– Я их не вижу, – сказала Кейлин. – Только самолет.

Она вошла обратно в коттедж, и Рейчел закрыла и заперла за ней дверь.

– Как ты думаешь, сколько у нас времени? – спросил Уилл. – Снег глубокий. Сколько им понадобится, чтобы добраться сюда? Час? Полтора? И мы уже потратили тридцать минут.

Шарп покачала головой:

– Думаю, у нас еще есть время. Они пролетели прямо над коттеджем, сели на расстоянии видимости, так что должны понимать, что мы знаем об их присутствии. Они вполне могут предполагать, что тут, в особняке, имеется небольшая армия.

– На что ты намекаешь?

– Я вполне уверена, что они не начнут действовать до темноты.

– Когда я думала, что это произойдет при дневном свете, мне было спокойнее, – отметила Рейчел.

– Нет, это хорошо – дает нам время приготовиться, – возразила Кейлин. – Нам нужно поговорить с Шоном, Кеном и женщинами, сообщить им хорошие и дурные новости и набрать нескольких добровольцев. Но сначала я хотела бы побыть с сестрой. Вчера я видела ее только в глазок. Вряд ли она даже знает, что я здесь.

– Не знает, – ответил Иннис.

– И что?

– Ты действительно считаешь, что у нас есть время на семейные встречи?

– Прошу тебя, Уилл…

– Пять минут.

Иннис отпер дверь и вошел внутрь. Запертый в комнате молодой человек как раз встал с кровати – глаза его припухли с похмелья, и в целом вид его был испуганный.

– Садись, Шон, – велел ему бывший адвокат.

Тот подчинился. Уилл закрыл дверь, отодвинул стул от стола и сел лицом к пленнику, держа дробовик на коленях.

– Вы собираетесь убить меня? – спросил Шон.

Иннис покачал головой:

– Моя дочь подслушала разговор между тобой и твоим отцом вчера утром. Ты знаешь, о чем я говорю?

Шон несколько секунд смотрел вниз, на свои босые ноги.

– Вы имеете в виду – в библиотеке, после завтрака?

Уилл кивнул.

– Ты не хотел оставаться здесь, верно, Шон?

– Я не знал, что творится в этом коттедже, клянусь вам.

– А твой отец?

– Нет. Я имею в виду, он слышал, что это крутое место, но мы и понятия не имели… А вы бы поверили, если бы не видели собственными глазами?

– Моя жена провела здесь пять лет.

– Мне очень жаль, правда.

– Мне нужно кое-что знать.

– Что?

Уилл неотрывно смотрел на Шона.

– Ты развлекался с кем-нибудь из женщин здесь?

– Нет.

– Можешь сказать мне правду.

– Я клянусь. Меня тошнит от этого места.

– Тогда что ты делал вчера?

– Сидел в своей комнате.

– Весь день?

– До обеда.

– А твой отец?

– Не знаю. Но мне кажется, он никому здесь не сделал ничего плохого. Он не такой.

Уилл встал.

– Ты умеешь обращаться с оружием, которое есть в доме?

– Мы с отцом охотимся на оленей в Монтане каждую осень.

– Хорошо.

– Почему это хорошо?

Иннис подошел к двери и открыл ее. В комнату хлынул холодный воздух из коридора.

– Идем поговорим с твоим отцом. У меня есть кое-какие плохие новости.

Люси Даль сидела в кресле у камина в одной из гостевых комнат, с книгой в руках, вытянув ноги к огню и положив их на пуфик.

Кейлин закрыла дверь и бесшумно двинулась через комнату к сестре. В тишине потрескивали прогорающие поленья в камине и шуршали страницы книги, когда Люси переворачивала их.

Прошло три года с тех пор, когда бывший агент ФБР в последний раз видела сестру, и тогда же они наговорили друг другу множество злых слов во время пустой ссоры, которую начала Кейлин: старшая сестренка учила младшую, как нужно жить.

Не дойдя двух шагов до кресла, мисс Шарп ощутила, как ей на глаза наворачиваются слезы. За этой соленой влажной пеленой она не видела, как Люси подняла голову от книги.

– Кейлин? О боже!..

Обе женщины опустились прямо на пол у камина. Люси плакала, а Кейлин шептала:

– Я здесь, сестричка, я здесь, с тобой…

Она хотела бы сказать сестре, что та теперь в безопасности, что на озере их ждет самолет, который увезет Люси прочь от этого кошмара, домой, к мужу.

Должно быть, та ощутила, что сестра о чем-то умалчивает, потому через несколько мгновений она отстранилась и спросила:

– В чем дело, Кей? Что случилось?

Кейлин покачала головой. До ее слуха донесся отзвук приближающихся шагов: это возвращался Уилл. Пять минут прошли быстрее, чем ей казалось.

– Мы вместе, – произнесла она. – Но мы еще не дома.

Иннис стоял перед камином в комнате, где прежде обитал Итан. Здесь же находились двадцать две женщины (большинство из которых смотрели на него с тупым отчаянием беженцев) и Шон с Кеном (все еще страдающие сильным похмельем со вчерашнего вечера и испытывающие изрядную неуверенность в своем положении при новом руководстве).

– Как сообщила вам всем Рейчел, на внутреннем озере приводнился самолет, на котором прилетели четверо мужчин. Мы с Кейлин – их основные цели, но в опасности вы все, и поэтому нам следует приготовиться, – сказал Уилл. – Мы с Кейлин вдвоем не сможем защитить всех. Я знаю, что вы прошли через настоящий ад, и мне жаль, что приходится втягивать вас в это, но нам нужна ваша помощь. Шон с Кеном вызвались участвовать, как и сестра Кейлин, но нам нужна еще одна доброволица.

Женщины переглянулись. Некоторые заплакали.

Прошло с полминуты, прежде чем одна из них подняла руку – темноволосая женщина, судя по виду, на первом триместре беременности.

– Да? Как вас зовут? – спросил Уилл.

– Сьюзан Тирпак. Я буду сражаться. Я никогда прежде не держала в руках огнестрельное оружие, но если вы покажете мне, как с ним обращаться, я сумею. Если именно это нужно сделать, чтобы вернуться к нашим родным, я готова.

Больше не вызвался никто – все остальные были слишком слабы, беременны или сломлены. Кое-кто просто сидел, шепча что-то себе под нос – безнадежное, бессмысленное бормотание.

Уилл оглянулся на Кейлин.

– Теперь нас восемь. Сможем ли мы справиться?

– Дробовик двенадцатого калибра хорош тем, – говорила Шарп, – что вы можете быть плохим стрелком, но это не имеет значения.

Они стояли возле кладовой – Иннисы, Кейлин, ее сестра, Сьюзан Тирпак и двое нефтепромышленников, – держа в руках помповые «Моссберги».

– Думаю, на этих типах могут быть пуленепробиваемые жилеты, – продолжила Кейлин, – поэтому я прошу вас целиться ниже пояса или в голову. После каждого выстрела дробовик нужно взводить. – Она передернула затвор своего «Моссберга». – Отдача мощная, так что не забывайте посильнее прижимать приклад к плечу.

– Это громко? – спросила Сьюзан. – Ну, когда нажимаешь спуск?

– До чертиков громко. Так, давайте я покажу вам, как заряжать…

Совместными усилиями Кейлин и Уилл сняли медвежьи капканы со стены – чудовищные ловушки весили по сорок восемь фунтов каждая, а их ржавые железные челюсти раскрывались на семнадцать дюймов. Иннис обеими ногами встал на разжимающие рычаги, и они со скрипом заставили челюсти капкана разойтись.

На железном ободе было выгравирована едва различимая из-за ржавчины надпись «Американская меховая и торговая компания, отделение № 6». Когда Шарп сунула в капкан рукоять вил, ловушка подпрыгнула и гигантские зубья сомкнулись, перекусив деревянный черенок пополам.

Солнце садилось; оно уже висело над самым горизонтом по ту сторону озера, окрашивая облака и снег в розовый цвет, а воду – в красный. Девлин смотрела в окно второго этажа и думала, что это самый поразительный закат, который она видела в жизни, – как будто небо сражалось само с собой.

Кейлин стояла у окна в комнате, где прежде держали Рейчел, на четвертом этаже, рассматривая в бинокль прилегающую к коттеджу территорию и лес за ней.

– Свет слишком тусклый, – заметила она. – А я надеялась увидеть следы или что-нибудь в этом роде.

– Думаешь, они прячутся где-то в лесу? – спросил Уилл.

– Я вполне могу это предположить, но разглядеть что-либо невозможно – на деревьях слишком много снега.

– А если сделать первый шаг и выключить электричество? Это может дать нам преимущество, ведь мы знаем коттедж лучше, чем они.

– Если у них есть очки ночного видения, то никакого преимущества не будет. «Альфа» известна, в частности, тем, что использует самое современное снаряжение. То есть это все равно как если бы за нами пришли бойцы спецназа. – Шарп опустила бинокль. – Какова будет моя дальнейшая роль? Я помогла вам подготовиться. Поверишь ли ты мне? Позволишь ли сражаться, когда настанет момент?

– Ты имеешь в виду – доверю ли я тебе оружие?

– Уилл, ни у кого здесь нет такого опыта, как…

– Я это понимаю, но в чем-то я боюсь тебя больше, чем того, что нам предстоит.

– Уилл, ты не по…

– Я много что понимаю. Идем. Нужно проверить другую сторону.

Иннис обнаружил Рейчел и Девлин на кухне, где они вместе с остальными ужинали тем, что осталось от обеда.

Он попросил жену и дочь пойти с ним, и они двинулись по коридору в вестибюль. Наконец Уилл привел их в библиотеку и закрыл дверь.

– Идемте сюда, – кивнул он в один из углов.

Все трое сели в углу возле застекленной двери – там, где их нельзя было увидеть снаружи.

Небо над верхушками елей из розового сделалось лиловым.

– Скоро стемнеет, – сказал Уилл и почувствовал, как к горлу у него подкатывает горечь. Он неотрывно смотрел на свою давно потерянную и только что найденную жену и на дочь-подростка. – Это будет долгая ночь, и мы действительно не знаем, что произойдет. Будем ли мы все еще вместе утром или это последняя…

Мужчина скрипнул зубами, подавляя прилив эмоций. «Будь сильным – ради них». Протянув руку, он дотронулся до щеки дочери.

– Я горжусь тобой, Девлин. Ты проявила отвагу и силу духа.

– Но мне страшно, папа, – отозвалась девочка.

– Знаю. Нам всем страшно, и это в порядке вещей. Имеет значение только то, как ты справляешься с этим.

Все трое обнялись, на минуту тесно прижавшись друг к другу.

Когда они разжали объятия, Уилл взял Рейчел за руки.

– Я хотел бы, чтобы ты увидела наш домик в Колорадо. Там вокруг горы и осиновые рощи. Поблизости течет река, и иногда ее слышно из спальни. Я хочу жить там вместе с тобой, Деви и этим малышом. – Он коснулся округлого живота жены. – Сегодня ночью я сделаю все, что смогу, чтобы это сбылось. Вы обе знаете, что делать?

Мать и дочь кивнули.

– Что бы ни случилось, я люблю тебя, Рейчел. Я люблю тебя, Девлин.

Рейчел плакала, у Девлин дрожал подбородок.

– Ладно, – произнес Уилл. – Полагаю, нам пора.