Глава тринадцатая
Кровавый рассвет

Он пробежал метров тридцать вдоль стены и увидел широкий темный проем. Перейдя на шаг, спросил:

– Это здесь?

Алена кинула взгляд и отрицательно мотнула головой.

– Нет, Тим. Это шахта лифта.

Через несколько секунд они добежали до еще одного проема. Это был обычный дверной проем – пустой, без двери. Но из его глубины струился слабенький свет. Тим заметил бетонные ступеньки и свернул туда, не спрашивая Алены. Если есть лестница и горит факел, значит, этот путь куда-то ведет.

Так и оказалось. Они очутились внутри лестничной клетки, которая уходила вверх на несколько этажей. Насколько именно – скрывала темнота. Но на межэтажной площадке между нулевым и первым этажами чадил факел и было относительно светло. Тим махом преодолел лестничный марш, ни разу не споткнувшись и даже не запыхавшись.

Ноги несли его на удивление легко – от слабости, которую он чувствовал совсем недавно, не осталось и следа. А тяжести Алены он не ощущал – то ли девушка очень мало весила, то ли он вдруг обрел невиданную силу. Впрочем, последнее иногда случается в минуты экстремального напряжения.

И вот здесь их ожидал неприятный сюрприз. Из пустого дверного проема первого этажа вдруг появилась странная процессия. Первым шел «мусорщик» в конусообразном синем колпаке, вооруженный коротким копьем. Сразу за ним, отставая на полшага, двигался еще один мутант в колпаке, но уже желтого цвета. В одной руке он держал секиру, в другой – факел. Его подставка-чаша, в которой пылал огонь, была выточена из половинки черепа.

Оба дампа вывалились, что-то бубня под нос, на площадку и лишь сделав несколько шагов заметили Тима и Алену. Заметили и замерли как вкопанные, вылупив и без того выпученные глаза. А через секунду из проема с важным видом материализовался третий дамп – маленький и толстый, настоящий колобок. На голове у него тоже торчал колпак, но красный. И не конусообразный, а плоский, похожий на перевернутую миску, с кисточкой-хвостиком из волос.

Увидев внизу, на межэтажной площадке, двух хомо, «колобок» приоткрыл рот и сразу же закашлялся, подавившись от изумления слюной. Судя по перекошенной физиономии, даже появление Кухе в бикини и туфлях-лодочках потрясло бы его меньше, чем явление Тима и Алены. Да что там Кухе! Жук-медведь в смокинге и тот не шел в сравнение.

Тем более, что смокингов Ашаб – а это был именно он – никогда в жизни не видел. А вот Тима и Алену видел. И совсем недавно. Однако встретить их при таких обстоятельствах он ну никак не ожидал!

Это что же такое? – возможно, мелькнуло в голове Ашаба. Неужто привидения?

– Тим, это колдун со служками, – негромко сказала Алена. – Оставь меня одну, я справлюсь.

Она хотела взбодрить Тима, но вышло, в некотором смысле, наоборот. Услышав голос Алены, Ашаб очнулся от ступора и прохрипел осипшим голосом:

– Эй, вы, – убейте хомо! Шамку оштавьте мне.

Тим понимал, что у него нет ни секунды на промедление. Поэтому, опустив Алену на пол, он выхватил меч и бросился вверх по ступенькам. Даже на расстоянии в несколько метров он уловил сивушный запах перегара – «служители культа» то ли едва очухались с похмелья, то ли еще вообще не ложились спать, гужуя всю ночь.

Тем не менее, действовали они достаточно быстро и агрессивно, разве что малость не хватало координации. Служка в синем колпаке взял копье наперевес и шагнул навстречу Тиму. Он хотел встретить хомо на краю площадки, используя выгоду своего положения – с верхней точки атаковать противника куда удобнее, чем с нижней. В особенности тогда, когда тот по собственной инициативе лезет на рожон. Тут и напрягаться особо не надо – достаточно поймать врага на встречном движении, и он полетит вниз даже от слабого толчка.

Трезвое и обоснованное суждение. Да вот только сам «синий колпак» был нетрезв. Рассчитывая насадить Тима на копье, он лихо выбросил оружие вперед, но оступился. И, не удержавшись на площадке, кубарем покатился по ступенькам.

Тиму осталось лишь посторониться и рубануть «синего» по хребту. В результате чего тело дампа разделилось на две части и зажило, если так можно выразиться, своими жизнями. Верхняя часть с головой и руками доползла до межэтажной площадки, где благополучно успокоилась. А нижнюю часть с дрыгающимися конечностями Тим спихнул ногой в лестничный пролет – благо, что перила у того давно отсутствовали.

Второй подручный колдуна, облаченный в желтый колпак, видел, что произошло с напарником. И, видимо, решил не повторять его ошибок – предусмотрительно отступил от края площадки и стал выразительно помахивать секирой: мол, попробуй сунься, если храбрый. Но такая, вполне разумная, тактика, не устроила Ашаба.

По не очень понятным причинам он прямо-таки горел желанием расправиться с Тимом. Возможно, из-за того, что тот расстроил свадьбу с очаровательной Кухе, лишив колдуна положенного ему гешефта. Возможно, просто спьяну раздухарился, намешав настойки и самогона. Но вел себя Ашаб крайне агрессивно и при этом не вполне адекватно. Вытащив из ножен ритуальный меч с изогнутым клинком, он выкрикнул, обращаясь к «желтому колпаку»:

– Вперед, труш! Жаруби этого хомо!

Затем выхватил факел из руки подручного и ничтоже сумняшеся прижег ему задницу. От всей души, видимо, прижег. «Колпак» взревел и кинулся на Тима, как на амбразуру. Такова мобилизующая сила напутственного слова и материального стимула.

Дамп махал секирой, как косой, и Тиму поневоле пришлось спуститься на несколько ступенек. Затем, улучив момент, он извлек выгоду из своего, в целом, не очень выгодного положения, когда приходится отступать, обороняясь от нависающего над тобой противника. Ведь любое положение можно обернуть в свою пользу, если уметь быстро соображать.

Дело в том, что до туловища «колпака» дотянуться было сложно, зато ноги его оставались открытыми. Тим изловчился и ткнул мутанта в голень кончиком клинка. Дамп рефлекторно отдернул поврежденную конечность – голень, заметим, болезненное место у всех человекообразных, – очутившись, на долю секунды, на одной ноге. Чем Тим немедленно воспользовался, перерубив «колпаку» коленную чашечку.

Тот шлепнулся на ступеньки и завопил. Но не успокоился, а попытался лягнуть Тима оставшейся ногой. Тот уклонился, а затем и ее отчекрыжил по колено. А чего еще делать, когда тебе норовят грязной ступней въехать в лицо? Не уговаривать же грубияна, верно?

Кровь хлестала из перерубленных конечностей, как вода из поврежденных водопроводных шлангов. И Тим был уже по уши в этой крови. Однако мутант загораживал проход и, к тому же, не желал утихомириваться. Наоборот, замахнулся секирой, пытаясь засадить Тиму по голове. И даже умудрился слегка подпрыгнуть, неуемный.

Но силы его покидали. Замах получился вялым, и Тим опередил – ударил мечом наотмашь и отсек дампу руку. После чего завершил грязную работу: схватил мутанта за обрубок ноги и скинул тело в лестничный пролет.

Увы, именно в этот момент Тим совершил оплошность. Разделываясь с упертым помощником колдуна, он упустил из виду самого Ашаба. Думал, что тот продолжает стоять на площадке, предпочитая роль активного наблюдателя. И, скорее, предпочтет дать деру, чем вступить в схватку. Однако Тим ошибся.

В критический момент колдун повел себя, как настоящий «мусорщик» без страха и упрека. Он успел спуститься на несколько ступенек и попытался рубануть хомо своим кривым клинком. Тим, находясь в полусогнутом положении, ощутил угрозу интуитивно и отпрыгнул к стене, чтобы не свалиться в пролет. Затем вскинул меч и отразил клинок ятагана.

Казалось бы, непосредственная опасность миновала. Но Ашаб применил военную хитрость – неожиданно для противника швырнул ему в лицо факел. Тим машинально зажмурился, одновременно отдернув голову. В результате факел пролетел мимо, обдав лицо Тима жаром пламени и каплями горящей смолы. Однако следствием этой диверсии стало то, что Тим на несколько секунд утратил способность контролировать действия колдуна. А это, в подобной схватке, смерти подобно.

Спасло Тима звериное чувство опасности и способность к молниеносной оценке ситуации. Когда человек не видит, он ощущает себя беззащитным и как бы безразмерным, теряясь в пространстве. Поэтому Тим присел, непроизвольно стараясь уменьшиться в объемах – словно ребенок, сворачивающийся калачиком под одеялом в темной комнате.

Маневр оказался точным и своевременным. Ятаган разрезал воздух над головой Тима, и это означало, что его голова по-прежнему оставалась на плечах. Пустячок, а приятно.

К этому моменту Тим уже открыл глаза, но фокус в них еще не восстановился. Понимая, что Ашаб не задержится с очередной атакой, Тим решил отступить вниз, чтобы разорвать дистанцию. И на этот раз совершил роковой промах – нога соскользнула с окровавленной ступеньки, и Тим грохнулся навзничь.

Хорошо еще, что сумел опереться на руку – но подставился при этом под удар колдуна в полный рост, от пяток до затылка. Чего хочешь, то и отрубай. Ну, или протыкай – в зависимости от больной фантазии.

Однако Тиму ничего не проткнули и не отсекли – даже мизинца. Вместо вполне ожидаемых предсмертных впечатлений, плавно перетекающих в неизбежную агонию, он явственно расслышал вскрик. Который тут же сменился очень выразительным хрипом. Так могло хрипеть существо, которому было очень тяжело дышать – смертельно тяжело. И этим существом, судя по всему, являлся не Тим.

Через секунду, приподняв голову и восстановив в глазах картинку, Тим понял, кто издавал столь выразительные звуки. И кто спас его, Тима, от верной смерти, он тоже понял.

Хрипел, дергаясь всем телом, не кто иной, как старый знакомец Ашаб.

Причиной его конвульсий стало копье, торчащее из толстого брюха.

А засадила туда копье Алена.

Каким образом она сумела подобраться к колдуну и нанести разящий выпад, являлось загадкой. Но времени на ее разгадку Тим не имел. Он вскочил на ноги, засунул меч в ножны и сказал:

– Спасибо. Хватайся за шею – нам надо бежать.

– Минутку, – спокойно отозвалась Алена. – Подтащи-ка этого урода поближе.

Тим не понял смысла данного распоряжения, но выполнил его – схватил Ашаба за ноги и подтянул к Алене. Та наклонилась и ловким движением руки сняла с шеи колдуна толстую золотую цепь.

– Зачем тебе она? – спросил Тим, подумав про себя: «Нашла время трупы обчищать. Подумаешь, цепь какая-то. Тут бы ноги унести».

Алена усмехнулась:

– Ты не знаешь, что женщины любят золото? Учти на будущее, герой.

– А что такое золото?

Алена глубоко вздохнула. Хмыкнула.

– Золото, это желтый металл. Им расплачиваются, когда хотят что-нибудь купить… Все, подставляй руки, я готова.

Они поднялись по лестнице и завернули в дверной проем, откуда пятью минутами ранее появились колдун и его подручные. Теперь Тим и Алена очутились в небольшой прямоугольной комнате, в дальней стене которой виднелся еще один проем. Тим приблизился к нему и остановился, прислушиваясь. Вроде бы тихо…

Он высунул голову за косяк и понял, что там находится очередное помещение сложной конфигурации. Освещалось оно, можно сказать, по дамповскому стандарту – одним чадящим факелом, воткнутым в крепление на стене. Налево вел небольшой коридор, заканчивающийся тупиком с закрытой дверью. А вот прямо перед беглецами в пяти-шести шагах темнел четырехугольный пролом с неровными краями.

– Это, похоже, подъезд, Тим, – шепнула Алена. – Место, через которое раньше входили в многоэтажные дома.

– И куда нам теперь идти?

– Давай попробуем прямо. Здесь, наверное, когда-то было окно. А, может, просто снаряд угодил.

Когда Тим, приблизившись к пролому, выглянул наружу, он увидел, что со стороны двора до уровня пролома был насыпан строительный мусор. Получилось что-то вроде пологой дорожки, по которой можно было спуститься на землю. Дальше росли густые кусты, а за ними… За ними Тим разглядел черный силуэт огромного дерева.

– Кажется, меня здесь и тащили, – прошептала Алена. – Вон там, черный – это старый дуб. А левее должен быть спуск к лодкам. Помнишь, Егор о лестнице говорил?

– Помню.

– Ты меня по этой лестнице поднимал, когда мы с того берега приплыли.

– Я тебя поднимал?

– Не только. Ты меня вообще очень долго тащил на плече – до самого логова дампов.

– Зачем я тебя тащил?

– Это сложно объяснять, Тим. Давай попробуем перебежать через пустырь к лестнице. Здесь вроде бы тихо.

Тим выбрался из проема и спустился по мусору вниз. Он стоял у линии кустов, когда с левой стороны раздался шум. Через несколько секунд из-за одноэтажного павильона выбежала семерка дампов. Они рысью пронеслись мимо зарослей, где притаились Тим и Алена, и растаяли в темноте на углу многоэтажки.

– Они побежали к пандусу, – с тревогой произнесла Алена.

– Наверное, там сейчас жарко, – ответил Тим.

Он понял, о чем подумала Алена. Но что они могли поделать? Броситься на помощь Егору и Кысу? Поздно сейчас об этом рассуждать.

– Может, они и не туда вовсе бегут? – предположил Тим. – Может, наши уже прорвались к лесу? А у этих сейчас обычная паника.

– Может быть, – бесцветным голосом произнесла девушка. – Давай, Тим. Вот-вот светать начнет.

Они прокрались вдоль стены павильона до его угла. Дальше им предстояло преодолеть около двадцати метров по открытому пространству бывшей набережной. Слева, примерно в пятидесяти-шестидесяти шагах, горел костер, возле которого суетилось несколько корявых фигур «мусорщиков». Расстояние было совсем небольшим, но на стороне беглецов пока еще выступала ночная темь.

Алена молчала. Похоже, она решила довериться Тиму. Или просто сильно устала. Точнее, не устала, а обессилела. Тим придерживал ее за ноги немного выше колен и чувствовал обнаженной рукой, как штанина на раненом бедре девушки намокла от крови. Нет, ждать больше нельзя. Надо хотя бы добраться до места, где получится наложить повязку.

Тим сосредоточился и, поглядывая в сторону костра, добежал до широкой лестницы. Там он сразу спустился на десяток ступеней, чтобы укрыться за боковыми стенами. И остановился, потому что на нижнем ярусе набережной пылал костер.

Около огня на чурбаках в полукруг сидели дампы. Судя по всему, это был один из постов, контролировавших подходы к становищу со стороны затона и охранявших лодки. Беглецов муты пока не видели, но, в принципе, могли обнаружить в любой момент. Ночная темнота изменчива – стоит облакам на небе образовать просвет, как любой силуэт сразу становится заметным. Да и на востоке вроде бы начинало алеть…

Всего на посту расположилось трое караульных. Тим сразу выделил глазом арбалетчика. Такой боец даже в темноте опасен. Если арбалет у него заряжен, то может встретить на дистанции в пять-шесть шагов и все – пронзит болтом насквозь.

А вот караульные с булавой и копьем менее опасны, потому что более предсказуемы. Понятно, чего от них ждать. Но в любом случае нельзя допускать, чтобы «мусорщики» оказались втроем против него одного – можно и не сдюжить. В особенности, если дать им возможность прийти в себя и рассредоточиться.

Тим аккуратно посадил Алену у самой стены – так, чтобы фигура девушки сливалась с ней. Затем прошептал в ухо:

– Жди меня здесь. Я скоро вернусь – только разделаюсь с ними.

– Стой. – Алена протянула ему копье. – Оно тебе может пригодиться.

– А ты?

– Я теперь плохой воин. А на крайний случай есть кинжал.

Она вытащила из-за пояса кинжал с навершием в форме черепа и показала Тиму.

– Где ты его взяла?

– Там, у мертвого дампа. Иди, я живой не дамся.

– Запомни, ты не умрешь. Я сейчас вернусь.

– Я верю.

Прижимаясь к стене, Тим спустился по ступенькам до угла. Отсюда начиналось открытое пространство. В отличие от верхнего яруса набережной здесь не было никакой растительности, кроме густой, но невысокой травы, проросшей сквозь растрескавшуюся тротуарную плитку. И ни одного кустика, не говоря уже о дереве. Дампы то ли все умышленно зачистили, то ли элементарно сожгли в кострах.

Тим прикинул обстановку. Караульные сидят лицом к воде – это плюс. От угла стенки до костра около пятнадцати метров. Это многовато и, скорее, минус. Костер так себе, горит неярко, отбрасывая свет на шесть-семь шагов – это плюс. А вот почва здесь плохая. Куски тротуарной плитки, бетонная крошка, песок и жесткая трава – не лучший вариант для того, чтобы двигаться без шума. И это – минус.

Ладно, пора. Он медленно направился к костру, прилагая все усилия, чтобы не спугнуть караульных. Если удастся приблизиться на расстояние удара, то он разделается с ними.

Так или иначе, надо завалить первым ударом хотя бы одного – тогда шансы резко повысятся. Хотя бы одного… Копье он держал в правой руке, заранее отведя ее за плечо, как для броска. Но можно и с ходу засадить в туловище – если дистанция позволит.

От воды тянуло сыростью и холодом. Дампы сидели тихо – нахохлившись и не переговариваясь. Скорее всего, дремали, в ожидании конца смены. И это было плюсом. В том случае, если они действительно кемарят.

С другой стороны, если бы они болтали, то меньше реагировали на посторонние шумы. Когда говоришь, то все равно отвлекаешься. Следовательно, их молчание можно расценивать, как минус. В том случае, если они не дремлют, а просто молчат. Даже бдительности одного достаточно, чтобы…

Что-то предательски хрустнуло у него под ступней. Скорее всего, кусок плитки. Хотя и какая-нибудь сухая ветка могла подвернуться – без разницы. До ближайшего дампа – с булавой – оставалось метров пять. И именно он первым встрепенулся и начал оборачиваться. Но Тим метнул копье не в него, а в арбалетчика, сидевшего дальше и правее.

Это было короткое ударное копье, которое при броске могло развернуться и полететь плашмя. Поэтому Тим дополнительно сделал пару шагов и вытянул руку вперед, чтобы сократить расстояние.

Получилось. Оружие полетело как надо и точно в цель.

Наконечник копья, вонзившись арбалетчику в спину, еще разрывал его плоть, а Тим уже подскакивал к ближнему «мусорщику». Тот успел подняться с чурбака и развернуться лицом к врагу. И даже булаву успел вскинуть. Но вот на остальное не хватило времени. Тим не дал. Ударил с левой руки, рассекая грудную клетку. И мутант, откачнувшись, повалился в костер.

К счастью, не завопил, а лишь захрипел, булькая кровью. Тим, между тем, уже атаковал последнего из караульных. Тот, видимо, дремал и пропустил самое интересное. Поэтому толком не сумел встретить нападение. Маханул копьем спросонья, как будто бабочку хотел сачком поймать. Тим, естественно, отразил этот жалкий выпад, перерубив мечом древко, как огурец. И следующим ударом раскроил дампу череп.

Практически все действия Тим совершал на автомате, словно робот. Отскочил в сторону. Огляделся. Увидел, что арбалетчик пытается встать на колени, обнимая чурбан. Подскочил и отсек башку.

Все. Теперь путь к лодкам открыт.

Он побежал назад. Алена ждала около угла, опершись на стенку рукой. Одна нога поджата, как у птицы. Какой именно, Тим не помнил. Лишь подумал – как у этой… у птицы, короче.

– Ты молодец, Тим, – сказала Алена.

– Я же сказал, что скоро вернусь. Зачем ты? Надо было подождать.

– Я не могу просто ждать. Лучше умереть, чем быть такой беспомощной.

– Ты не умрешь, – сказал Тим, поднимая девушку на руки.

Он быстро пересек открытое пространство от стены до ограждения набережной и спустился по лестнице, которая вела к самой воде. Здесь покачивались на воде с десяток одинаковых, рассчитанных на шесть гребцов, лодок. Они были привязаны к столбикам ограждения и тянулись вдоль бетонной стенки, выполняющей роль причала. Получалась целая флотилия, способная при необходимости доставить десант «мусорщиков» почти в любую точку Зоны Москвы. Или, по крайней мере, приблизиться к ней.

Но сейчас Тим и Алена не планировали дальних походов. Тим осторожно опустил девушку в ближнюю лодку и спросил, показывая на противоположный берег:

– Нам туда?

– Да. Там можно укрыться в зарослях.

Тим сел на скамеечку и взялся на весла. Алена находилась напротив – на корме – и подсказывала:

– Давай правее. Ага. Теперь держи по центру.

Тим сидел лицом к востоку и сразу заметил, что там уже появилась алая полоска.

– Вовремя мы успели. Начало светать.

Алена обернулась и, встрепенувшись, отозвалась:

– Да, вовремя. Теперь дампы могут нас засечь.

Она вытащила кинжал и ловко разрезала кожаную штанину на раненой ноге – от подъема почти до конца бедра – под пах. Затем сделала еще один надрез – получилась узкая, но длинная полоска кожи.

– Что ты делаешь? – спросил Тим.

– Надо наложить жгут и повязку. Я не могу больше ждать. – Алена говорила отрывисто, словно ей не хватало дыхания. – Голова кружится. Надо остановить кровь.

– А… древко? Ведь его необходимо вытащить.

– Вот именно. Сейчас ты мне поможешь, Тим. – Она усмехнулась. – Брось пока весла. Сядь ко мне ближе.

Тим отпустил рукоятки весел и пересел на ближнюю к Алене скамейку.

– Что дальше?

– Сейчас ты выдернешь… древко из раны. В обратную сторону. Бери за хвостовик и тяни. Резко.

– Будет очень больно.

– Догадываюсь. Но я приму меры. Сейчас.

Она прижалась к его плечу лицом.

– Я готова. Давай!

Зачем Алена к нему прижалась, Тим понял позже – когда резко выдернул древко из раны. Алена даже не пискнула. Зато непроизвольно вскрикнул он – от того, что девушка до крови прокусила ему плечо.

Впрочем, хватка челюстей тут же ослабла. Через несколько секунд Алена отодвинулась и, криво улыбнувшись, произнесла:

– Прости, что сделала больно. Хорошо, что у меня только мякоть пробита. А то я тебя бы до кости прогрызла. – Она опять усмехнулась. И протянула Тиму кожаный лоскут. – Держи. Затяни вот здесь жгут. И не переживай так за меня, артерия не задета. Иначе я бы давно окочурилась.

Тим взял лоскут и обернул его немного выше раны Алены. Но все равно получилось почти под самым пахом.

– Сильней тяни, но не перестарайся, – сказала Алена. – А то порвешь жгут – у тебя дури много.

– Я не дурак.

– Я не в том смысле… Ага, нормально… Ты умный, не обижайся. Уж точно не глупее дампов. А память человеку не так уж и нужна. Обойдешься. Сила есть, ума не надо… Теперь все. Садись за весла.

Она потеряла много крови. И чувствовала себя, судя по бледному, покрытому потом лицу, паршиво. Но при этом умудрялась подшучивать над Тимом. Иногда довольно зло. За что она его так не любит? Или презирает?

Когда Тим вернулся на свою скамейку, Алена быстро оглядела подол платья. Он был у нее очень короткий. И, похоже, от него недавно оторвали кусок снизу. Вздохнув, Алена сделала кинжалом разрез и отпорола подол полностью – по шву.

– Не было платья, и это не платье. Обойдусь штанами.

– Зачем ты… – протянул Тим. Взгляд его непроизвольно остановился на пахе девушки, обтянутом тонкой кожей штанов. Какие широкие у нее бедра. И круглые… А, вроде, худенькая. – Зачем ты платье порвала?

– А еще говоришь, что не дурак. Надо же чем-то рану замотать?.. Ты ровней греби. Не туда смотришь.

– Я на рану смотрю, – буркнул Тим. – А что это у тебя за штаны? Вернее, что за кожа?

– Это рыбья кожа. Прочная, но пористая. Наш скорняк ее в специальном растворе вымачивает… Вымачивал. – Она помрачнела.

– Он что, умер?

– Погиб… Значит, Тим, тебе мои штаны понравились?

– Да, хорошие. Зачем ты вообще в платье ходишь? Это же неудобно.

– Я же тебя не спрашиваю, зачем ты этими тряпками замотался. Последний писк моды?

– Какой писк?

– Так моя бабушка говорила. Ладно, проехали… Что с тобой, обиделся?

– Дампы, – сказал Тим, глядя на удаляющийся берег. – Дампы нас заметили. Садятся в лодку.

Алена обернулась и что-то пробормотала под нос. Тим толком не расслышал – про какого-то удильщика. И еще что-то непонятное.

– Этого следовало ожидать, – сказала Алена. – Но ничего, берег уже близко. А то бы они нас быстро достали в шесть рук. И сняли бы арбалетами.

– Что будем делать?

– Причалим, я покажу. Есть там одно местечко. Поднажми, Тим, нам надо выиграть время.

Тим поднажал. Но особо напрягаться не пришлось. Через пару десятков гребков лодка уткнулась носом в песок. Выпрыгивая на отмель, Тим кинул взгляд в сторону становища. Лодка с дампами уже отошла от причала. До нее оставалось около сотни метров, но гребли мутанты шустро и слаженно. Еще одна семерка «мусорщиков» запрыгивала во вторую лодку. Да, они устроили настоящую погоню.

– Давай сейчас прямо от берега, – скомандовала Алена, привычно обхватывая шею Тима руками. – Там дальше будет речка.

– Ты здесь раньше бывала?

– Нет. Но Егор ходил в разведку. И даже у маркитантов бывал. На базе.

– Это кто?

– Людишки такие. Торгуют, в основном.

Примерно через минуту они, и вправду, добежали до узкой речки, чьи берега скрывались за линией кустарника. На той стороне заросли были еще гуще и выше.

– Давай пока вдоль берега, – сказала Алена. – Спускайся вниз и шагай прямо по воде.

– Зачем?

– Надо сбить дампов со следа.

– Может, мы сразу на тот берег выберемся?

– Нет, Тим, пока рано. Дампы тоже за нами сунутся. И вообще…

Что она подразумевала под «вообще», Тим уточнять не стал. Ей виднее. Да и некогда уточнять. Если «мусорщики» догонят их в этом месте, то смерти не миновать. А он не для того рисковал жизнью. И Алену он им не отдаст. Не отдаст – и все!

Тим обнаружил промоину и спустился к воде. Она была мутно-зеленой, с илом. Тим сделал шаг и погрузился в воду почти до половины голени.

– Так глубоко не надо, – сказала Алена. – Ты бери ближе к кромке. Главное, чтобы следов не оставалось. Да и дно здесь, похоже, илистое – можно провалиться.

– А здесь больше никого… э-э?

– Осьминоги здесь точно не водятся. Разве что пиявки. Ну, или какой аспид водяной. Ну это уж как повезет.

– А этот… – И вдруг Тим вспомнил – словно картинка в мозгу всплыла. Как привидение, перед глазами мелькнуло бурое чудовище с башкой жабы и перепончатыми руками-лапами. Мелькнуло и пропало. – Этот, болотник, тут не водится?

– Нет. Тут для него слишком мелко.

Тим побежал по кромке воды, как и советовала Алена, погружая ноги где по щиколотку, где немного глубже. Брызги летели во все стороны, как будто по речке несся фенакодус. В одном месте Тим наступил на пиявку, и та, лопнув, расплылась по воде багровым пятном.

Русло речки все больше сужалось и мелело. Алена крепко держалась за шею «носильщика», посматривая на противоположный берег. Но молчала.

Так, тихой рысью, они преодолели метров триста, а то и больше. И вдруг Алена попросила:

– Тим, помедленней.

– Тебе плохо? – спросил Тим, переходя на шаг.

– Если честно, то плохо. Но дело не в этом.

Она внимательно смотрела на заросли.

– Наверное, нам пора перебраться туда. Здесь, думаю, уже мелко. И вообще…

Тим остановился. До того берега было всего ничего – около пятнадцати метров. Речка почти превратилась в ручей. Сразу от кромки воды тянулся пологий склон. А вот над ним нависали кусты – разлапистые и густые. С мелкими зелеными листочками. И с шипами на корявых ветках.

– Странные, какие-то, кусты, – сказал Тим.

– Это хищная ива, – спокойно отозвалась Алена.

– Хищная? Она – кусается?

– Не просто кусается. Кровь высасывает – глазом моргнуть не успеешь.

– Тогда зачем…

– Не бойся. У нас есть способ. – Она засунула руку за пазуху и вытащила оттуда мешочек на оборванном шнурке. – Вот наша защита.

– Что это?

– Мой амулет. Он на шее висел. Но когда нео меня ударил… В общем, шнурок порвался. Я его потом нашла. В общем, с этим амулетом нас ни один дендромут не тронет.

– Прямь-таки не тронет?

Тим не скрывал сомнений. Нет, Алене он, конечно, доверял. Но не до такой же степени, чтобы в пасть к дендрам соваться. Может, у нее в голове помутилось от потери крови?

– Нет, Тим, не тронет. Боишься?

– Боюсь.

Алена внимательно посмотрела на Тима. Ее ярко-синие глаза, контрастно выделяющиеся на бледном, покрытом синяками и ссадинами лице, находились на расстоянии вытянутой ладони от глаз Тима. Внезапно она провела пальцами по макушке Тима и тихо произнесла:

– Но мы ведь – вместе? Если что – и погибнем вместе. Все равно боишься?

– Нет, – сказал Тим. – Если вместе, то не боюсь.

А чего тут еще скажешь, когда на тебя смотрят такие глаза?

Он покрепче обнял девушку и побрел на другую сторону речки. Дно было вязкое и проседало под ногами. На средине русла вода достала ему до пояса, и Тим слегка занервничал. Но затем дно пошло вверх, и через десяток шагов они уже выбирались на глинистый берег.

Теперь они находились совсем недалеко от зарослей – в какой-то паре метров. Ветки ближнего куста взволнованно зашелестели и начали выгибаться в сторону людей. Алена поднесла мешочек с амулетом к губам и что-то забормотала. Одна из веток, самая длинная, почти дотянулась до лица Тима. Он отчетливо разглядел сантиметровые шипы, острия которых раздваивались, издавая негромкое шипение.

Они явно были живыми. И, кажется, даже чуть-чуть причмокивали в предвкушении сытной трапезы. Но страха Тим не чувствовал – скорее, отвращение.

– Не думай о них плохо, – внезапно сказала Алена. – Они хорошие. Пошипят и успокоятся.

– А почему ты решила…

– У тебя на физиономии написано.

– Ну-у… А что я еще должен думать?

– Подумай, что он красавец.

– Кто он?

– Этот куст.

– Еще чего! – Тим чуть не сплюнул от возмущения. – Я бы его…

– Тим! – прикрикнула Алена. – Хочешь нам все испортить? Они чувствуют настроение. И даже мысли. Хорошо еще, что у тебя голова пустая, как тыква. Ну, подумай, пожалуйста! Я тебя прошу.

– Ладно, – с неохотой согласился Тим. Думать хорошо о кровососущей твари ему не хотелось, поэтому он просто сказал: – Эй, красавец. Привет.

– Скажи ему, что мы друзья.

– Мы друзья, – послушно повторил Тим.

Ветка медленно повращалась около глаза Тима, едва не задев его пупырчатыми листочками. Они при этом надувались и опадали, словно дышали. Зрелище было не для слабонервных, поэтому Тим на всякий случай отклонил голову и неожиданно для себя произнес:

– Давай всегда дружить. Вы тут сплошные красавцы. И красавицы.

Ветка в удивлении застыла на месте, прекратив вращаться. И даже шипеть перестала. После чего деликатно отодвинулась от Тима, приняв вертикальное положение.

– По поводу красавиц – это было излишним, – сухо заметила Алена. – И вообще – они все среднего пола, поэтому им без разницы. Но ты молодец, справился. Дальше я сама договорюсь.

И она беззвучно зашевелила губами. Кивнула. Произнесла, судя по движению губ, еще несколько слов. Опять кивнула. И сказала, уже обращаясь к Тиму:

– Идем. Все в порядке.

На глазах Тима два соседних куста ивы, расположенных очень близко, подняли с одной стороны ветки, словно вытягиваясь по стойке «смирно». В результате между ними образовался проход.

– Сюда? – уточнил Тим.

– Сюда.

– За ними еще кусты. Те нас тоже пропустят?

– Пропустят.

– Они что, общаются между собой?

– В некотором роде. Через корневую систему.

Тим медленно двинулся в заросли, с опаской поглядывая на длинные ветки. Они выглядели смирными и даже как будто слегка завяли. Но Тим понимал: стоит этим живоглотам захотеть, и они вцепятся в него и Алену десятками шипов. Почти мгновенно вцепятся. И не убежать – их тут целая роща. Вся надежда на Алену.

– А что ты им объяснила?

– Не столько объяснила, сколько пообещала.

– Чего?

– Сказала, что скоро здесь появится мясо.

– Какое еще мясо?

– Дампы, – лаконично пояснила Алена.

– Дампы? Те дампы, что преследуют нас?

– Да. Если дампы пойдут по нашим следам, то…

– А вдруг они не найдут следы?

– Найдут, Тим. Пусть не сразу, но они хорошие следопыты. Так вот…

– Подожди. Зачем дампам соваться в заросли кровопийцев?

– Видишь ли… они поймут по следам, что мы зашли в заросли. И решат, что эти кусты засохли. Ты же видишь, как они повяли и скукожились?.. Дальше еще хлеще будет.

– Хочешь сказать, что кусты притворятся мертвыми? Верно?

– Что-то вроде этого. Дампы бросятся следом за нами – и дендры от души налопаются. Всех дампов, конечно, не сожрут. Но трех или четырех, точно, схавают… Стой, Тим. Нам надо передохнуть.

– Я не устал, – сказал Тим.

– Я чувствую – здоровый, ты, парень. Это я устала. Прости. Повисла я на твоей шее.

Тим посмотрел на измученное лицо девушки и сглотнул комок, внезапно подступивший к горлу.

– Ты не повисла. Я сам… сам тебя, это…

– Ты сам меня повесил. Я поняла. Давай присядем.

Тим осторожно опустил Алену на траву и сел рядом. Они находились на небольшой возвышенности, примерно в полусотне метров от места, где форсировали речушку.

– Дампы здесь нас не достанут, – продолжила Алена. – По крайней мере – в ближайшие полчаса… Они будут рыскать… рыскать вокруг и искать… как обогнуть заросли дендров.

Она легла и закрыла глаза. Тим взглянул на нее и отвернулся. Плохо она выглядела, совсем плохо. И дышала с каким-то неприятным присвистом. Тяжело дышала.

– Алена, что мы будем делать? – выждав с минуту, негромко спросил Тим. – Думаешь, Егор и Кыс нас найдут?

– Не знаю. Если и найдут, то нескоро.

– Тебе обязательно нужна помощь. Хотя бы какое-то лекарство, мазь… Иначе рана загноится и… У тебя есть план?

Алена ответила после долгой паузы:

– Нет, Тим. Плана у меня нет. Есть вариант на самый крайний случай.

– Какой вариант?

– Укрыться на базе маркитантов. Людишки они гнилые, но договориться с ними можно. Не муты, все же…

– А где их база?

– А ты посмотри вон туда. Не на речку, а назад.

Тим обернулся и увидел что-то вроде крыши. Здоровенное было здание, судя по ширине и высоте.

– Это бывший стадион, – произнесла Алена, не открывая глаз. – Настоящая крепость.

– А что такое стадион?

– Место такое, где люди спортом занимаются. Ну там, бегают, прыгают… Играют в разные игры. Это раньше было, до того, как началась Большая Война.

То, что рассказывала Алена, Тиму почти ничего не говорило. Большая Война какая-то… Это что, типа, как у них с дампами сегодня ночью?.. А бегать и прыгать зачем? Убегали от кого-то, что ли?..

Но уточнять не стал. Ни к чему это сейчас, потом поинтересуется. Алена и без того еле языком шевелит.

– Здесь близко, – сказал Тим. – Я тебя быстро донесу. Знаешь, я дампов не боюсь. Но ты… тебе нужна помощь. Срочная помощь. Алена, ты меня слышишь?

Девушка приоткрыла глаза.

– Да, Тим. Наверное… Мне кажется, я теряю сознание.

– Пошли. Я тебя отнесу.

– Подожди. Дай мне руку.

Тим протянул руку, и Алена, уцепившись за нее, присела на траву.

– Тим, ты вот что… Ты сдери с себя эти тряпки.

– Зачем?

– Чтобы маркитанты тебя за дампа не приняли. А то… Убьют, может, и не убьют. Но через проход для людей точно не пропустят.

– Проход для людей?

– Да, у них два прохода. С юга они запускают человекообразных. А с той стороны заходят люди. – Алена вяло махнула рукой. – Там еще скульптура стоит.

– Скульптура?

– Ну да. Ну, это такая штука… Короче, мужик какой-то из металла. Весь ржавый и без головы.

– Почему?

– Наверное, снарядом оторвало. Или мутант какой-то. Это не важно. Главное, с той стороны проход. Вот. Так что ты давай, разоблачайся. Хоть немного будешь на человека похож.

– Я все должен размотать?

Алена с недоумением посмотрела на Тима, и на ее посиневших губах вдруг появилась слабая улыбка.

– Да, Тим. С тобой не соскучишься… Нет, догола раздеваться не надо. А то… в общем, не надо. Размотай все до пояса… Я имею в виду – выше пояса. И достаточно. Да, вот еще что. Если охрана на воротах тебя спросит: мол, откуда ты? – отвечай, что ты из лесных людей.

– Лесных людей?

– Да, из общины лесных людей. Мол, напали мутанты, пришлось отбиваться. В подробности не вдавайся. Понял?

Тим кивнул:

– Да, я понял. И запомнил.

– Хорошо. Еще вот… что…

Голова ее вдруг резко упала на грудь. Сообразив, что происходит нечто неладное, Тим подхватил девушку за плечи. И почти прокричал:

– Алена, что с тобой? Алена!

Но она молчала, закрыв глаза.

– Алена, очнись…

Он осторожно потрогал ее за щеку. Никакой реакции. На шее, ниже скулы, еле заметно пульсировала синяя жилка. Тим прикоснулся к ней подушечкой указательного пальца и ощутил слабое биение: тум… тум… тум…