Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Еще за год до того как Дик Чейни стал вице-президентом США, он, будучи в то время главой компании Halliburton, так сказал о стратегии США в эпоху дефицита нефти: «К 2010 нам понадобятся поставки нефти в объеме 50 млн баррелей в день. Откуда поступит эта нефть? Запасы нефти есть во многих регионах мира, но в первую очередь нужно вести речь о Ближнем Востоке, где сосредоточены две трети мировых запасов нефти, а нефть – самая дешевая. Этот регион и есть наш главный приз».
Проблема для Чейни заключалась в том, что этот «приз» стал недосягаемым для западных нефтяных компаний с 1970-х годов, когда большинство стран Ближнего Востока национализировали свою нефтяную отрасль. В Саудовской Аравии иностранные нефтяные компании не могут делать инвестиции. Конституция Ирана запрещает иностранный контроль над нефтяными ресурсами страны. Правительство Кувейта пытается привлечь иностранные компании к разработке нефтяных месторождений на севере страны, но этому препятствует парламент. Казалось, что легче всего будет изменить ситуацию в пользу западных компаний в Ираке, где находится 10 % всех мировых запасов нефти. Если бы удалось открыть Ирак для транснациональных корпораций, то, возможно, удалось бы путем давления заставить его соседей последовать этому примеру.
Именно такая перспектива представлялась американским нефтяным компаниям. Незадолго до вторжения США в Ирак в 2003 году американская нефтяная компания ConocoPhillips сделала такое заявление: «Мы знаем, где находятся лучшие иракские запасы нефти и жаждем получить доступ к ним». Компания Shell заявила, что она намерена «добиться физического и долговременного присутствия в Ираке».
Человеком, который способствовал выполнению этих планов, был Дэн Витт. Внешне он мало напоминал хищника – экономического убийцу. Маленького роста, в круглых очках и аккуратно причесанный, он больше походил бы на школьника, если бы не носил дорогие деловые костюмы. Один из коллег назвал его «сгустком энергии». Для него – привычное дело посетить за неделю три-четыре страны, курсируя между Вашингтоном и Лондоном, где у него находится второй офис, с выездом в такие страны, как Казахстан, Россия, Ливия и другие, где реализуются его проекты.
Витт возглавляет Международный центр по налогам и инвестициям (International Tax and Investment Center) – организацию, которая лоббирует выгодную корпорациям налоговую и инвестиционную политику в развивающихся странах и странах с переходной экономикой. Как он сам говорит: «Наше кредо заключается в том, что политика открытой экономики, которая привлекает инвестиции, более благоприятствует процветанию, чем политика закрытой экономики».
Сегодня этот центр, спонсорами которого являются 85 корпораций, имеет оборот 2,5 млн долларов. Несмотря на то что центр представляет интересы большого бизнеса, сам он зарегистрирован в Налоговой службе США как некоммерческая организация и называет себя «научно-исследовательским фондом». «Мы организуем своего рода «круглый стол», за которым лидеры корпораций делятся своими знаниями с политиками», говорит Витт, представляя свой центр как посредника между инвесторами и законодателями. Между тем, его центр отчитывается только перед его спонсорами-корпорациями, которые обеспечивают ему 90 % дохода. В совет директоров центра входят некоторые руководители крупнейших транснациональных корпораций мира.
Если центр и является «образовательным фондом», то «учителями» здесь являются корпорации, которые «дают уроки» правительствам развивающихся стран. Витт разделяет мнение многих западных правительств, корпораций и учреждений, таких, как Всемирный банк, о том, что развивающимся странам нужна «помощь специалистов» извне для содействия проводимым в них реформам, чтобы соответствовать стандартам лучшего мирового опыта. Те, кто так считают, представляют вопросы экономики и развития инфраструктуры лишь техническими, а не политическими, утверждая, что радикальная экономическая реформа ведется не с помощью лоббирования, а всего лишь посредством консалтинга. Порой такое лицемерие становится уж слишком явным. Так, в одном из своих интервью Витт извиняется за то, что «консультирует по Ираку», хотя никогда там не был: «Я чувствую себя немного неуютно от того, что не был там. Как можно делиться знаниями о стране, даже не побывав там? В этом случае будешь выглядеть лицемером». От занятия, которое заключается в том, чтобы «делиться знаниями», обычно не чувствуют себя неуютно. Между тем, когда за предложением оказать консалтинговые услуги и «поделиться знаниями», как в случае с Ираком, стоят те, у кого за спиной 150 тысяч солдат, размещенных в Ираке, от такого предложения довольно трудно отказаться.
Международный центр по налогам и инвестициям не ведет образовательную деятельность в масштабах государств в целом, а сосредотачивается лишь на отдельных политиках и официальных лицах. «С общественностью работать всегда сложно», поясняет Стив. «Мы не хотим брать на себя функции средств массовой информации».
Между тем, центр проводит тщательно спланированную политику, рассчитанную не только на сегодняшний день, но и на долгосрочную перспективу. Объектами этой политики становятся не только действующие правительственные чиновники, но и те, кто имеет шансы войти в правительства в будущем. Особенно активно такая работа ведется на территории бывшего Советского Союза. В докладе, посвященном итогам 10-летия работы центра, отмечается: «Высшие руководители стран СНГ, определяющие налоговую политику, узнают о деятельности Международного центра по налогам и инвестициям задолго до своего назначения на этот пост, еще будучи депутатами Госдумы, чиновниками менее высокого ранга в различных министерствах или главами региональных администраций».
Вице-президент компании Chevron Overseas Кент Поттер так говорит о роли центра: «Он во многом схож с Организацией экономического сотрудничества и развития и с Международным валютным фондом, разница лишь в том, что центр представляет частные компании».
Международный центр по налогам и инвестициям действительно может играть такую же роль, как вышеупомянутые государственные организации. Сам же Дэн Витт критически относится к своим коллегам из государственных институтов. «Слишком часто эти консультанты, обслуживающие проекты Всемирного банка или Департамента международного развития, не имеют опыта работы в данной сфере. Если бы они были опытными специалистами, разве работали бы в организациях-донорах всего лишь за 85 тысяч долларов в год?» Если Витт с презрением относится к тем, кто получает «всего лишь» 85 тысяч долларов в год, то каково же его истинное отношение к тем странам, которым он пытается помочь?
Войти с помощью соц. сетей: