Без десяти одиннадцать вечера Уилл и Кейлин сидели в «Лендровере» под семидесятифутовой неоновой вывеской «Биг Эл». Даже в салоне машины запах дизельного топлива был невыносим. В третий раз за последнюю минуту Уилл вытер ладони о свои кожаные штаны.

– Прекратите, – сказала Шарп.

– Извините.

– Вы спокойны, у вас все под контролем. – Женщина протянула своему сообщнику «глок». – Он заряжен.

– Где у него предохранитель?

– У этой модели его нет, и патрон уже в стволе, только не надо изображать из себя Джека Бауэра. Это последнее средство, и если вам придется прибегнуть к нему, значит, мы оказались в серьезной заднице.

Иннис прикрыл глаза.

– Едва он увидит меня, как сразу поймет…

– Это как играть в спектакле, Уилл. Вы участвовали в постановках школьного театра?

– Нет.

– Ладно. Но вы же адвокат, так? Вам приходилось защищать кого-то, о ком вы точно знали, что он виновен?

– Конечно.

– И удавалось добиться для него оправдания?

– Пару раз.

– Значит, вы были хорошим актером и сумели убедить в чем-то двенадцать человек. Сегодня вам нужно убедить только одного.

– Но ставки совершенно несравнимые.

– Вы помните, что говорить?

– Да.

– Хотите, повторим еще раз?

– Нет, я не хочу, чтобы это звучало как заученная речь. – Иннис повертел в руках пистолет. – Куда мне его положить?

– Просто суньте за ремень сзади, когда выйдете из машины. И убедитесь, что рубашка и кожаная куртка его прикрывают. Послушайте. Если дойдет до того, что вам придется пустить в ход оружие, сначала успокойтесь. Целиться нужно в центр массы. Это сорок пятый калибр, у него огромная останавливающая сила.

– Господи Иисусе… – Уилл посмотрел на часы: 22:54. Он отворил дверцу и вылез из машины.

– Удачи, – пожелала ему Кейлин. Он кивнул, чувствуя, как его подташнивает. – Я знаю, что вы справитесь, – добавила женщина. – Так что прекратите сомневаться в себе.

Но Уилл не мог прекратить. Он сомневался в себе, засовывая «глок» под ремень и оглядываясь в сторону мотеля, где осталась Девлин, сомневался в себе, небрежной походкой шагая через парковку и держа потеющие руки в карманах кожаной куртки.

Наконец он вошел в ночной магазинчик, примыкавший к кафе.

Сейчас, в одиннадцать вечера, в «Биг Эл» царило оживление, и – что совсем неудивительно – процентов восемьдесят посетителей выглядели как типичные дальнобойщики: бородатые, с выпирающими животами, покрасневшие от недосыпа глаза затуманены неясной тоской.

Иннис прошел мимо автоматов с напитками. Чернокожий мужчина наполнял стакан вместимостью, наверное, в галлон, всеми напитками по очереди. По порции «Сьерра Миста», «Кока-Колы», апельсиновой «Фанты», лимонада, «Доктора Пеппера» – смесь сладких разноцветных газировок.

Уилл направился в туалет, нашел пустую кабинку и на несколько секунд присел на унитаз, стараясь дышать ровно. Достав из-за пояса «глок», он повертел его в руках, пытаясь приспособиться к его весу, и убрал его обратно. Споласкивая руки под краном, Иннис рассматривал свое отражение в зеркале и вглядывался в собственные глаза, гадая, увидит ли в этих глазах человек по имени Джонатан то хладнокровное спокойствие, которого сам Уилл не испытывал.

Потом он снова прошел через магазинчик, направляясь ко входу в кафе.

Часы над кассой показывали 23:02.

Хостесса подняла взгляд и спросила:

– Вам столик на одного?

– Нет, у меня назначена встреча, – ответил Иннис.

Он прошел мимо нее, окидывая беглым взглядом столики, разделяющие их загородки и высокие стулья возле стойки. Стены были увешаны рекламой напитков и старыми автомобильными номерами. Над грилем горела надпись «Поцелуй дальнобойщика».

«Дыши, Уилл, дыши».

Кафе было набито битком. В воздухе висел запах жареной еды, лука, кофе, бекона, пота и застарелого сигаретного дыма. «Длинные рыжие волосы, густая борода, вес больше трехсот фунтов. Не считая длинных рыжих волос, описание, которое дал Хавьер, подходит к каждому третьему… Вот он».

За последней загородкой, недалеко от кухонной двери, расположился огромный человек со спутанными рыжими волосами и неопрятной бородой. Он сидел спиной к стене, занимая весь диванчик, и смотрел на Уилла. «Не задерживай дыхание». Иннис перевел дух и, мягко ступая по кафельному полу «в шашечку», направился к загородке.

Еды на столе было столько, что хватило бы на завтрак, обед, полдник и ужин – в основном все жареное и жирное.

Уилл проскользнул за загородку.

– Джонатан?

– Ты кто такой, мать твою?!

«Дышать». Нижняя губа Инниса ныла – с такой силой он сдерживал дрожь. Он прикусил язык и посмотрел на мужчину, призывая себе на помощь всю ненависть, на которую был способен. «Этот тип приложил руку к исчезновению Рейчел».

– Еще раз. Ты Джонатан?

Мужчина бросил луковое кольцо, которое держал в пальцах, обратно в пакет и вытер жирные руки о свою футболку необъятных размеров. На футболке были изображены три нагие женщины, занятые чем-то странным – чем именно, понять было сложно, настолько растянутой и выцветшей была трикотажная ткань.

Когда бородач стал подниматься из-за стола, Уилл достал из-за пояса «глок» и утвердил его на столе, направив ствол на Джонатана и держа палец на спусковом крючке.

– Ты рехнулся? – Толстяк бросил быстрый взгляд по сторонам, но Иннис не пошевелился. – Где Хав? – прошептал он.

– Хав ныне пребывает с Господом. – Уилл под столом вытер ладонь о штаны, чувствуя, как по всему его телу течет пот. Потом он постучал «глоком» по столу. – Мне убрать это или…

– Да. Мне никто об этом не говорил. Кто ты такой?

Иннис не задумывался о том, что Джонатан может спросить его имя, и он ответил первое, что пришло на ум:

– Не важно, как меня зовут. Мы узнали, что Хав проворачивал кое-какие мелкие делишки на стороне. И знаешь, что нас огорчило больше всего? Он никогда с нами не делился.

– Тогда почему ты здесь?

– Потому что у меня есть товар.

Джонатан взял огромный бургер и впился в него зубами. Мясной сок и кетчуп потекли по его подбородку. Он утер рот тыльной стороной руки и заговорил, не прожевав:

– Ты думаешь, я стану иметь дело с тем, кого никогда раньше не видел и о ком не слышал? Это так ты ведешь бизнес?

Уилл медленно выдохнул через нос.

– Как я веду свой бизнес – не твоя забота. Просто для ясности… ты хочешь разорвать договор с нами?

– С нами?

– С «Альфой».

Лицо Джонатана побледнело. Судорожно сглотнув, он произнес:

– Я подозревал, но не знал наверняка. И уж точно никогда не спрашивал об этом.

– Ну так что, Джонатан, мы сегодня договоримся? Мне нужно это знать прямо сейчас.

Уилл снова упер «глок» в столешницу. Бородач вздохнул.

– Да, конечно, договоримся. Договоримся. И я прошу прощения, если…

– Просто захлопни пасть. Я устал и хочу поскорее закончить со всем и пойти спать. Где твоя фура?

– На стоянке сто пятьдесят один.

– Жду тебя там через пять минут.