Этому дню все равно было суждено пойти прахом. Аэлина даже не пыталась его спасти. Все ее последующие действия ничего не изменят.

Вооруженная до зубов, она ехала в карете вместе с Рованом и Эдионом и старалась не думать о ночном разговоре с фэйским принцем. Но она слышала его отзвук в каждом ударе конских копыт. И раньше, когда лежала с ним в одной постели, пытаясь не обращать внимания на его храп. «Больше не трогай меня… так».

В карете она села как можно дальше от Рована. Естественно, она не отмалчивалась, но ее слова звучали будто издалека, отстраненно. Рован отвечал коротко. Забавная у них получалась поездка. Эдиону хватило благоразумия не расспрашивать о причинах столь заметного охлаждения.

Аэлине требовалась ясная голова и полная свобода от эмоций. Только так она выдержит ближайшие несколько часов.

Аробинна убили. Час назад эту весть ей принес посыльный от Тарна, Крепыша и Мюлена. Трое ассасинов требовали, чтобы она немедленно приехала в Башню. До выяснения обстоятельств убийства и принятия решения они взяли на себя управление гильдией и домом покойного.

Аэлина предвидела такое развитие событий. Услышав подтверждение, она вздохнула спокойнее. Лисандра осуществила свой замысел и осталась жива, однако…

Аробинн мертв.

Карета подъехала к Башне ассасина и остановилась. Аэлина сидела не шевелясь. Все трое смотрели на светло-серые стены особняка. Потом она закрыла глаза и сосредоточилась.

«Последний раз. В последний раз ты наденешь эту маску, а потом навсегда похоронишь Селену Сардотин».

Она открыла глаза, расправила плечи, подняла голову, двигаясь с изяществом дикой кошки.

Эдион смотрел на нее, разинув рот. Смотрел и не видел знакомых черт своей сестры. Аэлина мельком взглянула на Эдиона, потом на Рована, после чего наклонилась и открыла дверцу кареты:

– У меня под ногами не путаться!

С этими словами Аэлина выскочила из кареты. Ее плащ развевался на весеннем ветру. Она стремительно взбежала по ступеням крыльца и ногой распахнула дверь.