Как бы драматично ни складывалась судьба эсперанто, сама идея Заменгофа – разработать международный язык фактически на латинской (романской) основе – стала очень популярна среди создателей искусственных языков. Так, итальянский математик Джузеппе Пеано (1858–1932) предложил искусственный язык под названием Latino sine flexione – латынь без окончаний. Действительно, любой европеец, изучавший латынь, отдает себе отчет в том, что ему легко освоить лексику этого языка, но гораздо сложнее справиться с грамматикой: падежные формы существительных и прилагательных, а особенно глагольные спряжения латинского языка – это совсем непросто. Так почему бы не избавиться от лишнего, оставив только самое нужное?

Грамматика Latino sine flexione, предложенная Пеано, начинается очень консервативно:

Консервативность этого текста заключается в том, что он написан на чистейшем латинском языке – со всеми падежами, нерегулярными глагольными формами (например, fuit 'был' от esse 'быть') и так далее. Но дальше Пеано продолжает:

Постепенно, шаг за шагом, Пеано начинает отменять всю ту латинскую грамматику, которую его современники в таких муках учили в школе: сперва он убирает изменение существительных по падежам, затем устраняет род, затем число. И как только Пеано объявляет об отмене той или иной грамматической категории, он тут же сам перестает ее употреблять, делая свой латинский текст все более и более простым.

Вот, наконец, мы доходим до § 4, который носит название Conjugatione de verbo. Если бы перед нами был обычный латинский язык, в нем слово 'спряжение' выглядело бы как conjugatio (в родительном падеже – conjugationis, в именительном падеже множественного числа – conjugationes, и так далее), а слово verbum 'глагол' скорее всего стояло бы в родительном падеже единственного или множественного числа: Conjugatio verbi 'Спряжение глагола' или Conjugatio verborum 'Спряжение глаголов'. Из примеров видно, что слова conjugatio и verbum очень по-разному изменяются по падежам и числам (достаточно сравнить их именительные и родительные падежи), но в языке Пеано ничего подобного уже не происходит, потому что изменения по падежам и числам нет. И действительно, различать 'Спряжение глагола' и 'Спряжение глаголов' нет никакой надобности, смысл ведь в принципе один и тот же, так зачем же тогда нужно число? Для носителей русского языка это может показаться странным, но именно так устроен, например, китайский язык. В нем показатель множественного числа men может присоединяться только к словам, обозначающим одушевленных существ, в первую очередь – людей. К обозначениям неживых предметов он не добавляется никогда. Рассмотрим для примера такую китайскую фразу:

Она может быть переведена на русский двумя способами: 'Я купил цветок' или 'Я купил цветы'. Если понадобится уточнение, его легко можно сделать с помощью дополнительных слов:

В русском языке такая же ситуация наблюдается с обозначениями некоторых овощей: мы можем сказать Я купил свеклу или Я купил лук, при том что чаще всего речь идет не об одной свекле или об одной луковице. А, скажем, в немецком языке надо было бы обязательно уточнять число:

Таким образом, в этом отношении грамматика Latino sine flexione устроена очень похоже на китайскую.

Но мы отвлеклись – вернемся к глаголам в языке Пеано и их морфологии. Она тоже упрощена очень сильно: отменено спряжение по лицам и числам, изменение по временам, которых в латыни больше, чем в русском (например, там три прошедших времени, а не одно), причастия. Остается только базовая форма глагола, которая обычно берется из повелительного наклонения, неопределенная форма и страдательный залог. Вот несколько примеров глагольного спряжения, которые приводит Пеано:

Получившийся язык наверняка напомнил вам нечто уже виденное, а именно окциденталь, о котором шла речь в главе 2 (на этом языке была написана грамматика трансцендентной алгебры): Desiranto informar li letor European peri ti nov poblema… По сути, это та же самая идея – латинский язык без сложностей грамматики, более похожий на современные романские языки. И таких языков появлялось немало; так, окциденталь, в 1949 г. переименованный в интерлингвэ, постепенно уступил свое место языку с очень похожим названием – интерлингва, который и устроен почти так же.