Перед старинным домом на окраине Балтимора остановилось такси. Пассажир расплатился с шофером и вышел. Это был человек лет сорока, хорошо сложенный, с правильными, выразительными чертами лица. Через минуту он уже находился в старом доме и направлялся в библиотеку.

– А, мистер Кэнлер! – приветствовал его старик, поднимаясь.

– Добрый вечер, дорогой профессор! – воскликнул гость, радушно протягивая ему руку.

– Кто вас пустил? – спросил профессор.

– Эсмеральда.

– Значит, она уже сообщила Джейн, что вы здесь.

– Дорогой профессор, я приехал в первую очередь к вам.

– Ну что ж, большая честь, – сказал профессор Портер.

– Профессор, – продолжал Роберт Кэнлер, старательно подбирая слова, – я приехал поговорить с вами относительно Джейн. Вы знаете, на что я надеюсь, и вы были так великодушны, одобряя мои ухаживания.

Профессор Архимед Кью Портер заерзал в кресле. Разговор на эту тему всегда заставлял его нервничать, и он сам не мог понять почему. Кэнлер был вполне подходящей парой для Джейн.

– Но ваша дочь ведет себя странно, – продолжал Кэнлер. – Она снова и снова откладывает решение под разными предлогами. И мне кажется, что, как только я выхожу за дверь, она облегченно вздыхает.

– Ну-ну, – произнес профессор Портер, – ну-ну, мистер Кэнлер. Джейн – самая послушная из дочерей. Она в точности исполнит то, что я ей скажу.

– Так, значит, я могу рассчитывать на ваше содействие? – спросил Кэнлер с облегчением.

– Разумеется, сэр, разумеется! – воскликнул профессор Портер. – Как же можно в этом усомниться?

– Здесь также находится молодой Клейтон, – продолжил Кэнлер. – И он болтается у вас в доме уже несколько месяцев. Не знаю, интересует ли он Джейн. Помимо своего титула, Клейтон унаследовал от отца весьма значительное имение, и было бы странно, если бы он в конце концов не добился своего, если только…

Тут Кэнлер сделал паузу.

– Ну-ну, мистер Кэнлер, если только… что?

– Если только вы не найдете нужным потребовать, чтобы мы с Джейн немедленно поженились, – четко произнес Кэнлер.

– Я уже говорил Джейн о том, насколько это было бы желательно, – с грустью сказал профессор Портер. – Мы не можем далее позволить себе оставаться в этом доме и жить, как того требует ее социальное положение.

– И что она ответила? – спросил Кэнлер.

– Она сказала, что еще не готова выйти замуж за кого бы то ни было, – ответил профессор Портер. – И что мы могли бы пока пожить на ферме в Северном Висконсине, оставшейся ей от матери. Эта ферма дает небольшой доход: арендаторы не только жили на него сами, но и высылали Джейн некоторую сумму каждый год. Она собирается перебраться туда в начале будущей недели. А Филандер и мистер Клейтон уже уехали, чтобы все приготовить к ее приезду.

– Туда уехал Клейтон? – воскликнул мистер Кэнлер, явно раздосадованный. – Почему же мне об этом не сказали? Я бы и сам с удовольствием занялся приготовлениями для мисс Джейн.

– Она считает, что мы и так слишком многим вам обязаны, мистер Кэнлер, – ответил профессор Портер.

Кэнлер собирался что-то сказать, но услышал шаги в соседнем зале, и в комнату вошла Джейн.

– Ах, прошу прощения! – сказала она, застыв в дверях. – Я думала, ты один, папа.

– Это всего лишь я, Джейн, – сказал Кэнлер, поднимаясь. – Не хотите ли войти и присоединиться к семейному совету? Мы как раз говорили о вас.

– Благодарю вас, – ответила Джейн, входя и занимая кресло, которое предложил ей Кэнлер. – Я только хотела сказать папе, что завтра из колледжа придет Тоби, чтобы запаковать книги. И мне хотелось бы знать, папа, без каких книг вы можете обойтись до осени? Очень прошу вас не брать с собой в Висконсин всю библиотеку: если бы я не воспротивилась, вы и в Африку потащили бы все книги без разбора.

– Как, Тоби здесь? – спросил профессор Портер.

– Да, я только что с ним виделась. Они обсуждают с Эсмеральдой какие-то религиозные вопросы на заднем дворе.

– Та-та-та, он же мне очень нужен! – вскричал профессор. – Прошу прощения, дети, я сейчас вернусь.

И старый джентльмен поспешно вышел из комнаты. А Кэнлер, пользуясь случаем, обратился к девушке.

– Послушайте, Джейн, – начал он решительно. – Как долго это будет продолжаться? Вы не отказались выйти за меня замуж, но и не пообещали сделать это. Я хочу завтра же получить разрешение, чтобы мы могли успеть повенчаться до вашего отъезда в Висконсин. Мне не нужно пышной свадьбы, и я уверен, что вас это также не заботит.

Эти слова обеспокоили девушку, но она не подала виду.

– Вы знаете, что таково желание вашего отца, – добавил Кэнлер.

– Да, знаю, – ответила Джейн еле слышно.

Она немного помолчала, а потом заговорила ледяным тоном:

– Понимаете ли вы, мистер Кэнлер, что вы меня покупаете? Покупаете за пачку презренных долларов? Разумеется, вы это понимаете, Роберт Кэнлер! Вы надеялись на стечение обстоятельств, когда одалживали папе деньги на эту безумную эскападу, которая бог весть почему закончилась успехом. И вы, мистер Кэнлер, были бы изумлены больше всех. Вы ни на секунду не верили в счастливый исход этого предприятия. Ведь вы слишком хороший бизнесмен. Слишком хороший для того, чтобы ссужать деньги искателям сокровищ. Слишком хороший, чтобы давать деньги без залога. Если только вы не имели в виду некий особенный залог. Вы знали, что, давая ссуду без обеспечения, вы получаете в качестве залога честь Портеров. И вы понимали, что есть только один способ заставить меня выйти за вас замуж без явного принуждения. Вы никогда не упоминаете о денежном долге. Будь на вашем месте любой другой, то я сочла бы это проявлением великодушия и благородства. Но вы затаили нечто иное, мистер Роберт Кэнлер! Я понимаю вас гораздо лучше, чем вы думаете. Да, разумеется, я выйду за вас замуж, если не найдется другого выхода, но давайте не делать вид, будто мы не понимаем, что происходит.

Пока она говорила, Роберт Кэнлер попеременно краснел и бледнел, а когда смолкла, встал и объявил с циничной улыбкой:

– Вы удивляете меня, Джейн. Мне казалось, что вы лучше умеете владеть собой и что у вас больше гордости. Да, я покупаю вас, и знаю, что и вы знаете это. Но не лучше ли вам притвориться, будто все обстоит иначе? Разве ваше самоуважение и портеровская гордость не уязвлены, когда вы думаете о себе как о продажной женщине? Но думайте что хотите, моя дорогая, – добавил он пренебрежительно, – в любом случае я собираюсь вас заполучить, а все остальное меня не интересует.

Не сказав ни слова, девушка повернулась и вышла из комнаты.

И все-таки до отъезда в Висконсин свадьба не состоялась. Джейн уехала на ферму вместе с отцом и Эсмеральдой. Роберт Кэнлер провожал их на вокзале. Когда поезд тронулся, мисс Портер холодно с ним попрощалась, а он крикнул ей вдогонку, что присоединится к ним через неделю-другую.

Клейтон и мистер Филандер пришли встречать поезд. Большой автомобиль Клейтона помчал всю компанию сквозь густые северные леса к маленькой ферме, где Джейн не бывала с самого детства. Дом стоял на пригорке в сотне ярдов от жилища арендатора. За те три недели, которые провели здесь Клейтон и мистер Филандер, дом претерпел большие изменения. Клейтон выписал из ближайшего города целую армию плотников, штукатуров, водопроводчиков и маляров, и старое обветшавшее здание превратилось в уютный двухэтажный коттедж, снабженный всеми современными удобствами, которые только можно было обеспечить за короткий срок.

– О боже, мистер Клейтон, что вы тут сделали! – воскликнула Джейн Портер.

Ее взволновала мысль о величине затрат на подобное предприятие.

– Тссс! – приложил Клейтон палец к губам. – Тише, а то ваш отец догадается. Если ему ничего не говорить, то он ничего и не заметит. Я просто не мог позволить ему жить среди той ужасающей грязи и разрухи, которую мы с мистером Филандером здесь застали. Я сделал очень мало, Джейн, по сравнению с тем, что хотел бы сделать. Пожалуйста, не говорите ему ничего.

– Но вы ведь знаете, что мы не можем расплатиться с вами! – воскликнула девушка. – Зачем же вы накладываете на меня столь ужасные обязательства?

– Не надо так говорить, Джейн, – с горечью ответил Клейтон. – Если бы речь шла только о вас! Но я не представляю, как наш дорогой профессор жил бы в таких ужасных условиях, которые мы здесь увидели. Неужели вы не поверите, что я старался только ради него, неужели не доставите мне это маленькое удовольствие?

– Я вам верю, мистер Клейтон, – ответила девушка. – Я верю, что вы достаточно щедры и благородны и сделали все только ради него. Ах, Сесил, как мне бы хотелось отплатить вам так, как вы заслуживаете и как вы сами желали бы!

– Но почему же вы не можете этого сделать, Джейн?

– Потому что я люблю другого.

– Кэнлера?

– Нет.

– Но вы собираетесь за него замуж. По крайней мере, так он сказал мне перед выездом из Балтимора.

Джейн нахмурилась.

– Я не люблю его, – заявила она с гордым видом.

– Значит, все это из-за денег, Джейн?

Девушка вздрогнула.

– Тогда почему он, а не я? – с горечью продолжал Клейтон. – У меня достаточно денег, их более чем достаточно.

– Я не люблю вас, Сесил, – ответила она, – но я уважаю вас. Если я должна опозорить себя, заключив сделку с мужчиной, то пусть им будет тот, кого я презираю. Я буду питать отвращение к мужчине, которому продала себя без любви, кто бы он ни был. Лучше уж вы останетесь один, но сохраните мое уважение и дружбу, чем если приобретете и меня, и мое презрение, – заключила она.

Клейтон решил не продолжать этот разговор, но в его сердце поднялась такая ненависть к Роберту Кэнлеру, что, когда неделю спустя тот приехал на своем новеньком шестицилиндровом автомобиле, Уильям Сесил Клейтон, лорд Грейсток, искренне желал ему смерти.

Прошла еще одна неделя, и за это время не случилось ничего особенного, но атмосфера в коттедже была крайне напряженной. Кэнлер настаивал на том, что Джейн должна немедленно выйти за него. В конце концов она уступила, не в силах больше выслушивать бесконечные упреки и домогательства. Было решено, что на следующий день Кэнлер съездит в город и привезет оттуда разрешение и священника.

Клейтон хотел уехать немедленно, как только узнал эту новость, но выражение усталости и безнадежности на лице девушки удержало его. Он не мог ее покинуть. Он утешал себя мыслью, что свадьбе все равно не быть. Клейтон чувствовал, что еще немного, и его ненависть к Кэнлеру перерастет в готовность пойти на убийство.

Рано утром Кэнлер отправился в город.

На востоке был виден густой дым, который стлался над лесом: в течение целой недели неподалеку от фермы бушевал лесной пожар, однако дул западный ветер, и ферме до сих пор опасность не угрожала. Около полудня Джейн вышла на прогулку. Она не позволила Клейтону себя сопровождать: ей хотелось побыть одной, а он с уважением относился к ее желаниям. Профессор Портер и мистер Филандер остались дома, пустившись в какой-то важный научный спор. Эсмеральда возилась на кухне, а Клейтон, у которого слипались глаза после бессонной ночи, упал на диван в гостиной и вскоре задремал.

Облака дыма на востоке все росли, поднимаясь в небо, и вдруг порывы ветра начали быстро относить их на запад. Арендатор и его семья уехали в город на рынок, и некому было предупредить живущих в коттедже о том, что к ним стремительно приближается разъяренный демон огня.

Вскоре пламя распространилось на леса вдоль дороги, ведущей на юг, препятствуя тем самым возвращению Кэнлера. Ветер немного изменил направление, и огонь перекинулся на север. Затем ветер подул в обратную сторону, и пожар почти остановился, словно его держала на поводке чья-то рука.

И в этот момент с северо-востока показался большой черный автомобиль. Он резко затормозил возле фермы, и из него выскочил темноволосый великан. Он стремительно пересек двор и скрылся в доме. Увидев лежавшего на диване Клейтона, мужчина сначала застыл как громом пораженный, но тут же подскочил к спящему. Он сильно потряс его за плечо и закричал:

– О боже, Клейтон, вы что, с ума здесь все сошли?! Вы не понимаете, что почти окружены пожаром? Где мисс Портер?

Клейтон вскочил на ноги. Он не узнал этого человека, но понял смысл сказанного и выбежал на веранду.

– Скотт! – крикнул он, а затем, вернувшись в дом, позвал: – Джейн! Джейн! Где вы?

На его крик сбежались Эсмеральда, профессор Портер и мистер Филандер.

– Где мисс Джейн? – кричал Клейтон, тряся Эсмеральду за плечи.

– О, Гаврииле! Мистер Клейтон, она же пошла погулять.

– И еще не вернулась?

И, не дожидаясь ответа, Клейтон бросился во двор, а за ним выбежали остальные.

– В каком направлении она ушла? – спросил темноволосый незнакомец у Эсмеральды.

– Вон по той дороге, – показала испуганная женщина.

На юге, куда она указывала, уже вовсю бушевало пламя.

– Посадите этих людей в другой автомобиль! – приказал незнакомец Клейтону. – Я видел тут машину, когда подъезжал. И вывозите их по северной дороге. А мой автомобиль оставьте здесь. Если я найду мисс Портер, он нам понадобится. А если не найду, он никому не понадобится. Делайте, как я сказал! – добавил он, увидев, что Клейтон колеблется.

И, не говоря больше ни слова, незнакомец бросился через пустошь по направлению к северо-западу, туда, где леса были еще не тронуты пожаром. Каждый из присутствующих испытал необъяснимое облечение оттого, что с них сняли тяжелую ответственность, и при этом все они не сомневались, что незнакомец спасет Джейн, если только ее еще можно спасти.

– Кто это? – спросил профессор Портер.

– Не знаю, – ответил Клейтон. – Он обратился ко мне по фамилии, и он знает Джейн, поскольку спрашивал о ней. И Эсмеральду он назвал по имени.

– В нем есть что-то чрезвычайно знакомое! – воскликнул мистер Филандер. – Но, клянусь, я его никогда раньше не видел.

– Да-да-да! – поддержал его профессор Портер. – В высшей степени примечательно! И кто же это может быть? И почему мне кажется, что Джейн теперь в безопасности, после того как он отправился ее искать?

– Не могу точно сказать, кто это, профессор, – задумчиво ответил Клейтон, – но я испытываю такое же странное чувство, как и вы. Однако пойдемте! – опомнился он. – Нам надо спасаться, пока пламя не окружило дом со всех сторон.

И все побежали к автомобилю Клейтона.

Джейн решила направиться к дому, как вдруг заметила, насколько близко подступил огонь лесного пожара. Она поспешила вперед, и ее тревога переросла в панику: девушка увидела, что языки пламени отрезают ей дорогу к коттеджу. Ей пришлось повернуть вглубь леса, чтобы обогнуть дом с западной стороны, в обход пожара. Однако очень скоро Джейн поняла, что это невозможно и ей остается только направиться к дороге, ведущей на юг, в город, и попытаться спастись. Через двадцать минут она вышла на дорогу, но за это время и здесь пожар успел отрезать ей путь.

Джейн в ужасе остановилась: перед ней была стена огня. Пожар распространился на полмили к югу и угрожал заключить спасительный для Джейн участок дороги в свои безжалостные объятия. Бежать назад, через лес, также не имело смысла: девушка уже попробовала это сделать и ничего не вышло. Джейн понимала, что всего через несколько минут надвигающееся с севера и с юга пламя сольется в одну беспощадную стихию.

Тогда девушка упала на колени в дорожной пыли и принялась молиться, чтобы Господь дал ей сил храбро встретить судьбу и чтобы ее отцу и друзьям удалось избежать смерти. Внезапно она услышала, как кто-то зовет ее:

– Джейн! Джейн Портер!

Голос был незнакомым.

– Я здесь! – откликнулась она. – Здесь! На дороге!

И тут она увидела, как кто-то движется по деревьям, перескакивая с ветки на ветку с быстротой белки. Ветер снова сменил направление, и облако дыма заслонило незнакомца, который приближался к ней. Потом сильная рука вдруг подхватила Джейн, и она взмыла вверх. Ее куда-то тащили, она слышала только вой ветра, и лишь по временам ее задевала какая-нибудь ветка.

Джейн открыла глаза. Далеко внизу были видны кустарники, небольшие деревья и земля. Мелькала листва. Великан перепрыгивал с дерева на дерево, не выпуская Джейн из своих рук. Она словно видела сон, в котором снова перенеслась в далекие африканские джунгли. Ах, если бы это был тот самый бог леса! Увы, это невозможно. Но кто же другой во всем мире обладает такой силой и ловкостью? Джейн украдкой взглянула в лицо своему спасителю и невольно вскрикнула. Это был он!

– Мой лесной человек! – прошептала она. – Нет, не может быть, это бред!

– Да, твой лесной человек, Джейн Портер. Твой первобытный дикарь явился из джунглей, чтобы разыскать свою женщину – ту, что убежала от него!

Последние слова Тарзан произнес почти яростно.

– Я не убегала, – прошептала она. – Я согласилась уехать лишь после того, как неделю прождала твоего возвращения.

Пожар остался позади, и Тарзан спустился на землю. Они пошли бок о бок по направлению к коттеджу. Ветер снова переменился и стал отгонять огонь. Еще час – и пожар погаснет сам собой.

– Почему ты не вернулся? – спросила она.

– Мне пришлось выхаживать Д’Арно, он был тяжело ранен.

– Так я и знала! – воскликнула она. – А они говорили, что ты ушел к чернокожим, что это твое племя.

Тарзан только рассмеялся.

– Но ты ведь им не поверила, Джейн?

– Нет. А как мне тебя звать? – спросила она. – Как твое имя?

– Когда мы познакомились, я был Тарзаном из племени обезьян, – ответил он.

– Тарзан из племени обезьян! – воскликнула она. – Так это на твою записку я отвечала перед отъездом?

– Да, конечно. А чья она была, по-твоему?

– Я не знала. Но как же она могла быть твоей, ведь Тарзан из племени обезьян написал ее по-английски, а ты не понимал ни слова ни на одном языке?

Он снова засмеялся.

– Это долгая история. Записка написана мной, хотя я и не мог говорить. А теперь Д’Арно сделал еще хуже: он научил меня говорить на французском вместо английского. Вот и мой автомобиль, – показал он, – садись туда, мы должны догнать твоего отца, они еще не успели далеко уехать.

– Так, значит, когда ты писала в своей записке, что любишь другого, ты имела в виду меня?

– Да, именно тебя, – ответила она просто.

– Но в Балтиморе… Как я разыскивал тебя там! В Балтиморе мне сказали, что ты, наверное, уже замужем. Что некто по фамилии Кэнлер приехал сюда, чтобы взять тебя в жены. Это правда?

– Да.

– Ты его любишь?

– Нет.

– Ты любишь меня?

Она закрыла лицо руками:

– Я обещана другому. Я не могу ответить тебе, Тарзан из племени обезьян!

– Ты уже ответила. А теперь скажи, почему ты выходишь замуж за человека, которого не любишь?

– Мой отец должен ему большую сумму.

Тут Тарзан неожиданно вспомнил содержание письма, в котором Джейн писала подруге о некоем Роберте Кэнлере и намекала на трудное положение, но Тарзан не мог тогда понять ее сути. Он улыбнулся:

– Если бы твой отец не потерял клад, ты не должна была бы выполнять обещание, данное этому Кэнлеру?

– Я могла бы попросить его отпустить меня.

– А если бы он отказался?

– Я дала ему слово.

Тарзан немного помолчал. Автомобиль мчался по неровной дороге. Пожар продолжал бушевать справа от них, и изменение ветра могло перекрыть этот последний путь к спасению. Но вот они наконец миновали опасное место, и Тарзан снизил скорость.

– А что, если я его попрошу? – вызвался он.

– Кэнлер вряд ли согласится выполнить просьбу незнакомца, – ответила Джейн. – Особенно того, кто сам претендует на меня.

– Теркоз согласился, – мрачно заметил Тарзан.

Джейн вздрогнула и со страхом посмотрела на сидящего рядом с ней силача: она поняла, что речь шла об огромной обезьяне, которую Тарзан убил.

– Здесь не африканские джунгли, – сказала она, – и ты уже не дикий зверь. Ты джентльмен, а джентльмены не совершают хладнокровных убийств.

– В душе я по-прежнему дикий зверь, – ответил он негромко, словно прислушиваясь к себе самому.

Они помолчали еще немного.

– Джейн, – сказал наконец Тарзан, – если бы ты была свободна, ты вышла бы за меня?

Она ответила не сразу. Он терпеливо ждал.

Девушка пыталась собраться с мыслями. Что она знала об этом странном человеке? Что он сам знал о себе? Кто он такой? Кто были его родители? У него дикое имя. У него нет фамилии. Будет ли она счастлива с этим безродным человеком из джунглей? Найдется ли у нее что-то общее с мужем, который провел жизнь, бегая по деревьям в африканских лесах, сражаясь со свирепыми обезьянами, вырывая куски из плоти только что убитой жертвы и жадно вонзая в это сырое мясо крепкие зубы, в то время как его соплеменники с рычанием дрались за свою долю? Сможет ли он когда-нибудь принять образ жизни ее социального круга? Ведь ей страшно даже представить, что она должна будет принять его образ жизни. Возможно ли счастье в столь неравном браке?

– Ты не отвечаешь, – сказал Тарзан. – Ты не хочешь делать мне больно?

– Я не знаю, что ответить, – с грустью промолвила Джейн. – Я не могу понять саму себя.

– Так, значит, ты меня не любишь? – спросил он спокойным голосом.

– Не спрашивай. Ты будешь счастливей без меня. Ты не создан для условностей и запретов, которые налагает общество. Рано или поздно цивилизация покажется тебе скучной, и немного погодя ты захочешь вернуться к прежней свободе, к той жизни, к которой я так же не приспособлена, как ты к моей.

– Что ж, я понимаю, – ответил он тихо. – Не буду настаивать. Мне хотелось бы видеть счастливой тебя, а не себя. А теперь мне ясно, что ты не обретешь счастье со мной – с обезьяной.

В его голосе послышалась нотка горечи.

– Не говори так! – запротестовала Джейн. – Пожалуйста, не надо! Ты не понимаешь.

Но прежде чем Джейн успела договорить, дорога повернула и они подъехали к маленькой деревушке, где увидели машину Клейтона. Вокруг автомобиля стояли все спасшиеся от пожара.