Мирон вырвал блюдо, с жаренным трюфелями под сметанным соусом, прямо из-под носа Миклована.

– Хорош жрать! Ты видел, что там на улице твориться?

– Я сегодня с утра ещё ничего не ел, Что там, камни что ли с неба падают?

– Какие камни, намного хуже, против тебя бунт устраивают! Давай собирай войско, надо это быстро подавить пока не переросло во что-нибудь большее.

– А я то думал! Побузят и разойдутся, – сказал Миклован и забрал блюдо обратно, – И какое там у меня войско, все давно разбежались, осталось человек двести с гаком, которые мне должны, вот и отрабатывают.

– Я вижу, ты Миклуха, совсем страх потерял, Говорю же тебе, что тебя хотят сместить! Это в лучшем случае, Государственный переворот на носу, а ты всё не нажрёшься, лучше бы ты так охране платил, как жрёшь!

Миклован громко засмеялся: «Как же меня можно сместить, ведь я же император, а не какой-нибудь»

– Миклуха у тебя со слухом нормально? Тебе же сказали: это в лучшем случае, – пытался достучаться до его сознания Стёпа, но тот только подморгнул ему в ответ – продолжал смаковать грибочками.

Тут Мирон понял, что объяснять этому типу бесполезное дело, и что решать проблему придётся самому, «Распылить этих сиамских близнецов: к чёртовой матери, и на виду у всех, чтобы другим было не повадно, Нет так нельзя, тогда их солидарность к идее плешивого только усилиться, а массовые беспорядки мне тут ни к чему, а то ещё так беду с Земли можно накликать, Ещё это войско. эх!» – размышлял Твердохлебов, и не находил себе места, Взял кувшин с вином и хлебанул прямо с горла: три раза подряд.

– Мирон! Ты сильно в голову не бери, это всё пустое, погудят немного и разойдутся, – промямлил и ещё больше набил рот Миклован.

Посмотрев в окно и увидев уже многотысячные толпы людей, что скандировали: Даёшь выборы! Твердохлебов повернулся к императору и очень спокойным голосом сказал: «Не разойдутся! Так что, Миклуха, готовь вазелин! – и подумал: – И откуда он взялся этот плешивый», Всё то благополучие, которое было ещё вчера, растворялось с каждым мгновением сердечного ритма, и теперь жизнь Мирона зависела только от благоприятных стечений обстоятельств, на которые при сложившейся ситуации, ну никак, нельзя было полагаться.

– Степан, а ну идём почирикаем, А ты Леха останься здесь, – сказал Мирон и остановил рукой, пытавшегося идти вместе с ними пехотинца.

Они прошли во внутренний двор где было озеро с теми чудами, что секционировал Миклуха, и плюхнулись на вычурный диван, Степан тут же поклацал и посвистел, в сторону озера, стараясь подражать императору, На что Мирон со словами: «Хорош прикалываться», – отпустил ему подзатыльник.

– Да ладно тебе, пошутил, говори, что надумал.

– Здесь Степа и думать нечего, Пришла мне одна интересная мысль, – заулыбался Мирон.

– Давай говори, чего тянешь.

– Если хотят они Миклуху, то они его и получат.

– Ну и что это значит?

– А то, что, отдадим мы его: на тарелочке с голубой каёмочкой, этому плешивому, а я.

– Станешь императором? – недослушав мысль до конца, бухнул Степан.

– Ну наконец-то, до тебя дошло.

– Ты конечно это хорошо придумал, но когда заработают порты и земляне повалят сюда толпами, то слух что в Надане новый император быстро дойдёт и до верховного правления Тронплекса, и тогда.

Этого Мирон не предусмотрел, ведь сменить ДНК и свою физиономию он мог только на Земле, а поскольку порты не работали, то это план тоже оказался нежизнеспособный.

– Тогда будем запасаться харчами, и побольше, отсидимся в «Голиафе»: на орбите, – сказал он и через секунду добавил: – Пока Степа! Пока! Ты же говоришь, что он полностью невидим, со своей там, как ты говорил.

– Ну по документации так оно и есть, я же на нем не воевал, и вроде бы пока всё работает.

Тут во внутренний двор вбежал Леха и взволновано, ещё с далека крикнул:

– Войско окружило город.

Мирон с Степаном даже встали с дивана, от такой новости.

– И что они говорят? – спросил тихим голосом Мирон.

– Никто ничего не знает, Миклуха перепугался до смерти, ели заставил его послать гонца, чтоб разузнать: что да как.

Дубовые ворота в Надан вмиг были закрыты на большой засов, и выставлена многочисленная охрана.

Войско Василия остановилось в двадцати метрах от десяти метровой стены, которая окружала город, По своим каналам Василий уже знал, и про «Голиаф» и про прибытие чужаков, которые как он думал и есть те самые демоны, Он дал ультиматум Микловану, чтобы тот в течении суток выдал им демонов, а если он этого не сделает, то тогда он возьмёт город штурмом, а после: не оставят и камня на камне, Петицию на двух рукописных листах с рисунками подразделения и Шарика в сопровождении гонца он послал к Микловану. Сам же дал указ войску окружить город и разбить шатры. Вооружённая до зубов пятитысячная орда, что собралась на войну с нечистым, плотным кольцом окружила столицу миклованской империи.

Джек и его команда быстро взобрались на стену города, чтобы, как и другие тысячи любопытствующих, посмотреть, что происходит с другой стороны; но увиденное не прибавило хорошего настроения; как и говорил Шарик: «предугадать нелогичное поведение арианского народа – непростая задача».

– По наши души, – сказал Стив и сразу добавил: – Бежать не куда.

– А никто бежать и не собирается, Мирон со своей компанией, такой же демон, как и мы, и вдобавок все видели когда приземлялся «Голиаф». Поэтому, – обнадёжил Сильвер, и его слова придали большей уверенности всему подразделению.

– Нам бы замаскироваться, и где-нибудь притаится, – предложил Фёдор, – Шарик что говорил?

– Притаиться то можно, а вот как, и где?.. представление рыжего о маскировке по сравнению с нами, – покачала головой Джина.

– Если я бы смог, то бы в кота замаскировался, – захихикал Марк, – А лучше бы протонную винтовку мне дали, они бы тогда у меня сами маскировались.

– Если да кабы – это одно, но если будут по одному с города выпускать и проверять как следует, маскируйся, не маскируйся, всё равно повесят, – подытожил Стив и через секунду добавил: – Если конечно не замаскируешься, как та тётушка-дедушка: хрен знает, что, – и засмеялся, – Интересно, где, то чудо лазит.

– А ты видел, как он в бабу замаскировался – прямо шпионский прохфессор, если бы та бабёнка, мне под пиво попалась, ты только прикинь, – толкнул Стива вбок Марк и рассмешил всю команду; на что Джина ему сказала, что думает бог знает о чём, только не о том чём надо.

Джек поддержал Марка и сказал, что тут о чём хоть не думай, если поймают, то пиками заколют однозначно или порубают мечами – без суда и следствия, а то что боевой дух в их подразделении остался непоколебим так это только им плюс.

Но реальность происходящих событий понемногу откладывала груз на их души и картина «Войско перед боем» – заставила каждого из команды призадуматься о происходящем; Шарик как всегда был по делам и спросить, что делать дальше было не у кого.

Бригады Василия начали разбивать шатры и разводить костры для приготовления пищи, И сразу стало понятно, что они здесь надолго и всерьёз.

После долгих и нудных, поисков Миклована, Мирон нашёл его в погребе, где он вместе с Вероникой сидел в полной темноте, Подвал по приказу императора был забит едой и вином, а также сюда были снесены все сундуки с золотом и другими драгоценностями; Миклован Передириевич натянул на себя дырявый мешок и подпоясался верёвкой – рыжие волосы помазал сажей.

– Миклуха, а что ты тут делаешь?

– Закрывай, Мирон, закрывай быстрей двери.

Сейчас этот император вызывал весьма жалкое чувство, и Мирону очень хотелось, чтобы он здесь и остался: до конца своих дней, но Передириевич был ключевой фигурой, и до всего этого, ещё и оставался действующим императором.

– Миклуха вылазь с погреба, дело есть.

– Какое ещё дело? Скажите им что я бедный и золота у меня нет.

После этих слов, до Мирона, однозначно дошла вся озабоченность этой личности, и в ответ он только звонко рассмеялся.

– А помнишь сколько раз, я тебе говорил, нечего понты колотить, нечего?! – ткнул он его пальцем в голову, – Ну и чудо ты!.. – не мог остановиться Твердохлебов, – Сплавят всё твоё золото в слитки, а тебя скормят твоим окуням, – глумился он над Миклованом, и тот зарыдал как маленький ребёнок.

Вероника сидела рядом с императором на сундуке золота, и ничего не могла понять, что на самом деле происходит.

Степан стоял рядом, с масляным фонарём и тоже умирал со смеху, Миклован совсем раскис, и Мирон решил больше его не трогать, и ему стало даже его немного жаль, ведь он был тем самым, что сделал из него сам Твердохлебов: за многие годы сотрудничества; хотя гнилые гены императора играли, тоже не последнюю роль.

– Миклуха, я пошутил, давай выходи, они пришли не за твоим золотом.

Но Миклован не верил ни одному слову и на отрез отказался покидать погреб, тогда Мирон дал ему рисунки, которые передал гонец:

– Вот они пришли за кем, а ты им на хрен не нужен.

Передириевич взял пачку портретов с рук Твердохлебова и начал один за другим их просматривать, Вероника искоса пялилась на незнакомые лица подразделения, и вдруг перед ней показался портрет Сильвера, «И Джек здесь, Значит помощь не за горами», – подумала она и рисунок придал уверенности в её спасении, Она сразу накинулась на всю ту еду, которой Миклован набил погреб, и от которой она сначала отказывалась: ввиду её протеста, против таких условий содержания заложников.

– Аппетит появился? Ешь! Ешь! До тебя очередь ещё дойдёт, – кинул ей Твердохлебов.

– Непонятно, а кто это, и зачем?.. – не мог врубиться император, – И к какому делу, здесь дворовая собака?

– Вылазь! Вылазь, поговорим в нормальных условиях.

Миклован перестал плакать, и с огромным недоверием, что это пришли не за его золотом, всё-таки покинул погреб.

– Я так и знал, непрост этот парень, непрост, – разбирало Мирона смешанное чувство: радоваться или горевать, но по крайней мере он теперь знал, что надо делать, чтобы войско покинуло миклованскую империю.

– Если только в этом вопрос, отдадим и дело с концами! – воскликнул Миклован.

– Ух, какой же ты умный, только срать не просишься, Выдать, выдать. это уже дело времени: город в кольце, никуда они не денутся, – сказал Мирон в более приподнятом настроении, и был очень рад, что войско пришло не по его душу, «Отдадим демонов, и Вася отвалит, а там и порты откроют, Только вот что с плешивыми, даже и не знаю», – думал он закуривая сигарету.

– Интересно, чем они ему дорогу перешли, демонами называет, – размышлял в слух Степан.

– Да мало ли чего, Ходили наверно по большим дорогам и грабили, а потом ещё и убивали… Вот тебе и демоны! У них ведь как, если не такой как они, значит демон.

– Насчёт этого Мирон, ты прав: на все сто прав, слышь, Миклуха, что у вас за такой знаменитый кузнец Серкутан, говорят, даже с соседних империй люди к нему идут? – неожиданно вспомнил Степан, тот разговор у ворот.

– Не знаю такого.

– Припомни, припомни! Может и забыл.

– Ты думаешь, что я дам ковать золотые подковы кому-либо?! Я знаю всех кузнецов за тысячу километров! Нет здесь такого.

Братья Твердохлебовы переглянулись, и Степа тут же заулыбался:

– Я сразу понял. брешет! Столько заказов бывает только весной.

– Всё-таки заслали.

– Ты это о чём?

– А ты разве не заметил, что их компания, все как на подбор: кузнецы, и баба там такая что если врежет то мало не покажется, – сказал Мирон а потом озабоченно замолчал и через минуту добавил: – Значит «Голиаф» всё-таки шлёт, эти бесовы координаты: куда надо.

– А ты думал, военный корабль, у них там всё.

Миклован сидел и только моргал и не сильно понимал о чём разговор.

– Миклуха, ты бы пошёл проверил, что там с твоим золотом, А то может его уже давно украли, пока ты тут, демоны раз, – заулыбался Твердохлебов.

– Ты что! Укуси себя за язык, – сказал он и быстро встал с дивана, последовал к двери.

– Леха, проводи его, а то он там ещё нашу репортёршу случайно выпустит.

План по отсидке на орбите автоматически отпадал, Страх от спецслужб, и тех парней что заслали с Земли, и к которым в случае необходимости, в любую минуту, может прийти подкрепление в виде неограниченного количество бойцов – прочно засел в голове Мирона, Теперь им и вправду, было что: по-настоящему бояться; если эти ребята пришли за ними, думал Твердохлебов, то они их по любому достанут.

– Слушай Стёпа внимательно, пока этих нет, От корабля надо избавиться, и как можно скорее, чтобы не было беды, а эти рыла, – указал он головой на раскиданные на столе рисунки, – Объявим хорошее вознаграждение и думаю долго они не продержаться, город то блокирован.

– И плешивых надо бы заодно, – добавил Степан.

– Вот видишь: одна голова хорошо, а две лучше, Жаль конечно, эх! Придётся отсюда отвалить, засветились по полной программе, и всё за «Голиафа», сейчас бы, Ну ладно, ничего страшного: отсидимся пока в пещере, там по-моему и диван и шкуры, если не украли, должно быть, Вина побольше с собой возьмём, – обнял он брата – И сам черт нас не сыщет, а порты: рано или поздно заработают, и тогда всё наладиться.

Степан полностью доверял старшему брату, и его план не вызывал противоречий, И то что это просто неблагоприятное стечение обстоятельств, которое когда-нибудь кончится, и как говорит Мирон, что «жизнь по-любому наладиться», – не вызывало и малейшего сомнения.

– Ну и напугал, же ты меня, всё на месте, – выпалил с порогу, запыхавшийся Миклован.

– Никто тебя не пугал, но проверять, а как без этого, – прикалывался он с Передириевича, – Мало ли чего там, И ещё, Миклуха, нам бы пару килограмм золота: для дела надо.

– Ты что такие деньги, я и так стараюсь экономить.

– Я вижу, как ты экономишь, всё войско разбежалось, Ну если не хочешь то и не надо, Заберут они тогда у тебя всё задаром.

– Мирон, Мирон, ты же знаешь, что я пошутил, Для какого, такого ещё дела, надо золото?

– Вот за эти головы, надо объявить вознаграждение, хотя бы пару кило: за всех, – и подвинул, по столу, в его сторону: стопку портретов.

– И что если отдадим этих демонов, то войско уйдёт?

– Уйдёт или уедет, какая разница, главное, что их здесь не будет. Твоё дело профинансировать. Дошло до тебя или нет?

– Дошло, чего бы и не дойти, но.

– Что, но?..

– Золото дам, но финсисировать не буду!

– Ха-ха-ха. Ну, и император: цирк уехал Миклуха остался!

Миклован не обращал внимания на насмешки со стороны братьев, он в глубине души очень обрадовался такой новости, и сказал, что даст, немного немало, а по килограмму за каждого; и тотчас добавил, что за плешивых ни даст ни клёпки, а про переворот с выборами сказал, что он ему просто-напросто не интересен, и это пустая трата блестящего метала.

После принятия консолидированного решения – Мирон послал гонца к Васе, чтобы сообщить, что демонов отдадут в срок, а может и раньше, и что даже объявили за их поимку вознаграждение: по килограмму золота за каждого, Такой ответ вполне устроил Василия, но время на их поимку осталось тем же, и если они не отдадут демонов в срок, то он штурмом возьмёт город и сам их поймает – бесплатно.

Подразделение «Барьер» не знало о всех тех закулисных играх, что устроил Мирон с Василием; и на одной из улиц города, за столиком одного из многочисленных баров, но опять-таки на улице: в помещении не было свободных мест – спокойно обсуждали дальнейший ход событий, Весь тот запас продуктов что был приготовлен для захвата корабля оказался очень кстати.

Обстановка в городе, даже при виде войска за стенами, отличалась праздничной суетой и по воздуху веял бунтарский дух, который подорвал сознание доверчивых горожан, и сделал революционную борьбу: против их императора – делом всей жизни, Все только и говорили, о том лысоватом человеке, – а мысль, что это было бы очень справедливо: забрать у ненасытного и жадного узурпатора всё золото и поделить между собой – считалась самой, что ни наесть: на белом свете, справедливой.

Но такое настроение присутствовало только у горожан Надана (и уже птицей летела по округам), и не распространялось на Миклована Передериевича, который на все дуновения, вокруг его персоны – забил, и плыл на своей волне, и ему даже в голову не могла прийти мысль, что судьба империи давно уже предрешена; и что его чрезмерная жажда лёгкой наживы и непомерная любовь до богатства, как заразная болезнь, передалась всему населению его империи; и каждый был готов получить свой грамм золота – на халяву.

Сотни лысоватых людей с козлиной бородкой, заполонили Надан, собирая немногочисленные скопление людей; они по всем правилам создания революционного движения, вели разъяснительную работу; и никого из жителей города не удивлял то факт, что все эти люди, как под копирку, похожи друг на друга.

Банзай же тем временем, приняв образ молодой и привлекательной жительницы соседнего села, ходил по лагерю противника и продавал отравленное вино – цена на малиновую наливку была очень привлекательной и устоять было просто невозможно, но у тех, у кого не было денег он наливал в долг, Бочки со спиртным напитком были закуплены за счёт того самого мешка денег, которое подразделение оставило у него в блиндаже – на яд пришлось тоже немного потратиться.

И это было только начало.

Киборг всю ночь выл волком, пугая лошадей противника, на вой собралось ещё с десятка три серых помещиков с ближайших лесов и полей, так что ночь у подопечных Василия оказалась непростой, и под утро было обнаружено что больше половины лошадей бесследно пропало, Но с ядом получилась заминка, то ли то яд оказался несвежий, то ли то был совсем не тот яд, что написан на этикетках; войско хоть и не окочурилось, но оказалось полностью небоеспособным, В радиусе трёх километров от города, было всё «заминировано», так что и ногой ступить нельзя, И девяносто девять, процентов от личного состава бригад, лежало с покрученными животами.

В городе, с самого раннего утра, солдаты Миклована ходили по улицам и заведениям: расклеивая портреты подразделения, внизу рисунка было написано, что за любую информацию о демонах, можно получить один килограмм золота: за каждого – портрет лысоватого мужика, тоже там присутствовал.

Подразделение «Барьер» так и дремало за тем же столиком: возле бара, Движение по городу не кончались до самого утра, и только с третьими петухами народ начал расходиться по домам, чтобы хоть немного отоспаться, но многие так и продолжали наливаться самогоном и вином.

Джек услышал шарканье ног и сразу открыл глаза – сон не шёл и он только делал вид что спит; до их столика, подошли два человек и быстро, прямо напротив, на стену, наклеили все семь портретов: включая Шарика – один из солдат обернулся и спросил:

– А ты, браток, нигде их не видал – целое состояние дают?!

Сильвер, под больших бортов шляпы, искоса глянул на охранника:

– Да нет не видел, а деньги и вправду хорошие.

– Ну ты смотри, если увидишь, где-либо этих демонов, сразу беги в Панифекс, Миклован расщедрился не на шутку, Только то, что ты их видел, никому больше не говори, кроме императора или Мирона, а то, – хихикнул вояка и пригладил свои шикарные усы.

Остальные члены подразделение, положив головы на стол, тоже делали вид что спят, но на самом деле, каждый из них, был готов к любому повороту событий, Солдаты справившись с очередным местом пошли дальше, и остановившись через сорок семь метров начали опять расклеивать физиономии «демонов».

– Килограмм за каждого не хило, хоть иди и сам сдавайся – не подымая головы высказался Ломоносов.

– Если хочешь, Федя, то я могу тебя отвести, мне килограмм золота не помешает? – усмехнулся Марк, – Сэр, ну что уже ушли?

– Толку что ушли, сейчас бы хоть одну протонную винтовку, – с грустью сказал Джек, и был очень недоволен, обстоятельствам с оружием, которые связывали его по рукам и ногам, а ведь он никогда не ждал с моря погоды, и предпочитал сам принимать решения, а не ждать пока над ним и за него.

– В этом вы в яблочко, и ещё бы, штук пять протонных гранат, то показали мы бы этим умникам где раки зимует, – поднял голову Стив и оглянулся по сторонам.

И тут все начали говорить, что им не хватает для полного счастья в данной обстановке, но не успев как следует помечтать, Джек в краткой форме, поставил всё на свои места: «А так как всего этого у нас нет, то значит будем действовать по старой армейской тактике, Разобьёмся на группы, нет на группы то много, по одному, а ты Фёдор со мной, и затеряемся в городе, вам я думаю объяснять: что и как не надо; а когда стемнеет, если конечно продержимся до этого времени, то собираемся в этом самом месте».

– Просто так они меня не возьмут, – сказал Стив и сверкнул армейским ножом.

– Это уже по обстоятельствам, но советую до самого последнего момента не раскрывать себя, – сказал Сильвер и через секунду добавил: – И этот агитатор, что-то пропал.

– Значит так у него спланировано.

– Федя, ты лучше сейчас за свою шкуру переживай, А за Шарика ты не бойся, он не пропадёт, – обломала его Джина.

Не успела команда разойтись по сторонам, как их план был с треском провален, с обоих концов улицы приближались солдаты, Тот охранник, что клеил рядом с их столом портреты, узнал разыскиваемых, и не подав виду – сразу после того как скрылся с зоркого глаза Джека, кинулся собирать сослуживцев.

Бежать было не куда, и команда оказалась в ловушке, Солдаты гремя сбруей, лёгким бегом двигались в их сторону, Джек дёрнул за ручку близлежащей двери, входа в дом, но она оказалась закрыта, Подразделение пробежалось по улице: дёргая двери всех домов подряд, но те тоже были закрыты и тревожная обстановка накалялась всё больше и больше, И вдруг одна из дверей, позади, скрипнула и открылась, и оттуда выглянула небритая морда с опухшими глазами: «Демократия – мать порядка! – закричал человек и выйдя полностью из дома, махнул рукой в сторону Джека, – Давай быстрей сюда!» Это был один из тех: немногих, кто проникся революционным движением – до самих корней своих волос, Все быстро вбежали в дверь, и тот «товарищ» сразу, следом закрыл её на мощный засов, «Давай на крышу!» – крикнул он опять. И подразделение не говоря ни слова устремилась по деревянной лестнице вверх, Не прошло и минуты как послышались тяжёлые удары в дверь: то со стороны улицы, солдаты принялись ломать дверь; не обращая на это внимания, Сильвер и его команда а за ними и тот мужик – быстро вбежали на последний этаж трёхэтажного дома и по крутой лестнице: сначала местный повстанец, потом и остальные взобрались на чердак, и через голубиное окно вылезли на крышу.

– Куда дальше? – спросил Джек.

– Только три этажа, плюс чердак, всё! – пожал плечами «товарищ».

– Тьфу, блядь! – выругался Марк и сплюнул, – Ты наверное думал, что мы можем летать?!

– Не уверен, что он, вообще что-то думал? – ухмыльнулся Ломоносов.

Снизу уже слышался топот солдат, которые выбили дверь, и стремительно двигались вверх по лестнице.

– А ну давай, за мной! – крикнул Сильвер и побежал в сторону края крыши.

Рядом стоял такой же трёхэтажный дом и их чердаки были словно сросшиеся; команда под шум цокающей черепицы устремилась вперёд, на другую кровлю, но с каждым последующим домостроением расстояние между крышами увеличивалось всё больше и больше.

Джек вошёл в такой азарт, с этими прыжками по домам, что и сам уже не замечал, как перепрыгивал десятиметровые расстояния, а от последнего дома он так сильно оттолкнулся, что перелетев три крыши по воздуху, он приземлился на краю десятиметровой стены, что окружала город; потом по инерции прыгнул прямо в гущу вражеского войска; где учинил немалый переполох: вояки бежали – кто куда, задудела труба и в воздухе завитали громкие возгласы: «Атас! Демоны окружают!»

Сильвер приземлился возле палатки, с которой вышел мужик в трусах и с куском туалетной тряпочки в правой руке.

– Слышь, братец! Что, за шум? – горестным голосом произнёс вояка.

– Тебе, туда! – сказал Джек и указал в сторону леса, а сам быстро огляделся по сторонам, и заметив в десяти метрах запряжённого скакуна, что стоял на привязи возле шатра военачальников – не долго думая рванул в сторону лошади, чтобы быстрей убраться: подальше от греха.

Но стартовая скорость, его усилий, оказалась, просто неимоверной, что он и сам не успел ничего понять, и в один миг, был уже на расстоянии более трёх километров от города, Он только оглянулся в след: стремительно удаляющемуся Надану и подумал: «Вот это класс! И приземляться теперь можно аккуратно, а как бежать прикольно!.» – и не прекращая бега, с мальчишеским задором, придал «газку».

Поля и деревни пролетали одно за другим, также мелькали города и империи, что он даже не успевал ничего рассмотреть, и даже неожиданно появившееся впереди его река, тоже осталась позади – пробежал он по ней что по ровному полю, Джек все бежал и бежал, и не мог остановиться, все те чувства что переполняли его с ног до головы только разжигали азарт; решающим аргументов в пользу того чтобы прекратить бег, стали, внезапно появившиеся, на горизонте, горы.

«Так, надо тормозить, – подумал он и остановился прямо в двух метрах от каменной подошвы горы, чьи пики терялись глубоко в облаках, – Хорошая, всё-таки, эта экспериментальная нервная система, да ещё со своим интеллектом, Теперь можно всем пользоваться без страха, что покалечусь, – и развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошёл обратно».

После такого кросса, сильный голод одолел не на шутку, Денег были полные карманы, но поблизости не было видно ни одного населённого пункта.

Сильвер брёл по широкой тропе, которую протоптали дикие животные и даже не обращал на это внимание; он всё раздумывал по поводу его ног и нервной системы и находился под непомерным впечатлением, И даже, ради эксперимента, два раза подпрыгивал, чтобы посмотреть в дупло гигантского дерева, которое находилось на приличной высоте; там перепуганный: лесной брок, чуть не умер со страху видя довольную физиономию инопланетянина.

Джек всё шёл и шёл, и даже была мысль: опять пробежаться, Но куда? Ведь пока он и не догадывался, как далеко оказался от Надана; и в какую сторону держать путь – был очень большой вопрос.

Неожиданно, сбоку, в кустах, послышался шум – что-то большое пробиралось прямо на него: напролом через кусты, Джек вытащил нож и приготовился, к встрече трапантена, или на крайний случай, как он думал – не дай бог арианский кабан, Сильвер ещё с тех времён, когда биология была не сильно любимым его предметом – чётко усвоил одно: арианского кабана, может остановить, только арианский кабан, или протонная винтовка, Но на его удивление с зарослей тремьяна вылез старик, диковинной национальности: чёрный как уголь, и с жёлтыми пятнами будто у оленя – по всему лицу, а вместо волос иголки, как у дикобраза, Джеку даже стало немного не по себе, от вида странного туземца, Конечно когда он служил в межгалактическом спецназе, то много повидал разных существ, и даже более устрашающегося вида и размера, чем этот, Но там он был готов к такому, и вдобавок был при полном боевом, но что этот тут делает – ответа на это не было.

Старик держал в руках большое копье, а за его спины торчал самодельный лук, колчан стрел, был накинутый на плечо, на поясе болтался крупный тутушок, которого как думал Джек он наверно только подстрелил.

– Не стрелял, а ходил силки проверять, вот этот диковинный зверь и поймался, зато плоть, трибунцы оближешь, – внезапно всплыло в голове у Сильвера и это ещё больше удивило, ведь так общались только гелты, «На Ариане так точно никто не общается», – подумал он.

– Да тут и общаться не с кем, Планета без интеллектуально развитых существ, А ты тоже потерпел здесь крушение? – опять всплыло в голове.

Как потом выяснилось, что этот бириец, как она сам себя называл, ещё двести лет назад потерпел крушение на Ариане, и всё это время дальше чем на сто километров, не отходил от обломков своего корабля, так как там остался ещё исправный транво, и не выговоришь – который отсылает сигнал бедствия в космос; все эти годы старик надеялся, что вот-вот за ним прилетят и спасут, «Как же я далеко забежал», – подумалось Сильверу.

– А куда ты, сынок, бежал?

– За зайцем бежал, – подумал он в ответ, чтобы долго не объяснять.

Старый бириец, так был рад: что теперь он не один, и будет хоть с кем пообщаться, что даже не заметил, как с заду подкрался левонский кракозябр и схватив старика, быстро затащил его в лес, Джек с ножом в руках мигом прыгнул вслед кракозябру, и неожиданно, сам для себя, оказался у него не спине, Это животное с размерами огромного медведя скинуло Сильвера с себя на землю и развернувшись кинулось в его сторону– большие клыки хищника были уже почти возле шеи, но тут кракозябр издал громкий, грудной рык, рухнул всем своим весом, придавив Сильвера к земле, Как ни пытался Джек вылезти под тяжеленой туши кракозябра – придавила она его, что лотонная плита: дышать стало трудно и в глазах зарябили красные круги; Джек только подумал, как ноги, сами согнулись в коленях, и мощный толчок, с такой силой откинул хищника – хруст ломающихся веток, а затем оглушающий шлепок, толстенный ствол квазилипта, расплющил кракозябра в лепёшку; множество зопок снарядами полетели с дерева, набив Сильверу не одну шишку, Джек потёр лоб тяжело переводя дыхание и сразу подошёл к старику: хотел оказать ему первую помощь, но рана оказалась очень глубокой и с неё лилась, неприятная на запах, жёлтая жидкость, Он присел возле бирийца и воткнул окровавленный нож в землю: хотел приподнять голову туземца, но его колючки, Лицо старика изображало странную умиротворённость, и задушевная улыбка на его физиономии всем видом показывала, что он как будто был готов к смерти и очень давно этого ждал.

– Вот и мой последний пункт назначения, сынок! – всплыло в голове.

Джек молча смотрел как жизнь стремительно покидает тело странника, но он ничего не мог поделать, вся левая часть шеи вместе с плечом была вырвана, хищным животным.

– А ты тут сам не горюй, я здесь всё обустроил, и мяса насушил так что тебе хватит до следующего, – подумал он и закашлял жёлтым.

Потом ничего не думая, полез в карман, и достал оттуда странную вещь, которая не была ни на что похожа, из ранее виданого Сильвером, Это был круглый диск с золотистого метала, а посреди его эллипсовидный кристалл, который пульсировал загадочным, зеркальным светом: по кругу; на диске, чётко прорисовались: то ли фигурки, или то письменность такая – бириец сунул вещицу в руку Джека и крепко сжал своей, трёхпалой клешней.

– Береги (вместо названия всплыл булькающий щелчок), это очень, – и не передав мысль до конца, бириец умер.

Сильверу стало очень жаль этого старика, который ждал двести лет, о своей помощи, и тут вдруг, так глупо, был убит кракозябром.

Настроение сразу испортилось и неприятное чувство загрызло желудок, «А ведь я был тем самым, кого он так долго ждал, и его спасение было не за горами», – думал он рассматривая ту штуковину, что дал ему старик, Но так и не поняв, что это такое Джек сунул её во внутренний карман плаща, Хотя у Сильвера и не было никаких родственных отношений с этим существом, и учитывая, что у него никогда не было родителей, то он как-то, всё-таки, по-человечески проникся, незнакомым для его натуры чувством, к старому бирийцу: «Могу обещать тебе только одно, что сберегу то что ты мне дал, отец», – подумал он и одинокая слеза предательски скользнула по щеке; глянув последний раз на бездыханное тело он вытащил нож с земли, и встав с корточек, вышел с леса на дорогу, Лопаты, чтоб закопать странника не было, а рыть ножом двухметровую яму тоже не хотелось, сейчас была дорога каждая минута и надо было как-то выбираться с этой глуши.

На тропе Сильвер обернулся вокруг себя, на триста шестьдесят градусов, и в голову сразу закралась провокационная мысль: «А куда же идти?» – ведь когда он бежал то и не думал куда бежал, просто петлял в разные стороны и оббегал вокруг неизвестных городов по два раза, пугая при этом местных жителей.

– Ну и долго, ты, тут, собираешься стоять? – всплыло у него в голове, и Джек с большим чувством эмоций, мгновенно, обернулся.

Но то был Шарик, который оказался весьма кстати; и чувство горького осадка на душе, сменилось более радостным настроением.

– А как же плешивый, конец агитации? С этим, что с козлиной бородой, ты ловко придумал.

– Там и без меня обойдутся, Нашлось немало людей, которым можно доверить: продолжение начатого дела, а ввиду масштабности, так будет более естественно, – подробно прояснил Шарик, – Ну, а ты готов? – опять пробежала мысль по извилинам.

– К чему готов? Готов! Будем спасать заложников?!

– Сейчас речь, о более важном, готов ли ты, Джек Сильвер, взять бразды правления миклованской империи, в свои руки? Ваше правительство, полчаса назад, единогласно, утвердило твою кандидатуру.

Джек не знал, что и ответить, по крайней мере в его планы: за последнюю неделю, это не входило и сначала он принял это за шутку; тем более не за горами возвращение на службу: под командования генерала Оуэна, Но мысль, что не плохо бы было осесть и жениться, детей завести, где-то в отдалённых уголках – словами генерала – точила мозги; и только сбивала с толку: дезадаптировав все мысли – чёткого ответа на щекотливый вопрос у него не было.

– Ввиду, на твоём решении будет строиться моё дальнейшее планирование.

– Шарик, ты там уже сам: планируй, как знаешь – тебе видней, а сейчас лучше скажи в какую сторону Надан, а то там мои, и надо бы по скорее что-нибудь предпринять, и ещё, если тебя это не затруднит, – тут Джек полез за то штуковиной, что дал бириец.; но в ответ получил только детальные подробности о составе сплава и точно такую же информацию о камне; про надпись рыжий, как-то странно сказал, что она не имеет к людскому роду никакого отношения и то что там написано, это никем не проверено, а значит информация не правдивая, На следующую попытку, всё-таки разузнать, что за надпись, и прояснить, он услышал: «Нельзя знать всё то, что от любопытства желаешь узнать – чем больше знаешь, тем огромней желание познать, конечную мессатонию превосходящего квантума: самой сущности понятия.; любая информация источник чужой мысли, и она как вирус разъедает разум непосвящённого в тайны новых и опасных знаний – и я не хочу, чтобы ты этим заразился».

Философия рыжего хоть была не совсем понятной, но логичность и убедительность его высказываний не вызывала сомнений, Джек только шмыгнул носом и хотел было сказать, как сразу получил ответ, на ещё даже: не сформировавшеюся до конца мысль – он ещё и сам не знал, что скажет – такой подход удивил, и немного обескуражил; ведь со всей своей продуманностью: «Этого» – раньше за ним такого не наблюдалось.

– Сейчас тебе надо сосредоточить, а там и без тебя, есть кому, что делать.

Шарик имел ввиду Сикофанта, которому была поставлена боевая задача: поднятие всего города на блокирование Панифекса, агитация среди немногочисленного войска Миклована, изготовление транспарантов с соответствующими лозунгами, а также, раздача бесплатных алкогольных напитков и другие мелочи, По поводу Василия, беспокоиться, тоже особо не стоило: та дизентерия, что господствовала в войске, на девяносто с лишним процентов ослабила его мощь, но на всякий случай у рыжего было ещё четыреста двадцать семь, вариантов развития событий, на остальные: всевозможные, непредвиденные обстоятельства.

– Твоя ближайшая задача, и цель у нас другая.

– Какая ещё, пока не решу с командой и заложниками, ни каких других задач?!.

– Сейчас первостепенно захватить «Голиаф», а потом займёшься заложниками, а за подразделение, можешь не переживать им сейчас ничего не угрожает.

Джек конечно понимал, что боевой корабль – это принципиально для всего земного правительства, и им там, не сильно интересна судьба заложников и всё остальное, но его команда, Вероника, Волков, конъюнктура цены за, разрывала на части саму суть принципиальных ценностей Сильвера, и он уже чуть было не поддался соблазну: действовать спонтанно, уступив место эмоциям; но после очередной лекции Шарика, с дополнительным разъяснением и напоминанием взятых обязательств, и что у рыжего, как и предполагалось: спланировано от и до, то Сильвер решил, до конца и без всякой самодеятельности – действовать согласно его планированию, «Дешевле обойдётся», – утвердилась чёткая мысль и подумалось, как он мог отойти от этого плана.

– «Голиаф», «Голиаф» то «Голиаф», только где ты его видел?..

– Космолёт стоит на орбите Арианы – охрана два человека, на вооружении одна протонная винтовка и два помповых ружья: пятой мировой войны, склад с оружием космической пехоты заблокирован на тридцать земных суток.

– Что склад заблокирован, это радует, но мне достаточно и одной протонной винтовки и даже дробовика, и если ты ещё не заметил, то у меня кроме ножа больше ничего нет.

– А ноги?

– А что ноги?

Хотя Джек ещё полностью не научился пользоваться всем тем богатством, что поставили ему гелты, и даже не совсем понимал, какая мощь заключается в его нижней части тела, а учитывая ещё и такой же позвоночник, и то что если нервная система имеет свой интеллект, он знал только одно – всё это, чертовски полезная и прикольная вещь.

– Или ты хочешь, чтобы я прыгнул прямо на корабль, который как ты говоришь, стоит на орбите?

– Не надо никуда прыгать, Это было бы очень глупо, Там ведь нет воздуха и ты сразу умрёшь, и этим подставишь нашу миссию под угрозу срыва.

– Так, онтош! – сделал Джек акцент на своей правоте.

– Я могу тебя туда переместить.

Сильвер, сначала, хотел разузнать: что да как, но передумал, но это никак не спасло его от комментария Шарика, по этому поводу; после маленькой лекции, рыжий сказал, чтобы он взялся за него руками и на две секунды закрыл глаза, Как только Джек за него взялся – не было ни розовых облаков, ни каких-либо других спецэффектов, они почти сразу оказались в одном из многочисленных отсеков «Голиафа»; а моргание глаз, прокатило, за их двухсекундное закрытие.

Сильвер отпустил руки от собаки и выпрямился, он даже не ощутил этого перемещения, только подумал: «Да уж! Наши технологии, точно отдыхают».

Вынув нож, он медленно начал продвигаться в сторону отсека, управления кораблём; Джек был здесь ни один раз, и ориентировался очень хорошо, Вдали послышался громкий разговор и музыка; запах табачного дыма, что как казалось: пропитал весь корабль – поддёрнул желание закурить, Плана по захвату корабля не было и Шарик ничего не стал объяснять, «И что можно сделать ножом, даже и таким, против протонной винтовки», – мелькнула такая мысль и он прокрутил рукоятку ножа, Звуки разговора слышались всё громче и громче – теперь Сильвер мог различить минимум как пять голосов, среди которых был и женский, «Что за ерунда, ведь рыжий говорил, что там только два человека и один заложник», – подумал он и аккуратно, выглянул из-за угла: глянул в командирский отсек управления «Голиафом».

То, что предстало его взгляду не сильно и удивило, В отсеке, на полу лежало два тела, возле которых валялся разбитый кувшин вина – дым от сигарет: стоял столбом, а на весь отсек раздавался громкий звук плазматрона, который транслировал спутниковый канал с Тронплекса, Внимательно, с далека, осматривая отсек Джек сразу увидел протонную винтовку, что подпирала стол, который был завален множеством разнообразной еды, «Вот, что мне и надо», – и как по повелению мысли метнулся в сторону оружия, Через пол секунды он уже был возле стола, и держал в руках протонную винтовку, «Ну а теперь, можно и повоевать», – и сильно сдавил рукоять протонки, Датчик проверки аутентификации замигал зелёным, считав его ДНК – теперь все было, как и раньше когда он служил в межгалактическом спецназе, и ему не надо было убегать и прятаться, это надо было теперь делать тому, кто мог стать у него на пути.

«Так, а ну бегом встали!» – сказал Джек и ударил, тяжеленым сапогом, по печени одного из лежавших на полу, но тот что буркнув, продолжал лежать дальше, Как потом выяснилось, что были они мертвецки пьяны, ведь после того как Степан доставил сюда эти запасы продовольствия – пили они пока не попадали.

Сильный голод, напомнил Джеку о себе, журчанием в животе, и нездоровый аппетит отбил остальные мысли, вся та пробежка отняла много энергии; сунув в рот кусок копчённого мяса, он решил, что надо бы сначала Серёгу освободить, а потом можно и подкрепиться, но с этой мыслью рука потянулась за куском пирога и он набив себе полный рот, отправился на поиски Волкова.

Да именно поиски, ведь если бы, любого из любых: несведущего человека закинуть на борт «Голиафа» и без всяких карт и расспросов попросить сходить, например, в комнату отдыха инженерного подразделения и позвать главного кибернетика, то раньше чем через неделю можно было бы и не ожидать, Но так как Сильвер превосходно ориентировался в множественных хитросплетениях пролётов и чётко знал: иерархическую расположенность всех ярусов «Голиафа», то он уже догадывался, где приблизительно искать корефана.

Волков сидел в карцере – весь побитый; едой его не баловали, так что видок у него был: ещё тот, Начальник не сразу узнал Джека, и хотел через решётку схватить его рукой.

– Разве можно так на товарищей кидаться?

– Арианский кабан тебе товарищ! – грубо ответил Волков, все ещё думая, что это один из бандитов.

– Серёга, вижу ты тут совсем плохой стал.

Волков внимательно присмотрелся к тому лицу что стояло перед ним, за решёткой, и в тот миг, его щетинистая с кровавыми подтёками физиономия, расцвела в добрейшей улыбке.

– Сильвер! Космический ты черт, Неужели это ты?!

– Я, Серёга! Я! Сейчас я тебя оттуда вытащу, – сказал Джек и в тоже время пытался угадать код оропонного замка, но тот был как заколдованный.

– А ну отойди в бок.

– Что взрывать будешь? – вдохновлённо спросил Волков и отошёл в сторону.

– У меня есть кое-что посерьёзней, – ответил ему Джек, а сам подумал: «Надо только выбить решётку, а не пробить прошивку корабля», – и с мыслями о силе удара, резко бухнул ногой по металлической двери.

Решётка вылетела с огромным шумом: звеня и подпрыгивая она рикошетом прошлась по всему карцеру и только хорошая реакция спасла Серёгу от ещё одной отметины, Волков только открыл рот от удивления, как Джек ему сразу сказал, что у него вместо ноги протез и сейчас такие делают и что технологии тоже не стоят на месте, и что он там на своём Марсе совсем отстал от жизни, на что тот полностью согласился.

Джек по дружески обнял Волкова и они похлопав друг друга по спине, ещё не верили, что такое может быть – встреча так встреча: и ещё где, Потом Сильвер предложил пройти в отсек управления кораблём, и продолжить там их беседу, За все те годы, что они не виделись, у каждого из них накопилось очень много вопросов друг к другу – они быстро отправили тех пьяниц в карцер (Чего-чего, а карцеров на «Голиафе» тоже хватало), уселись за стол, который был приготовлен как будто специально для их встречи, и глотнув по глотку арианского вина, пятидесятилетней выдержки, ударились в ностальгию.