П.Орлов. «Православн.обозр.», май 1889 г.

Некоторые намеки на антихриста, и притом личного, можно находить в Апокалипсисе св.Иоанна Богослова. Эти намеки настолько таинственны и прикровенны, что составленное на основании их только учение об антихристе может легко страдать сильными погрешностями; во всяком случае такое учение не может иметь характера положительности и несомненности: оно не может быть гарантировано от чисто субъективного и произвольного понимания дела. И в Православной Церкви всегда существовало и существует убеждение, что на основании прикровенных апокалипсических сказаний можно составлять только частное мнение, а никак не положительное учение о чем-либо. Поэтому в наших системах догматического богословия апокалипсические сказания никогда не служат доказательством личности антихриста. Так действительно и должно быть: для человеческого ограниченного разума очень трудно проникнуть в сокровенные тайны Апокалипсиса. Этой трудностью понимания Апокалипсиса объясняется и то, что на основании апокалипсических мест, составлено очень много разнообразных мнений об антихристе. Таких мнений де-Ветте и Эбрард насчитывают до семидесяти пяти. Ввиду таких трудностей понимания апокалипсических мест, относящихся к нашему предмету, они не могут служить для нас оружием против направляемых на эти места возражений со стороны протестантов. Поэтому, не вдаваясь в полемику с противниками нашего мнения об антихристе, мы ограничимся только кратким объяснением, основанном на толковании отцов и учителей Церкви, относящихся к нашему предмету мест Апокалипсиса. Эти места суть 13:1—12, 17:8—14, 19:2.

Тайнозритель Иоанн видит «выходящаго из моря зверя с семью головами и десятью рогами... на головах его имена богохульные... и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть... и даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно... И отверз он уста свои для хулы на Бога, чтобы хулить имя Его, и жилище Его и живущих на небе» ( 13:1—2, 5—6). Это видение было разъяснено Иоанну ангелом. «Зверь, которого ты видел, — сказал ему ангел, — был, и нет его, и выйдет из бездны и пойдет в погибель... Седмь голов суть седмь гор, на которых сидит жена... И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, из числа седми (царей), и пойдет в погибель» ( 17:8—9, 11). Эти приведенные слова относили к антихристу некоторые отцы и учители Церкви. Так, Ириней, изображая будущее отступничество при антихристе, говорит: «Когда антихрист придет, то по своему желанию восстановит в себе самом богоотступничество… Пришествие его, — продолжает этот Отец Церкви, — Иоанн в Откровении так изобразил: и зверь, которого я видел, был подобен барсу и т.д. (приводятся слова 13 гл. Апокалипсиса). В другом месте Ириней, приводя слова тайнозрителя о победителе десяти царей ( 17:12—14), говорит: «Итак, очевидно, что имеющий прийти (по связи речи разумеется антихрист) трех из них (десяти царей) умертвит, а остальных подчинит своей власти, и он будет восьмым между ними; и они опустошат Вавилон и сожгут его огнем и предадут свое царство зверю и будут гнать Церковь, а потом будут сокрушены пришествием Господа нашего». Св.Ефрем Сирин, изображая, как он выражается, «бесстыдство змия, который, как тать, придет в свое время с намерением украсть, закласть и погубить избранное стадо истинного пастыря», приводит те черты, которыми изображается апокалипсический зверь. Пользуясь этими отеческими свидетельствами, мы можем сделать несколько следующих заметок по поводу видения Иоанна Богослова.

В Откровении Иоанна говорится о трех различных зверях: о звере из моря ( 13и след.), о звере из земли ( 13и след.) и о звере из бездны ( 11:7, 17:8 и след.). Если мы сравним 17:3, 8 и 13:1—2, то сходство в описании (как здесь, так и там зверю приписываются «имена богохульные», семь голов и десять рогов) и явное отношение одной главы к другой (ангел в 17говорит тайнозрителю: «Зверь, которого ты видел, был, и нет его») заставляют считать зверя из моря и зверя из бездны за одного зверя. О «звере из моря» говорится: «Вот я увидел выходящаго из моря зверя с семью головами и десятью рогами... Он был подобен барсу, ноги у него, как у... льва, и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть» ( 13:1—2). Это видение, само собою, напоминает видение Даниила о четырех животных, выходящих из моря (7). Если там под этим образом изображаются четыре мировые Царства, которые будут существовать на земле (7:17), то по сходству видений можно допустить, что в видении Иоанна под образом одного зверя из моря изображается вообще мирская, враждебно настроенная против Бога и Его Царства сила. Теперь спрашивается, что же означают головы этого зверя. Ответом на этот вопрос служит 17:9—10: «Седмь голов суть седмь гор, на которых жена, и седмь царей». Таким образом, головы означают носителей мирской власти, враждебно настроенных против Бога. Таким представителем мирского могущества будет и зверь, который был и которого нет, то есть зверь из бездны. «Всякое мирское могущество, — говорит Ринк, — воплощается в одном царе и главе: так, Навуходоносор есть воплощение Вавилонского царства (2:32); Александр Македонский — греческого царства. Уже из этого ясно, что и восьмой царь, или зверь из бездны, будет личным представителем последнего противохристианского царства».

Апокалипсический зверь из бездны, называемый восьмым, несмотря на свое близкое отношение к четырехсоставному зверю из моря, в то же время имеет некоторое отличие от него. Выйдя из среды семи голов (или царей), зверя из моря ( 17:10—11), он в то же время будет зверем из бездны, то есть будет иметь связь с царством тьмы, с тайниками демонических сил пагубы ( 17:8, 9:11, 11:7). Будучи последним представителем мирского антихристианского царства, он в то же время будет зависеть от диавола, и в нем боговраждебность его — 17(знак кровожадности). Все эти черты, приписываемые тайнозрителем зверю из бездны, не напоминают ли нам человека греха, который представляется ап.Павлом главою отступления и о котором говорится, что «пришествие его по действию сатаны» (2:9)? Заметим при этом, что оба апостола, Павел и Иоанн, говорят о поражении (απώλεια) антихриста совершенно согласно между собою. Как по предсказанию апостола Павла, торжество антихриста будет коротко и суд постигнет его скоро (2—3:8), так и св.Иоанн, едва только сказал о новом появлении зверя, как прибавляет уже, что он «пойдет в погибель» ( 17:8, 11). Такое сходство между человеком греха и зверем из бездны приводит нас к той мысли, что последний есть также отдельный индивидуум. Далее, к тому же выводу можно прийти, если взять во внимание отношение рассматриваемого нами видения Иоанна к видению прор.Даниила о малом роге (7:8) и о наглом и коварном царе (8:23). Если там под образом малого рога изображается антихрист, а под образом коварного царя — Антиох Епифан, историческая личность, то здесь изображаемый под образом зверя из бездны антихрист, по аналогии, так же должен быть личностью. «Фигура Антиоха Епифана, — замечает Ауберлен, — без сомнения, предносилась в мысли Иоанна каждый раз, как он слышал об антихристе, подобно тому, как она предносилась в мысли ап.Павла, когда он писал второе послание к Солунянам. Вот в этом-то смысле и сказано: «Зверь был, нет его и явится». Вообще, восьмый царь есть одна и та же личность с малым рогом, или с наглым и коварным царем у Даниила (7:8, 8:23). Одаренный полной властью дракона, воспламененный своим бешенством против Бога, он будет последним и страшным противником святых перед наступлением славного Царства Христова. Итак, если признавать зверя из бездны за антихриста, а признавать его побуждают, как мы видели, свидетельства некоторых отцов и учителей Церкви и контекст речи, то необходимо допустить также, что он есть отдельный человек, конкрет, индивидуум, отдельная личность, и именно одаренная большою силою и властью, которая соединит в себе все свойства мирского боговраждебного могущества, существовавшие прежде нее. Это, так сказать, заключительное пророчество св.Иоанна, несмотря на свою таинственность, приводит нас к тому заключению, что он есть личность.

К какой области будет принадлежать антихрист, к религиозной или политической, вот вопрос, прежде всего возникающий у нас при рассмотрении свойств и деятельности антихриста. Решение этого вопроса потому особенно необходимо, что существуют разногласия касательно этого пункта. Так, защитники коллективного понимания антихриста почти все видят в нем исключительно религиозную силу. Действительно, если иметь в виду только известное место из послания ап.Павла к Солунянам, то, пожалуй, можно признать в антихристе только религиозного деятеля. Апостол называет его человеком греха, беззаконником, сыном погибели, противником Христу, изображает его как волхва, одним словом, изображает его такими чертами, по которым должно отнести антихриста к религиозной сфере. Но если взять во внимание пророчество Даниила и видение тайнозрителя Иоанна, то считать антихриста только религиозным деятелем будет ошибочно. Связь же между этими пророчествами, как мы уже нашли, несомненна. Обращаясь к видению прор.Даниила (7), мы видим, что описанные там звери означают четыре мирских царства, которые восстанут от земли, как это объяснено у самого же Даниила (7:17), и как можно выводить из сопоставления четырех зверей пророком со сном Навуходоносора об одном огромном четырехсоставном теле (2:31—44). Но прор.Даниил особенно останавливается на изображении четвертого зверя, страшного и притом ненасытимого, жадного. Виденный зверь представился пророку с десятью рогами, среди которых вскоре появился еще рог малый, но сильный, потому что с возникновением его тотчас исчезли три рога из числа десяти, явившихся прежде него. При таком видении пророку открыто было, что под рогом малым, явившимся на главе зверя, символически изображен некоторый царь, который по своем явлении низложит десять царей, обозначенных 10 рогами, и оснует такое царство, «иже превзойдет все царства и пояст всю землю и покорит ю и посечет» (7:7—8, 22—24). Конечно, это видение пророка, как мы уже имели случай заметить, ближайшим образом относится к сирийскому царю Антиоху Епифану. Но мы знаем, что Антиох Епифан считается прообразом антихриста. Если же так, то мы смело можем утверждать, что прототип этого царя — антихрист так же будет мирским повелителем. «По образу Антиоха Епифана мы, — справедливо замечает Ринк, — необходимо должны ожидать личного антихриста, который будет мирским повелителем».

В Апокалипсисе св.Иоанна Богослова четыре мировые монархии, изображенные прор.Даниилом под образом четырех зверей, объединяются и представляются под образом одного четырехсоставного зверя, выходящего из моря ( 8и след.). «Апокалипсический зверь, — говорит Ауберлен, — представляет собой земные царства в их совокупности, тогда как Даниил видел их порознь. Он изображает собою земные царства не в отдельности их друг от друга и не в том или другом периоде их развития, но как одно и то же царство мира, враждебное Царству Божию». Обращаясь к частностям в изображении апокалипсического зверя, мы замечаем в нем семь голов, на которых имена богохульные, и десять рогов, украшенных десятью диадемами. Что означают эти рога и головы? По свидетельству самого же Апокалипсиса ( 17:9—12), как головы, так и рога суть ложные цари и незаконно захваченные ими царства. Зверь же, или антихрист, есть восьмой из числа семи царей, и пойдет в погибель. Таким образом, если верно мнение, что под зверем из моря, который называется восьмым царем, нужно разуметь антихриста, то безошибочно будет считать последнего, если не царем в полном значении этого слова, то во всяком случае мирским владетелем. Не только название этого зверя царем, но и самое действие, приписываемое ему, не дает права сомневаться в этом. Право запрета купли и продажи всякому не имеющему начертания зверя ( 17:17), даже право убивать не поклоняющихся зверю или образу его ( 17:15), может ли принадлежать человеку, не занимающему высшего правительственного поста, хотя бы обаятельно действующему на умы и сердца народа? Все это заставляет видеть в антихристе прежде всего политического деятеля, имеющего право издавать законы и различные постановления. Эта наша мысль не стоит одиноко, но имеет в пользу свою сильное подтверждение в лице таких авторитетных мужей, как отцы и учители древней Церкви. Св.Ириней, объясняя известное нам место из Апокалипсиса ( 17:12—14), замечает: «Очевидно, что оный (антихрист), имеющий прийти (при кончине мира), трех из них (десяти царей) умертвит, а остальных подчинит своей власти, и он будет восьмой между ними… и они будут гнать Церковь, а потом будут сокрушены пришествием Господа нашего». Св.Кирилл Иерусалимский говорит: «Придет предсказанный антихрист тогда, когда окончатся времена Римского царства и приблизится скончание мира. Восстанут все десять царей и в различных, может быть, местах, но в одно и то же время царствовать будут. После них одиннадцатый восстанет антихрист и восхитит власть над Римским царством посредством злого волшебного искусства. Трех из них, которые воцарятся прежде него, он низвергнет, семь остальных имея в своей власти». Хотя этот отец и допускает неточность, называя одиннадцать, между тем как он считается в Апокалипсисе восьмым царем, однако, несомненно то, что он считает его царем, что и важно для нас в данном случае. Св.Ефрем Сирин, изображая хитрость и месть антихриста, прямо называет его царем. «Когда, — говорит он, — многие сословия увидят добродетели и силы отступника, все возымеют одну мысль и провозгласят его царем. И скоро утвердится царство его, и в гневе поразит он трех великих царей. Потом вознесется сердцем и изрыгнет горечь свою этот змей, смятет вселенную, подвигнет концы ея, всех притеснит…» Изображаемая здесь деятельность антихриста относится не к религиозной или духовной сфере, но ко внешней или политической.

Признавая в антихристе политического деятеля, мы вовсе не устраняем и религиозную его деятельность; напротив того, мы должны сознаться, что антихрист будет не столько политическим деятелем, сколько религиозным. Его политическая сфера будет служить для него лучшею и удобною почвой для проведения его духовных целей и для выполнения его сатанинских планов.

Н.Виноградов. «О конечных судьбах мира и человека»; Сходство четырехсоставного апокалипсического зверя с видением прор.Даниила (гл.7). Зверь из моря и зверь из бездны, или антихристианство и антихрист ( 13:1—2, 17:8, 11).

Что касается сходства четырехсоставного апокалипсического зверя с предметом пророческого видения у Даниила в 7 гл. его пророчеств, то его нельзя приметить даже с первого взгляда. Даниил, по изображению означенной главы его пророчеств, в видении созерцает четырех зверей: первый подобен льву, а крылья у него орлиные; второй похож на медведя с тремя долгими клыками между своими зубами; третий как барс с четырьмя головами и с четырьмя на спине крыльями, подобно птице; четвертый, не схожий ни с каким известным зверем, страшен и ужасен, а также весьма силен: большие железные зубы во рту у него и десять рогов на голове его (7:1—7). Зверь из моря апокалипсический есть, так сказать, совокупность тех четырех зверей прор.Даниила. От барса он имеет тело, от медведя ноги, от льва пасть, от четвертого страшного зверя Даниилова десять рогов, которые, как разветвления, представляют развитие земной, мирской власти и силы, олицетворяемой, соответственно восточному символическому образу мыслей, в звере ветхозаветного прор.Даниила и звере новозаветного прор.Иоанна.

Четыре зверя, как видно из объяснения самого же прор.Даниила (7:17) и как можно выводить из сопоставления видения этих зверей пророком со сном Навуходоносора об одном огромном четырехсоставном теле (2), означают четыре царства: Вавилонское, Мидоперсидское, Греческое и Римское с славяно-германскими разветвлениями. Указания на эти же земные царства, поскольку они заявят свое противление Христу и Богу, следует усматривать и в четырехсоставном звере апокалипсическом, только с тем различием, что у прор.Даниила под четырьмя царствами уже ясно разумеются, согласно принятому издавна церковному толкованию, четыре различные мировые монархии; в четырехсоставном же звере тайнозрителя Иоанна видится мировая, человеческая сила не в ее раздельности, но в ее совокупности, вообще с той стороны, с какой она явит себя враждебною Богу и богоустановленным учреждениям, а потому необходимо поведет к воплощению себя в решительном богопротивнике — антихристе. Основная мысль или идея, которую тайнозритель выражает единством четырехсоставного зверя — та, что различные всемирные монархии, как скоро в них заметно дает себя чувствовать гнет недостойных представителей, суть только проявления одного и того же противобожественного принципа. Намекая на единство этого принципа, св.Иоанн Богослов тесным составом частей зверя из моря и их взаимным отношением характеризует свойства исключительно мирской, земной силы. «Барс, — говорит Мейер, — напоминает лукавство и неверность, смелость и свирепость; твердые лапы медведя указывают на хладнокровие и осторожность, упорство и бесстыдство; пасть льва говорит о высокомерии и алчном властолюбии, а все в совокупности свидетельствует о коварстве и жестокости. Без сомнения, во всей полноте своей, этот образ может принадлежать только личному антихристу, но что из этого образа принадлежит древней или новой политике, это мы знаем из истории. Впрочем, всякий символ, например, символ льва, может иметь и обратную сторону, и история представляет нам немало народных или национальных правителей с большими нравственными достоинствами».

Останавливая главным образом внимание на свойствах мирской, земной силы, тайнозритель Богослов как бы вскользь и сокращенно указывает на различных носителей и выразителей этой силы. Он говорит о семи головах и десяти рогах аллегорического зверя. Семь этих голов означают семь различных главных государств в мире, достигнувших уже такой степени земного могущества, что о них впоследствии тайнозритель говорит ( 17:9) как о семи рогах. Пяти из этих государств уже не стало, по изъяснению самого Апокалипсиса, это именно Ассирии (Санхериб), Вавилона (Навуходоносор), Мидо-Персии (Кир), Македоно-Греции (Александр Македонский) и Сирии (Антиох Епифан). Остается видоизмененный Рим с германо-славянскими разветвлениями. Последние воспользовались наследием от древнего Рима, некоторое время сами проявляли мировую силу зверя, гнали Церковь Божию и вели войну с Агнцем, то есть со Христом. Но потом Агнец победил их; они сделались христианами, и на месте языческих государств утвердилась система христианских государств. Это и значит, что голова зверя была смертельно ранена. Впрочем, седмеричное число голов апокалипсического зверя может иметь и таинственное священное значение. У апокалипсического зверя из моря семь голов такие же и столько, как и у дракона или сатаны ( 12:3), действующего позади из моря. Так как, по мировоззрению Иоанна Богослова, «весь мир лежит во зле» (έν πονηρω) (5:19), во злом или лукавом, то есть диаволе, насколько он, мир, противополагается или удаляется от Бога, то понятно, что и позади представителей грубой мирской власти может действовать и действует дух злобы. Но этот дух как дух, хотя и мрачный, старается отобразить седмеричное число духов Божиих в седмеричном числе голов аллегорического апокалипсического зверя из моря. Только злой дух при этом как отец лжи, является не совсем себе верным и последовательным. Пытаясь отобразить седмеричное число духов Божиих ( 1:4, 4:5, 5:6), сатана семи головам аллегорического зверя дает уста, говорящие гордо и богохульно (на головах зверя имена хульна), и впоследствии седмеричное число переменяет на десятиричное, желая оспорить власть у Агнца, имеющего семь рогов (полнота силы). Десять рогов зверя из моря означают также представителей царской власти. Это видно, во-первых, из того, что рога рисуемого у Апокалиптика зверя имеют на себе десять венцов, или диадем, — символ царственного достоинства, а во-вторых, из прямого свидетельства Апокалипсиса, признающего в десяти рогах десять царей, которые еще не получили царской власти, но примут ее со зверем, как цари, на один час. Замечательный упадок царского авторитета, сопровождающийся губительным действием попрания и разорения предмета своего владычества — вот черты десяти будущих царей Апокалипсиса, которые, несмотря на то, что будут иметь едину волю и одни мысли, передадут силу свою и власть зверю, который в Апокалипсисе называется осьмым по отношению к тем семи царям, представителям власти семи могущественных царств в мире, о которых была речь выше.

Зверь апокалипсический, именуемый осьмым и означающий, собственно, злейшего врага Бога и богохранимого социального порядка, имеет близкое отношение к четырехсоставному зверю апокалипсическому: среди условий и обстоятельств, олицетворяемых этим аллегорическим зверем, он возникнет и разовьется. Вот поэтому-то и Апокалипсис в конце речи о звере из моря говорит словами, имеющими отношение собственно к антихристу — последнему противнику Христа ( 13:5)  (обозначение времени деятельности антихриста). Тем не менее зверя, именуемого восьмым, нужно отличать от зверя из моря. Этот зверь не из моря, но из бездны, имеет непосредственную связь с бездною, то есть тайниками демонических сил пагубы ( 17:8, 11:7, 9:11). Он зверь багряный ( 17:3), в знак расположенности его к крови, преследованиям и козням; имена богопротивные, украшавшие головы зверя четырехсоставного и знаменующие их нечестие, покрывают все тело зверя багряного в знак того, что боговраждебность проникает его всецело и проявится в нем вполне. Он выйдет из среды семи голов (или царей) зверя из моря; это значит, воплотит в себе все то, что в течение долгих веков накоплялось греховного, злого, боговраждебного в жизни неверующего и греховного мира, находящегося в постоянном смятении.

При полном развитии антихристианского, противозаконного бытия или сущности земная среда антихриста сближается с его подземного средою происхождения — адом, пагубой. При тесной связи с пагубною силою самого сатаны и при своих отличительных характеристических признаках осьмой зверь в Апокалипсисе у Иоанна Богослова не есть все-таки воплощение самого диавола-сатаны, а личность особая, единичная — представитель антихристианской идеи. Необходимость выразителя или воплотителя этой идеи ясно и живо сознает немецкий богослов Ланге, когда говорит: «Всякая господствующая идея настолько воплощается наконец в одной или в нескольких личностях, что они становятся представителями ее. Поэтому если бы даже Библия ничего не говорила об антихристе как о лице, то самый дух последних времен потребовал бы, чтобы явился наконец некто антихрист, который двинет восстание на Бога к последним пределам его». Имея, таким образом, свой «raison d'etre», зверь, таинственно называемый осьмым и означающий у тайнозрителя никого другого, как антихриста, в конечной своей судьбе, по словам Апокалипсиса, также отличен от диавола-сатаны ( 20:10). Подобным образом и ветхозаветный прообраз антихриста Антиох Епифан был единственной личностью, на которую символически указывает, по свидетельству древнецерковного предания, небольшой рог, развившийся мало-помалу среди десяти рогов четвертого зверя Даниилова, пред которым три из этих десяти исторглись (7:8). По всей вероятности новозаветный пророк с мыслью об этом ветхозаветном богопротивнике сказал относительно еще имеющего явиться новозаветного богопротивника: «Зверь был, и нет его, и явится» ( 17:8).

По среде, из которой выйдет антихрист, а также и по другим ярким чертам, в которых изображается осьмой зверь из бездны, то есть антихрист, в Апокалипсисе, следует видеть в нем силу политическую, мировую и богохульную. За то же говорит и сходство будущего противника Христова с Антиохом Епифаном, рьяным противником Бога и Его закона в ветхозаветное время. Силу политическую в звере из бездны замечали многие отцы и учители Церкви, изъяснявшие апокалипсические пророчества. Св.Ириней (II век), епископ Лионский, ближайший ученик св.Поликарпа, слушавший наставления непосредственно из уст самого апостола и евангелиста Иоанна, сближая символическое значение голов и рогов апокалипсического зверя из моря, говорит: «Очевидно, что оный имеющий прийти (при кончине мира) трех из них (десяти царей) умертвит, остальные же покорятся ему, и сам он сделается осьмым: вместе нападут они на Церковь». Св.Кирилл Иерусалимский, писатель IV века, свидетельствует об антихристе: «Человек богохульник и законопреступник, который получит царство не от предков, но похитит власть посредством волхования».

Зверь из земли и предтеча антихриста ( 13:11—18).

Всякая сила политическая, кроме средств внешних — орудий огня и меча, — располагает и внутренними средствами просвещения и образования. Так, сила политическая правильная и законосообразная; не иначе и сила политическая извращенная и беззаконная. Фараон египетский в борьбе против истинного Бога и Его народа пользуется содействием Ианниа и Иамврия, ложных пророков своего времени (7:11, 22; 3:8). Вавилонский царь является в сопровождении халдейских мудрецов, твердой опоры своего государства (2). Антихрист как политическая сила явится не без сопровождения своего ложного пророка, которого Этингер иронически называет придворным философом антихриста.

Ложный пророк последнего противника Христа и Церкви как его пособник будет действовать в духе и направлении антихриста; почему он носит с последним в Апокалипсисе одинаковое имя зверя, но зверя из земли, то есть зверя, одаренного земною мудростью и волей, или зверя, происшедшего из более или менее твердого, более или менее упорядоченного мира образованности и мудрости. Образные, отличительные черты этого зверя-лжепророка, представленные с точки зрения восточной символики: два рога, подобные агнчим, и речь дракона ( 13:11). Рога эти, вместилище силы и крепости, отличаются внешнею скромностью и указывают на то, что ложный пророк будет стараться проявить такую же силу над человеческими сердцами и умами, как Христос — непорочный «Агнец Божий» (1:29). Но речь ложного пророка — речь дракона-змея, прельстившего некогда Еву, изобличает в нем мудрость естественную, земную, антихристианскую, бесовскую, (σοφία επίγειος) (3:15). Выходя из области упорядоченных отношений человеческой жизни, зверь из земли, или лжепророк, будет высказывать мысли, возбуждающие не беспокойные страсти, но учение планосообразное, строго обдуманное, основанное на знании человеческих обычаев и правил, только приправленное мишурным блеском сатанической мудрости. Эта мудрость, проповедуя, по-видимому, христианство, «обрезывает в нем все, что есть сверхъестественного в истории спасения, в пособиях веры, в славных ее обетованиях, — словом, все существенное». По направлению и характеру своей деятельности ложный пророк тайнозрителя, отождествляемый ( 19:20; ср. 13и далее) у него со зверем из земли, может быть образом всех ложных пророков, о которых Господь вообще сказал, обозначая их лицемерие: «Приходят в одежде овчей, а внутренне суть волки хищные» (7:15). Но, признавая в последнем ложном пророке выражение ложного пророчества вообще, нельзя отрицать действительности появления этого лжепророка как отдельного лица пред лицем антихриста. Лжепророк антихриста составит прямую противоположность двум пророкам древности — Илии и Еноху, имеющим явиться, как мы знаем, в последние времена для утешения и одобрения истинно верующих. Впрочем, независимо от этого противоположения конечная судьба лжепророка, при которой он мыслится вместе, но раздельно от зверя-антихриста, равно как и от диавола, также смысл и характер собственной деятельности лжепророка настоятельно требуют видеть в нем отдельное лицо.

По общему смыслу и значению своего лица и дела ложный пророк будет относиться к антихристу так же, как истинный пророк и креститель Иоанн относится ко Христу. Ложный пророк своим проявлением и деятельностью определит грядущего противника Христа как антихриста. В частности, деятельность ложного пророка антихриста, как она описана в 13 гл. Апокалипсиса, характеризуется с трех сторон в трояком отношении, резко отмечаемом глагольной формой ποιεί в нашей славянской Библии, переданной словами: «творяше» ( 13:12), «сотвори» ( 13:13) и «сотворит» ( 13:16).

Во-первых, деятельность великого лжепророка характеризуется вообще как деятельность в сфере духа на сознание людей. Неуловимую работу противохристианских идей великий лжеучитель в конце дней принесет в жертву развитию внешней силы антихриста; по содержанию, духу и направлению своего учения он будет неудержимо стремиться к тому, чтобы чувственно настроенные люди по всему лицу земли поклонились антихристу, то есть признали его своим богом и оказали ему повиновение. Обитатели земли, слепо привязанные к земным, материальным интересам, утратившие всякую веру в предметы духовные, невидимые, легко и скоро подпадут влиянию учения лжепророка. По силе этого влияния на людей может даже показаться, что лжепророк — более высшая и значительная сила, чем сам антихрист. Но думать так вполне решительно нельзя, ибо все-таки великий лжепророк будет в служебном отношении к антихристу.

Для успеха своей служебной, проповеднической деятельности лжепророк, во-вторых, проявит чудесные свои действия. Подобно тем лжепророкам, явление которых предсказывал наш Божественный Учитель и которые сотворят «велия знамения и чудеса», последний лжепророк, предтеча антихриста, сотворит также знамения и чудеса столько же многочисленные, сколько и таинственные. В основе этих чудес будет лежать то же таинственное влияние злых духов на землю, что и в мнимых чудесах магов египетских. Из многих чудес лжепророка в Апокалипсисе упоминается прежде всего то, что лжепророк низведет огонь с неба на землю пред взором людей — и это в соответствии чуду Илии и Еноха в конце времен ( 11:5). Далее, у тайнозрителя в прогрессивно возрастающем порядке указывается еще чудо лжепророка. Помощник антихриста, лжепророк убедит людей еще прежде личного, для всех очевидного явления антихриста сделать изображение его, то есть ясно выразить свою преданность антихристу, показать полное усвоение всех его антихристианских свойств. Затем великий лжепророк оживит в сознании людей это изображение антихриста, то есть сделает нечто похожее на воскресение Христа, чтобы чрез это образ антихриста поставить в уме и представлении людей на место образа Христа. Конечно, с другой стороны, образ антихриста может иметь очевидную, для всех наглядную действительность; в таком случае изображение антихриста, сделанное людьми по внушению лжепророка, должно иметь аналогию в изображении Наполеона I, выставленном некогда в бамбуковых домах отдаленного Китая, среди своеобразных туземных богов; тогда и речь иконы антихристовой нельзя представлять себе только как умную, духовную, совершающуюся в представлении молящихся, но как действительную. Во всяком случае сделанное и рассматриваемое чудо лжепророка сделает то, что многие из образованного круга этого греховного мира к концу дней его подпадут соблазну поклониться сделанному по инициативе ложного пророка образу или образам антихриста, произведенным ли только в сознании людей или же представленным в очевидной для всех действительности.

С третьей стороны, деятельность лжепророка представляет дерзкое его обращение с людьми, внешнее принудительное действие на них, соединенное с диким, ничем не оправданным произволом ( 13:16—18). Если икона или идол, сделанные по приказанию лжепророка, будут иметь силу моментально убивать, прекращать жизнь непоклоняющихся им ( 13:14,15), то сам лжепророк станет продолжительно мучить непризнающих его учения; пагубное свое влияние и действие он прострет на всех людей без различия их пола, возраста, состояния и положения и притом направит в сферу самых обычных, ежедневных отношений. По словам тайнозрителя, лжепророк сделает то, что всем малым и великим, богатым и бедным, свободным и рабам положено будет начертание на правой руке или на челе их. Это обычное выражение полной зависимости, или издавна утвердившийся знак безусловного повиновения какому-либо лицу, в настоящем случае антихристу, подобный, например, начертанию имени полководца на плечах или кокарде воина, также имени господина на лбу раба, будет иметь такое практическое действие на людей в их обиходной жизни, что не имеющие знака антихристова лишатся даже малейшей возможности заниматься торговлею, покупать что или продавать; утратят всякие права гражданственности.