Что происходит в сознании при выработке убеждений? Чтобы лучше разобраться в этом, стоит вынести пока за скобки эмоционально заряженную область религии и рассмотреть простые убеждения, которые есть у всех нас. Например, большинство обычно предполагает, что дети умеют меньше, чем взрослые, и их умственный аппарат еще недостаточно развит. Почему нам это кажется настолько естественным? Есть много ситуаций, в которых детская незрелость выглядит очевидной. Мы говорим простую фразу, а малыш не понимает. А потом, даже научившись говорить, не воспринимает шутки. Многие маленькие дети плохо осознают имеющиеся у нас интуитивные нравственные установки и т. д. Во многих ситуациях наши интуитивные системы производят точные умозаключения (о смысле предложения, о соли шутки, об этически неприемлемом характере действия), которые от детей ускользают. Поэтому мы представляем детей как взрослых – минус некоторые важные способности (а не как, например, инопланетян с совершенно иным мировоззрением).

Эти общие убеждения иллюстрируют несколько важных фактов о когнитивных функциях. Во-первых, чтобы не запутаться, нужно всегда отличать имплицитные, подспудно протекающие в системах логического вывода процессы, и эксплицитные, или осмысленные, представления. Происходящее на «кухне» сознания недоступно осмыслению, не формулируется в виде фраз, поэтому протекающие там процессы для нас загадка. Например, большинство взрослых, особенно родители и воспитатели, в разговоре с детьми подстраивают свою речь под них, упрощают словарный запас и синтаксис. Даже десятилетки обычно, обращаясь к младшим, переходят на более простой язык. (На самом деле, большинство взрослых сильно недооценивают лингвистические способности детей ясельного возраста, но сейчас не об этом.) Кроме того, большинство родителей, идя с ребенком по улице, автоматически сканируют окружающую обстановку на предмет потенциальных источников опасности для отпрыска. При виде бегущей навстречу большой собаки или приближающегося грузовика у них возникает специфическая эмоциональная реакция и, возможно, побуждение крепче ухватить ребенка за руку. Но все это происходит быстро и машинально благодаря интуитивным ожиданиям. Умозаключения, подразумевающие незрелость детей, наше сознание выдает во многих ситуациях, но только в некоторых из них мы переводим эти умозаключения на эксплицитный уровень, мысленно формулируя: «Дети – это недоразвитые взрослые».

Во-вторых, содержимое явной мысли – того, что мы обычно называем убеждением и верой – зачастую представляет собой попытку оправдать или объяснить интуитивные умозаключения, выступающие итогом неявных, имплицитных процессов на «кухне» сознания. Это толкование интуитивного восприятия (или отчет о нем). Мы все ведем себя с детьми иначе, чем со взрослыми, потому что у нас имеются интуитивные установки относительно их психического состояния. Вид двухлетнего ребенка заставляет нас допустить, что у него имеются некоторые ограничения. И поэтому на вопрос «правда ли, что дети умеют меньше взрослых» мы отвечаем утвердительно. Было бы странно и неестественно считать, что когнитивные процессы движутся в противоположном направлении – причиной служат эксплицитные убеждения в детской незрелости, а соответствующее им поведение – это следствие. На самом деле у нас достаточно доказательств того, что спонтанная смена поведения не обязательно требует оправдания в виде эксплицитного убеждения. У взрослого, адаптирующего речь к восприятию малыша (согласно своим интуитивным представлениям), обычно нет четкой картины детских лингвистических способностей. Десятилетки часто даже не осознают, что переходят на упрощенную речь, когда общаются с младшими. Если спросить взрослого, почему он так делает, он выдаст какую-нибудь версию вышеупомянутого утверждения («Дети – это взрослые минус некоторые способности»). Это убеждение является правдоподобной для них и их собеседника интерпретацией интуитивных установок, способом найти логику в собственном поведении.

В-третьих, подспудные представления часто обрабатываются несколькими системами логического вывода, каждая из которых обладает собственной логикой. Нравственно-эмоциональная система находит поведение ребенка не особенно понятным и выдает представление, будто малыш не руководствуется нравственными установками. Система речевого общения делает вывод, что ребенок не понимает сказанное. Система интуитивной психологии сообщает: он не догадывается, чем грозят приставания к большой собаке. Вроде бы каждая из этих систем выдает заключения в поддержку общей эксплицитной интерпретации («дети незрелы»), но делают они это в силу разных причин и в разных ситуациях. Многочисленные умозаключения о двухлетних детях в целом согласуются с эксплицитной интерпретацией.

Так что же мы подразумеваем, говоря, что у человека «имеются» убеждения? Если не углубляться, это значит, что он соглашается с определенным толкованием работы своего сознания. Если спросить моих друзей, считают ли они, что их трехлетняя дочь способна постичь тонкости нравственных рассуждений или поэтическую метафору, они, при всей безусловной родительской любви, признают, что такие интеллектуальные высоты пока не для нее. Если же все-таки углубиться и попробовать объяснить, почему мои друзья ответят именно так, мы поймем, что каждое из этих простых убеждений является итогом нескольких процессов на «кухне» сознания, о которых они и не подозревают.

Было бы странновато допытываться у моих друзей, почему им кажется, что дочь еще не полностью сформировалась в когнитивном отношении, какие у них есть причины так считать. Они, разумеется, могут проиллюстрировать свое мнение множеством примеров. Но и они, и я будем знать, что это убеждение имелось у них еще до того, как они начали вспоминать примеры, поскольку это интуитивное умозаключение, только что произведенное их сознанием.

Ключевая мысль такая: все умозаключения, выводимые специализированными системами, согласуются с эксплицитными интерпретациями вроде «ребенок – это тот же взрослый, но с недоразвитыми способностями», однако ни перед одной из этих систем в действительности не ставится общий эксплицитный вопрос: «Действительно ли дети – это те же взрослые, только с недоразвитыми способностями?» Таким образом, человек соглашается с утверждением, которое в общем виде никак в сознании не рассматривалось.