Шаблоны – одно из средств, благодаря которым у разных людей возникают схожие образы, несмотря на отсутствие идеального канала «перекачки» информации из сознания в сознание. Ребенок из нашего примера имеет теперь представление о том, что морж – живородящий. Такое же представление есть у меня, у вас и, скажем, у миссис Джонс. При этом маловероятно, чтобы все мы получили одни и те же сведения о моржах из одного и того же источника. Гораздо вероятнее, что путем умозаключений мы извлекали схожую информацию из крайне несхожих между собой ситуаций и несхожих заявлений, сделанных разными людьми. Но тем не менее пришли к примерно одинаковым выводам, потому что шаблон животного у нас – у меня, у ребенка, у вас и миссис Джонс – один и тот же (в одной из следующих глав я покажу почему). Причем мы все можем прийти к одному и тому же выводу, даже если полученные ребенком, мной, вами и миссис Джонс данные будут кардинально отличаться друг от друга.

Как я говорил выше, если индивидуальное сознание постоянно рекомбинирует и модифицирует информацию, можно предположить, что представления человека постоянно меняются. Почему же тогда мы наблюдаем сходство понятий у представителей той или иной социальной группы? Загадка решается довольно просто, если, уяснив, что все мысленные образы – продукт сложных умозаключений (поэтому они пребывают в движении и претерпевают множество модификаций), заметить заодно, что некоторые изменения и умозаключения стремятся в определенном направлении независимо от отправной точки. Во многих случаях умозаключения – это центробежная сила, придающая представлениям разных людей непредсказуемое направление. Если я весь день провел с друзьями, час за часом проживая то же, что и они, наши воспоминания об этом дне, скорее всего, будут все же расходиться во множестве мелочей. Однако в некоторых областях с умозаключениями происходит прямо противоположное. Действуя как центростремительная сила, умозаключения и воспоминания формируют примерно схожие построения даже при разных исходных данных. Именно поэтому мы наблюдаем сходство между понятиями как в группе (мои представления о животных схожи с представлениями моих родственников), так и между группами (существенное сходство представлений о животных у конголезцев и гренландцев) в силу сходства шаблонов.

Примерно в то же время, когда для описания передачи культурной информации было введено понятие мема, Дэн Спербер с коллегами разработали эпидемиологическую концепцию механизмов культурного научения. Суть этой концепции я как раз объяснил выше применительно к информации и умозаключениям. Эпидемия возникает, когда у группы особей проявляются схожие симптомы: например, когда у жителей целого африканского района начинается лихорадка. Это эпидемия малярии, возбуждаемой москитами, переносчиками патогенных простейших под названием плазмодии. Но заметьте: эпидемией мы называем лихорадку и прочие симптомы, а не присутствие москитов и даже плазмодий. То есть, чтобы объяснить происходящее, нужно понимать, как человеческий организм реагирует на присутствие конкретного возбудителя. Если вы слабо разбираетесь в физиологии, вам трудно будет объяснить, почему не все животные заражаются малярией, почему люди, принявшие правильные профилактические меры, заражаются реже других и как вообще распространяется эта болезнь. Строение плазмодий можно изучать вечно, но оно не скажет нам ничего об их воздействии, пока мы не накопим знания о человеческой физиологии. Мысленные образы – результат действия внешних векторов преимущественно в общении с другими людьми. Однако сама по себе структура идей, которыми обмениваются участники общения, ничего не говорит нам о том, как отреагирует на них сознание. Чтобы понять это, нам нужно накопить знания о человеческой психологии, о том, как сознание производит умозаключения, которые модифицируют и дополняют полученную в процессе обмена информацию.