«Воскресное чтение», 1817

И по днех шестих поят Иисус Петра и Иакова и Иоанна, брата его, и возведе их на гору высоку едины (). Спрашиваем прежде всего, откуда евангелист Матфей начинает счет шести дней, с какого, то есть, дня? С того, как показывает ход речи, в который Спаситель, наставляя учеников Своих, сказал им: приити имать Сын Человеческий во славе Отца Своего, и потом прибавил: амины глаголю вам, суть нецыи от зде стоящих, иже не имут вкусити смерти, дондеже видят Сыта Человеческаго грядущаго во Царствии Своем (16:27—28), то есть свет предстоявшего Преображения Он назвал славою Отчею и Своим Царством.

И преобразися пред ними, продолжает евангелист. Что значит «преобразися», — вопрошает златословесный богослов, и ответствует: «открыл, то есть, им нечто из Своего Божества — столько, сколько могли они вместить, и показал в Себе обитающего Бога» (св. Иоанн Златоуст). Евангелист Лука говорит: бысть, егда моляшеся, видение лица Его ино (); у евангелиста же Матфея читаем: и просветися лице Его яко солнце (17:2). Но это сказал евангелист не в том смысле, чтобы оный свет почитать за подлежащий чувствам (да удалится от нас ослепление ума тех, которые не могут себе представить ничего выше подлежащего чувствам), но желая показать, что Христос Бог для живущих и созерцающих духом есть то же, что солнце для живущих во плоти и созерцающих чувствами, ибо другого света для видения Божества и не нужно тем, которые обогащены Божественными дарованиями. Воссиял же Он и таинственно явил апостолам и начальнейшим из пророков неисповедимый оный свет в то время, когда молился, показывая чрез то, что сего блаженного видения родительницею была молитва, что блистание происходило и являлось от соединения ума с Богом, и что оно подается всем тем, которые при постоянном упражнении в подвигах добродетели, устремляют ум свой к Богу. Почему и лицо Моисеево просветилось от собеседования с Богом. Но Моисей не сам произвел, а только потерпел преображение; Господь же наш Иисус Христос Сам от Себя имел оный свет. По сей причине, собственно, Он и не имел нужды в молитве для того, чтобы осиять Плоть Свою, но только показал, откуда оный свет нисходит на святых Божиих и каким образом можно созерцать его; ибо написано, что и святые просветятся яко солнце (), то есть всецело проникнутые Божественным светом, узрят Христа, у Которого блистание, происходя от Божеского естества, явилось на Фаворе общим и плоти Его, по причине ипостасного единения.

Итак, веруем, что Он явил в преображении не другой какой-либо свет, но только тот, который скрыт был у Него под завесою плоти; сей же свет был свет Божеского естества, поэтому и не сотворенный, Божественный. Так и по учению богословствующих отцов, Иисус Христос преобразился на горе; не восприяв что-либо и не изменившись во что-либо новое, чего дотоле не имел, но показав ученикам Своим только то, что у Него уже было.

Да и для чего Господь пред началом преображения избирает главнейших из лика апостольского и возводит их отдельно с Собою на гору? Конечно, для того, чтобы показать им нечто великое и таинственное. Что же особенно важного и таинственного в показании чувственного света, который обильно имели уже до того не только избранные, но и остальные апостолы? Как можно славу и Царство Отца и Духа Святого поставлять в каком-то чувственном свете? Ужели в подобной славе и Царстве приидет Христос и в скончание века, когда не будет нужды ни в свете, ни в воздухе, ни в пространстве, ни в чем-либо подобном, но когда, по свидетельству апостола, Бог будет всяческая во всех (), то есть будет заменять всё для всех? Если же всё, то следовательно и свет. Явно из этого, что свет фаворский был свет Божества!

Притом Моисей и Илия (и особенно первый, который явно духом, а не плотию присутствовал) посредством какого чувственного света могли быть осияны, видимы и познаны? Ибо и о них написано: явлешася во славе, глаголаста же исход Его, егоже хотяще скончати во Иерусалиме (). И как иначе могли узнать апостолы тех, которых никогда дотоле не видели, если не при таинственной силе Божественного света, открывшего умные очи их?