянутую руку.
Соратники. Единомышленники, мечтающие возродить их родной Террасен.
Фэйский принц легко вытащил Аэлину из колодца и поставил на ноги. Они не сразу расцепили руки. Шаол ждал, когда его захлестнет жгучей волной ревности. Но ревности не было. Зависти тоже. Наоборот, мимолетное чувство облегчения, что… у Аэлины есть Рован.
А чувство жалости к самому себе? Уж оно-то должно было появиться. Шаол решил, что должно.
Звук шагов прогнал из его головы все мысли о жалости к себе. Шаол наравне с остальными потянулся к оружию.
– Я вас уже целый час разыскиваю, – послышался голос Несарины.
Вскоре из ближайшего переулка вышла и она сама.
– Что вы…
Увидев мрачные лица, Несарина осеклась. Она решила, что им не удалось найти «адский огонь». На самом деле находку Эдиона они оставили внизу, спрятав в какой-то саркофаг. Так было безопаснее. Мало ли что могло их ожидать на обратном пути?
Шаол и сейчас не переставал удивляться, с чего это Аэлина решила посвятить его в свои замыслы. Впрочем, не до конца. Она не сказала, каким образом намеревается проникнуть в замок.
«Передай Рессу, Брулло и остальным, чтобы держались как можно дальше от часовой башни». До сих пор это было единственным ее предостережением. Шаолу очень хотелось узнать про судьбу остальных обитателей замка, непричастных к королевским злодеяниям. Как Аэлина поступит с ними? Но от вопросов он воздержался. Не стал портить себе день. Дни без конфликтов и ненависти у него выпадали редко. Более того, у Шаола возникло ощущение, что они с Аэлиной делают одно дело.
– Я тебе потом расскажу, – шепнул он Несарине и тут же насторожился, заметив, как она бледна. – Что-то случилось?
Аэлина, Рован и Эдион подошли к ним. Все трое двигались неслышно, будто призраки.
– Я получила известие от Рена, – сказала Несарина. – У него на границе произошла небольшая стычка, но он не пострадал. Рен отправил послание для Аэлины… для всех нас.
Несарина откинула волосы со лба. У нее дрожала рука. Шаолу вдруг захотелось взять ее руку в свои, но он подавил это желание. Не время и не место.
– Король в Морате собирает громадную армию. Там за всем надзирает герцог Перангтон. Здешние гвардейцы, одержимые демонами, – это первые ласточки. В Морате их готовят сотнями.
Итак, целая армия, где вместо обычных солдат – послушные двуногие орудия, управляемые демонами. Велика вероятность, что Морат станет их первым полем битвы. Или последним.
Эдион вскинул голову. В нем снова проснулся Волк Севера.
– Какова численность армии? – спросил он.
– Слишком большая. Точных сведений пока нет. Но известно, что часть солдат размещается в недрах гор, окружающих военный лагерь. Иногда они выходят на поверхность, но не все сразу. Рен считает, что новая армия короля значительно превосходит прежнюю.
Ладони Шаола взмокли от пота.
– Это еще не все, – вздохнула Несарина. – У короля появились воздушные войска из Железнозубых ведьм. Их три тысячи. Ведьмы тайком обучались в Ферианской впадине летать на драконах. Как королю и его подручным удалось вывести породу боевых драконов, никто не знает.
Час от часу не легче!
Аэлина запрокинула голову, словно ведьминская воздушная армия должна была с минуты на минуту появиться в небе над Рафтхолом. Только сейчас Шаол заметил кольцо шрамов вокруг ее шеи.
Им нужно как можно скорее свергнуть короля и возвести на трон Дорина.
– Это достоверные сведения? – спросил Эдион.
Рован молча смотрел на Несарину. Холодный, привыкший к неожиданностям воин. Но даже он, услышав про ведьм на драконах, придвинулся ближе к Аэлине.
– Не мне судить о достоверности, – сказала Несарина. – Кстати, эти сведения стоили жизни многим нашим шпионам.
«А ведь среди них были ее друзья», – подумал Шаол.
Когда заговорила Аэлина, ее голос был спокойным и предельно жестким.
– Хочу убедиться, что я все правильно поняла. Наши вероятные противники – три тысячи кровожадных Железнозубых ведьм на боевых драконах. И громадная армия солдат, одержимых демонами. Таким образом, Террасен будет отрезан от всех возможностей установить союзнические отношения с королевствами южной части континента.
«Несладко придется вашему Террасену, – подумал Шаол и мысленно обратился к Аэлине: – Ну скажи же наконец! Скажи вслух, что тебе нужен Дорин – живой и свободный».
– Мелисанда вполне могла бы пойти на союз с нами, – сказал Эдион и посмотрел на Шаола так, словно тот уже находился в составе его армии. – Как ты думаешь, твой отец знает про ведьм и драконов? Ведь Аньель находится не так уж далеко от Ферианской впадины.
У Шаола заледенела кровь. Не поэтому ли отец прилагал столько усилий, чтобы вернуть его домой? Шаол уже предчувствовал следующий вопрос и опередил Эдиона:
– Черного кольца у моего отца нет. Но вряд ли отец окажется сговорчивым союзником. Не уверен, что он вообще пойдет на союз с тобой.
– Об этом стоит всерьез подумать, – сказал Рован. – Нам могут очень понадобиться союзники, способные ударить с юга.
Шаола удивило, с каким спокойствием фэец говорил о грядущей войне. О невиданной доселе войне, в которой кто-то из них может погибнуть.
– Я только не понимаю, чего они ждут? – Эдион по привычке стал ходить взад-вперед. – Почему король не начинает войну?
– Потому что он ждет меня, – все с тем же холодным спокойствием ответила Аэлина. – Король и его свора ждут, когда я начну действовать.
Ей никто не возражал.
– Это все новости? – спросил Шаол, выныривая из водоворота мыслей.
Несарина сунула руку под плащ, достала письмо и подала Эдиону:
– От твоего заместителя. В легионе все очень о тебе беспокоятся.
– Здесь неподалеку есть таверна, – сказал Эдион. – Мне нужно пять минут, и ответ будет готов.
Опустив капюшон, он стремительно зашагал к таверне. Несарина пошла следом, слегка кивнув Шаолу.
– До встречи дома, – бросил генерал Аэлине и Ровану.
– Спасибо, – вдруг сказала Аэлина.
Несарина остановилась, понимая, что благодарность королевы адресована ей. Она обернулась. Аэлина стояла, приложив руку к сердцу.
– Я представляю, как это рискованно. Спасибо тебе, Несарина.
Глаза Несарины вспыхнули.
– Да здравствует королева.
Но Аэлина уже повернулась спиной.
Переглянувшись с Шаолом, Несарина бросилась догонять генерала.
Их ждала война с несокрушимой армией, чьим полководцем, скорее всего, станет Эраван, если у адарланского короля хватит безумия освободить из моратского заточения это исчадие зла.
Такая армия способна подавить любое сопротивление людей… если только люди не призовут на помощь оставшихся магов. И если оставшиеся маги, пережив ужасы этих десяти с лишним лет, захотят спасать мир людей.
Аэлина шагала, не замечая, куда и по каким улицам идет.
– Давай поговорим, – несколько раз предлагал шедший за нею Рован.
Она не могла. Ей было тяжело думать связно, не то что облекать свои мысли в слова.
Сколько мятежников погибло, добывая эти сведения? А каково будет ей, королеве, посылать своих подданных на смерть? Каково будет ей видеть, как ее солдаты гибнут от рук чудовищ, только внешне похожих на людей? Быть может, Элиана бросила ей кость, намеренно приведя торговца дурманным порошком в храм Пожирателя грехов, чтобы они сегодня там оказались и нашли «адский огонь». Но Аэлина почему-то не испытывала особой благодарности к древней королеве.
– Аэлина, – снова позвал Рован.
Он говорил совсем тихо, так чтобы слышала только она да крысы, снующие по переулку.
Она едва сумела справиться с Бэбой Желтоногой. А тут – целая армия ведьм, хорошо обученных воевать. Кто уцелеет, столкнувшись с ними?
Рован схватил ее за локоть, вынудив остановиться.
– Ты не одна. Мы будем сражаться вместе.
Глаза Рована сверкали, клыки поблескивали.
– Сражаться, как раньше. Чем бы это ни кончилось.
Аэлину трясло. Она дрожала, как изнеженная трусиха. Вырвавшись, она пошла дальше. Куда? Не все ли равно? Главное – идти, потому что на ходу ей легче думается. Идти и думать, как быть дальше. Ей. Им. Миру. Идти не останавливаясь, иначе она застынет на месте и уже не сделает ни шагу.
Драконы. Ведьмы. Громадная новая армия. Аэлине казалось, что переулок сжимается, угрожая ее раздавить. Такие ощущения у нее иногда появлялись в подземелье.
– Давай поговорим, – снова предложил Рован, следуя за ней на почтительном расстоянии.
Эти места были ей знакомы. Надо пройти еще немного, и она окажется возле решетки сливного колодца, куда спускалась, выслеживая гнезда валгов. Может, прогуляться по подземельям и оборвать жизнь нескольким тварям? А предварительно расспросить, известно ли им что-нибудь о темном короле Эраване. Продолжает ли это чудовище спать в горной толще?
Или не задавать им никаких вопросов, а просто убивать и отсекать головы.
Сильная мужская рука взяла ее за локоть и прижала к сильному мужскому телу.
Но это был не Рован. Запах принадлежал не ему.
К ее горлу приставили кинжал, острое лезвие которого сразу процарапало ей кожу…
– Куда ты так торопишься, принцесса? – послышался у самого ее уха голос Лоркана.
Прежде Рован думал, что может совладать со страхом и встретить любую опасность, не потеряв ясности мыслей и хладнокровия. Его уверенность поколебалась, когда несколько мгновений назад из темноты появился Лоркан и приставил кинжал к горлу Аэлины. Рован даже не успел его почуять, настолько быстрым оказался его бывший соратник.
– Малейшее движение – и ты умрешь, – прорычал в ухо Аэлины Лоркан. – Одно слово – и ты тоже умрешь. Понятно?
Аэлина молчала. Если она кивнет, то распорет себе горло о его кинжал. На лезвии уже была ее кровь. Весь переулок наполнился запахом ее крови.
Один этот запах вынудил Рована застыть на месте. Спокойствие. Сейчас ее может спасти только его спокойствие.
– Понятно? – повторил вопрос Лоркан, прижав лезвие чуть плотнее.
Струйка крови потекла быстрее. Аэлина молчала, понимая, что каждое ее слово может стать последним.
– Хорошо, – усмехнулся Лоркан. – Я так и думал.
Мир вокруг Рована замедлился и обрел пронзительную ясность. Он видел каждый камешек под ногами и в стенах домов, мельчайшие осколки и обломки в грудах мусора. Нужно учитывать все, что может дать ему преимущество и стать оружием.
Будь ему сейчас подвластна магия, он бы лишил Лоркана дыхания, убрав из легких противника весь воздух. Небольшим усилием мысли он бы пробил всю защиту бывшего соратника. Впрочем, и этого не понадобилось бы. Он бы с самого начала окружил Аэлину и себя магическим защитным куполом, предотвращавшим любое внезапное нападение.
Аэлина поймала его взгляд. И страх, настоящий, неприкрытый страх.
Она понимала всю шаткость своего положения. Каким бы быстрым ни был Рован, кинжал Лоркана окажется быстрее.
Лоркан улыбнулся своему бывшему соратнику и слегка откинул капюшон. Конечно же, от Рована не укрылось торжество, ясно читаемое в черных глазах Лоркана.
– Что, принц, все слова в горле высохли?
– Зачем? – только и мог спросить Рован.
Он растерялся. Первый раз в жизни он не знал, как поступить. Понимал ли Лоркан, что если он убьет Аэлину, то следующим трупом станет он сам? Потом Маэва и… весь остальной мир.
Лоркан изогнул шею. Ему хотелось видеть лицо Аэлины. Ее глаза превратились в щелочки.
– Где Ключ Вэрда? – спросил Лоркан.
Аэлина напряглась. Рован посылал ей мысленные приказы молчать и ни в коем случае не пытаться дразнить Лоркана.
– У нас его нет, – ответил Рован, ощущая безудержный гнев.
Этого Лоркан и добивался. Здесь он был верен себе. Лоркану нравилось помыкать врагами, когда те оказывались в беспомощном положении. За века Рован вдоволь насмотрелся на представления, которые устраивал для себя этот полуфэец. Нет, гнев его только подзадорит Лоркана. Рован из последних сил попытался успокоиться.
– Я ведь в два счета могу сломать тебе шею, – продолжал Лоркан.
Теперь он терся носом о ее шею. Аэлина одеревенела. Все спокойствие Рована было мгновенно сметено новым всплеском гнева. Слепого, звериного гнева.
– А ведь ты куда приятнее, когда не открываешь свой поганый ротик, – нарочито сладким голосом произнес Лоркан.
– У нас нет Ключа, – повторил Рован.
Он будет убивать Лоркана так, как только бессмертные умели и любили убивать: медленно, жестоко и изобретательно. Мучения Лоркана продлятся не один день.
– А если бы я сказал вам обоим, что мы действуем на одной стороне? – вдруг спросил Лоркан.
– Я бы тебе ответил, что Маэва знает единственную сторону – свою собственную.
– Маэва не посылала меня сюда.
Рован почти слышал слова Аэлины, рвущиеся из нее: «Врун. Наглый, бесстыжий врун».
– Тогда кто посылал? – зарычал Рован.
– Сам уехал.
– Если мы на одной стороне, убери свой паршивый кинжал от горла Аэлины, – потребовал Рован.
– Принцесса сразу тявкать начнет, а мне этого не хочется, – усмехнулся Лоркан. – То, что я намереваюсь сказать, касается вас обоих.
Рован ждал, снова и снова оценивая свои возможности. Краешком глаза он вел наблюдение за окружающим пространством. Наконец Лоркан слегка отодвинул лезвие кинжала. И сейчас же струйка крови из раны побежала по шее Аэлины, пачкая воротник плаща.
– Знала бы ты, принцесса, какую непоправимую ошибку совершила ты в своей жалкой короткой смертной жизни, отдав Маэве то кольцо.
К Ровану вернулось прежнее спокойствие, но слова Лоркана заставили его побледнеть.
– Нужно было соображать, что к чему, – продолжал Лоркан. Его рука крепко держала Аэлину за талию. – Нужно было понимать: Маэва – не какая-нибудь сентиментальная дурочка, тоскующая по убитому возлюбленному. У нее от Атрила осталась куча вещей. Почему же ей вдруг захотелось получить его кольцо? Кольцо, а не Златинец?
– Хватит ходить вокруг да около! – не выдержал Рован. – Говори по существу.
– Принц, не надо портить мне развлечение.
Рован с такой силой дернул невидимые вожжи, что едва не задохнулся.
– Кольцо не было фамильной драгоценностью из семьи Атрила, – продолжал Лоркан. – Маэва его убила. Она требовала кольцо и Ключи. Атрил отказывался, и тогда она его убила. Пока они вели поединок, Брэннон похитил то и другое. Кольцо он спрятал вместе со Златинцем, а ключи привез сюда. Ты никогда не задумывалась, почему это в ножнах меча вдруг оказалось какое-то кольцо? Меч, способный убивать демонов, и вдруг – захудалого вида колечко.
– Если Маэва намерена убивать демонов, мы не станем ей мешать.
– Кольцо демонов не убивает. Оно дарует защиту от их силы. Это кольцо изготовила сама Мэла. И пока кольцо оставалось на пальце Атрила, валги не могли его одолеть.
Глаза Аэлины распахнулись еще шире. Ее страх был куда больше боязни за собственное тело. Лоркан наслаждался запахом ее страха, как тончайшим ароматом.
– Имеющий это кольцо может не бояться порабощения камнем Вэрда. Я не перестаю удивляться твоему бескорыстию, принцесса. Подарить Маэве мощнейшую защиту от валгских демонов!
– Это не объясняет причины твоего самовольного отъезда.
Лоркан перестал улыбаться.
– Маэва по-настоящему любила Атрила, однако убила его ради кольца и Ключей. Она ни перед чем не остановится, чтобы заполучить Ключи, раз они снова появились на игровой доске. И когда Маэва их получит… она сделает себя богиней.
– Ну и что? Тебя это должно бы только радовать.
Кинжал все еще находился слишком близко к горлу Аэлины, чтобы Рован мог решиться на внезапную атаку.
– Она не понимает, на что замахивается. Попытка встать вровень с богами уничтожит Маэву.
Услышанное ошеломило Рована и притушило его гнев.
– Ты намерен завладеть Ключами, чтобы они не достались Маэве?
– Я намерен уничтожить Ключи. Принцесса отдаст мне свой и взамен получит кольцо.
Лоркан разжал кулак, застывший возле живота Аэлины. На ладони лежало знакомое золотое кольцо.
– Ты бы не выжил после кражи кольца, – сказал Рован. – Тебя уже должны были бы схватить по приказу Маэвы, а потом она бы собственноручно отрубила тебе голову.
Все это представлялось Ровану ловушкой. Хитроумной, продуманной ловушкой.
– Я опередил Маэву.
Допустим, Лоркан действительно сбежал с Вендалина. И все равно это еще ничего не доказывало.
– А другие?
– Никто из них не знает. О таких вещах лучше помалкивать, если не хочешь приключений на свою задницу.
– Клятва на крови делает предательство невозможным.
– Я это делаю не в ущерб Маэве, а ради ее спасения. Богиней ей не бывать. Ключи Вэрда превратили бы ее в демонессу, чего я категорически не хочу. Так что я остаюсь верен клятве.
Пальцы Лоркана вновь сомкнулись вокруг кольца. Страх Аэлины сменился раздражением.
– Глупец ты, Рован, – продолжал его бывший соратник. – Ты привык думать в пределах нескольких лет. В лучшем случае – нескольких десятилетий. То, что я собираюсь сделать, рассчитано на многие века. На всю вечность. Сам знаешь: Маэва не успокоится. Она пошлет других, чтобы выследить и убить тебя. Убить вас обоих. Пусть эта встреча со мной послужит вам напоминанием о вашей незащищенности. Не рассчитывайте на спокойную жизнь. Ее не будет. И даже если мы не убьем Аэлину по прозвищу Дикий Огонь… ее убьет время.
Рован даже задохнулся.
– Подумай о моих словах, принцесса. – Лоркан вперился в нее взглядом. – Неужели тебе не нужна защита, когда мир полон врагов, которые спят и видят, как бы уничтожить тебя? Но смерть – еще не самое страшное. Они за считаные секунды способны сделать тебя своей вечной рабыней.
Аэлина оскалила зубы.
Лоркан оттолкнул ее от себя. Рован метнулся к ней.
Аэлина стремительно повернулась. Блеснули лезвия потайных кинжалов.
Но Лоркан успел исчезнуть.
Убедившись, что раны, оставленные кинжалом Лоркана, не грозят Аэлине потерей крови, Рован успокоился и не пытался с нею заговорить.
Если Лоркан прав… Нет, Лоркан не мог быть прав. Лоркан – наглый врун, а его торг попахивал уловками Маэвы.
Пока они шли домой, Аэлина зажимала рану платком. Через какое-то время кровь унялась. Аэлине очень не хотелось отвечать на расспросы Эдиона. К счастью, тот уже лег спать.
Рован двинулся прямо в спальню. Аэлина последовала за ним. Фэец не стал ложиться, а отправился в мыльную. Зашумела накачиваемая вода. Похоже, Рован решил принять холодную ванну.
Он умело скрывал свой гнев, и все же… Аэлина еще не видела, чтобы кто-то был до такой степени пронизан гневом. Но Рованом владел не только гнев. Она отчетливо видела страх на его лице. Аэлине этого хватило, чтобы совладать с ее собственным страхом и не допустить выплеска собственного гнева. А тот уже огнем растекался по ее жилам. Она пыталась… боги свидетели, как отчаянно она пыталась вырваться из этого плена. Однако Лоркан… Рован оказался прав: без магической силы ей не тягаться с Лорканом.
Сегодня Лоркан вполне мог бы ее убить.
Все мысли о ее королевстве и делах ближайших дней отошли далеко в сторону. Аэлина думала только о страхе в глазах Рована.
И как ужасно, если бы он никогда не узнал… если бы она никогда не сказала ему…
Не дожидаясь, пока освободится мыльная, Аэлина пошла на кухню. Там она промыла свою рану, счистила с костюма следы крови, после чего сняла костюм и понесла сушиться в гостиную. Надев первую попавшуюся рубашку Рована, улеглась в постель.
Из мыльной не доносилось никаких звуков. Возможно, Рован просто сидел в холодной воде и смотрел в пространство опустошенным взглядом. Этот взгляд появился у него с того мгновения, когда Лоркан убрал кинжал от ее горла.
Время тянулось еле-еле. Эдион прокричал ей: «Спокойной ночи!» Аэлина ответила брату и продолжала ждать.
Наконец дверь мыльной открылась. Рован вышел, обмотанный полотенцем. Все тот же мускулистый живот, все те же широкие плечи, но… пустота в его глазах никуда не исчезла.
– Ложись, – тихо сказала Аэлина.
Он продолжал стоять, глядя на ее поцарапанную шею.
– Мы оба здорово умеем отмалчиваться, – продолжала она. – Давай заключим соглашение: больше ничего не копить в себе, а немедленно обсуждать, как разумные, уравновешенные люди.
Рован избегал смотреть ей в глаза. Он шумно плюхнулся на кровать поверх одеяла. Аэлина не стала его упрекать за то, что он толком не вытерся и не потратил лишнюю минуту на поиски одежды.
– Похоже, кончились наши веселые деньки, – сказала Аэлина, подпирая голову ладонью.
Рован не повернулся к ней. Он смотрел в потолок.
– Ведьмы, короли темного мира, фэйские королевы… Если мы выберемся из всего этого живыми, я устрою себе долгий-предолгий отдых.
Глаза Рована оставались холодными.
– Не загораживайся от меня, – прошептала она.
– Ни за что… Это… – Он тер себе глаза. – Сегодня я непростительно тебя подвел.
– Рован…
– Он вполне мог тебя убить. Он не делал никаких различий между тобой и остальными врагами Маэвы.
Кулак Рована ударил по одеялу. Кровать качнулась. Аэлина закусила губу. Такого всплеска досады и злости на самого себя она еще не видела. Сегодня Ровану было не до сокрытия своих чувств.
– Ты понимаешь, что я тебя подвел? Я давал клятву везде и всюду тебя защищать. А сегодня…
– Рован, все обошлось, и это главное…
– Не надо меня успокаивать.
Теплая ладонь улеглась ей на плечо. Аэлина не противилась, когда Рован перевернул ее на спину и навис над нею, пристально глядя ей в глаза.
Его тело было воплощением могучих природных сил, однако глаза так и не освободились от страха.
– Я не оправдал твоего доверия.
– Ничего подобного. Ты вел себя очень разумно. Ты недвусмысленно дал понять Лоркану, что Ключ он не получит.
Он дышал ртом. Его широкая грудь вздымалась и опускалась.
– Какое там «разумно»! Я оказался в его власти, а он и не подозревал. Ему всего-навсего нужно было подождать еще немного, и я бы без всякого кольца выложил ему все… Знаешь, я готов противостоять всем: Эравану, ведьмам, адарланскому королю, Маэве… Но я безумно испугался, что могу тебя потерять.
Рован склонил голову, закрыл глаза. Аэлине было жарко от его дыхания.
– Сегодня я тебя подвел, – хрипло повторил он. – Прости меня… если сможешь.
От Рована пахло снегом и соснами. Его запах пленял Аэлину. Разум твердил ей, что нужно отстраниться. Повернуться на бок. Разум напоминал ей слова Рована, сказанные на крыше: «Больше не трогай меня… так».
Но его рука упиралась ей в нагое плечо. Он почти закрывал ее своим телом.
– Рован, тебе не за что просить прощения. Мое доверие к тебе ничуть не поколеблено. Ты сам мне говорил, насколько непредсказуем Лоркан. Он ждал, когда ты сорвешься, но ты удержался.
Он едва заметно кивнул.
– Я скучал по тебе, – признался Рован. Его взгляд метался между ее глазами и ртом. – Там, на Вендалине. Я соврал тебе, сказав, что мне было некогда скучать. Иногда мне казалось, что от тоски по тебе я сойду с ума. Узнав, что Лоркан отправился сюда, я даже обрадовался. У меня появилась причина снова тебя увидеть. А сегодня, когда он приставил кинжал к твоему горлу…
Теплые мозолистые пальцы Рована осторожно коснулись раны на ее шее.
– Я подумал, что ты можешь не узнать о том, как я по тебе тосковал. А ведь нас разделял всего лишь океан. Но если бы нас разлучила смерть… я бы все равно тебя нашел. Ради этого я бы нарушил все мыслимые и немыслимые законы. Даже если бы мне понадобилось добыть все три Ключа и открыть Врата Вэрда, я бы это сделал… только бы тебя найти.
У Аэлины защипало глаза. Рован осторожно взял ее руку и приложил к своей татуированной щеке.
Весь мир сосредоточился на его бархатистой коже. Аэлина не знала, дышит ли она или уже обходится без воздуха. Продолжая смотреть на нее, Рован повел ее пальцем по своей скуле. Аэлина наслаждалась каждым движением. Она ласкала его лицо, гладила узоры татуировки, не замечая, что почти вылезла из просторной рубашки.
Казалось, Рован и сейчас мысленно произносил: «Прости меня».
Не сводя с него глаз, Аэлина отвела руку. Она надеялась, что Рован правильно воспринимает каждый ее шаг. Она запрокинула голову, выгнув шею.
– Аэлина, – выдохнул он.
Произнесенное имя звучало не как упрек или предостережение, а как… мольба. Да, ее имя звучало как мольба. Рован опустил голову и замер, все еще не решаясь коснуться губами ее шеи.
Тогда Аэлина еще сильнее выгнула шею, молчаливо приглашая его.
С тихим стоном он коснулся зубами ее шеи.
Ему хватило бы одного движения, чтобы прокусить ей горло…
Удлиненные клыки Рована мягко скользили по ее коже. Каждое его движение было предельно четким. Аэлина комкала простыни, удерживая свои пальцы. Ей хотелось обхватить его за спину и притянуть к себе.
Рован локтем уперся в постель. Его пальцы теребили Аэлине волосы.
– Никому другому я бы никогда не позволила касаться зубами моей шеи, – прошептала она.
Это был единственный способ показать Ровану, насколько она ему доверяет. Только так хищная сторона его фэйской природы могла убедиться в ее доверии.
– Никому другому.
Рован снова издал негромкий стон, послуживший ей ответом, подтверждением и просьбой одновременно. В душе Аэлины этот стон отозвался громким эхом. Зубы Рована осторожно сомкнулись в том месте ее шеи, где проступала подрагивающая кровеносная жилка.
Она закрыла глаза. Все ее чувства сосредоточились на ощущении его зубов и губ у нее на горле. На ощущении могучего тела, нависшего над нею, и стальных нитей воли Рована. Он провел языком по ее горлу.
Раздавшийся звук мог быть ее стоном, словом или произнесенным именем. Рован вздрогнул и отпрянул. Шея Аэлины ощутила прохладный воздух.
Рован внимательно, с немыслимой прежде откровенностью разглядывал ее тело. Его ноздри раздувались, улавливая ее желания.
Дыхание Аэлины сделалось прерывистым. Их глаза встретились. Ее взгляд был голодным, хищным, непреклонным. Его – тоже.
– Не сейчас, – хрипло прошептал Рован. Его дыхание тоже сбивалось. – Не сейчас.
– Почему? – с трудом спросила Аэлина.
Почему не сейчас, если он едва сдерживался? Если смотрел на нее так, словно был готов съесть ее живьем? Тело Аэлины отозвалось жаркой волной.
– С тобою я не хочу торопиться. Мне нужно познать… каждый уголок тебя. А в твоем жилище слишком тонкие стены. Зачем мне слушатели?
Рован наклонился к ней, коснувшись губами недавней раны на ее горле.
– Нельзя, чтобы другие слышали, как ты будешь стонать подо мной… Аэлина.
Боги милосердные! Бездны Вэрда! Она попала в беду. В непоправимую беду. Когда он произнес ее имя… вот так.
– Это все меняет, – сказала Аэлина, едва помня, как выговариваются слова.
– Все уже начало меняться. Мы справимся.
Интересно, надолго ли хватит его решимости, когда она наклонится к нему, и ее губы позовут его губы, когда ее пальцы заскользят по ложбинке его спины? А если ее рука опустится еще ниже. Но…
Драконы. Ведьмы. Армия. Эраван.
Аэлина тяжело выдохнула.
– Спать, – пробормотала она. – Нам пора спать.
Рован проглотил слюну. Он медленно отодвинулся, затем слез с постели и пошел в гардеробную. Аэлина едва удержалась, чтобы не броситься следом и не сорвать с него это чертово полотенце.
Может же Эдион провести ночь в другом месте. Всего одну ночь. Если с ним поговорить…
А потом она целую вечность будет гореть в аду за свой отвратительный, корыстный характер.
Аэлина встала, но, добежав до гардеробной, привалилась спиной к двери. Она боялась даже взглянуть на Рована, зная, что ее обязательно потянет на какую-нибудь несусветную глупость.
Боги, как же она вляпалась!
