Глава 12

Сергей Георгиевич внешне очень отличался от брата. Настолько сильно, что Белла даже заколебалась, правда ли этот человек – родной брат ее свекра? Нет, сходство имелось, но трудно уловимое. В отличие от брата Сергей Георгиевич был полным, если не сказать тучным. И еще он был совсем невысоким, а Беллин свекр совсем немного недотягивал до двух метров. И самое главное, его взгляд, открытый и немного простодушный, был так не похож на выражение лица Андрея Георгиевича, уверенного в своих силах, делового, холодного человека.

Но потом Белла присмотрелась получше и поняла, что Сергей Георгиевич им все-таки родня. Ее собственный сын Герасим оказался похожим на двоюродного деда просто до чрезвычайности. Взгляд, движения, даже мимика были у них одинаковыми. Наклоняясь, Сергей Георгиевич закряхтел, точь-в-точь как Герасим, когда у него что-то не получалось со шнурками.

Подумать только, а она-то всегда ломала голову, на кого похож ее сын? На отца, конечно, на кого еще? И вот он ответ, стоит у нее перед глазами, пыхтит и кряхтит, стягивая с себя обувь. В точности как Гера. И ведь Герасим и Сергей Георгиевич даже ни разу не встречались. Вот что значит гены.

Сергей Георгиевич наконец справился с обувью, распрямился и взглянул на Беллу.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулся он ей.

Улыбка у него тоже была хорошая, открытая. Андрей Георгиевич, например, никогда так не улыбался. Здороваясь с незнакомым человеком, он всегда смотрел на него оценивающе, словно прикидывал, насколько велик размер его банковского счета. А вот у Сергея Георгиевича, похоже, были другие ценности. И смотрел он на Беллу, вовсе не думая о том, велико ли ее состояние и есть ли оно у нее вообще.

– Артур, папа, вы не узнаете Беллу?

Мужчины переглянулись. И Белла почувствовала, как они насторожились.

– Белла? Изабелла, да?

Сергей Георгиевич отвел взгляд. Он явно был смущен.

– Вы меня знаете, – шагнула вперед Белла, – я невестка вашего брата. Пришла сказать, что он умер. Сын ведь вам не сказал об этом?

Не отвечая ей, Сергей Георгиевич прошел на кухню. Встал там спиной к ним, опершись об обеденный стол, наверное, тот самый, за которым умерла его супруга, и замер. Белла хотела пойти за ним, но ее перехватил Артур.

– Как ты здесь очутилась? – сердито прошипел он. – Как ты нас нашла?

– А тебя не интересует, зачем я к вам пришла?

– Какое нам дело? Если дядя умер, это ваши проблемы. Или у вас денег на его похороны не хватает? Так я в это никогда не поверю!

– Деньги у нас есть. И дело совсем не в этом.

– А в чем?

Белла замялась.

– Говори или убирайся.

Наташа пыталась протестовать, но Артур строго взглянул на нее, и та умолкла. Поняв, что спорить с мужем ради гостьи ее новая подруга не будет, Белла выпалила:

– Твоего дядю убили! И тетю тоже! И Юру… Юру тоже убили!

Вот теперь Артура проняло. Он даже сел на полку для обуви, стоящую в прихожей.

– Как убили? – только и смог прошептать.

В это время из кухни показался Сергей Георгиевич.

– Прошу меня извинить, – сказал он. – Так что брат? Здоров?

Белла бросила на Артура укоризненный взгляд. «Ты ему до сих пор не сказал?» – вот что говорил этот взгляд. Но Артур молчал. Известие о том, что дядя, тетя и кузен не просто умерли, а были убиты, начисто лишило его дара речи. И Белла поняла, что объяснять придется ей самой.

Она повернулась к Сергею Георгиевичу:

– Ваш брат умер.

– Ох.

Сергей Георгиевич пошатнулся. Артур и Наташа кинулись к отцу, подхватили его под руки и помогли добраться до кресла.

– Умер, – шептал тот, едва переставляя ноги. – Андроник умер. Какой ужас.

Лицо его исказилось. Каковы бы ни были их взаимоотношения, известие о смерти брата потрясло старика.

– Как это случилось? Он болел?

– Нет.

– Отчего же он скончался?

Пришлось Белле рассказать, как было дело. И чем глубже вдавалась она в подробности, тем отчетливей убеждалась, что никто из этих троих не причастен к смерти ее родственников. Слишком эмоционально они на все отреагировали. Такое не сыграешь даже после долгих репетиций. А они ведь не знали, что Белла заявится к ним со своими новостями. Когда она закончила, Сергей Георгиевич закрыл лицо руками.

– И брат, и Амелия, и Юра – все погибли! Какой ужас! – наконец он оторвал руки от лица. – Но кто мог совершить подобное зверство?

– Не знаю. Я думала, вы сможете мне сказать.

– Я? Но откуда?

– Все-таки вы братья.

– Увы, мы с братом много лет практически не общались. Звонок раз в год с дежурным поздравлением ничего не значит.

– Но когда-то вы были близки.

– Росли вместе.

– Вы знали своего брата лучше, чем кто-либо другой.

– Когда-то мне тоже так казалось. Но потом брат отдалился, у него появились свои друзья, свои интересы. Да и его взгляды на жизнь отличались от моих. Нам было трудно найти общий язык. Честно сказать, мы не очень-то и пытались. Я был слишком слабохарактерным, чтобы на чем-то настаивать. А ему это было и не нужно. Он был рад избавиться от меня.

– Почему?

– Как тебе сказать… В Тбилиси наш отец работал сапожником, а у матери вовсе не было образования. Она работала поварихой в детском саду, но взяли ее туда по знакомству и ничего важнее приготовления каши не поручали.

– Кашу тоже должен кто-то варить. И сапоги сами по себе не сошьются.

– Я это понимаю. Но все-таки приятнее, когда папа у тебя академик, а мама тоже какая-нибудь звезда.

– Родителей не выбирают.

– Верно, их не выбирают. И с ними какое-то время приходится жить. Но потом их ведь можно просто забыть.

Кажется, Белла начинала догадываться, в чем заключалась причина нежелания свекра общаться с братом.

– Андрей Георгиевич порвал с вами отношения, потому что вы напоминали ему ваших родителей?

– И их, и нашу прежнюю жизнь. И Амелия, твоя покойная свекровь, между прочим, тоже не на графских простынях родилась.

– Да?

Белла была изумлена. Свекровь всегда держалась с окружающими как королева. Не со всеми, конечно, а только с теми, на кого она хотела произвести впечатление. С остальными, включая невестку, она вела себя как заблагорассудится. Но хорошие манеры у нее все же имелись, этого отрицать нельзя. Белла до сего дня была уверена, что это родители сумели привить их ее свекрови.

И вот теперь она не без удивления слышала, как обстояли дела в действительности.

– Совсем простая семья у них была. Отец – алкоголик, мать вечно с ним скандалила. Жили очень бедно. Сестра дурой уродилась, в интернат для слаборазвитых ее отдали. Да еще брат у Амелии наркоманом был. Небось тоже тебе об этом не рассказывала?

– Никогда.

– Еще бы, – фыркнул Артур. Он уже окончательно пришел в себя, к нему вернулась его язвительность. – Таким родством не похвастаешься перед высокопоставленными друзьями. Вот и отодвинули нас подальше, чтобы мы случайно не проболтались, кто они есть на самом деле.

– Артур, помолчи, – велел ему отец. – Мы с ними перестали общаться не только поэтому, там много всего было. Но я зла на брата и его жену не держу. Что было, то прошло. Пусть бы они жили долго и счастливо. Я всегда только этого им и желал.

И все же скрытая горечь прозвучала в словах Сергея Георгиевича. Он был обижен на брата, на его жену за то, что они отвернулись от него. Это было ясно. Но могла ли эта обида заставить его убить брата? В этом Белле еще предстояло разобраться. Несмотря на то что родственники производили впечатление хороших и славных людей, полностью подозрений с них Белла все равно не сняла.

Может быть, это они перед ней изображают дружное семейство, а стоит ей шагнуть за порог, как тут же передерутся! Никогда нельзя верить людям, основываясь лишь на своем первом впечатлении. Вот как она, например, влипла с Юркой. Посмотрела на его родных, вообразила, что они такие воспитанные и благородные. А потом такое из новых родственничков поперло, что только успевай отмахиваться.

К тому же она еще не видела старших внуков – горячих молодых ребят, Тиграна и Нарека.

– Могу тебе сказать, что у Андрея с институтских времен остался только один друг, Семен. Маленький, несуразный, смешной. Вечно он всюду опаздывал, все терял, все забывал. Но Андрей говорил, что он первый у них на курсе. И что все профессора в один голос пророчат Семе великое будущее.

Белла кивнула. Она поняла, о ком он говорит. Дядя Сема бывал у свекра в гостях, Белла этого забавного человека тоже видела. Именно его имя написал на снегу умирающий Юрка. Совпадение? Или нет?

– Очень Сема был способный, – продолжал вспоминать Сергей Георгиевич. – Я был уверен, что он сделает большую карьеру.

– Но он ее так и не сделал?

– Так ты же помнишь, какие при советской власти были тяжелые времена для настоящей науки. Семина лаборатория быстро закрылась. Потом все помещения хозяйственники сдали в аренду, кое-что под шумок и вовсе приватизировали. Семе, разумеется, ничего не досталось. Он всегда был ротозей, его умудрялись обманывать свои же коллеги. А уж когда страна вступила в рыночные отношения, Семе и вовсе пришлось туго. Но Андрей вроде бы что-то ему на жизнь подкидывал. Андрею тогда как раз везти начало. Даже не просто везти, а пришло его время, в гору пошел. А Сема… Словом, ты вот говорила, что я знаю своего брата. Так Сема его в тысячу раз лучше знает. Если кто в курсе, за что могли убить Андрея, то только он.

Белла недоверчиво покосилась на Сергея Георгиевича. Может, отводит ей глаза? Следы заметает? Мол, езжай к Семе, он знает, а мы ни сном ни духом, такие милые и пушистые.

Но Сергей Георгиевич, глядя прямо в глаза Белле, повторил:

– Только Сему я могу назвать из тех, с кем Андрей встречался в последнее время.

– А откуда вы это знаете? Вы же с братом не общались.

– С праздниками мы друг друга поздравляли. И на этот Новый год созванивались. Поздравляю. Спасибо. Как дела. Хорошо. Андрей еще до этого как-то упоминал, что Семен приезжал к нему. И потом еще раз. Больше ни о ком не говорил, только о нем.

Белла кивнула. Вроде бы пока придраться не к чему, Сергей Георгиевич ведет себя абсолютно естественно. Но все же раз приехала, надо проверять эту семью дальше.

– А где ваши внуки? Хотелось бы и с ними познакомиться, раз уж пришла. Когда мы теперь еще увидимся.

– Как? – удивился Сергей Георгиевич. – А похороны брата?

– Разве вы придете?

– На похороны Андрея и его семьи мы все обязательно придем. Там и повидаете моих внуков.

И все же Белла решила дождаться возвращения Нарека и Тиграна. И когда молодые люди появились на пороге, была вынуждена признать, что и эти ребята ей нравятся. Открытые, дружелюбные, без двойного дна. Но кто их знает? Белла не могла сразу отказаться от подозрений. И они, и сам Артур были физически крепкими. Конечно, при желании они могли бы расправиться с Юркой, который в спортивном зале на тренировке в последний раз был еще в школе. И уж точно справились бы и с Андреем Георгиевичем, и со спящей свекровью.

Стоило ей выйти на улицу, как позвонила Кира:

– Все прошло удачно?

– Да.

– Звоню, чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке, – неожиданно перешла она на «ты».

– А что со мной может быть?

– Все-таки уже трое твоих родственников отправились на тот свет. Не хотелось бы, чтобы ты была следующей.

Белла была в этом с Кирой целиком согласна. Конечно, не хотелось бы. Если она умрет, кто позаботится о ее детях? Лизон? Об этом даже подумать страшно. Если Лизон родную дочку голодом морит, девочка на обычную кашу смотрит с восхищением, то что учудит сестрица Юрки с пасынком и падчерицей?

– Нет-нет, я в порядке, – поспешно откликнулась Белла. – Спасибо за помощь, но мне кажется, что это не они.

В голове у Беллы крутилось другое имя.

– Собираешься наведаться к этому дяде Семе? – догадалась Кира.

– Да.

Итак, оставив Артура, Тиграна и Нарека про запас в качестве подозреваемых, Белла решила разобраться еще с одним персонажем. Возвращаться домой ей казалось преждевременным, улов был слишком жалким. Белла планировала нанести еще один визит. Она собралась прямо этим вечером навестить дядю Сему. Во-первых, именно его имя написал Юра перед смертью, а во-вторых, брат ее свекра тоже назвал дядю Сему человеком, наиболее близким Андрею Георгиевичу. И хотя хиляк дядя Сема никогда в жизни не справился бы с Юрой, все же он мог оказаться свидетелем чего-то важного.

– Мне нужно узнать адрес дяди Семы.

– А что ты о нем знаешь?

– Фамилия Лобачев. Живет с мамой в поселке Колтуши.

– Плевое дело, – заверила ее Кира, – с такими данными тебе и в горсправке нашли бы адрес. Правда, у нас гораздо быстрее.

И не обманула. Белла не успела дойти до метро, как Кира ей перезвонила.

– Адрес нашла. Кстати, ты в Колтуши через «Ладожскую» поедешь?

– Наверное.

– Я буду тебя там ждать.

– Зачем? – удивилась Белла.

– Этот дядя Сема может оказаться причастным к убийству твоего мужа. Тебе нужно соблюдать осторожность.

– Дядя Сема безвреднее осенней мухи.

– Но рядом с ним могут быть опасные люди. Одной тебе к нему соваться не следует.

И хотя Белла предпочла бы, чтобы с ней поехал мужчина, например следователь Торопов, но в ее положении выбирать не приходилось. Спасибо, что Кира предложила помощь. Белла только спросила:

– А как я тебя узнаю?

– Я рыжая. Встречаемся наверху у эскалатора через сорок минут.

Ровно через сорок минут к Белле, поднявшейся из метро по эскалатору, подошла молодая женщина, чьи огненно-рыжие волосы и впрямь могли быть подарком небес. К ним прилагались золотистые брови, такие же густые золотистые ресницы и целая россыпь веснушек, хотя на дворе было не лето и даже не весна.

Белла удивилась, как Кира ее узнала. Та объяснила:

– Видела твою фотографию в паспорте.

– В каком?

– В твоем, разумеется.

Беллу это немного покоробило. Понятно, что Кира способна взломать любую базу. Или Торопов показал ее фото? Но эта версия понравилась Белле еще меньше, ведь тогда получалось, что понравившийся ей мужчина за ее спиной ведет двойную игру. Хотя ксерокс паспорта Беллы приложен к делам об убийствах свекра, свекрови и мужа. Выходит, у Киры есть доступ к этим документам? Но это же против всяких правил.

Белла покосилась на Киру с подозрением. Очень странная особа. Ладно бы сказала, что видела фотографию Беллы на страничке в соцсетях. Нет, специально уточнила, что именно в паспорте видела. А как это могло быть? Стоит ли Белле доверять этой рыжей? Да, она помогла ей раньше, но сейчас другая ситуация. Сама же Кира говорила, что Белле есть чего опасаться.

Но Кира ничего не замечала и только распоряжалась:

– До нужного нам места ехать минут двадцать. Машину я оставила на стоянке. Пойдем.

– Послушай, а что это ты взялась мне помогать?

– Не только я. Мы обе.

– Обе?

– Я и Леся. Мы живем в «Чудном уголке», занимаемся домашним хозяйством. И нам скучно.

– Так ты от скуки сюда ко мне принеслась?

Белле что-то с трудом верилось.

– Еще интересно, кто это возле нашего поселка людей убивать вздумал, – помедлив, сказала Кира. – Это же непорядок, если поблизости будет болтаться преступник, правильно?

– Для этого есть полиция.

– Если ты беспокоишься насчет Торопова, то он в курсе, что я поеду с тобой.

– Правда? – недоверчиво переспросила Белла.

– Если хочешь знать, это вообще его идея. Сам он с тобой поехать не может, но волнуется. Вот и попросил, чтобы я составила тебе компанию.

– Как попросил?

– По телефону. Я как раз позвонила, чтобы узнать, что новенького по делу о замороженном трупе, а он мне предложил сопроводить супругу убитого к важному свидетелю.

Вроде бы звучало неплохо, но Белла все же сказала:

– Следователь не знал, что я собираюсь к дяде Семе. Как же он просил меня подстраховать?

– Он имел в виду брата твоего свекра. К нему я не успела, но уж в Колтуши я тебя одну ни за что не отпущу.

К этому времени на улице совсем стемнело. Белла понимала, что Кира права. Даже если дядя Сема безвреден, неизвестно, какие опасности могут подстерегать ее по пути. Незнакомые места, наверняка плохо освещенные и безлюдные. Хоть Колтуши и активно застраиваются в последние годы, до статуса полноценного городского микрорайона им далеко. Пока там частная застройка. Куда лучше отправиться в такое место в компании друга. Вот только точно ли Кира – друг?

– Не против, если я позвоню Торопову?

– Звони.

На этот раз Торопов ответил. Он подтвердил слова Киры и вдобавок заверил, что Белла может полностью доверять новой знакомой.

Несколько удивленная, Белла ответила, что все поняла, и повернулась к Кире.

– Поехали.

Из рассказов свекрови Белла помнила, что домик матери Семена находится на отшибе.

– Кругом поля. Летом навозом воняет, зимой ветер в проводах гудит. Из окошка выглянешь – пусто, темно, ни огонька вокруг. Не понимаю, как люди могут жить в таких местах? Да еще в дом войдешь – кроликами пахнет. Тоска от такой жизни за душу берет.

Белла тогда, помимо воли, вздрогнула. Ах, знала бы ее дорогая свекровь, что и Белле пришлось пожить в таком же доме. Но она этого не знала, и слава богу, а то, наверное, еще больше стала бы презирать Беллу. Хотя куда уж больше.

Правда, свекровь не скрывала, что в гостях у Семена и его матери Аделины Вилевны они побывали последний раз году этак в 1990-м. Тогда, чтобы выжить, многие держали кроликов. С тех пор в жизни ученого и его матери могли произойти некоторые перемены. Но когда они с Кирой затормозили у нужного дома, Белла убедилась, что перемены эти не к лучшему и главным образом касаются самого домика, который за прошедшие годы совсем одряхлел, врос в землю по самые окошки и ничем не напоминал жилье светила российской науки.

– Ты уверена, что мы там, где нужно?

– Взгляни сама на адрес.

Белла посмотрела на смартфон в руках Киры, потом перевела взгляд на табличку на заборе и была вынуждена признать:

– Да, все верно.

За домом начинались поля, дальше просматривались корпуса новостроек. В самом домике не светилось ни одно окошко, во дворе света тоже не было. К счастью, уличный фонарь находился неподалеку, и подругам удалось рассмотреть, что к дому ведет узенькая дорожка в снегу.

– Пойдем?

– А что остается?

И они вдвоем затопали к дому. Только сейчас Белла в полной мере оценила компанию Киры. Ветер гудел в проводах и в ветвях деревьев. Было неуютно, холодно, страшно, где-то выла собака. Совсем не верилось, что в пятистах метрах отсюда они свернули с трассы, где было светло, были магазины и прочие приметы цивилизации. Здесь этой самой цивилизацией и не пахло, а пахло совсем другим.

– Спорю, что уборная у них на улице.

Белла вспомнила красочный рассказ свекрови и кивнула:

– На улице.

– Живут же люди, – пробормотала Кира, но без всякого восторга.

А Белла просто дернула плечом:

– Жуть!

Хотя по своему опыту она могла сказать, что человек – такое существо, которое способно привыкнуть ко всему. Жила и она сама какое-то время в спартанских условиях. В шесть утра подъем, умываться некогда, завтракать будем после работы. Надо успеть до наступления жары сделать как можно больше на участке. Поэтому долой умывание, чистку зубов, причесывание и прочую ерунду. Менять пижаму, чтобы переодеться в рабочую одежду, тоже непозволительная трата времени. Спать надо прямо в том, в чем завтра будешь работать. Встала – и вперед на грядки.

Такой жизнью Белла прожила целых полгода. Даже теперь, вспоминая об этих месяцах, она вздрагивала.

Посадка, поливка, прополка, уборка, сортировка урожая, а потом все по новой. И постоянная угроза физической расправы. За любой проступок, за любую ошибку.

Белла очень надеялась, что хотя бы осенью она сможет вздохнуть, зимой ведь на грядках не больно-то покопаешься. Но оказалось, что зимой предстояло заниматься возведением курятника, в котором планировалось поселить на откорм бройлеров. И она сдалась. Удрала из этого жуткого места, чем вызвала искреннее недоумение людей, от которых сбежала. Они-то ничего необычного в своей жизни не видели и вовсе не считали, что делали что-то плохое для нее.

Белла тогда тоже удивлялась, а со временем поняла, что часто люди, находящиеся, казалось бы, в немыслимо тяжелых условиях, ничего ужасного в своей жизни не видят. Живут себе и не понимают, почему другие ахают и ужасаются.