Глава 28

– Ольга, что ты надумала насчет своего д. р.? – Жаннета смотрит на меня инквизиторским взглядом.

– Ничего, – отвечаю я.

– Что такое д. р.? – интересуется Галка, очищая яблоко.

– Д. р. – это день рождения, – охотно поясняет Жаннета.

– Ох, точно! – оживляется Галка. – У тебя же день рождения на днях. Я совершенно забыла. Надо же! – Она крутит головой, отправляя в рот кусочек яблока. – Впервые со мной такое.

– Так что ты надумала насчет д. р.? – повторяет свой вопрос Жаннета.

Госсподи! Ничего я не надумала. Я хочу его тихо игнорировать.

– Даже не думай! – комментирует мое молчание сообразительная не по годам Жаннета. – Ты от нас так просто не отделаешься.

– Я это уже поняла, – нехотя говорю я. – А так хотелось бы.

– Что тебе подарить? – деловито осведомляется Галка, всегда предпочитающая подготовленные экспромты.

– Надежду, – меланхолично отвечаю я.

– Перестань сейчас же, – Жаннета суживает глаза, – ты не можешь так поступить со своими лучшими друзьями.

– Как это «так»? – вскидываюсь я. – Не заказав ресторан и не устроив фейерверков?

– Нет. – Жаннета пренебрежительно машет рукой. – Ресторан, потанцульки, фейерверки и прочие атрибуты разнузданного гулянья нас с Галкой не интересуют. Верно, Галка?

– Не знаю, – осторожно отвечает Галка. – Я бы и потанцевала. Так, немножко. В меру.

– Вес равно, – продолжает Жаннета, не обращая никакого внимания на Галкино вмешательство, – я не то имела в виду. Ради своих лучших друзей ты должна напрячься и не превратиться в депрессивную буку.

– А что, – удивляюсь я, – я разве…

– Ты на пути к этому, – уверенно говорит Жаннета и поворачивается к Галке: – Ведь правда?

– Есть немного, – кивает Галка, берясь за следующее яблоко.

– Тогда подарите мне микроволновку, – называю я первое, что приходит в голову.

– Лелька, тебе пора лечиться, – сверля меня жалостливым взглядом, сообщает Жаннета. – Микроволновку! Надо же было такое сморозить! А где твое романтическое противление практицизму?

– Волки съели, – бормочу я.

Вторник. Дежурные посиделки у Жаннеты. Я в новых французских брючках и новом джемпере. И в голове – новые мысли о моей новой-преновой жизни. Девчонкам об этом еще ничего не известно. Поэтому и пристают с разговорами о д. р. Но новая жизнь не предполагает таких глупостей. Кому уже нужны эти д. р.? Только в подростковом возрасте это так важно. Чтобы о тебе вспомнили, чтобы в гости пришло как можно больше народа, чтобы все тобой восхищались и дарили тебе уйму всего. А сейчас в преддверии д. р. ты по большей части озабочен решением сугубо практического вопроса: с кем и где потусоваться в этот «счастливый» день. И не важно, что именно «утром этого «счастливого» дня еще меньше, чем всегда, хочется лицезреть свое лицо в беспощадном зеркале, в д. р. ты должна радоваться. А я не хочу радоваться… Нет, не то чтобы совсем, но вот устраивать из д. р. грандиозное зрелищное мероприятие как-то уже не в кайф.

– Может, с этого года будем жить, как француженки? – предлагаю я. – Сделаем вид, что у нас просто нет дней рождения. Тогда и лет нам будет всегда столько, сколько сейчас.

– Тебя беспокоит твой возраст? – искренне удивляется Жаннета. – Никогда б не подумала.

Она права. Изредка меня беспокоят мои морщины, но чтобы в целом возраст – нет, скорее нет, чем да.

– Не то чтобы мы тебе выкручиваем руки, мол, давай гони нам д. р. – Жаннета достает сигарету. – Вы не против, если я? – Мы с Галкой в унисон мотаем отрицательно головами. – Так вот, я просто думала: такой хороший повод что-нибудь придумать… Перед моим отъездом.

– Что? – Галка тоже тянется за сигаретой. – Ты уезжаешь? Куда это?

– Надолго? – одновременно с ней спрашиваю я.

– Не знаю на сколько, – говорит Жаннета, затягиваясь. – Поеду обследоваться и лечиться. Сначала в Москву, а потом, если что, за границу. Олег сказал, что мы еще мало боролись и что надо еще попробовать, а для этого ему никаких денег не жалко.

Мы с Галкой молчим. Что тут скажешь?

– Вы рады за меня или нет? – Жаннета выдавливает из себя лжеулыбочку.

– Вообще-то, – я стряхиваю с себя задумчивость, – я лично рада. Что-то делать всегда лучше, чем сидеть сиднем.

– Конечно, – поддакивает Галка. – Главное, себя правильно настроить, потому что дело это может затянуться. Словом, держи себя в руках, чтобы не сойти с дистанции за пять минут до счастливого мгновения.

– Знать бы еще заранее, – вздыхает Жаннета, – когда это мгновение свалится на меня.

– Вот поэтому, – вклиниваюсь я, – я и прошу подарить мне надежду. И на фиг микроволновку!

Галка фыркает:

– Хорошо. Тебе в какой коробочке ее преподнести: в розовой или голубой?

– Лучше в корзинке с фруктами, – в тон ей отвечаю я и спрашиваю у Жаннеты: – Когда едешь?

– Числа пятнадцатого июня.

– Тогда, конечно, мой д. р. – самый подходящий день для прощальной вечеринки. Что будем делать?

– Может, прокатимся куда-нибудь и оттянемся на природе? – предлагает Жаннета.

– Угу, – киваю я, – только это среда.

– Но ты же можешь отпроситься? – Жаннета искренне удивлена – у нее самой проблем с тем, чтобы «отпроситься», никогда не бывает.

– А Галка? – вопросом на вопрос отвечаю я.

– Черт, – спохватывается Жаннета. – Я забыла, что вы вместе работаете. А что, – тут же интересуется она, – двоих не отпустят?

– А мы и просить не станем, – замечает Галка. – С нашими новациями я бы не стала так сразу наглеть.

– Это точно, – соглашаюсь я. – Вдруг чревато?

– Ладно, – покладисто говорит Жаннета, – тогда нужно закатиться в какое-нибудь странное местечко.

Мы с Галкой переглядываемся. «Странные местечки» – это Жаннетина страсть. То ли работа среди дизайнеров так на ней сказалась, то ли дают о себе знать некие глубинные процессы в ее впечатлительной душе, но она вечно таскает нас по сомнительным театрам, клубам и ресторациям. Будем, правда, справедливы к ней – делает она это не часто, но нам с Галкой и этого «не часто» хватает выше крыши. Несварения желудка после дегустации экзотических кушаний, ночные кошмары после экспериментальных драматических постановок и необходимость развивать спринтерскую скорость, спасаясь от слишком активных завсегдатаев «странных местечек», – вот все наши успехи. Хотя нет, один приятный момент могу назвать. Это когда мы явились в некий жуткого вида подвальчик, где нас должны были накормить чем-то из ряда вон морским и модным (чем мы, ясное дело, в итоге отравились), а обнаружили там совершенно умопомрачительный экземпляр мужской красоты по имени Стае, который мог бы стать номером двадцать шестым в моем собрании редкостей, но не захотел. Спасибо, хоть позволил любоваться собой весь вечер напролет.

– Жанн, – робко начинаю я, – я понимаю, что ты уезжаешь, но д.р.-то все-таки мой. Позволь уж, я сама выберу место!

– Ну ладно, – отступает Жаннета, – как хочешь.

Если уж они выкручивают мне руки, то я хочу тогда чего-нибудь исключительно консервативного. Свечи, легкая еда, задушевная беседа…

– А кого позовешь? – Галкин голос отвлекает меня от мечтаний.

– Вас. – Я с недоумением смотрю на них. – А что, нам еще кто-то нужен? Неужели вы хотите явиться с мужьями?

– Нет! – в один голос кричат они. – Только не в этот день!

– Тогда кого мне еще звать? – пожимаю плечами я.

– А твой москвичонок? – ехидно осведомляется Галка. – Он, случайно, не примчится? Он, насколько я усекла, может.

– Может, – подтверждаю я. – Представляете, что он выдумал… – И я в деталях докладываю им об идее Альбертино сменить Москву на Питер.

– Втюрился, – уже в который раз комментирует Жаннета.

– Класс! – соглашается Галка. – Надо брать.

– Ну вот почему сразу «брать»? – взвиваюсь я.

Девчонки переглядываются.

– Он что, в сексе не очень? – аккуратно спрашивает Жаннета.

– Да не было у нас секса! – рычу я. – Говорила же уже.

– Честно сказать, – замечает Галка, – я решила, что ты привираешь. Неужели и вправду не было? Почему?

– А почему должен быть? – чуть успокоившись, говорю я. – Я видела его всего, – морщу лоб, принимаясь считать на пальцах, – два дня в офисе и три неполных дня здесь. Я даже не знаю, когда именно у него д. р.

– Не спросила? – изумляется Жаннета. – Значит, ты не знаешь, кто он по зодиаку?

– Водолей, – нехотя сообщаю я. – Сам сказал. Но точную дату д. р. не знаю.

– Водолей – это хорошо, – уверенно говорит Жаннета. – В смысле для тебя, для Близнецов. Но все же надо знать точную дату.

– Да и черт с ней! – врывается в наш «зодиакальный» разговор Галка. – Скажи лучше, он-то делал попытки?

– Да, – подхватывает Жаннета, и они устремляют на меня любопытные взоры.

Я начинаю хихикать. Нет, они невозможны. А с другой стороны, с кем, как не с ними, помусолить всю эту эпопею с Альбертино? Я устраиваюсь удобнее в мягком кресле и начинаю в двадцать пятый раз повествовать обо всех своих приключениях, произошедших в ходе официального визита Альбертино в наш славный город.

Мы долго и со смаком перебираем все, что он сказал и сделал, рождаем версии, часть из которых сразу же отметаем, часть – припасаем для дальнейшего изучения. Спустя полтора часа Альбертино разобран по косточкам, каждая из которых тщательно вымыта и даже выскоблена.

– Да-а, – тянет Галка, – не повезло парню.

– Почему это? – любопытствую я.

– Он же не нужен тебе.

Я молчу. Не нужен? Я бы не стала так однозначно…

– Что такое? – Галка настороженно смотрит на меня.

– Она что-то задумала, – влезает Жаннета. – Я знаю это выражение лица. Ну-ка, Олька, признавайся.

– Да что вы, – сконфуженно бормочу я, – это так… мысли, не более того…

– Валяй, выкладывай мысли, – приказывает Галка.

Я нехотя выдавливаю из себя по капле свою идею о новой жизни. Начинаю с Альбертино. Вот, может быть… Все-таки… Действительно… А вдруг это то самое… Ну и что, что он пока мне почти никак… Он такой милый… И может, вправду втрескался… Это же так здорово… Где я еще такое нынче найду… Галка закатывает глаза:

– Лелька, ты сущий ребенок!

– Почему это? – ощетиниваюсь я.

– Ты же сама только что вопила, что не хочешь его брать, – терпеливо растолковывает мне она, – а теперь начинаешь гнать всю эту чепуху о том, что «может быть». Ты определись, что на самом деле тебе надо…

– Гал, – спокойно говорит Жаннета, – она уже определилась, ты что, не поняла?

Галка какое-то время молча и хмуро смотрит на меня, потом ее лицо светлеет, и она усмехается:

– А ведь верно.

– И что? – развожу руками я. – Может, поделитесь со мной моими собственными соображениями?

– Наверняка вторым пунктом в твоем грандиозном плане новой жизни, – продолжает усмехаться Галка, – стоит «уволиться». Так?

– Э-ээ… – растерянно выдавливаю я.

– Что и требовалось доказать, – триумфально возвещает Галка.

– М.А., – философски изрекает Жаннета.

Галка кивает:

– Старая и неискоренимая любовь. Труба дело.

Жаннета ей все рассказала. Нет, ну как вам это нравится? Шушукаются обо мне где-то за моей спиной… Сержусь? Я прислушиваюсь сама к себе. Ни капли. Просто смешно. И я смеюсь. Девчонки пару секунд изумленно наблюдают мое веселье, потом не выдерживают и присоединяются к нему. Мы всегда так старательно таимся друг от друга, когда не хотим спугнуть удачу или когда стыдно признаться в собственных слабостях. И что же? В конце концов все тайное становится явным. Уверена, что и душераздирающая история о Жаннетином несостоявшемся усыновлении Николашиного отпрыска станет рано или поздно известна Галке. Не утерпим. Как пить дать, не утерпим. Не завтра, конечно, и, может быть, даже не через месяц. Это будет скорее рано, чем поздно. А вот годик-два спустя… Да, так и будет, я знаю.

– Думаешь, увольнение – не выход? – отсмеявшись, спрашиваю у Галки.

– Думаю, – говорит она, – у тебя ничего не выйдет.

– Почему это? Я, между прочим, нашла пару вполне приличных вариантов в тех газетках, которые купила вчера. И это только начало.

– Все не так просто, – бормочет Галка, вставая с дивана.

– Что не просто-то? – не отстаю я.

– Да ладно, проехали, – машет она рукой и удаляется в сторону ванной.

Просто или не просто, но все вокруг это делают, и никто еще не умер. Нужно только подшлифовать свое резюме, и все будет о'кей. Я уже надергала вчера статей из Интернета на тему о том, как писать резюме и как вести себя на собеседовании. И поймала себя на мысли, что процесс этот – я имею в виду поиск работы – имеет свои прелести. Не смогу точно назвать какие, но настроение он поднимает. С другой стороны, внезапно задумываюсь я, если я найду себе новую работу в Питере, то как же тогда быть с моими планами насчет Альбертино? Как-то не согласовываются мой Питер и его Москва, если только он действительно не переберется жить к нам. Не важно, решится как-нибудь. Не все сразу. Пока – резюме.

В среду и четверг до решительных действий на рынке труда дело не доходит. На работе дел наваливается столько, что вечером я прихожу домой и валюсь бездыханная на кровать, толком не поужинав и не уложив в голове события прошедшего дня. Настя и Рита сдают дела. По какой-то неизвестной причине – мне. Недосуг разбираться, в чем тут дело, потому что, несмотря на их полную неспособность работать, дел, которые нужно передать, у них накопилось немало. Впрочем, процесс чисто технический и совершенно не мешает мне проводить мысленную ревизию моего резюме и разрабатывать стратегию своего поведения во время будущих интервью.

За четвергом наступает пятница, и именно в этот день обнаруживается, что человек может что угодно предполагать, а бог при этом располагает совсем иначе. В роли человека выступаю я, в роли бога – и как вы догадались? – М.А.

– Добрый день, – здоровается он со мной, когда мы сталкиваемся в коридоре где-то в районе трех часов.

– Здравствуйте, – отвечаю я.

– Как настроение? – вежливо интересуется он.

– Спасибо, хорошо, – отвечаю я.

Он кивает и проходит мимо. Через секунду, правда, я слышу:

– М-мм…

Поворачиваюсь. М.А. стоит в нерешительности посреди коридора. Я вопросительно смотрю на него.

– Не могли бы вы зайти ко мне на несколько минут? – спрашивает он.

Смешная постановка вопроса. Неужели на него можно ответить: «Нет, извините, не могу»?

– Конечно, – говорю я и иду за ним в сторону приемной.

– Присаживайтесь, – предлагает М.А., когда мы заходим в его кабинет.

– Спасибо. – Я устраиваюсь на стуле по правую руку от директорского стола.

Оглядываюсь. Странно видеть этот кабинет без непременного Юрика.

– Скучаете по любимому директору? – как будто подслушав мои мысли, спрашивает М.А.

Я вздрагиваю. Вот уж нет!

– Я так и думал. – М.А. садится на начальнический трон и с улыбкой смотрит на меня.

Молчим. Я начинаю нервничать. Зачем он меня позвал? На лице у него ничего не написано. Да, честно говоря, если бы и было написано, мне было бы сложно разглядеть, что именно – М.А. сидит спиной к окну, а значит, лицо его в тени, мое же перед ним – как на ладони. И похоже, он внимательно изучает его. Молчим. Смертельно долго. Хотя секундная стрелка на настенных часах отщелкала всего лишь девять секунд. Но иногда и девяти секунд достаточно, чтобы прожить целую жизнь. Я не успеваю додумать эту глубокую мысль, как М.А. наконец-то оживает.

– Я пригласил вас, – начинает он, – чтобы сделать вам предложение…

«…Выходите за меня замуж», – мечтаю я. Впрочем, это сильно. Я была бы согласна и на: «Позвольте пригласить вас поужинать сегодня». Да, это бы подошло.

– …Мы создаем в нашей компании новый отдел, – продолжает М.А., – и я хотел предложить вам возглавить его.

Какой отдел? Я вытаращиваюсь на М.А. самым непристойным образом. Мало того, еще и издаю какой-то сдавленный звук, нечто среднее между возгласом изумления и криком ужаса. М.А. заметно напрягается, но продолжает:

– Предполагается, что отдел будет заниматься аналитико-плановой работой, координируя деятельность всех филиалов. Что скажете?

Я делаю глубокий вдох. Я? Отдел? С чего это вдруг? М.А. ждет, нужно что-то отвечать. В голове сплошной туман. Я делаю над собой усилие и тихо мямлю:

– Это так неожиданно…

– Правда? – усмехается М.А. – А я думал, Галина Викторовна вас уже сориентировала.

Галка? Так она знала? Я гляжу на него с изумлением.

– А, – изрекает он. – Значит, не сориентировала. Любопытно.

Я пытаюсь вспомнить, что там вещала Галка на нашей вторничной встрече. Ведь хотела что-то сказать, вспоминаю я, но почему-то не сказала. Жучка! Я бы хоть подготовилась, а то сижу чуть ли не с открытым ртом и с безумными глазами. Перед мужчиной моей мечты. Хорошенькое дело.

– Так все-таки, – говорит М.А., – что скажете, Ольга Николаевна?

Издевается, понимаю я. Хотя с другой стороны, зачем тогда предлагает отдел? Как бы разузнать об этом побольше? Я напускаю на себя деловитый вид и говорю:

– А нельзя ли немного подробнее?

– Отчего же, легко отвечает М.А., – можно и подробнее.

И принимается живописать мне наше будущее. Я завороженно гляжу на него. Боже мой, где он был раньше? Отчего только этим весенним сезоном кому-то из наших хозяев пришла в голову замечательная идея пригласить этого замечательного человека к нам на работу? И на черта мне напрягаться по поводу своего резюме и стратегии будущих интервью, когда здесь открываются такие перспективы? И главное – какие у него синие глаза.

Стоп. Я украдкой, но сильно щипаю себя за ногу. Какие глаза? Если я собираюсь здесь работать, с ним, то мне нужно "забыть о глазах, руках, губах и прочих частях его тела. Невозможно. Невозможно забыть. Значит, невозможно будет работать. И опять возвращаюсь к резюме и стратегии. Жаль, но лучше уйти. А он тем временем объясняет мне свой подход к обучению персонала, и – черт возьми – я хочу быть в числе того персонала!

Я ненавижу эту жизнь, в которой всегда приходится что-то выбирать. Почему нельзя получить все сразу?

– Ну как? – М.А. проводит рукой по волосам и с улыбкой смотрит на меня. – Я соблазнил вас?

Давно, хочется ответить мне.

– Гм, – я откашливаюсь, – а отдел?

– Ах да, – он по-мальчишески улыбается, – я увлекся. Так вот, теперь о вашем отделе…

«О вашем отделе»… М-мм… Сладкие слова. Я не карьеристка, отнюдь, но, согласитесь, любому было бы приятно такое слышать. В отделе тоже все предполагается сделать самым замечательным образом. И отдать мне на откуп подбор персонала. С ума сойти! Хочу. Но наверное, все-таки не смогу.

– Я, – говорю я, когда М.А. наконец исчерпывает себя, – я должна… подумать…

М.А. резко выпрямляется в своем кресле. Луч солнца падает на его лицо, и я вижу выражение легкой растерянности на нем. Удивление. Сожаление? Конечно, что он может думать в данный момент? «Странная баба. Ей предлагают такой вариант, а она еще собирается думать. Может, напрасно я распинался перед ней?»

– Просто, – тороплюсь я пояснить свою мысль, – так все…

– Неожиданно, – заканчивает он за меня. – Понимаю.

– Правда? – вырывается у меня. М.А. внимательно смотрит на меня.

– Да, – мягко говорит он. – Конечно. Подумайте.

– Спасибо, – киваю я и спрашиваю: – Мне можно идти?

Он разводит руками:

– Если только у вас нет вопросов или каких-нибудь комментариев.

– Пока нет.

– Тогда не смею вас больше задерживать, – галантно говорит М.А.

Я встаю и направляюсь к двери.

– Только недолго, – слышу я за спиной.

– Что? – поворачиваюсь и смотрю на него.

– Думайте недолго. – М.А. опять улыбается.

– Да, хорошо.

– И возвращайтесь с согласием, – доносится до меня, когда я уже практически закрываю за собой дверь.