Глава 13

Дни и ночи тянулись как в дурманном кошмаре. Очень хотелось верить, что Малышев поможет им в беде, но сидеть сложа руки осиротевшие мужья были просто не состоянии. Наконец, спустя долгие трое положенных суток, у них в милиции приняли заявление о пропаже двух женщин, их любимых и единственных, но от этого не стало легче. Они прекрасно понимали, что никто не сможет помочь им в их беде.

Ожидание сводило с ума. По гарнизону поползли гаденькие сплетни, но это меньше всего волновало мужчин. Главное было не в этом.

С каждым днем становилось все тяжелее, надежды на счастливый исход этого затянувшегося детектива таяли, как весенний рыхлый снег.

Савельев не понимал, почему он еще жив. Он не мог спать, есть, разговаривать. Он находился на грани помешательства от собственного бессилия. Что могло произойти с его девочкой? Почему он не в силах ей помочь? Он, такой большой и смелый, самостоятельный, решительный мужик, топчется по дому и не знает, что делать. Честное слово, даже на войне было легче. Он в тысячный раз казнил себя и терзал душу запоздалыми обвинениями. Зачем он разрешил ехать жене в Китай! Будь проклят тот день и час! Где она, что случилось, что с ней происходит в эту минуту?

Мальчишки сладко спят и не понимают, какая беда пришла в их дом. А он, как загнанный зверь, не находит себе места, мечется по их уютной квартире, в которой каждая вещь дышит Юлькой.

Пепельница набита до краев, сердце выскакивает из груди. Больше нет сил. Кругом сплошные тупики. Подкинула тебе судьба сюрприз, майор. Казалось, мог в этой жизни все. Тебе покорна и послушна сверхсовременная техника. Даже небо не сопротивляется, когда ты взрываешь его покой своим истребителем. И вдруг удар ниже пояса. За что? Почему? Тысячи вопросов и ни одного ответа.

Тягучие минуты не торопятся складываться в часы, которые, в свою очередь, равнодушно и страшно медленно отсчитывают сутки. Еще одни сутки без Юлечки. С каждым днем отчаяние все сильней. Неизвестность убивает, а бездеятельность потихоньку сводит с ума. Невыносимо. Неужели он больше никогда не увидит свою любимую и не узнает, что произошло тем роковым днем?

Наконец среди ночи затрезвонил телефон. Еще не очень хорошо соображая спросонья, Савельев взял трубку и услышал спокойно-деловой голос Егора:

– Собирайтесь оба, через десять минут я буду у вас.

Михаил не успел задать ни одного вопроса, в трубке уже раздавались только равнодушные короткие гудки. Натянув на себя одежду, он помчался к Бандуре. Тот уже торопливо выходил из подъезда, на ходу застегивая куртку.

Не успели они дойти до КПП, как перед ними развернулась и резко затормозила видавшая виды вишневая «нива», за рулем которой сидел Малышев. Мужчины сели в машину, сухо поздоровались, с трудом сдерживая волнение. Егор кивнул в ответ и ударил по газам.

– Значит, так, мужики. Дела наши неважнецкие. Я тут покопался и кое-что нарыл, сейчас поедем в одно место, если я прав, то ваши жены там. Но действовать нам придется нелегально, не привлекая к себе внимания и без всякой посторонней помощи. Вы ребята боевые, долго объяснять вам ничего не надо, будем действовать по обстановке.

– Послушай, Егор, а ты можешь поподробнее, без всяких завихрений и многозначительности? Мы и так извелись от ожидания, а ты ходишь вокруг да около. Нельзя поконкретнее? – не выдержал Савельев.

Малышев мотнул головой и усмехнулся:

– Хорошо, я вам расскажу кое-что, только институток из себя не строить, в обморок не падать и недоверием не блистать, господа офицеры, договорились?

Мужчины слушали Егора и не знали, как вообще реагировать на то, что он рассказывает. По его словам, выходило, что, пока все нормальные и обыкновенные люди жили себе тихо и спокойно, растили детей, работали, ходили в гости, строили планы на будущее, сильные мира сего понимали и творили свою жизнь по-другому. Им мало было власти и денег, правила их страшной игры заставляли создавать свои криминальные государства, по-своему делить этот мир, и плевать им было на людские беды и страдания с высокой колокольни.

Один очень известный народный избранник, ярый поборник демократии и борец с коррупцией, организовал в крае подпольный завод, а может быть, и не один. Но про один Малышев знает точно. В его руках сосредоточен основной рыбный краевой промысел, благо океан приносит небывалую прибыль. Кроме этого, на его совести игры с переброской оружия на Кавказ, а взамен с юга идет поток наркотиков. В общем, структура сложная, многослойная, хорошо отработанная и достаточно разветвленная. Депутат, а через черточку спрут Приморский.

Естественно, что наемной рабочей силы на предприятиях такого рода нет и быть не может, это было бы очень опасно для организаторов, да и зачем кому-то платить заработную плату? Собирается коллектив в основном из отбросов общества – алкоголиков и бомжей. Расчет холодно-циничный, но абсолютно верный: кто будет искать деклассированного, опустившегося человека, который давно уже плюнул на себя, свою семью и на жизнь в принципе. Сдох один, да и черт с ним. Завтра подгонят еще целую кучу. Подобного добра полно. Только успевай подвозить.

Этот спрут приморского значения подмял под себя весь криминальный бизнес в крае. Под его крылом и присмотром процветает любая шваль, начиная от уличных наперсточников и заканчивая крупными наркоторговцами. Это приносит стабильный доход, позволяет контролировать ситуацию и чувствовать себя владыкой мира.

В крае на сегодняшний день правят бал две основные бандитские группировки, соблюдая между собой относительное равновесие, благо сферы влияния давно определены в кровавых разборках. Сейчас не имеет смысла воевать, время битв сменила эпоха сверхприбылей. Всех все устраивает. Одни делают свое черное дело, другие прикрывают эту страшную деятельность. Одна из таких структур контролирует туристический бизнес.

Люди в крае пропадали без вести и раньше, это не бог весть какой секрет. Чем все заканчивалось? Как правило, заводилось уголовное дело, которое со временем переходило в разряд висяков, а исчезнувшие люди так никогда и не возвращались из небытия. Рынок невольников пополняется за счет именно таких случаев. Расчет верен на двести процентов. Выгода двойная, особенно для сильных мира сего. Меньше спившихся люмпенов на улицах городов, обстановка стабильная, ничто мирных граждан не раздражает. Одновременно увеличивается потенциал бесплатной рабочей силы для нелегальных предприятий. Расчет отличный и безошибочный, практически гениальное решение многих проблем. Электорат счастлив и готов идти на очередные выборы. Обстановка в крае стабильная, деньги текут рекой.

Иногда в этот страшный водоворот попадают в силу разных обстоятельств случайные люди. Свой человек шепнул ему, что, судя по ситуации, можно предположить, что пропавшие женщины могут находиться на одном из таких заводов.

Мужчины слушали, молча курили и не перебивали Егора. Не было причин не верить этому человеку, а с другой стороны, невозможно было поверить в услышанное. Слишком нереальная вырисовывалась картина, больше походившая на больную фантазию или игру разгулявшегося воображения, чем на правду. Такое приходилось видеть только в импортном кино. Тогда казалось, что это нас не касается, это не про нашу жизнь. Коррупция, олигархи, рабский труд – все это напоминало страницы из учебника по обществоведению. При чем тут они, а тем более их жены?

– Послушай, Егор, – осторожно начал Бандура, – ты только не обижайся, но откуда у тебя такие сведения?

– Не веришь, – хмыкнул тот в ответ, – что ж, в такое действительно трудно поверить. А про сведения? Вырос я здесь, понимаешь? На этой земле родился и живу постоянно. И сыщиком здесь стал. Мы все росли вместе, рядом. Это потом кто-то стал ментом, а другого потянуло совсем в противоположную сторону. Я вот с кем-то дружил, кого-то сажал, некоторых – спасал. Мне и осведомители не нужны. При желании я могу любую бандитскую тайну узнать за считаные минуты. Ты думаешь, что бандиты и преступники к нам с Луны пожаловали? Нет, дорогой, они такие же люди, как мы с тобой, только выбрали иную судьбу. Пока вы с Мишкой безвозмездно бороздите просторы родного неба, они придумали для себя другие игры, вот и все.

– Да, интересная философия, только попахивает как-то странно, тебе не кажется? – Савельев никак не ожидал от себя, что способен оказаться на грани обморока. Всякое случалось в жизни. И товарищей терял, и друзей хоронил, но чтобы такое? В голове не укладывалось.

– Философия – это, конечно, наука замечательная, только жизнь иногда такие сюрпризы подкидывает, что не устаешь удивляться. Знаете, почему я еще не сдох? Потому что эту жизнь очень люблю. А за что, угадаете? За то, что чем дольше живу на белом свете, тем больше удивляюсь жизненным выкрутасам.

– А куда, собственно, мы едем? – спросил Савельев.

– Дали один адресок, предположительно там находится один из подпольных заводов. Дармовая сила этим деятелям требуется постоянно. Поэтому, вероятнее всего, ваши жены попали именно туда. Скорее всего, они живы. Невыгодно уничтожать почем зря рабов.

– Заткнись! – воскликнул в сердцах Бандура. – Что же себе думает милиция, прокуратура, ФСБ, наконец?

– А ты угадай с трех раз, почему я ушел, а если поточнее, меня ушли из уголовного розыска? Вопросы еще есть? Да и обращались вы уже в милицию, разве не так?

– Мог бы заранее предупредить, мы бы хоть оружие с собой взяли, – с укором произнес Савельев.

– Угу, а потом бы за незаконное применение и сели бы как миленькие. Обойдемся без стрелялок и эффектных сцен освобождения. Это вам не американский блокбастер, разберемся без всяких огнестрельных штучек. Так, мужики, внимание, скоро будем на месте.

Машина свернула с асфальтовой ленты шоссе и понеслась по колдобинам. Малышев мчался, как заправский гонщик, даже не думая сбавлять скорость. Проехав километров тридцать, он остановил машину.

Наступила напряженная тишина. Все понимали, что сейчас предстоит сделать очень важный шаг. Майоров не нужно было учить жизни, а запугивать тем более. Они поверили Малышеву сразу, хоть и пытались изо всех сил цепляться за реальность. Реальность реальностью, но в итоге жены их канули средь бела дня в неизвестность, словно в воду. Вокруг такая таинственность и секретность, что любой разведчик позавидует. В один миг жизнь перевернулась с ног на голову. Оставался единственный шанс, и пусть этот шанс выпал в лице запойного алкаша, который при первом взгляде не производил особого впечатления, – выбора не было.

– Выйдем сейчас, надо правильно оценить обстановку. Машина нам может только помешать, – проговорил Малышев и нырнул в высокую траву.

Савельев с Бандурой последовали за Егором. Они еще не сумели переварить свалившуюся на них информацию, слишком странной, если не дикой она оказалась. С одной стороны, не верить легенде не было никаких оснований, с другой – все выглядело слишком нереально. Какие-то нелегальные заводы, рабская сила, сплошная мафия вокруг. Может, нагнетает великий сыщик обстановку, завышает планку? Или нереализованные амбиции не дают спать спокойно? Слишком невероятно все звучит, чтобы быть правдой.

Совершив в напряженной тишине небольшой марш-бросок, они вышли к прибрежной полосе. Сыщик дал команду залечь в кустах, оба майора выполнили ее беспрекословно. В следующую секунду Егор неожиданно поднялся, нарушая все правила конспирации, обернулся к офицерам, лицо его выглядело очень расстроенным.

– Черт, – с досадой выругался он, – опоздали. Все, мужики, дело приняло очень серьезный оборот. Нужно вызывать силовиков. Нам одним эту задачу уже не решить.

– Да мы же обращались в милицию! При чем тут силовики? Зачем было весь этот сыр-бор разводить? – почти закричал Бандура.

– Обстановка изменилась кардинально. Раньше они еще могли с помощью связей и денег заметать следы и обтяпывать свои делишки.

Подумаешь, пропал человек, другой. Да ныне каждый день что-то подобное происходит и уже почти никого не удивляет. А сейчас ситуация явно вышла из-под контроля. То, что здесь произошло, уже не скроешь. И мы этому поможем. Вызовем не только силовиков, но заодно и журналистов пригласим, чтобы уже наверняка.

Соблюдая молчание, нервно затягиваясь сигаретами, мужчины медленно шагали по полю боя. Тертые, видавшие виды, прошедшие Афган, видевшие на своем недолгом жизненном пути не одну смерть, они были потрясены увиденным настолько, что у каждого не было сил на ставшие вдруг пустыми и ненужными слова. Картина была ужасающая. Масштабы побоища потрясали воображение. Количество погибших, сгоревшие остовы построек, взорванная техника – масштабы трагедии, которая случилась здесь совсем недавно, ужасали. И над всем полем боя абсолютная, нереальная тишина. И повсюду въедливый ядовитый запах гари.

Ни одного живого человека, кругом только смерть. Женщины, мужчины, количество погибших не пересчитать. Кто в отрепьях, кто в военном обмундировании, очень много сгоревших, обуглившихся до неузнаваемости тел.

Не сговариваясь, проверяли каждого погибшего, заглядывали в застывшие лица, молились про себя, чтобы только не их девочки, только бы не их…

Через два часа по-прежнему молча сели в машину. Егор достал из кармана куртки фляжку, сделал большой глоток, передал офицерам. Оба по очереди приложились к горлышку. Легче не стало. Спиртное в такой ситуации бессильно. Не изобрели еще такое лекарство, которое помогло бы сохранить веру в жизнь при подобных обстоятельствах.

Они только что побывали в аду. Счастье, что их женам удалось избежать участи сотен несчастных. Но где гарантия, что они не попали в рабство на другое подобное предприятие? Теперь, когда кошмар стал реальностью, можно было поверить во что угодно. Лучше бы Егор соврал. Они бы легко простили ему эту малость.

Слабая надежда, а человек в экстремальной ситуации с упорством маньяка цепляется за самую тонкую и ненадежную ниточку, все-таки теплилась где-то далеко. Ведь может же Егор ошибаться, в конце концов, он не вершитель судеб мира сего…

– Поехали, мужики, – у Егора было какое-то окаменевшее лицо, – здесь неподалеку есть небольшой населенный пункт, там участковый толковый мужик. Нужно будет с ним обязательно поговорить. Народец проживает там ушлый, много охотников, может, слышал кто или видел что интересное. Держитесь, еще не все потеряно. Разберемся.