()

Прот. Базаров. «Странник», 1880

И Я не осуждаю тебя. Но здесь мы с трепетом и изумлением спрашиваем самих себя: что же значит это слово: не осуждаю? Не есть ли подрыв нравственности, когда на явный грех произносится такой оправдательный приговор, и притом из уст воплощенной Правды? Мы бы еще смиренно поняли силу любви Божией, если бы из уст Спасителя произнесено было при этом случае слово прощения. Мы вспомнили бы при этом, Иисус Христос при другом случае сказал, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи (). Но здесь прямо и ясно сказано: «И Я тебя не осуждаю! И какое странное сопоставление в устах Небесного Учителя Себя с коварными книжниками: они тебя не осудили, и Я тебя не обсуждаю!

Но это только ответ на хитросплетению задачу. Возражение состояло в том: Моисей повелел в законе побивать камнями преступницу, пойманную на самом деле; но с водворением римского владычества в Палестине право смертной казни было отнято у иудеев. Теперь Иисус Христос должен был по настоянию книжников решить вопрос: кого они должны были более слушаться — Моисея как их народного законодателя или римского императора, их завоевателя и притеснителя? Этот хитросплетенный вопрос был разрешен Иисусом Христом не по форме, но по существу. Он обращен был Им в вопрос совести, и тогда только, как вопрошатели, не выдержав этого испытания, удалились, оставив одну женщину пред Иисусом Христом, Он снова поднимает вопрос по форме и, спросив наперед: где твои обвинители? — прибавляет: никто не осудил тебя? — разумея при этом назначенную в законе казнь. Тогда и Я не осуждаю тебя на эту казнь.

Между тем собственно суд над преступницей еще не был окончен. Она и после этих слов еще стояла перед Судьею, пока Он не произнес Свое «поди!» Это в судебной практике называется освобождением обвиняемого, оправдательным приговором. Но в устах Праведного Судии этот отпуск на свободу не ограничился одним только объявлением оправдания, но весьма важным определением всего поведения виновной. «Поди — и впредь не греши!» В этих последних словах выражена вся суть морали и настоящая цель закона. Грех как падение бывает часто случайностью, в которой воля запутывается окружающими ее обстоятельствами. Нарушение закона в таком случае, даже при известности ожидаемой за то кары, совершается помимо ясного сознания самого дела, и только после совершившегося факта человек становится в безвыходное положение, в котором он сознает свою вину и не видит более возможности поправить дело, сделать совершенный поступок несоделанным. Если бы в такую минуту не последовало помощи свыше, грешнику не оставалось бы ничего; кроме отчаяния. Нередко иной потому только и повергается в бездну зла и порока, что он пропустил ту благоприятную минуту, когда помощь свыше готова еще была удержать его на краю погибели. Услышать всепрощение среди мятежного сознания своей виновности значит то же самое, что среди агонии смерти быть воззванным снова к жизни. И в том, и в другом случае нужна Божественная сила, пред которою одинаково склоняются как законы физические, так и нравственные. Что легче: сказать ли расслабленному «прощаются тебе грехи»? или сказать «встань, возьми одр твой и ходи» (). Для этого действительно нужна Божеская сила, и один только Бог мог сказать: «Если будут грехи ваши, как багряница, то сделаются белыми, как снег; если будут красны, как пурпур, сделаются, как белая волна» (). Но такому изменению нравственного состояния должно предшествовать со стороны человека раскаяние. «Покайтесь!» — было первым словом проповеди Спасителя на земле. В истории грешницы пред судом Христовым мы не видим этого самоосуждения с ее стороны, за которым последовало милосердое разрешение от греха в слове «поди!» Но для раскаяния как вопля души о помиловании не нужно слов, как для усиленной молитвы не требуется воплей. Когда израильтяне находились на берегу моря, а сзади их наступал фараон со своим войском, готовый потопить их в морской бездне, Моисей не произнес ни одного отчаянного вопля ко Господу о помощи, однако Бог говорит ему: «Что ты вопиешь ко Мне»? (.) Не есть ли это доказательство, что вопли души без слов и звуков слышнее Богу, чем все те «многоглаголания» людей, думающих, что во многоглаголании-то своем они и будут услышаны (). Женщина-грешница также стояла молча пред Иисусом. Но что происходило в душе ее в те две торжественные минуты молчания, когда Он, наклонившись, писал перстом на земле, об этом может знать только Бог да ее совесть. Разбойник на кресте произнес по крайней мере одно слово покаянной веры, но, конечно, одно слово не спасло бы его, если бы этому слову не предшествовало в душе его целое море раскаяния. Как относительно коротко, даже мгновенно бывает раскаяние за целую жизнь, не один из нас испытал на себе, находясь в опасности лишиться жизни. Здесь в одно мгновение пролетает в нашем сознании целый ряд жизненных событий, и мы делаемся мгновенно другими, отвергая от себя все, пройденное греховно, и облекаясь в нового человека. Так бывает и с каждым возрожденным благодатию.

Великое слово «Поди и впредь не греши!» дает нам ясное и полное понятие о целом домостроительстве нашего спасения. Когда Спаситель наш испуская последний вздох на кресте, произнес Свое: «Совершилось!», Он сказал нам этим то же: «Поди и впредь не греши!» В мире нравственном, видимо, есть такие же законы бытия, как и в природе вещественной. Как здесь мастер починяет попортившуюся вещь и отдает ее на прежнее употребление, как искусный лекарь поправляет испорченное здоровье и дает наставления своему выздоровевшему пациенту — наставление беречься впредь от всего, могущего повредить его здоровью, — так и Бог, Своею мощною силою восстановляя нашу нравственность, говорит нам: «Поди и впредь не греши!» На кресте в торжественную минуту нашего полного искупления совершилось великое дело нашего возрождения, и затем настала новая жизнь, новое Царство Божие на земле. Казалось бы, что теперь нет более опасности человеку заблуждаться снова своим разумом до впадения в первое искушение — в покушение быть самому Богом. Но, к сожалению и скорби, человек и возрожденный остался со своим эгоизмом, так охотно уступающим влечению страстей. Правда, в верующем, пока он не отпадает снова от Бога, живет одна мысль смиренного сознания, выражающаяся в словах молитвы: «Господи, аще и согреших, но не отступих от Тебе!» Но искушения, но заблуждения, но увлечения остаются сильными побуждениями воли, падающей на каждом шагу.

Здесь недостаточно одной борьбы, которая во всяком случае бывает утомительна. Здесь нужно лечение. Это лечение нам преподано в таинстве покаяния. Здесь снимаются с нас и бремя самого греха, и страх ответственности за грех. Но сила и этого спасительного учреждения лежит в тех же словах Спасителя к женщине-грешнице: «Поди и впредь не греши!»