Часть первая: СПАСИТЕЛЬНЫЙ СВЕТ НАДЕЖДЫ
— И куда мы на этот раз? К очередному самозванцу-шаману кочевников или будем опять на Рондая наседать, чтобы артефакт воссоздал? Я конечно не против поиздеваться над магом, но можно же сделать это чуть позже, — сонно щурясь ворчала Дамон.
Касиян дремала, прислонившись боком к стене и не вступая в разговор.
— В этот раз всё по другому, — ответила я фрейлине.
— Ты и в предыдущие несколько раз так говорила, — не унималась Дамон. — Опять вытащила меня из постели в шесть часов утра, а ведь я уже почти довела до кондиции барона Мортона. Ещё чуть-чуть и он бы сделал мне предложение.
— Ты и в предыдущие несколько раз так говорила, — не открывая глаз усмехнулась Касиян, копируя тон подруги.
— Язва, — обиженно проворчала Мона.
— Прекратите. — одёрнула я девушек. — Сейчас придёт император Анторин Намийский и я попросила бы вас при нём отставить фамильярный тон.
— Да как прикажете, ваше величество. Но наше присутствие при вашем разговоре по душам с бывшим, насколько я понимаю, совсем не обязательно. Так может мы пока поспим немного где-нибудь? — проговорила Дамон, заглушив последнее слово протяжным зевком.
— И это я язва? — открыла один глаз Касиян.
— Не стоило брать вас с собой, — произнесла я раздражённо.
— Замолкаем, — покорно склонила голову Мона.
Дверь в зал перемещений отворилась и в помещение вошёл император Наминайской империи Анторин Намийский.
— Хотел бы сказать, что прекрасно выглядишь, но не буду откровенно льстить. Как же ты извела себя, Кари. Нельзя так, — покачал головой совершенно не изменившийся за прошедшие годы Анторин.
— Ты знаешь, что я не властна над этим, — ответила, обнимая друга.
— Пойдём, размещу вас и накормлю. Наверняка ведь сорвалась даже не позавтракав, — произнёс император.
Дамон и Касиян заметно оживились, но стоило им услышать мои слова как девушки вновь сникли.
— Не тяни время, рассказывай всё как есть, — проговорила я, сверля Анторина нетерпеливым взглядом.
— Всё так же горяча и нетерпелива, — усмехнулся Анторин. — Идём, не здесь же нам разговаривать.
Император привёл нас в кабинет, который раньше был обителью Карая.
— Присаживайтесь, — предложил он, указывая на диван и кресла.
Подруги тут же заняли удобный диванчик, устроившись явно не для того, чтобы вести беседы. Мы же с мужчиной расположились в креслах, напротив друг друга.
— Я слишком взволнована, чтобы играть в любимую игру политиков. Хватит недосказанностей и намёков, — произнесла раздражённо.
Анторин вздохнул, покосился на фрейлин и наконец-то заговорил.
— Два дня назад в туманной долине была замечена повышенная активность магических импульсов. Я отправил туда парочку магистров для контроля. У нас появилось много недоброжелателей и я опасался, что они попытаются полностью перекрыть источник тумана, — проговорил он, после чего вновь покосился на девушек, усмехнулся и продолжил более тихим голосом. — Магистры не вернулись.
Я тоже взглянула на своих спутниц и поняла причину облегчения, отразившегося на лице друга — Дамон и Касиян уснули, положив головы на подлокотники дивана.
— И что же с ними произошло? — задала вопрос, в стремлении подстегнуть Анторина.
— Они погибли, — ответил император. — Но не от рук недоброжелателей. Они задохнулись в тумане.
— Что? — воскликнула я, вскочив с кресла.
— Да, я не обманул тебя, написав, что они вернулись, — кивнул Анторин. — Вчера утром с нами связался представитель доминантов. Он искал Карая, чтобы предложить ему вновь стать посредником. Только теперь они понимают, что потеряли былое влияние и хотят взаимовыгодного сотрудничества.
— И что ты ответил? — спросила напряжённо.
Доминанты, это та сила, которую мы не брали в расчёт, строя новые, выгодные всем сторонам взаимоотношения между нашими империями. Теперь магия была доступна почти каждому, лишь немногие так и остались бездарями, но теперь это было не зазорным, а скорее неким показателем чистоты крови. Не одарённые люди стали желанными гостям в любом доме. Их приглашали на политические посты, в надежде избежать должностного злоупотребления посредством магического влияния, их оберегали, ими дорожили. Теперь же, с возвращением доминантов, появился риск возвращения изжившего себя строя.
— Не переживай, мы усвоили урок и не повторим ошибок прошлого, — успокоил меня Анторин, видимо увидев отразившееся во взгляде беспокойство. — Да и доминанты не претендуют на былую власть. Выпущенную на волю магию уже не загнать обратно. Суть в другом.
— И в чём же? — спросила нетерпеливо.
— Я рассказал им о том, что произошло с Караем и они сказали, что могут помочь, — торжественно объявил император.
— И зачем им это? — спросила недоверчиво, научившись за прошедшие годы не верить в бескорыстную помощь.
— Им нужен посредник, который смог бы чувствовать себя комфортно как в нашем мире, так и в их, — с готовностью предоставил достойное объяснение Анторин.
— И чего они хотят взамен? А главное, каким образом они помогут найти его? — продолжила расспросы.
— Взамен им нужно наше доверие. А вот сам процесс поиска они пообещали объяснить тем, кто осмелится отправиться в рискованное путешествие, — без запинки ответил и на эти вопросы император.
— Когда я могу встретиться с представителем туманных, чтобы обсудить все детали? — спросила, снова встав.
— Не спеши, — возразил Анторин, — присядь. Для начала нам нужно определиться с составом команды.
— Вот моя команда, — указала я на спящих подруг. По крайней мере мужчина думал, что они спят. Я же догадывалась, что девушки, как бы они ни желали вздремнуть, ни за что не упустили бы возможность получить информацию о том, во что я их втянула.
— Я тоже иду, — уверенно произнёс император.
— Не стоит оставлять Наминай. Достаточно и того, что я оставила королевство на двоих стариков, а в случае моей гибели на трон взойдёт семилетняя девочка, — отрицательно покачала я головой.
— У Наминая есть сенат и Лелиан, к которой этот сенат прислушивается гораздо больше, чем ко мне, — возразил Анторин. — К тому же, после ухода Рани, мне необходимо сменить обстановку, — неохотно признался он.
— Вы так и не помирились? — спросила с сочувствием.
— После того, как её магический полюс сменился, она совсем отгородилась от этого мира. Я не могу до неё достучаться. Да и найти её теперь проблематично. Отправилась в очередное паломничество по источникам магии жизни. Говорят, уже достигла уровня магистра и может оживлять животных, — проговорил император, усиленно стараясь удержать безразличный тон, но от меня не скрылось, с какой болью он вспоминал о любимой, которая предпочла ему и их ребёнку высшую цель — нести жизнь всему миру.
— Хорошо. Твоя помощь не будет лишней, — пришлось согласиться мне.
— Есть ещё одна проблема, — виновато произнёс мужчина. — Думаю, тебе не понравится то, что я сейчас скажу.
— Говори. Всё равно хуже уже быть не может, — отмахнулась я.
Я ошибалась — хуже может быть! Но что может быть хуже того, что к спасению Карая нас поведёт Рафэ? Тот самый высокомерный и безжалостный доминант, который воспринимает людей, как животных, пригодных лишь для опытов. Но было в этом кое что, что заставило меня улыбнуться.
— Ты рада? — удивлённо спросил Анторин.
— Возможно, всё не так и плохо складывается, — ответила, уже предвкушая, как опробую свои способности на ненавистном доминанте. После того, как он объяснит, как спасти Карая, разумеется.
— Значит решено. Осталось встретиться с Рафэ и обсудить все детали, — кивнул император. — Но не сейчас. Вам необходимо отдохнуть и набраться сил.
Я уже открыла рот, чтобы возразить, но Анторин опередил меня:
— Если о себе не заботишься, то подумай хотя бы о своих спутницах. Они явно не выспались и голодны. Тем более, что в Наминае уже поздний вечер и правила гостеприимства не позволяют мне выпроводить гостей в ночь. Да и сам император, покинувший империю под покровом ночи, будет выглядеть как беглец.
— Хорошо, — неохотно согласилась я, подметив краем глаза, как дёрнулись в сдерживаемой улыбке уголки губ Касиян. Мона была более виртуозной актрисой и ни одна чёрточка её лица не дрогнула.
— Фрейлины, вы останетесь здесь или всё же предпочтёте отдыхать в кроватях? — поинтересовалась у девушек.
Подруги тут же вскочили и посмотрели на меня вполне ясными, не затуманенными сном глазами.
— Нам бы поесть, а поспать мы и на травке можем, — заверила Дамон.
— Ну-ну, на сушёной, сено называется, — прошептала Касиян, следуя за мной и Анторином. — У тебя большой опыт экстремального отдыха.
Дамон лишь шикнула на подругу, но по их настроению я поняла, что девушки насторожены и стараются заглушить наигранным весельем беспокойство по поводу предстоящего путешествия. Придётся рассказать им всё, что мне известно о доминантах, чтобы подготовить фрейлин к встрече с Рафэ — не лучшим представителем своей расы.
* * *
В последние минуты перед отправлением в туманную долину наша команда пополнилась ещё одним представителем Наминайской империи. Рони ворвался в зал переходов и категоричным, не терпящим возражений тоном заявил:
— Я с вами.
Следом за ним в помещение, словно разгневанная фурия, влетела принцесса Лелиан и воскликнула:
— Если ты сейчас уйдёшь, то можешь не возвращаться! Оставайся у доминантов, целее будешь!
— По какому поводу шум? — невозмутимо поинтересовался Анторин.
— Этот негодяй собрался бросить меня! — направив указующий перст на втянувшего голову в плечи Рондая Нарсийского патетично объявила Леля.
— Ложь, — пискнул Ронни, покосившись на императора. — Я всего лишь хочу искупить свою вину за то, что позволил Караю пойти на такой риск.
— Благородное желание, — одобрительно кивнул Анторин.
— Не смей! — выкрикнула Лелиан. — Признайся, ты испугался ответственности и просто сбегаешь!
— Да никуда я не сбегаю, — возмутился Рондай. — Ты моя жена и я очень рад предстоящему отцовству, — мужчина жалобно посмотрел на нас в поисках поддержки и добавил удручённо: — Но эти твои перепады настроения, знаешь ли… Я ведь могу однажды и не успеть увернуться и останется наш ребёнок безотцовщиной.
— Всё! С меня хватит. Уходи куда хочешь, — устало произнесла принцесса. — Но имей в виду, если ты не вернёшься — я тебя убью!
Леля ушла, а мы всё стояли и пытались осознать глубокий смысл её последней фразы.
— Ну что ж, в путь! — преувеличенно бодро проговорил Ронни, натянуто улыбаясь.
Первым моим порывом было желание отказаться от подобного сопровождения. Рондай безусловно талантливый артефактор, но он слишком безответственен. И это именно по его вине Карай затерялся между временем и пространством, в созданной для королевы Немии тюрьме. Однако, взглянув на осунувшегося и, судя по серым теням под глазами, систематически не высыпающегося мужчину, я не осмелилась отказать ему в возможности немного отдохнуть от тяжкой доли супруга принцессы Лелиан.
— Все готовы? — спросил Анторин, тоже с сочувствием поглядывая на Ронни. — Ну тогда в путь.
Мы все взялись за руки и император утянул нас в жерло перехода.
В долине нас уже ждали четверо высоких плечистых беловолосых мужчин с печатью глупости на лицах. Наверняка это были плоды экспериментов Рафэ, выведенные им гибриды, обладающие большой силой и прямо противоположными умственными способностями. Встречающие предложили нам проследовать в туманное озеро. Я едва успела схватить Касиян за руку, чтобы удержать её от вступления в туман.
— Позовите своего хозяина, — проговорила напряжённо.
— Успокойся, Кари. Я уже послал ему зов, — произнёс Анторин.
— Так зачем же тогда он этих истуканов здесь оставил? — раздражённо спросила я, ни на гран не доверяя доминантам. — Я ведь могу их в мгновение высушить.
— Тише, — прошептал император. — О твоих способностях я не посчитал нужным распространяться.
— Так они не знают, что это именно я закрыла проход между мирами и могу это сделать снова? — спросила у друга.
— Не знают. И пусть и дальше остаются в счастливом неведении, — прошептал Анторин.
Нам пришлось прекратить беседу, потому что из туманного озера вынырнула беловолосая макушка Рафэ.
Доминант степенно вышел из тумана, приблизился к нам и одним взмахом руки отослал своих увальней. Лишь после того, как они скрылись в серой дымке, Рафэ небрежно поздоровался с Анторином и повернулся ко мне.
— А вот и моя забавная зверушка, — довольно улыбаясь произнёс он.
Я шагнула вперёд, но император схватил за руку и сжал её, предостерегая. Пришлось проглотить оскорбление, иначе, если я убью одного из них, доминанты вряд ли согласятся помочь с вызволением моего мужа. Но я буду собирать эти оскорбления по крупице, чтобы потом сполна воздать за каждое колкое слово.
— Времена, когда вы могли позиционировать себя как высшую расу, давно минули. Не стоит злоупотреблять нашим гостеприимством и испытывать терпение её величества, королева Саминкары Возренийской, — неожиданно вступился за мою честь Анторин.
Рафэ удивлённо изогнул белую бровь, окинул меня ещё более заинтересованным взглядом и пазёрски поклонился.
— Прошу извинить, не знал, что… забавная особь добилась таких высот среди себе подобных, — произнёс он не вняв совету императора.
— А можно я ему в морду дам? — поинтересовалась Дамон. Довольно громко поинтересовалась.
— Пока не стоит, — вежливо улыбнувшись Рафэ ответила я подруге.
— Жаль, — с непритворным сожалением вздохнула Мона.
— Чувствую, весёлое нам предстоит путешествие, — проговорил Рондай, приобняв фрейлин за талии.
Обе девушки одновременно отступили в стороны, не понаслышке зная, какой вспыльчивой может быть жена Ронни.
— Время идёт. Мы здесь и готовы выслушать твои размышления по поводу того, как нам найти Карая, — напомнил о собравшей нас здесь цели Анторин, обращаясь к доминанту.
— Для этого нам придётся сначала отправиться в Доминиарий — мой родной мир. Никто не возражает? — усмехнувшись проговорил высокомерный доминант.
— И как вы себе это представляете? — язвительно поинтересовалась я. — Мы дружной шеренгой войдём в туман и погибнем вам на потеху?
— А я с собой масочку прихватил, — гордо изрёк Рондай, надевая на лицо свою несуразную дыхательную маску. — Могу и вам дать, если надо, — лухо проговорил он в похожее на свиное рыло устройство.
— Я могу адаптироваться к туману, на это потребуется время, но я пожалуй лучше потерплю, — произнёс Анторин, сдерживая смех.
Рафэ вопросительно посмотрел на меня и моих подруг.
— Неси свои маски, — раздражённо проговорила я.
Мне было достаточно выпустить из под контроля свой голод и я обезвредила бы весь туман в мире доминантов. Но, во-первых, это могло их убить, а во-вторых, не хотелось раскрывать свои способности, нейтрализуя туман даже на небольшом участке вокруг себя.
Анторин положил руку на плечо Ронни и они оба исчезли, оставив нас наедине с доминантом.
— Прогуляемся? — предложил Рафэ, учтиво предлагая мне руку.
— А почему бы и нет. В конце концов, нам предстоит терпеть присутствие друг друга какое-то время, и было бы целесообразно поддерживать хотя бы видимость нейтралитета, — едва прикрытым холодностью неприязненным тоном ответила я и положила руку на локоть доминанта.
Мы медленно прогуливались вдоль кромки туманного озера, а фрейлины следовали за мной по пятам, настороженно наблюдая за иномирцем, не внушающим доверия. Девушки мой рассказ о доминантах восприняли весьма скептически, но спорить не стали, привыкнув за последние годы доверять моему мнению. Сейчас же я спиной ощущала их недоверие к Рафэ и напряжение. Мне же было откровенно противно вот так, под руку, прохаживаться с ним, но я должна была понять, какова будет его дальнейшая линия поведения. Язвительные замечания ранили самолюбие, но не более. Важно то, что он намеревается делать, а не говорить. Но за те минуты, пока ждали возвращения Анторина и Рондая, мы несколько раз приближались вплотную к туману и Рафэ удержался от соблазна столкнуть меня в смертоносную субстанцию просто для того, чтобы посмотреть — что со мной произойдёт. А это давало надежду на его искреннюю заинтересованность в успехе операции.
* * *
Фрейлины фыркали и недовольно сопели, но маски всё же надели. Аппарат оказался намного удобнее, чем казался на вид. Он совершенно не мешал, а спустя несколько минут словно сросся с кожей, и я даже забыла о его присутствии. Да и как тут не забыть, когда мы вступили в долину, всё глубже погружаясь в туман и спускаясь к её центру. Когда туман сомкнулся над головой я ожидала, что ничего не смогу рассмотреть и идти придётся на ощупь. Но всё оказалось совсем иначе, видимость была прекрасной, только все и всё вокруг было в чёрно-белых тонах. Даже ярко-алый камень в моём обручальном кольце здесь тускло мерцал различными оттенками серого.
При ближайшем рассмотрении огромный валун в центре долины оказался чем-то вроде входа в подземелье. Выдолбленный в породе ход вёл глубоко вниз, крутые ступени были влажными и скользкими. Ронни придерживал под локоть Касиян, Анторин помогал Дамон, мне же протянул руку Рафэ. Принимать от него помощь было неприятно, возможно даже больше, чем упасть. Но я не знала какой длинны лестница и не желала так нелепо погибнуть из-за неуместной гордости.
— А всё же ты увидишь мой мир, — довольно проговорил доминант, ведя меня по лестнице.
— Но войду в него свободной гостьей, а не рабой безумного учёного, — ответила ему с улыбкой.
Рафе конечно же не увидел этого через маску, но по тону должен был понять.
— Не рабой — да. Но гостьей ты будешь тоже моей, — не унимался он.
— А гостей нужно беречь, — произнесла и охнула, едва не упав.
Спуск неожиданно закончился и ступени теперь поднимались вверх.
— Почти пришли, тебе понравится Доминиарий, — прошептал мне на ухо Рафэ.
— Вряд ли, если он такой же серый и скучный, как и ты, — не удержалась я от колкости.
— Серый? — усмехнулся доминант. — Доминиарий наполнен ещё более яркими красками, чем ваш скудный мир. И то, что ты не в состоянии их разглядеть, лишний раз подтверждает, насколько вы — люди, отстаёте в развитии от нас.
— Однако, узость сознания не помешала мне разглядеть твою прогнившую сущность, — ответила я, сверля Рафэ полным ненависти взглядом.
— Осторожнее в высказываниях, я ведь могу и передумать сотрудничать с тобой, — высокомерно произнёс доминант.
— Но вся ваша раса не передумает сотрудничать с нами, отстающими в развитии, жалкими людьми. Что же вам нужно от нас, таких слабых и никчёмных, что ты даже решился на такой самоотверженный поступок, как совместная кампания с целью вернуть единственного, кто согласится стать посредником между нашими мирами? — не менее язвительно и высокомерно ответила на его угрозу.
— Пришли, — вместо ответа произнёс доминант и толкнул покрытую узорами стеклянную дверь, к которой привела нас лестница.
Возможно, Рафэ был прав и человеческое зрение просто не воспринимало весь спектр местных красок, но я видела только всевозможные оттенки серого. И, ступив за дверь, мы оказались не под открытым небом, как я ожидала, а в помещении. Это явно была обитель какого-то учёного, или даже нескольких.
Понять назначение большинства находящихся здесь предметов мне было не под силу, но одно я осознала точно — доминанты приложили не малые усилия, чтобы вновь пробить путь в наш мир, а значит мы им очень нужны. Только под гнётом огромной необходимости такие высокомерные создания приложили бы столько усилий для связи с низшими, по их мнению, созданиями.
— Ничего не трогать. Идите за мной, — проговорил Рафэ и повёл нас к выходу из помещения.
— Куда мы идём? — спросил Анторин, с опаской озираясь.
Доминантам не доверял ни один из нас.
— Всё объясню на месте. Хотя, сомневаюсь, что вы что-то поймёте, — неохотно ответил Рафэ.
За спиной послышался какой-то грохот и приглушённое шипение. Обернувшись я заметила, как Ронни, виновато опустив голову, отступил от уроненного им предмета, старательно делая вид, что он не причастен к случившемуся.
— Я же просил ничего не трогать! — зло прошипел доминант и бросился к аппарату, из нескольких отверстий которого с шипением выходил ярко-красный пар. Это выглядело весьма странно на фоне окружающих серости и полутонов.
Рафэ кашлял, ругался, ворчал и пытался перекрыть поток пара. К тому моменту, когда шипение стихло и из аппарата перестало вырываться яркое вещество, доминант уже хрипел, стоя на четвереньках и сплёвывал такую же алую, как и туман, кровь. А мы стояли по щиколотку в красном дыме и смотрели на него. Но, как бы я ни ненавидела этого высокомерного блондина, его помощь мне была необходима и я подошла к нему, присела и спросила:
— Чем помочь?
— Выведи меня отсюда, — прохрипел доминант и упал.
— А может оставим его здесь и вернёмся? — жалобно спросил Рондай, косясь на стеклянную дверь.
— Помогите мне! — повысила я голос. — И Ронни, хватит думать только о своей шкуре. Ничего он тебе не сделает, по крайней мере до тех пор, пока мы не найдём Карая. У нас договорённость.
Мы выволокли Рафэ из помещения в маленький коридорчик, в который тоже просочился красный дым. Но здесь его было гораздо меньше. Доминант впал в беспамятство и что-то бессвязно бормотал, продолжая пускать кровавые пузыри.
— Если он сейчас умрёт, то я тебя лично придушу, — пообещала я Рондаю.
— Так давайте унесём его подальше, — тут же оживился горе-маг.
Но унести Рафэ у нас не получилось. Дверь, ведущая из коридора, оказалась наглухо запертой и даже Анторин, используя магию тумана, не смог её открыть.
— Здесь какая-то блокировка стоит. Видимо сработала из-за красной, ядовитой субстанции, — проговорил император.
Я обвела взглядом присутствующих и поняла, что никто не знает, что делать.
— Анторин, ты как себя чувствуешь? — спросила у друга.
— Немного некомфортно, но это из-за переизбытка тумана, — ответил он и тут же добавил повысив голос: — Не вздумай! Ты раскроешь себя!
Но я не вняла его предостережению и сдёрнула с себя маску.
В нос ударил концентрированный удушающий запах сырости. Но я мгновенно очистила пространство вокруг себя от магической составляющей и вздохнула свободно. Маску же решительно одела на лицо Рафэ.
Ожидание, казалось, длилось вечность, в действительности же доминант пришёл в себя довольно быстро.
Он со смесью удивления и опасения смотрел на меня, стоящую в ореоле раскрашенного в яркие цвета, лишенного туманной магии участка помещения и жадно дышал через маску, очищающую воздух от смертоносного для него красного дыма.
Пока Рафэ восстанавливался, я подошла к подругам, чтобы успокоить их, но обнаружила, что девушки совершенно спокойны. А Дамон зачем-то вылила воду из притороченной к поясу фляжки и присела, опустив тару в сочащийся из-под двери в лабораторию красный дым.
— Пригодится, — уверенно ответила девушка.
— Время покажет, — не стала спорить с ней я.
Дамон всегда отличалась повышенной подозрительностью, что не раз выручало как её саму, так и всех нас.
Прикрыв собой Дамон, усердно загоняющую красный дым во фляжку, я наблюдала за тем, как Рафэ медленно встал, расправил плечи и вновь стал высокомерным представителем своего народа.
— Ты, недоразвитый идиот. Я тебя уничтожу, — прошипел доминант Рондаю, вперив в него ненавидящий взгляд.
— Ты и пальцем его не тронешь, — произнесла я спокойно. — Во-первых, у нас договорённость, а во-вторых, это именно его изобретение спасло твою жизнь. И в том, что вы так халатно относитесь к опасным веществам, нет ни чьей вины, кроме вашей собственной.
— А ты не устаёшь удивлять меня, маленькая загадочная особь, — усмехнулся Рафэ. — Ничего не хочешь рассказать?
— Нет. Мы с тобой не настолько близки, чтобы у меня появилось желание откровенничать, — язвительно ответила я.
— Это недолго и изменить, — столь же язвительно ответил доминант.
— Размечтался, — вступила в разговор Дамон, привязывая туго закрученную фляжку к поясу. — Наша королева замужем и фаворитов не заводит. Будешь хорошо себя вести, может перепадёт парочка снисходительных взглядов от её фрейлин. Но точно не от меня. Если от меня тебе что и перепадёт, то мало не покажется.
— Мона, успокойся, — попросила я подругу.
— Только после того, как он прекратит вести себя, как ищущий неприятностей придурок. Я здесь не для того, чтобы терпеть оскорбления в адрес своей королевы, — с вызовом произнесла фрейлина.
— Прекратить! — слегка повысила я голос и Дамон покорно склонила голову.
— Рвение и преданность твоих подданных достойны уважения, королева с веером загадок, — улыбнулся Рафэ. — Идёмте, покажу вам нашу новую разработку и объясню, как она может помочь нам в поисках Карая Туманного.
Прежде чем открыть дверь доминант проделал какую-то манипуляцию со стеной: часть её отъехала в сторону, и весь красный дым устремился в открывшееся зарешёченное пространство. Лишь когда весь дым вытянуло из коридора и лаборатории, Рафэ отпер дверь и мы вышли в большой холл, в котором сходилось множество других коридоров.
— Нам сюда, — указал направление доминант, избавившись от маски и вернув её мне. — Надень, не стоит лишний раз волновать моих сородичей. Они не любят, когда появляются новые, адаптированные к нашей атмосфере, чужаки. Это, знаешь ли, раздражает.
— Боитесь, что отсталая раса потеснит вас на вашей же территории? — с усмешкой поинтересовалась я.
— Не провоцируй меня. Я и так с величайшим сожалением отказался от возможности исследовать тебя, — недовольно произнёс Рафэ.
— Не обманывайся. У тебя никогда и не было этой возможности, — уведомила я его.
Дальнейшего препирательства не последовало, потому, что навстречу нам шли двое доминантов и при них Рафэ, видимо, посчитал ниже своего достоинства общаться с недоразвитой представительницей низшей расы на равных.
В конце коридора нас ждала ещё одна, магически заблокированная дверь, за которой находилась всего одна, но неожиданно огромная комната, в центре которой, абсолютно без опоры, либо каких-то удерживающих сил клубился и матово переливался большой черный шар неведомой субстанции.
— Что это? — настороженно спросил Анторин, остановившись у двери, и не пуская меня дальше.
— О, это величайшее открытие нашего рода, после овладения туманом. Это антитуман, или кусочек небытия, если хотите, — гордо известил Рафэ.
Судя по тому, с какой любовью он говорил об этом сгустке подозрительной энергии, от которой исходили волны ледяной стужи и безысходного ужаса, Рафэ сам приложил руку к его созданию.
— И какая нам польза от этого антитумана? — спросила я, обходя сферу по кругу. — Как он поможет найти Карая?
— Нам ещё не до конца известны его свойства, но, при желании, мы сможем, с его помощью, проложить путь сквозь бездну и, без опасения потеряться, отправиться на поиски твоего мужа, — ответил Рафэ. — Нужно лишь провести несколько манипуляций и эта субстанция будет сохранять наше материальное состояние вне пространства и времени.
— Понятно. Так чего же мы ждём? — воодушевлённо проговорил Рондай.
— Лично мне пока ничего не понятно, — усмехнулся Анторин.
— И безопасность применения этой штуки кажется весьма сомнительной, — протянула Касиян, ёжась в исходящей от шара стуже.
— Что конкретно вы хотите сделать? — спросила я, подумав, что взять с собой подруг было неосмотрительным решением. Не стоило подвергать их такой опасности.
— Мы запустим антитуман в свою кровь, — словно о сущей безделице объявил доминант.
— А опыты уже проводили? — настороженно спросил Ронни.
— Да, и не однократно, — кивнул Рафэ.
— Какой процент смертности? — продолжил расспросы Рондай.
— На первом этапе был восемьдесят процентов, а сейчас всего два, — равнодушно поведал доминант.
— Вы проводили опыты на людях? — не узнавая свой голос спросила я.
— А ты согласилась бы принять участие в поисках, без предварительных испытаний? — усмехнулся Рафэ.
— И вы ещё утверждаете, что готовы к сотрудничеству! — возмущённо воскликнул Анторин.
— Испытуемые были из ранее отчуждённых, — спокойно произнёс доминант. — У нас есть несколько ферм по выведению человеческих особей. Но! Если нам удастся достичь договорённостей, то они будут отпущены. Все. А для того, чтобы достигнуть этих договорённостей, нам нужен посредник. Вот его-то мы и отправляемся искать. Всё логично и оправдано.
— Какие же вы ущербные. Мне вас даже жалко, — покачала я головой.
— А мне не жалко, — вставила Дамон.
— Идёмте, с вами хотят поговорить доминарии первого круга, — недовольно проговорил Рафэ, указав на дверь.
Из здания мы не выходили. Но, судя по тому, как долго Рафэ вёл нас по петляющим коридорам, переходам и сквозным залам, это было огромное, многоярусное сооружение.
— Доминарии первого круга считают, что между нашими расами возможно равное сотрудничество, — рассказывал Рафэ по дороге. — Второй круг раскололся, многие против признания вас равной расой, но большинство не посмели выступить против первых доминариев. Третий круг вообще не сочли нужным посвящать в подробности. Если вы сейчас неосторожным словом или взглядом разочаруете одного из праймдоминариев, последнее слово будет за мной. Я, конечно же, не отказался бы от роли вершителя ваших маленьких судеб, но практический опыт применения антитумана интересует меня гораздо больше. Так что, королева, держите под контролем своих дрессированных зверушек, чтобы они не показывали зубки кому не следует.
Дамон демонстративно оскалилась и протяжно рыкнула.
— Не трать на него время. Такие и с десятого раза не понимают, — поддержала её Касиян.
— Девочки, не шумите, — одёрнула я фрейлин. — При доминариях будете молчать, что бы ни случилось.
— Как скажете, ваше величество, — недовольно пробурчала Мона.
Мы остановились у высокой двустворчатой двери, высокомерный сопровождающий окинул нашу компанию придирчивым взглядом, брезгливо скривился, но двери распахнул, впуская нас с большое помещение, в центре которого стояли три высоких кресла, два из которых были заняты уже знакомыми мне по суду над Лелиан доминариями.
Старший из них медленно встал, но не сделал и шага. Он тоже осмотрел нас и остановил взгляд на мне. Его мертвенно серые глаза, казалось, заглядывают мне прямо в душу.
— Так вот кого выбрал мой отсталый сын. Скучная, как и весь ваш мир, — меланхолично произнёс он. — Подойди.
Сомнений в том, что обращаются именно ко мне, не было, и я шагнула к доминарию, рассматривая его с прикрытой почтением ненавистью. Так вот кто является отцом Карая, вот кто преследовал и привёл к смерти его мать лишь за то, что она посмела не избавиться от ребёнка. И теперь этот бессердечный эгоистичный лицемер хочет, чтобы его недоразвитый сын вернулся и продолжил служить на благо их, возомнившей себя высшей, расы. Желание плюнуть в его высокомерное лицо было столь велико, что мне пришлось отвести взгляд, чтобы сдержаться. Что вызвало удовлетворённый кивок доминария, принявшего мой жест за капитуляцию. Неужели они действительно всё ещё верят в свою власть над нами?
— Ты готова рисковать своей никчёмной жизнью ради спасения Карая Туманного? — бесцветным, как и весь их мир, голосом спросил доминарий, медленно опустившись в кресло.
Я обернулась, чтобы посмотреть на реакцию Анторина и увидела в его взгляде ещё не изжитый страх перед туманным народом. Император едва заметно покачал головой, словно говоря мне «Не перечь». Но у меня было другое мнение о взаимоотношениях с доминантами.
— А вы на что готовы? — спросила с вызовом. — И не слишком ли неосмотрительно оскорблять королеву одного из величайших королевств мира, в помощи которого вы нуждаетесь?
На лице доминария не отразилось ни одной эмоции, но взгляд стал настороженным.
— Ты смеешь бросать мне вызов? — спросил он.
— Нет, я позволяю вам осознать, что мы больше не под вашим влиянием, — снисходительно улыбнувшись ответила я.
Стойкость доминария поколебалась, о чём свидетельствовало изменившееся выражение словно окаменевшего до этого лица.
— Не забывайся, дочь низшего рода. Ты на нашей территории, — проговорил он, чуть повысив голос.
— Я здесь почётный гость, а не пленница. Не стоит демонстрировать пренебрежение к тем, в благосклонности кого вы нуждаетесь, — сделав ещё один шаг к доминарию произнесла я чуть тише. — Мы готовы к сотрудничеству. Но договорённости ещё не достигнуты.
Намёк достиг цели, но самолюбие отца Карая было уязвлено и инициативу взял на себя второй властелин мира доминантов.
Он был более лоялен и воздержался от оскорблений, произнося короткую, но информативную речь о пользе взаимовыгодных отношений между нашими расами.
— Это всё конечно очень интересно и мы обязательно обсудим все аспекты взаимных соглашений, но сейчас речь идёт о другом, — вступил в разговор Анторин. — Мы готовы участвовать в спасательной кампании, но не понимаем вашей заинтересованности в её успехе. Почему вы не согласились принять в качестве посредника мою кандидатуру, или же мою сестру, которая тоже является полукровкой?
— Это вам объяснит Карай Туманный, если вы, конечно, сможете вернуть его из небытия, — ответил второй доминарий.
— Предлагаю не тратить время на словесные дуэли и приступить к делу, — произнесла я, сверля взглядом мерзавца, являющегося дедом моего сына. — Дальнейшие переговоры о взаимодействии будет проводить мой муж. По всей видимости, у него уже выработался иммунитет к некоторым неотъемлемым чертам представителей вашей расы.
— Ступайте. Мы делаем всё возможное, чтобы спасти посредника. Вас будет сопровождать третий доминарий первого круга. Один из тех, кто ещё верит в эволюцию вашего вида, — подвёл итог пожилой доминарий.
Я развернулась и первой пошла к выходу, не желая находиться в столь неприятном обществе ещё хоть минуту.
Покинув зал мы все вздохнули с облегчением, даже Рафэ.
— Я же просил быть сдержаннее, — только и произнёс доминант, одарив меня недовольным взглядом.
— А ты, оказывается, возлагаешь надежды на нашу отсталую расу, — с усмешкой ответила я.
— Не стоит обольщаться, — язвительно ответил доминант. — Идите за мной. Отведу вас в резервацию. Там отфильтрованный воздух и вы сможете поесть перед первым этапом внедрения.
— Ты собираешься отправить нас в загон, как домашних животных? — враждебно поинтересовалась Дамон.
— Как раз тебе не помешает немного дрессировки! — явно сорвавшись воскликнул Рафэ. Но доминант тут же опомнился и принял величественный вид.
— А ты здесь что-то вроде младшего правителя? — заинтересованно спросила Мона.
— Я не младший, а один из трёх, — гордо заявил Рафэ.
— Мона не смей, — прошептала я, дёрнув фрейлину за рукав, но мои опасения подтвердил охотничий блеск в глазах подруги. Она почуяла добычу и теперь заносчивому доминанту несдобровать.
— Не совершай ошибок, за которые можешь поплатиться жизнью, — предостерегла я подругу, вспомнив о судьбе матери мужа.
— Только если его, — коварно улыбнувшись прошептала Дамон.
Мы наконец-то покинули здание и увидели Доминиарий во всей его серой, бесцветной красе.
Небо казалось низким и словно падающим на голову, повсюду виднелись клочки густого тумана, словно обволакивающего скудную бесцветную растительность. Строения тоже не отличались яркостью и архитектурными изысками. Весь мир доминантов выглядел серым и плоским. Здесь не было места творчеству и плавным линиям. Даже дорога, по которой мы шли, не петляла сглаженными поворотами, а отличалась резкими, геометрически выверенными углами.
— Как же вы здесь живёте? — прошептала я, взирая на лишённый радостей жизни мир. — Здесь вообще кто-нибудь думает? Или все просто существуют по заранее написанному сценарию?
— Пожалуй, стремление к переменам это единственное, что связывает меня с вашим видом, — произнёс Рафэ, ведя нас по ровной как струна дороге.
— Да ты не безнадёжен! — воскликнула Дамон.
Касиян дёрнула её за рукав, но Мона только плотоядно улыбнулась.
Пожалуй, эта кампания будет не лишена определённого очарования. Мне доставит истинное удовольствие наблюдать за тем, как моя дерзкая, воспитанная фавориткой, фрейлина будет ломать мировоззрение доминанта Рафэ. И ей удастся перевернуть его устоявшийся мир. А если ему это не понравится, я не позволю доминанту обидеть свою подругу.
Шли мы не больше пятнадцати минут, но этого времени мне хватило, чтобы понять, что мир доминантов везде одинаково сер и однообразен. Здание лаборатории находилось на окраине и резервация, где они держали взаперти наших сородичей, была поблизости. Она представляла собой изолированную площадь, накрытую овальным куполом, под которым располагались несколько длинных бараков, небольшая площадка для прогулок и высокое здание в центре, упирающееся крышей в центр купола.
— Можете снять маски, проговорил доминант, как только мы прошли сквозь стену прозрачного магического купола. — Не контактируйте с выращенными здесь особями. Они не знают языка и даже не подозревают о существовании других миров, — инструктировал нас Рафэ.
— Урод, — коротко ответила Мона на его реплику.
— Держи в узде свою помощницу, — злобно прошипел доминант.
— Она равноправный член команды. Сам попроси её о лояльности, — вежливо улыбнувшись ответила я.
— Издеваешься? — резко обернувшись спросил Рафэ.
— Нисколько. А ты боишься? — задала я встречный, провокационный вопрос.
— Что? — вопросил Рафэ, брезгливо поморщившись.
— Все вы — мужчины одинаковые, — авторитетно заявила Мона. — И иное происхождение тебе не поможет, блондинчик.
— Дамон, умерь пыл, — улыбнувшись проговорила я. — Рафэ нам ещё понадобится в здравом уме, по крайней мере до того момента, как мы найдём Карая.
— А потом? Ты дашь мне полную свободу? — с надеждой в голосе спросила фрейлина.
— Конечно, — заверила я её, поглядывая на насупившегося доминанта. — По окончании кампании можешь делать с ним всё, что захочешь.
— Вы точно сумасшедшие, — подал голос Ронни.
— За это мы их и любим, — улыбнулся Анторин.
— Вы такие забавные в своей уверенности в собственной исключительности, — усмехнулся доминант.
— Забавляйся, пока можешь, — великодушно разрешила ему Мона.
Мы дошли до центрального здания и все смолкли, в ожидании дальнейших инструкций.
— Вы здесь гости, так что для вас подготовлена вполне пригодная для отдыха комната. Пища так же отвечает вашим потребностям. На счёт вкусовых качеств не берусь утверждать, у нас несколько разнятся предпочтения. Но повар утверждает, что для вас составил меню из самых любимых блюд разводимых особей, — проговорил Рафэ, открывая единственную дверь в высоком здании.
— Ещё раз назовёшь людей особями и я забуду о твоей полезности в поисках нашего консорта, — с неприкрытой неприязнью глядя на него произнесла Касиян.
— И она не шутит, — заверила я доминанта, вежливо улыбаясь. — Мои фрейлины прошли довольно разносторонний курс обучения и вполне способны лишить жизни даже такое высокоразвитое существо, как ты.
Мы вошли в маленькое помещение без окон, послышалось шипение, мимолётное ощущение полёта и в следующее мгновение доминант открыл дверь, выпуская нас в совершенно другом зале. Из больших окон открывался вид на всю резервацию. Мы за секунду перенеслись на верхние этажи здания и даже не заметили этого. И это был не переход с помощью тумана, которыми пользовались Карай и принцесса Лелиан. Магия доминантов для нас всё ещё оставалась тайной.
— Ждите меня здесь, — проговорил Рафэ, уверенно направляясь к единственной двери, кроме той, из которой вышли мы.
— Какой же у них скучный и подавляющий мир, — прошептала Касиян, остановившись у окна.
— Прости, что втянула тебя в это, — произнесла, остановившись рядом с ней.
— Я благодарна тебе, — вымучено улыбнулась подруга. — Только не думала, что здесь будет такая гнетущая обстановка.
— Я только что о том же подумала, — улыбнулась фрейлине в ответ.
— И это объясняет, почему они такие сухие и заторможенные, — вступила в разговор Дамон, приобняв нас с Ян за плечи. — Но мы встряхнём их мир, или мы не фаворитки! — уверенно добавила неугомонная девушка.
— Женщины, забудьте на время о душевной организации доминантов и вспомните зачем мы здесь, — вернул нас к действительности Анторин. — Раскрасить это место не является нашей первоочередной задачей.
— Но мы не можем бросить людей, которых здесь разводят как скот, — воскликнула я. — Мы должны добиться их освобождения!
— Всему своё время. Сначала нужно вернуть Карая, — высказал неожиданно конструктивную мысль Ронни. Но тут же опасливо осмотрелся и добавил. — И как можно быстрее убраться отсюда. Пусть эти снобы сами свою жизнь раскрашивают.
Рафе вернулся и позвал нас знакомиться с комендантом фермы. Подобная формулировка вызвала во мне бурю протеста, которую я заглушила волевым усилием, понимая, что сейчас не время и не место для возмущения. Доминанты всё равно не поймут, для них мы всего лишь отсталая раса, не заслуживающая достойного отношения.
Комендантом резервации оказался неожиданно низкорослый и тучный доминант. Длинные белокурые волосы и мертвенно серые глаза смотрелись нелепо в сочетании с пухлыми розовыми щеками и растянутыми в приветливой улыбке полными губами.
— Как интересно, — протянул он, бросившись нам на встречу. — Обожаю людей. А вы такие уверенные в себе и бесстрашные, что глаз не оторвать.
— Умерьте пыл, комендант Брунфо. Это наши почётные гости, — проговорил Рафэ. — Император дружественной Наминайской империи, Анторин Намийский, — представил он Анторина начальнику резервации.
— Рад встрече, — проигнорировав замечание Рафэ произнёс комендант Брунфо, схватив Анторина за руку обеими пухлыми ручками и начав трясти её.
— А это королева Возрении, её величество Саминкара Возренийская, — продолжил знакомить нас Рафэ.
— Вы великолепны! — воскликнул комендант, хватая и меня за руку.
— Вверяю наших гостей вашим заботам. Вернусь как только закончу приготовление к внедрению, — сухо произнёс Рафэ и направился к двери.
— А поцелуй на прощание? — возмущённо вопросила Дамон, надув губки.
— Приструни эту девицу, — прошипел доминант, обращаясь ко мне и вышел, хлопнув овальной дверью.
Громкого звука не получилось, но Рафэ довольно определённо продемонстрировал высшую степень раздражения.
— Мона, прекрати дразнить нашего проводника, — попросила я.
— Это выше моих сил, — искренне ответила девушка. — Он такой умильный в своём высокомерии, что я не могу побороть желание ткнуть его носом в ошибочную самооценку.
— Прекрасно! Просто великолепно! — радостно выкрикнул комендант Брунфо.
— Можешь звать меня Моной, пухлик, — благосклонно заявила Дамон. — Ты такой милый, по сравнению со своими тощими сородичами.
По щекам коменданта разлился ещё более яркий румянец. Я отбросила все сомнения и поинтересовалась напрямую:
— Вы полукровка?
Брунфо заметно сник, отвернулся и спросил дрожащим голосом:
— Это так заметно? Я изо всех сил стараюсь держать себя в руках, но не могу бороться со своей природой.
— До тех пор, пока вы не поймёте, что это не порок, у вас не получится найти своё место в жизни, — с сожалением ответила я.
— Но я его уже нашёл! — воскликнул комендант, повернувшись к нам и вновь открыто улыбнувшись. — Моё место здесь. Я забочусь о людях, пусть это и не одобряют доминарии. У них всё равно нет особого выбора, им тяжело долго находиться в пустой среде, а я здесь чувствую себя вполне комфортно.
— В пустой среде? — переспросил Анторин.
— Да, воздух лишённый концентрированного тумана у нас называют пустой средой. Он ослабляет чистокровных, лишая их связи с истоком, — пояснил Брунфо.
— А расскажите нам поподробнее о истоке, — улыбнулась я, подойдя к коменданту поближе.
— Да, поведайте нам эту увлекательную историю, — поддержали меня фрейлины, тоже приблизившись. А Дамон ещё и приобняла низкорослого мужчину, демонстрируя ему полуобнажённую грудь в расстёгнутом вороте блузы.
Анторин и Ронни бесшумно отступили в сторону, скрываясь из вида Брунфо.
Комендант впал в ступор, не в силах отвести взгляд от соблазнительных форм фрейлины.
— Я их боюсь, — шутливо прошептал Рондай, и я показала ему кулак за спиной, чтобы не мешал неосмотрительными высказываниями.
— Ну давай же, пухлик, расскажи мне про исток, — с придыханием прошептала Мона, рисуя пальчиком узоры на плече коменданта. — Обещаю, это останется нашей тайной.
Мы с Ян тоже отошли, поняв, что Дамон полностью завладела вниманием Брунфо.
— Да что там рассказывать-то, — пролепетал мужчина, едва дыша. — Стоит себе, извергает туман и всё.
— А где стоит и как извергает? Ну же, милый, ты так интересно рассказываешь, я прямо таю от твоего голоса, — нашёптывала ему на ухо фрейлина, начав массировать плечи и слегка дуть на шею.
Комендант захихикал и едва не упал.
— Присядь, милый, чтобы я могла устроиться у тебя на коленях, — проворковала Мона.
— Переигрывает, — прошептал Рони, за что получил тычок локтём в бок от Анторина.
Брунфо упал в натужно скрипнувшее кресло и фрейлина тут же устроилась у него на коленях. Было очевидно, что ей очень неудобно, но девушка изо всех сил изображала блаженство, стараясь не скатиться с покатых, пухлых бёдер мужчины.
— Ну так что там с истоком? — напомнила она, обвив руками шею коменданта.
— Это вулкан на севере, он постоянно извергает туман, благодаря которому мы становимся сильнее и живём дольше, — пребывая в состоянии полутранса говорил мужчина, поглаживая пухлой ручкой талию девушки. — Именно он привёл нас сюда. Века назад в Доминарие произошло смещение скальных пород и открылся исток, силу которого почувствовали наши предки. Это же смещение помогло им открыть проход между мирами. Да что я рассказываю, можно же найти исторические данные.
— Так найди их для меня, милый. Найди, и я забуду про этого тощего Рафэ. С тобой намного интереснее, — Мона поцеловала Брунфо в щёку и легко спрыгнула с его колен. — А теперь покорми нас, а то у меня не будет сил на наши увлекательные беседы, — подмигнув ему добавила она.
Пока комендант приходил в себя мы все усиленно делали вид, что увлечённо рассматриваем коллекцию совершенно безвкусных статуэток на одной из полок стенного шкафа.
— Да что же вы стоите? Идёмте, стол уже накрыт! — воскликнул Брунфо, немного придя в себя и стараясь не смотреть, стоящую ему глазки Дамон.
Когда мы выходили из кабинета, я отчётливо услышала, как он прошептал Моне:
— Я обязательно найду для вас трактат по истории становления Доминария.
— Я буду ждать, — прошептала фрейлина в ответ.
Сомнений не оставалось, комендант полностью во власти моей подруги и на нашей стороне. Возможно, в будущем это окажется очень полезным, если не судьбоносным.
Нас проводили в довольно комфортные покои, где была не только столовая с накрытым для обеда столом, но и две спальни для отдыха.
— Располагайтесь, отдыхайте. Вас никто не потревожит, — заботливо произнёс Брунфо, обменялся взглядами с Моной и удалился.
— Какая же ты жестокая, — проговорил Рондай, как только за комендантом закрылась дверь.
— Обстоятельства обязывают, — пожала плечами фрейлина и направилась к столу. — Я голодна, как зверь.
— У тебя и хватка звериная, — усмехнулся Анторин.
— Спасибо, — кокетливо ответила Дамон и приступила к изучению предложенных нам блюд.
Еда действительно оказалась довольно вкусной, сытной и в то же время лёгкой. Мы быстро насытились и собрались в одной из спален, чтобы обсудить новую информацию, столь коварно выведанную у коменданта Брунфо так и оставшейся фавориткой в душе Моной.
— Мне бы к этому вулкану, — мечтательно протянул Ронни. — Посмотреть, какие породы вокруг, ландшафт, туман опять же у источника наиболее концентрированный и будет проще определить его состав. Да и чёрная материя тоже много сомнений вызывает. Я, конечно, очень хочу вернуть Карая, но не кажется ли вам, что и мы затеряемся в неведомом, если переживём внедрение антитумана.
Все удивлённо посмотрели на Рондая, ожидая, что вот сейчас он сморозит какую-то глупость, рассмеётся или состроит гримасу. Но маг был совершенно серьёзен.
— Что вы так на меня уставились? — возмущённо вопросил он. — Я, между прочим, прежде всего учёный, и только потом душа компании и балагур.
— А ещё вор, обманщик и мошенник, — усмехнулся Анторин.
— Муж твоей сестры, отец будущего племянника и советник империи по техномагии, — улыбнувшись продолжил перечисление Ронни.
— Убедил, излагай, — неохотно согласился Анторин.
— В том-то и проблема, что излагать пока нечего, кроме подозрений и предположений. Мне бы поработать с этой чёрной материей. Но, Рафэ наверняка откажет, особенно после того, как по моей вине едва не умер, надышавшись ядовитым туманом, — развёл руками Рондай.
— К истоку нас тем более и близко не подпустят, — проговорила я уверенно. — Судя по тому, что рассказал комендант, для доминантов это место священно. И они нам не доверяют, но узнать об этом истоке нужно как можно больше. Мона?
— Спать я с этим потным толстячком точно не буду, — заявила Дамон.
— И не придётся, он и так тебе все тайны расскажет, — усмехнулась Касиян.
— Сделаю всё, что смогу… в разумных пределах, — кивнула Мона.
— Хорошо. А теперь давайте решим, кто будет первым добровольцем опробовать антитуман, — сменила я тему. — Считаю, что это должна быть я, если что-то пойдёт не так, то мне не составит труда обезвредить это вещество своей силой.
— Нет, это слишком опасно, — возразил Анторин. — Нам не известны его функции, и на тебя эта гадость может подействовать не так, как на нас.
— По-моему очевидно, что первой должна быть одна из нас, мы не так важны, — высказалась Ян. — И так, как Мона отвечает за получение информации от местного фермера, это буду я. От меня всё равно мало пользы.
— Не говори глупостей! И я не позволю тебе так рисковать, — возразила я.
— Она права, — неожиданно произнёс Анторин. — Я понимаю, что ты не хочешь подвергать опасности подругу, но в логике ей не откажешь. Мы с тобой слишком важны для политического равновесия, Ронни, каким бы шалопаем он ни был, единственный из нас обладает необходимыми знаниями для исследования всего нового, а Дамон следует сосредоточиться на полукровке Брунфо.
— Я прослежу, чтобы ей не навредили намеренно, — положив руку мне на плечо и слегка сжав его, пообещал Рондай.
— Да что вы её уговариваете? — возмутилась Касиян, и повернусшись ко мне добавила решительно: — Ты сама сказала, что мы все равноправные члены команды, я так решила.
— Если мы все равны, то и решения принимать должны вместе, — проговорила я, тоже встав и сверля взглядом фрейлину.
— А давайте проголосуем, раз уж мы все здесь такие равные, — покосившись на императора предложил Ронни. — Ну или можете подраться — кто победит, того и в расход.
По комнате разнёсся звонкий шлепок, это Анторин отвесил своему новоявленному родственнику подзатыльник.
— Думай, что говоришь, — рыкнул император.
— Я же пошутил, — обиженно пробурчал Рондай, потирая затылок.
— Живёшь в два раза дольше меня, а ума так и не набрался, — проговорил Анторин недовольно.
— Да я моложе тебя почти вдвое! А те пятьдесят лет ни в счёт, я же был в стазисе и ошибок совершать не мог, чтобы на них учиться и набираться опыта, — начал оправдываться легендарный наминайский разбойник.
— Прекратите, — тихо произнесла я, и все смолкли. — Я не вижу смысла в голосовании, его результат и так очевиден.
— Почему же? Я тоже против того, чтобы Ян лезла в это первой. Пусть мужчины рискуют, — высказала своё мнение до этого молча слушавшая нас Мона.
— И того: нас двое, а их трое, — сделала я нехитрые расчеты. — Пусть будет так. Я сама втянула вас в это и всё, что может случиться с вами будет на моей закалившейся за годы правления совести. Одним пятном больше, одним меньше…
Я вышла из комнаты и была благодарна друзьям, что никто из них не последовал за мной. Они понимали, что сейчас мне необходимо побыть одной.
Будучи королевой огромной державы я не раз принимала решения, которые могли повлечь, а зачастую и влекли за собой жертвы. Невозможно править несущейся по дороге колесницей и не припылиться. И каждое такое решение оставляло шрам на моём сердце. Сколько их уже? И сколько будет ещё? Я боялась, что настанет момент, когда моё сердце полностью покроется рубцами и зачерствеет настолько, что жизни подданных уже не будут важны. Сейчас же речь шла не о ком-то постороннем, а о моей подруге — одной из тех, кто помог мне пережить страшные времена и поддерживал всё это время. Как же я сглупила взяв их с собой! Но одна я слишком слаба. Королева без свиты всё равно что старец без посоха — один неловкий шаг и неминуемо падение. Имею ли я право рисковать жизнями близких во имя спасения Карая? Возможно и нет, но я не могла иначе, без него я не выдержу, мне не хватит стойкости и сил править ещё десять лет, до совершеннолетия принцессы Никеллы.
Мой муж… Он был единственным, кто знал меня настоящую — слабую и нерешительную женщину, привыкшую играть роль королевы. Да, я правила, порой жёстко и непреклонно, но вечерами, спрятавшись от посторонних глаз, я позволяла себе снять непробиваемый панцирь и тогда только Карай давал мне силы и уверенность в себе, чтобы утром вновь надеть ненавистную маску сильной и справедливой королевы. Когда же он покинул меня, я держалась только благодаря надежде, которая в последнее время начала таить, как утренний туман с первыми лучами солнца. И теперь, когда его спасение стало не пустой надеждой, а реальной возможностью, я не могла отступить. Да, я была готова рискнуть не только собой, но и всем миром. И пусть это эгоистично, эгоисткой меня сделали любовь и горе её утраты.
* * *
Рафэ пришёл за нами только спустя часов десять. За это время Ронни и Дамон успели разругаться и едва не подрались, Анторин в воспитательных целях украсил левый глаз зятя живописным синяком, а Касиян перечислила мне всё, что она ещё не сделала в своей жизни, но намерена сделать после того, как мы успешно и без потерь спасём Карая. Так же за время ожидания нам ещё два раза накрывали стол и к последней трапезе присоединился сам комендант фермы. Он не сводил влюблённого взгляда с Дамон и трясущимися руками преподнёс ей толстую, ветхую книгу, доверительно сообщив, что с величайшим трудом незаметно вынес её из библиотеки матери.
— Я пылинки с неё буду сдувать, и обязательно верну в целости и сохранности, — пообещала Мона, звонко поцеловав Брунфо в щёку.
— Буду ждать следующей встречи с нетерпением, — смущённо пролепетал мужчина.
Когда он ушёл и запуганная бессловесная служанка убрала со стола мы поспешили в комнату, чтобы изучить фолиант, но приход Рафэ нарушил наши планы и Анторин, быстро наложив на книгу стазис, чтобы не истрепалась ещё больше, спрятал её в свою дорожную сумку.
— Всё готово к первому этапу внедрения. Идите за мной, — без предисловий велел высокомерный доминарий. — Вещи берите с собой, сюда вы больше не вернётесь. После того, как антитуман внедрят в наши организмы, мы все будем изолированы.
— И ты тоже? — недоверчиво спросила я.
— Да, и я тоже. Нас ждут незабываемые часы, а возможно и дни, совместного времяпрепровождения, — ехидно улыбнулся Рафэ.
— Просто замечательно, — проворчала Касиян. — Надеюсь, я до этого не доживу.
— Не смей так говорить, — шикнула на неё Мона.
— Замолкните, — только и проговорила я, чтобы насладиться тишиной в пути к лаборатории.
По тому же пути Рафэ роевёл нас к помещению с чёрной сферой антитумана, а потом и дальше, в комнату без окон, где нас ждало семь кушеток, застеленных белыми простынями.
— Почему мест семь? — спросил Анторин, осмотревшись.
— Потому что к нам присоединится ещё кое-кто, — лаконично ответил доминант.
— Кто? — холодно поинтересовалась я.
Никто из нас и не ожидал, что доминанты будут «играть» честно, но когда в ответ на мой вопрос в помещение вошёл высокий, широкоплечий, смуглый голубоглазый блондин, я поняла, что совершенно не знаю Рафэ.
— Это Тарон, он будет сопровождать меня, — представил нового члена команды доминарий. — Предвосхищая ваши вопросы и возражения уведомляю вас, что это мой личный охранник и помощник. И да, он искусственно выведен путём скрещивания доминантов, магов и бездарей.
— А тебя сородичи ещё не прокляли за такие эксперименты? — поинтересовалась Дамон.
— В подробности моих проектов посвящены только избранные, и они восхищаются моими успехами, — не без гордости ответил Рафэ.
Я же только усмехнулась, осознав, что доминан просто боится оставаться наедине с нами — представителями отсталой расы, в чужеродной и неизведанной среде межпространства.
— Куда ложиться и что делать? — спросила Касиян, нервно взмахнув руками. — Я первой буду.
— Не спешите, первым будет Тарон. Испытания доказали, что мои гибриды легче всех переносят внедрение, — произнёс Рафэ, взмахом руки отправив своего подопечного на кушетку.
В следующее мгновение в комнату вошли двое доминантов в серых длинных халатах с каким-то приспособлением в руках. Это было нечто похожее на карнавальную маску, от которой отходило несколько трубок, соединяющихся у основания стеклянного шара, в котором клубилась чёрная субстанция.
— Отойдите в сторонку и не шумите, — проинструктировал нас доминарий.
Мы послушно попятились, инстинктивно стараясь увеличить дистанцию между собой и чернильной мглой, словно старающейся вырваться из стеклянного сосуда.
Тарон отважно позволил привязать его руки и ноги к кушетке. Он даже не шелохнулся, когда ремни туго стянули его грудь, пояс, бёдра, шею и лоб, полностью лишив возможности шевелиться. А потом доминанты прикрепили к его лицу маску и гибрид закричал. Это был нечеловеческий крик ужаса и боли. Он дёргался и мычал, пытаясь вырваться из крепкого захвата кожаных ремней. Его пальцы сжимались в кулаки и судорожно разжимались на протяжении минут пяти, а потом Тарон затих. Он не шевелился и, кажется, даже не дышал.
— Первая стадия внедрения прошла успешно, — констатировал один их учёных-доминантов, — снимая маску с лица гибрида.
— Я буду следующей, — хрипло прошептала я, понимая, что просто не выдержу, если при мне сотворят подобное с моими друзьями.
— И правильно. Будет лучше, если тобой займусь я лично. ТЫ слишком непредсказуемый для опытов образец, — тихо ответил Рафэ. — Будем надеяться, что антитуман не подвластен твоей нейтрализующей силе. Иначе мы пойдём без тебя.
— А ты не боишься, что весь наш мир откажется от сотрудничества с вами, если погибнет королева Возрении? — настороженно вопросил Анторин.
— Уж она-то точно не погибнет, — усмехнулся Рафэ. — Эта осо… женщина с лёгкостью справилась с насыщенным цианидом паром, антитуман её не страшен, уверенно ответил доминант.
Я подметила, как он запнулся, еда не назвав меня особью, и исправился, но сейчас мне было не до ликования в связи с победой над предрассудками одного зарвавшегося доминанта. Мне предстояло пережить то, что едва не убило искусственно выведенного гибрида, в котором сочетались все доминирующие качества трёх сильнейших рас. И Тарон всё ещё не приходил в себя.
Стараясь не смотреть на обеспокоенных подруг я прошла к одной из кушеток и легла на её. Когда Рафэ начал фиксировать моё тело ремнями, лишь благодаря неимоверным усилиям воли я смогла удержаться от протеста. В тот же мгновение, когда в поле зрения появились доминанты с ужасающей маской в руках, я уже была готова закричать, но обе мои ладони сжали руки моих подруг. Касиян и Дамон встали по бокам от кушетки и лишь злобно глянули на учёных, возмутившихся, что им мешают.
— Пусть стоят, — тихо произнёс Рафэ и доминанты успокоились.
Когда маска начала приближаться к моему лицу я зажмурилась и вызвала в памяти образ Карая. Я делаю это для него и переживу что угодно, чтобы он вновь был рядом со мной.
Я предполагала, что антитуман будут вливать мне в рот, как жидкость или заставят его вдыхать, но всё оказалось намного ужаснее. Густая, тягучая, липкая субстанция просачивалась в мои глаза, обволакивала их и проникала дальше, вглубь головы. Казалось словно мне в глаза вливают кипящую лаву и на сжигает всё на своём пути. Кажется я кричала и пыталась высвободить руки, чтобы сорвать с лица маску, через которую в мою голову вгрызается жгучая боль. Я стонала и молила о пощаде, но никто мне не помог. А потом всё вдруг прекратилось. Я ощутила, как всю меня переполняет невиданные сила и лёгкость. А поступающая из маски субстанция казалась чем-то несущественным и лишь слегка раздражала.
— Что-то не так, — услышала я словно издалека встревоженный голос Рафэ.
— Всё хорошо, — ответила спокойно и почувствовала как маска дрогнула от того, что вздрогнули доминанты, услышав мой голос.
Не стоило мне, наверное, сейчас показывать, что со мной всё в порядке.
— Выйдете. Все вон! — прокричал Рафэ и я услышала звуки удаляющихся шагов.
Когда маску отняли от моего лица резко ударивший в глаза яркий свет заставил прищуриться и прикрыть глаза рукой.
— Ты что творишь? — злобно прошипел доминант. — Если другие доминарии первого круга об этом узнают, то тебя незамедлительно уничтожат.
Привыкнув к яркому свету я осмотрелась и поняла, совершила что-то невероятное, потому что все мои друзья смотрели на мня с нескрываемыми удивлением, восхищением и страхом одновременно.
— Что не так? — спросила я, проведя рукой по лицу.
По боку и груди ударило чем-то звякающим. Подняла руку и увидела болтающийся на запястье укреплённый металлическими пластинами, порванный кожаный ремень с искореженным куском железа на конце.
— Это я? — спросила у Рафэ.
— И это тоже, — кивнул куда-то вниз доминант.
Я привстала и увидела развороченный край железной кушетки. Каким-то образом я вырвала кусок металла вместе с креплением и даже не заметила этого.
— Как себя чувствуешь? — спросил доминарий.
— Превосходно, — без лукавства ответила я.
— Это-то и пугает, — пробормотал Рафэ.
Я же встала, без усилий избавилась от ремней, не утруждая себя их расстёгиванием. Просто порвала кожаные, прослоённые металлическими пластинами полоски, стягивающие моё тело, и спрыгнула с кушетки. Всё тело переполняла небывалая лёгкость, а разум был чист и свободен от переживаний.
Взглянула на стоящих в стороне людей и совершенно ничего не почувствовала, разве что лёгкое раздражение тем, что они так пристально меня рассматривают.
— Что-то не нравится? — поинтересовалась враждебно.
Я помнила их и знала, что они были мне дороги, но совершенно не понимала почему. Сейчас все эти растерянные, настороженные люди вызывали во мне лишь раздражение. Мне хотелось, чтобы они перестали на меня так смотреть. Чтобы все перестали на меня смотреть…
Сделала шаг по направлению к глазеющим на меня, но кто-то удержал, положив руку мне на плечо.
— Что ты чувствуешь? — спросил Рафэ, словно возвращая меня к реальности.
— Ненавижу тебя. Всех ненавижу, — не узнавая свой голос ответила я.
Я не успела выбрать на кого напасть в первую очередь — все убежали из помещения, подгоняемые Рафэ. Назойливые фрейлины пытались воспротивиться, но их вытолкали из комнаты, и я осталась одна.
Как же мне было хорошо одной, когда никто не смотрел, не ждал от меня решений и поступков, которые мне претили. Я упивалась одиночеством, наслаждаясь своей исключительностью и совершенностью. Меня переполняли сила и свобода.
Не знаю, сколько прошло времени, но идиллию моего существования нарушил звук приоткрывшейся двери. В комнату заглянул Анторин, — тот с кого начались все мои беды, тот, кого я ненавидела больше всех. Он не сказал ни слова. Лишь быстро положил что-то на пол и захлопнул дверь. Я подошла к двери и, не обращая внимания оставленный им предмет, прислушалась.
— Она совсем потеряла себя, — говорил Рафэ. — Если мы не пробудим в ней человека, то потеряем её навсегда.
— А кто говорил, что человек это отсталое существо? Может быть ты специально это с ней сделал? — разгневанно спросила кажется Дамон.
Как же я сейчас ненавидела эту наглую, беспринципную и аморальную девицу. Она всегда считала себя самой лучшей из фавориток, а в действительности была лишь самой корыстной и развязной.
— Я и сейчас считаю вас низшими по развитию, но то, что произошло с ней не имеет к этому никакого отношения, — проговорил Рафэ. — Она полностью переключилась на инстинкты и потеряла личностные качества. Превратилась в животное.
Как же он ошибался! Я прекрасно осознавала себя, но была свободна от слабостей и привязанностей. Как же это было упоительно — не чувствовать боли и тоски.
— Впусти меня, я попробую достучаться до неё, — потребовала назойливая и как всегда уверенная в чистоте своих помыслов Касиян.
И её я сейчас тоже ненавидела, за то, что всегда лживо улыбалась, когда мне было плохо, за фальшивые попытки убедить меня в том, что она всегда будет мне подругой. Ненавидела и не хотела видеть. Или нет! Пусть она войдёт, я с удовольствием сверну ей шею, чтобы больше никогда не видеть этого сочувствующего щенячьего взгляда.
— Она должна вспомнить зачем мы здесь. Только Карай смог бы достучаться до неё, но его здесь нет и не будет, если мы не вернём её, — произнёс Анторин и я вздрогнула от одного лишь имени — Карай.
Попятилась от двери и запнулась обо что-то. Упала, повернулась и подняла маленький портрет, с которого на меня смотрел мальчуган лет пяти — Карвин!
Чувства и воспоминания нахлынули сметающей всё на своём пути волной и я захлебнулась в них. Из глаз потекли слёзы, но утирая их, я увидела, что это не просто солёная вода, а вязкая чёрная субстанция, словно смола из раненого дерева, вытекающая из моих глаз.
Дверь приоткрылась и я прошептала, не поднимая головы:
— Входите, я уже почти в себе.
* * *
Когда, спустя пару часов, Рафэ осмотрел меня, оказалось, что во мне не осталось и следа антитумана. Из чего доминант сделал вывод, что мне не нужно внедрение — я и так без труда смогу сохранить свою целостность вне пространства, если возьму себя в руки и потренируюсь. А тренироваться мне предстояло в сфере чёрной материи, пока друзья переживают пытки трёх стадий внедрения.
Я хотела остаться и поддержать подруг, но доминарий был неумолим. Он буквально силой вытолкал меня из комнаты с кушетками и оставил наедине с чёрной сферой, заперев дверь, чтобы я не вернулась к друзьям.
Лишь мельком взглянув на враждебную клубящуюся субстанцию, я припала к двери и прислушалась.
— Было бы лучше снять эту маску, она будет мешать проводнику антитумана и герметичность может быть нарушена, — рассуждал Рафэ.
— Ну уж нет, — ответила Касиян. — Если я и умру, то при попытке ужиться с этой чёрной гадостью, а не по глупости надышавшись вашей отравы.
— Туман не отрава, а высшая форма нематериального, облечённого в материю, — патетично провозгласил одни из учёных, ассистировавших Рафэ.
— Да хоть древнее божество, дышать я им не могу, — заявила Ян.
— Снимите нижние крепления и перенаправьте подачу на надбровные трубки, — распорядился Рафэ. — Дозировку уменьшить и скорость подачи снизить до минимума. Она бездарь, сердце не выдержит резкого насыщения.
Я была готова начать стучать в дверь до тех пор, пока меня не впустят, но услышала раздражённый голос Касиян и замерла.
— Если вы сейчас же не начнёте, то я сама всё сделаю. Приступайте уже, — проговорила подруга и всё стихло.
А спустя несколько томительных мгновений ожидания я услышала дикий визг и грохот. Визг быстро оборвался, сменившись мычанием, и безэмоциональный голос учёного известил:
— Внедрение проходит по плану. Отклонений и отторжения не наблюдается.
— Жить будет, — пояснил Рафэ. — Готовьте следующую.
Я едва успела отскочить от двери, за секунду до того, как она распахнулась и доминарий вышел ко мне.
— Ты почему ещё не вошла в контакт с антитуманом? — строго спросил он. — Если не адаптируешься до окончания процедур, мы пойдём без тебя. И это существенно уменьшит шансы на успех. Туманный питает к тебе особую привязанность, ты избранница его доминантной части и только тебе под силу найти заставить его собраться, как в прямом, так и в переносном смысле. Так что живо к сфере!
Я даже не успела ответить, Рафэ вернулся в лабораторию и запер за собой дверь.
Но найти в себе силы отойти, не узнав, как перенесла внедрение Дамон, я не смогла. И, лишь услышав скупые комментарии одного из учёных о том, что всё идёт по плану, я повернулась к источающему холод и враждебность сгустку чёрной материи.
Я скорее подкрадывалась, а не подходила к сфере. Словно она была разумной и могла атаковать, заметив моё приближение. Но, как бы медленно я ни шла, расстояние всё сокращалось и сокращалось, пока я не оказалась на расстоянии вытянутой руки от непрерывно движущейся субстанции. Осторожно протянула руку, чтобы прикоснуться к сфере и дотронулась до неё кончиками пальцев. Всё тело пронзило резкой болью. Отдышавшись прислушалась к своим ощущениям и поняла, что это не боль — что-то другое. Пожалуй, так бы ощущался страх, если бы он был осязаемым. Но я не могла понять, мой ли это страх? Я чувствовала неприязнь, отторжение и недоверие, но не боялась. Так чей же страх заставил меня замереть перед клубком порождённого стараниями доминантов вещества?
Сосредоточилась и погрузила ладонь в упругую субстанцию. Я намеревалась подождать, пока рука привыкнет к ощущению чуждых моему миру холода и пустоты, но антитуман ждать не хотел. Меня буквально затянуло в этот сгусток чернильной темноты. Ненависть, злоба, отвращение, безысходность, тоска, отторжение — все эти и ещё множество других, не менее отталкивающих чувств захлестнули меня, лишая возможности думать, сопротивляться и дышать. Только оказавшись внутри сферы, я полностью осознала, что такое абсолютная пустота, ничто, растворяющее в себе всё сущее. И Карай сейчас был в такой пустоте, растворившись в ней и потеряв себя. Казалось, прошли века, прежде чем я осознала себя и начала бороться с холодным небытием.
Я словно продиралась сквозь липкую трясину, пытаясь вырваться и вздохнуть полной грудью. Жидкая пустота поддавалась неохотно и медленно, но ощущение насыщения свидетельствовало о том, что моя способность поглощать энергию действует. Хоть антитуман и был не магической энергией, а чем-то совершенно противоположным, я смогла расщепить и его. Сначала я почувствовала, что парю в пустоте, это ощущение постепенно переходило в падение, которое длилось и длилось. И вот, наконец, я упала на твёрдый пол. Приподнялась, опираясь на руки и едва снова чуть не упала. Руки скользили, потому, что я находилась в центре лужи горячей, чёрной, смолянистой субстанции.
— Ты что творишь, идиотка?! — злобно воскликнул кто-то.
Подняла взгляд и увидела побагровевшего от ярости Рафэ.
— Забавно, — прошептала обессилено.
— Забавно? Ты уничтожила плоды двух лет моей работы! — воскликнул доминарий.
— Ты выглядишь забавно, когда злишься. Весь такой бледный и бесцветный, а рожа красная, — поделилась впечатлениями я и потеряла сознание.
Пробуждение принесло невыносимую головную боль и сухость во рту.
— Пить, — прошептала, не открывая глаз.
Казалось, что движение век только усилит пульсирующую в затылке боль, которая не позволяла сосредоточиться и вспомнить, где я и что случилось.
— Ну конец-то, — проворчал кто-то рядом и мои веки бесцеремонно приподняли, рассматривая глаза.
— Уйди, кошмар, — вяло отмахнулась я от ненавистного бледного лица в обрамлении белых волос.
— Ты мне тоже уже надоела, — доверительно проговорил Рафэ.
— Что… — прохрипела я и поморщилась от боли. Пересохшие губы трескались от малейшего движения ими.
Меня приподняли за плечи и приложили к губам бокал. Я пила с жадностью отлучённого от воды на несколько дней узника. Но бокал жестоко отняли, не дав мне допить всё его содержимое.
— Прекрати, Рафэ, — враждебно проговорил ещё кто-то. — Она не твоя подопытная. Не забывай, что от этой женщины во многом зависят дальнейшие взаимоотношения между нашими мирами.
— Я не делаю ничего, что не понадобится для нашей кампании, — невозмутимо ответил доминант, укладывая меня на подушку.
Я облегчённо вздохнула, почувствовав, как выпитая жидкость приятно холодит внутри.
И только спустя минуту ощутила зияющую пустоту, которую выедает этот холод. Меня переполняла расползающаяся по всему телу пустота, и сил бороться с ней уже не было. Холод заполнял не только тело, но и разум. Стараясь не потерять себя я цеплялась за воспоминания о сыне и муже, но темнота обволакивала, успокаивала обещанием покоя и тишины.
— Держись, Рика, — прошептал кто-то на ухо и сжал мою ледяную ладонь.
— Ян, не отпускай, — прошептала в ответ, узнав голос подруги.
— Если она не выкарабкается, я тебя убью, мерзкий блондинчик, — злобно пообещала Дамон.
Подруги были рядом и мне стало легче, но не от их поддержки, а от осознания, что я их помню и понимаю, что происходит. Рафэ всё ещё пытался добиться взаимодействия моего организма с антитуманом. Я же уже поняла, что этого не будет. Инстинкты заставляли активизироваться мои способности, которым было под силу разрушить даже небытие.
— И каков же итог? — спросил Анторин, который, как оказалось, тоже был рядом.
— Выводы не радуют, — ответил Рафэ, — Если она не научится контролировать свой голод, то брать её с собой будет большой ошибкой. Она может уничтожить Карая, который сейчас представляет собой магическую энергию, посчитав его угрозой.
— Чушь, — прошептала я. — Никогда, даже под страхом смерти, я не причиню вреда мужу.
— Ты результат эксперимента, умерший и воскрешённый, посредством вливания в умирающее тело тумана, человек. Ты и сама не знаешь, на что способна. И я не знаю пределов твоих возможностей. По законам мироздания тебя вообще не должно существовать, — проговорил Рафэ и отошёл от кушетки, на которой я лежала, не в силах пошевелить даже пальцем.
— Ты учёный и постоянно нарушаешь эти законы, — проговорила ему вслед. — Так придумай что-нибудь и сейчас. Разве тебе не хотелось заполучить меня в качестве подопытной? Так действуй! Я даю тебе своё официальное согласие.
Рафэ вернулся, присел на край кушетки и неожиданно добродушно улыбнулся.
— Я был бы рад такому подарку в других обстоятельствах. Но сейчас, когда ты с лёгкостью уничтожила то, что в принципе не могло быть уничтожено, даже я не рискну экспериментировать. Во-первых, это может убить тебя — уникальную в двух мирах особь, а во-вторых, я просто боюсь того, к чему могут привести мои опыты, — признался он. — Отдыхай и набирайся сил. Позже попробуешь ещё раз контактировать с антитуманом… и не уничтожить его.
— Какой ты лапочка, когда не задираешь нос, — прощебетала Дамон, оказавшись рядом с ним и погладив по плечу, от чего доминант вздрогнул и вскочил, как ошпаренный.
— И приструни своих помощниц, они меня нервируют, — проворчал он, передёрнув плечами.
Окончательно пришла в себя я только спустя несколько часов. Рядом были подруги и они помогли мне восстановить утерянные моменты произошедшего за последние часы. Оказалось, что вся команда уже успешно прошла две из трёх стадий внедрения антитумана и лишь я оставалась слабым звеном, сводя на нет все попытки Рафэ установить нерушимый контакт между моим организмом и чёрной пустотой.
Сам доминант отсиживался в дальнем углу, отвернувшись ото всех и демонстративно изображая расслабленную непринуждённость. Доминарий перелистывал какие-то бумаги, иногда меняя позу и будто невзначай поглядывая на меня. Я же почти физически ощущала его настороженность и недоверие. Да я и сам себе сейчас не доверяла!
— Как самочувствие? — спросил Ронни, присев на край моей кушетки. — Язык покажи.
— А станцевать тебе не надо? — враждебно поинтересовалась Мона, устроившись у меня в ногах.
— Я не из любопытства прошу, — спокойно ответил Рондай. — Не мешай, егоза.
— Это я-то егоза? — возмутилась Дамон.
— Успокойся, — попросила я и фрейлина притихла.
Я послушно показала Ронни язык, потом несколько раз сжала и разжала кулак, задержала дыхание и даже поморгала по его требованию.
— Не знаю, что там решил этот доминант, но я вижу остаточное присутствие антиматерии. Эта гадость приживается в тебе, но очень медленно и неохотно, — сделал вывод маг, закончив осмотр. — Не удивлюсь, если ты всех нас переплюнешь и будешь первой, кто адаптируется к межпространству.
— И на каком основании ты сделал этот вывод? — отбросив бумаги вопросил Рафэ.
Доминант встал и подошёл к нам, вперив в Рондая неприязненный взгляд.
— Может я и не природник, но даже механику видно, что слизистая у неё уплотнилась, зрачок деформировался, а моторика стала резче и точнее, — вздёрнув подбородок ответил Ронни.
— Отойди, дилетант, — враждебно бросил Рафэ, оттеснив мага и разглядывая меня.
— Язык больше показывать не буду, — предупредила я.
— И не надо, — заверил меня доминарий. — Я и так могу провести осмотр.
Спустя пару минут Рафэ неохотно подтвердил выводы Ронни.
— Да, изменения есть, но они происходят поступательно, с запозданием. Потому я сразу и не диагностировал их, — произнёс он. — Придётся тебе ещё раз, а может и больше, вступить в контакт с антитуманом.
— Делай всё, что нужно. И побыстрее, — согласилась я, будучи готовой пойти на что угодно, только бы поскорее отправиться на поиски Карая.
* * *
Последующие сутки я почти не помнила и восстанавливать в памяти мучительные часы никакого желания не было. Для меня было важным лишь то, что результатом всех мучений стал однозначный вердикт: я готова к путешествию за грань времени и пространства, та же, как и мои друзья.
— Кари, — позвала меня Дамон шёпотом, когда все уснули. — Я тут пролистала книгу Брунфо.
— И что? — спросила я у подкравшейся к моей кушетке фрейлины.
— Там всё совсем не так. Как мы думали, — ответила подруга, потеснив меня и укладываясь рядом. — Этот их вулкан в действительности никакой не вулкан, а подводный источник. Туман поднимается из озера, которое они считают священным и приносят ему в жертву какие-то камни каждый месяц. В общем, я мало что поняла, но это явно будет понятно Рондаю. У них кипящее озеро и сомнительные валуны, которые они в него бросают.
— Позже обсудим, — прошептала я в ответ, услышав, как Рафэ вздохнул и заворочался во сне.
Это была наша последняя ночь, перед отправкой в неведомое. Исейчас мне не хотелось отвлекаться на подробности бытия доминантов. Нужно было настроиться на спасение Карая, остальное второстепенно.
— Как скажешь, — ответила Мона, царапнув меня по щеке краем маски, и перебралась на свою кушетку.
Подругам и Ронни должно быть было тяжело всё время носить защищающие от тумана маски. Я же уже приноровилась не уничтожать туман вокруг себя, а нейтрализовать его только в процессе дыхания. Это было весьма кстати в виду того, что в одном помещении с нами находился доминант. Но я не исключала возможности, что настанет момент, когда мне придётся лишить Рафэ поддержки тумана. Как бы то ни было, но он по прежнему оставался тем, кому никто из нас не доверял.
Утро началось со сборов в нелёгкий путь и никто не спешил нарушить молчание в процессе подготовки к кампании по спасению Карая — моего мужа, друга Анотрина и Ронни, консорта королевы, которой были верны Дамон и Касиян. И лишь Рафэ вместе со своим слабым на ум помощником чувствовали себя превосходно. Для них это мероприятие было чем-то, вроде увлекательной прогулки в неизведанное.
Доминант предупредил, что с собой мы сможем взять только самое необходимое, то есть пищу. Однако, все без исключения, взяли кинжалы, а фрейлины ещё и метательные ножи.
— Если мы сможем находиться в межпространстве в физическом состоянии, то не исключено, что там есть какие-то местные обитатели. А сыром и сушёными фруктами особо не повоюешь, — ворчливо рассуждала Дамон, приторачивая к поясу ремень с короткими, похожими на наконечники стрел, лезвиями. — Знала бы, что так всё обернётся, ещё и дротики бы взяла.
— А я взяла пару десятков, могу поделиться, — ответила ей Касиян.
— Я же просила не брать в дорогу ничего лишнего. И откуда вообще у вас весь этот арсенал? — спросила удивлённо. Ведь из Возрении фрейлины отбыли только с небольшими наплечными походными сумками.
— А ты хоть раз срывала нас спозаранку в увеселительную прогулку? — усмехнулась Мона. — Никогда не забуду, как мы отбивались от диких кочевников подручными средствами. Теперь я всегда наготове.
— Это ты их копья подручными средствами называешь? — поинтересовалась Ян посмеиваясь.
— А нечего разбрасывать оружие, — ответила фрейлина.
— Они его вообще-то в нас разбрасывали, — напомнила я.
— И в тебя едва не попали, кстати. Вот что бы я сказала королевскому совету, если бы мы вернули тебя с дыркой в груди? — недовольно вопросила Дамон. — Так что теперь без подготовки я даже на пикник не пойду.
Та поездка в старейшему из шаманов кочующих по восточным пустошам племён не принесла никакого результата. Старик был совсем слаб и почти слеп. Он лишь предупредил меня, что если я не отпущу боль и не пойду дальше, то и сама сгину вслед за своим мужчиной. И этот шаман преподнёс нам весьма сомнительный сюрприз — умер сразу же после нашего визита. В его смерти обвинили, разумеется, нас. Доказать диким и скорым на суд кочевникам, что мы к его кончине не имеем никакого отношения, у нас конечно же не получилось и пришлось спасаться бегством, отбиваясь от воинов племени их же копьями.
Теперь же мои верные фрейлины были готовы ко всему. Полученные в пансионе знания и умения девушки упорно оттачивали, периодически тренируясь на закрытых полигонах тайной канцелярии. Мордок посмеиваясь называл их фаворитками её величества и уверял меня, что эти девушки дадут фору лучшим шпионам канцелярии. Я же, собираясь, молилась богине, чтобы подругам не понадобились столь специфические навыки в этом, безусловно рискованном, мероприятии. И главный риск заключался в неизвестности. Мы даже не представляли, что ждёт нас за гранью миров, в абсолютной пустоте. Но больше всего меня беспокоил другой вопрос — как мы вернёмся назад, когда найдём Карая? Мысли о том, что мы его не найдём я просто не допускала, не хотела даже думать о том, что все старания могут оказаться тщетными.
Когда же я озвучила этот вопрос, адресовав его Рафэ, доминант заметно напрягся и отвёл меня в сторонку, чтобы наш разговор не услышали другие члены команды.
— Понимаешь, это очень щекотливая темя… для тебя, — неохотно проговорил он. — Мы все будем связаны магической нитью, которая и выведет нас обратно. С тобой же всё сложнее. Связывать тебя с остальными той же нитью было бы полной глупостью, ведь ты, насколько я понял, ещё плохо контролируешь свои способности, и можешь нарушить эту связь, отрезав путь к возвращению для всех. Так что тебя мы свяжем с нашей реальностью отдельной нитью, и если ты её разрушишь, то рискуешь затеряться в бескрайней пустоте навечно. И да, чтобы не потерять связь с командой, тебе придётся поверить мне и позволить установить ментальный контакт. Это не магия, а своего рода новый уровень доверия, так что твой неутолимый голод не должен помешать.
Впустить ненавистного, высокомерного доминария в своё сознание? Перспектива была не радужной, но ради Карая я была готова пойти и на это. Однако заботило меня сейчас не это.
— А ты уверен, что магия не будет разрушена самим межпространством? Ведь небытие непредсказуемо и мы не знаем, что ждёт нас там, — проговорила встревожено.
— Последних троих испытуемых удалось вернуть без проблем. Концентрация и род плетения связующих нитей проработаны и проверены на практике, — заверил меня Рафэ.
— Так нам нужно поговорить с ними, чтобы знать — чего ждать, — воскликнула я.
— Это невозможно, — холодно ответил доминант.
— Почему же? — спросила настороженно.
— дело в том, что они вернулись абсолютно безумными. Не выдержали в бездне небытия. Но что с них возьмёшь, всего лишь люди, — небрежно пожал плечами Рафэ.
— Я тоже всего лишь человек, как и мои спутницы, — произнесла сквозь зубы. — Дамон, Касиян, вы не идёте, — добавила громче, чтобы подруги услышали.
— Это ещё почему? — неразборчиво пробурчала Мона, держа в зубах кинжал и прикрепляя его ножны к ремню.
— Да положи ты его, — недовольно проговорила Касиян, вытащив из зубов подруги оружие и бросив его на кушетку.
— Не спеши с выводами, — положил руку мне на плечо Рафэ, от чего я брезгливо передёрнула плечами. — Мы все будем в одной связке, а коллективная экспедиция это не одиночная вылазка. Вместе мы выдержим. Не думаешь же ты, что я стал бы подвергать свою жизнь подобной опасности, не удостоверившись предварительно, что риски оправданы и не столь велики, как кажется. Последний опыт показал, что доминант и человек в связке вполне успешно пережили путешествие.
— Так почему же мы не можем поговорить с этими счастливчиками? — спросила я, повернувшись к доминарию и сверля его недоверчивым взглядом.
— Не думаешь же ты, что я экспериментировал над одним из своих сородичей из благополучного общества, — скривился Рафэ. — Подопытным был приговорённый к казни отступник и его, сразу же по прибытии казнили. А человек был из бессловесных, с дальней фермы. Так что подтвердить мои слова никто не может. Придётся поверить.
Улыбка доминанта, как и его слова, вызывали во мне желание плюнуть в его высокомерное лицо, но мне пришлось сдержаться. Доверия его доводы не вызывали, но был ли у меня выбор? И я поверила, или скорее убедила себя в том, что придётся поверить. Даже если погибнем мы с Анторином, наш мир теперь не покорится доминантам, и завоевать его, с возрождённой магией, им не под силу. А значит — мы нужны им, как те, кто ещё помнит их величие и видит выгоду в сотрудничестве, и они не стали бы рисковать нашими жизнями впустую.
— Хорошо, пусть будет так. Но, если ты обманываешь меня, то мы все сгинем в бездне, — произнесла холодно, глядя на Рафэ как на не достойное моего внимания насекомое.
— Твоё высокомерие умиляет, особенно учитывая то, что ты ниже меня по развитию на несколько сотен поколений, — благосклонно заявил доминарий.
— И я могу лишить тебя всей твоей силы и власти за считанные секунды, — напомнила я, скупо улыбнувшись в ответ.
Лицо Рафэ словно окаменело, но он не проронил и слова. Молча отошёл в сторону и продолжил сборы. Я чувствовала его страх и наслаждалась им, так же, как и он наслаждался своей властью, когда ломал кости Караю и насмехался над нами. Пережитое в борьбе с Немией и годы правления научили меня получать удовольствие от страха врагов, а Рафэ всгда будет моим врагом и ничто этого не изменит.
* * *
Мы все были готовы к отправке и напряжение достигло того предела, когда уже даже слова поддержки не достигали цели. Но нас никто и не поддерживал. Я лишь взяла подруг за руки и не отпускала до тех пор, пока мы не подошли к переливающейся всевозможным оттенками чёрного сфере антитумана.
— Сейчас вы увидите величайшее во всех вселенных действо, — патетично произнёс Рафэ.
— Не тяни, аплодисментов не дождёшься, — ответила ему Дамон.
Добавить к её реплике мне было нечего. Да и все остальные тоже молчали. И лишь Рондай бормотал что-то себе под нос, вертя в руках какой-то странный предмет.
В помещение вошли трое доминантов, встали у дальней стены и начали давить магией на сферу антитумана. Я чувствовала волну их воздействия, но так же ощущала сопротивление, исходящее от сгустка энергии. И это сопротивление росло по мере усиления воздействия.
— Вы делали это раньше? — спросила у Рафэ.
— Конечно. Иначе как, по-твоему, я отправлял подопытных на соацию? — невозмутимо ответил доминант.
— Неужели ты не чувствуешь, что сопротивление растёт, прямо пропорционально давлению? — вопросила, борясь с желанием поглотить довлеющую на меня силу.
— Раньше мы открывали только небольшие проходы для одного-двух подопытных, — неохотно признался доминарий.
Время шло, доминанты пытались воздействовать на сферу, но она сопротивлялась и я решилась показать ту свою способность, которую скрывала даже от подруг. Совсем недавно, буквально пару месяцев назад, я обнаружила, что могу не только поглощать магию, но и направлять все магические потоки вокруг себя в определённом направлении, концентрируя их на конкретном объекте. Это было своего рода отторжение, являющееся противоположной моей основной силе возможностью. Я собирала всю магическую энергию, до которой могла дотянуться, но не поглощала её, а выбрасывала, направляя в определённое русло. Если бы другие княжества, королевства и империи нашего мира узнали о подобном, то Возрения возвысилась бы над ними всеми, и никто не посмел бы противостоять ей. Но тогда на меня началась бы настоящая охота. Даже Наминай во главе с Аторином не потерпели бы такого соседства. Ведь я могла без объявления войны и самих военных действий уничтожить любую власть, только пожелав, чтобы окружающая их магия ударила по правительству. Но мне ну нужны были как другие королевства, так и власть над ними. И сейчас я надеялась на то, что Анторин, как мой друг, сохранит в тайне то, что увидит и почувствует. В подругах я не сомневалась, а Рафэ уже доказал, что не желает делиться с другими доминантами сведениями о моей исключительности.
— Отойдите, — предупредила друзей, и они послушно отпрянули к стене, почувствовав концентрирующуюся вокруг меня силу.
Рафэ поспешно выгнал из помещения всех ассистентов и запер дверь.
— Дерзай, исключительная женщина, возвысившаяся над своей расой, — напутствовал он меня, видимо желая подбодрить. Во мне же эти слова вызвали только неприязнь и отторжение.
Но сейчас нужно было сосредоточиться на другом и я выбросила из головы Рафэ, доминантов и всё, что не представляло для меня ценности. Сконцентрировалась, собрала вокруг себя всё магическую силу, до которой смогла дотянуться, и выбросила её вперёд, сбивая сферу антитумана, разбрасывая чёрные кляксы по стене и вдавливая тягучую смолянистую туманную субстанцию в каменную стену.
От резкого удара о камень антитуман пришёл в действие, и перед нами разверзлась холодная пропасть небытия.
— Стойте на месте и не шевелитесь, приказал Рафэ, оплетая всех присутствующих, кроме меня связующей магической нитью. Её основание он закрепил на оставшемся после разрушения целостности чёрной сферы стержне, источающем туманную магию.
— Кари, ты меня чувствуешь? — спросил доминарий, подойдя ко мне.
— Да, прокричала я, перекрывая своим голосом шум открывшейся воронки в небытие.
— Расслабься и постарайся не использовать свои силы, — проинструктировал он и схватил меня за голову обеими руками.
Первым моим желанием было вырваться из этого захвата, но Рафэ ничего не делал. Он просто ждал, когда я успокоюсь, и мне пришлось взять себя в руки и впустить его.
— Не думай, не бойся, не сопротивляйся, проговорил он. — Я не причиню вреда.
И моё сознание словно затопило туманом, который тут же отхлынул. Я оставалась собой, но в тоже время чувствовала, как кто-то незримый контролирует мои эмоции. Он не завладел моим разумом, притупляя лишь безконрольные человеческие всплески. «Я не пойду глубже, если ты успокоишься» — прозвучало у меня в голове. «Теперь я знаю твою силу и кто ты, я не посмею. Верь мне».
Переход был схож с погружением в ледяную воду. Ощущение холода продлилось не больше минуты, сменившись сильным давлением со всех сторон. Словно мы погрузились в песок или другую тяжёлую субстанцию. В первые мгновения мне показалось, что я задыхаюсь, но спустя пару минут пришло осознание, что дышать и не нужно. Вокруг были полная мгла и абсолютная темнота. Ещё никогда, за всю свою жизнь, я не пребывала в такой мёртвой тишине. Даже моё собственное дыхание её не нарушало, ведь я не дышала. Присутствие друзей я скорее чувствовала интуитивно, чем ощущала физически. И как же мы будем искать Карая в этом первозданном ничто?! Паника медленно обволакивала со всех сторон, приглушая чувство давления со всех сторон. И я уже была на грани безумия, когда что-то изменилось. Окружающая тьма стала чуть светлее и медленно, почти неуловимо начала рассеиваться. Или это я начала к ней привыкать и зрение постепенно подстраивалось?
Как бы то ни было, но спустя какое-то время я начала различать едва заметные очертания фигур и отголоски каких-то звуков. Постаралась успокоиться и терпеливо ждала, пока фигуры не стали чётче, а в звуках не начали улавливаться человеческие голоса.
— Период адаптации… — прозвучало у меня в голове.
Это Рафэ, используя нашу ментальную связь, попытался успокоить меня объяснением того, что мог бы рассказать и раньше. Ведь он наверняка знал, что за гранью миров нас ждёт нечто подобное. Но хладнокровный, жестокий доминант просто решил провести ещё один эксперимент, наблюдая за нашей реакцией.
Когда очертания друзей стали более чёткими и я уже могла различить фигуры Рафэ, Анторина, Ронни и своих подруг, пришло ещё одно осознание — Мы стояли на твёрдой почве. Из чего следовало — это не пустота! Либо мы попали совершенно не туда, куда намеревались, либо межпространство было не абсолютной бездной, как считалось ранее, а вполне осязаемым измерением, где возможно существование какой-то жизни. Сейчас это меня несказанно обрадовал. Если бы я только знала, к чему приведёт сей факт…