()

Свт. Филарет, митр. Московский. Из Слова в день прп. Сергия

Аминь глаголю вам, яко вы шедшии по Мне в пакибытие, егда сядет Сын Человеческим на престоле славы Своея, сядете и вы на двоюнадесяте престолу, судяще обеманадесяте коленома израилевома (). В сем изречении должно замечать, во-первых, что суд святых откроется торжественно в пакибытие, во вторичное бытие человеков, то есть по воскресении мертвых, и следственно, суд сей будет всемирный не только в отношении к человекам последних времен, но и в отношении к роду человеческому от начала времен до конца их. Во-вторых, что суд сей откроется торжественно, егда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своея: но как сие будет, по другому изречению Его, тогда, егда приидет Сын Человеческий во славе Своей и вси святии ангели с Ним (); следственно, суд святых произведен будет не только пред родом человеческим, но и пред ангелами Божиими. В-третьих, что последователи Христовы сядут на престолах для суда в то же время, егда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей; следственно, суд будет соединен с Его судом: они порознь будут орудиями, или подчиненными, частными действователями Его единого, всеобщего и верховного суда. В-четвертых, что апостолы сядут на двоюнадесяте престолу, судяще обеманадесяте коленома израилевома: но как за сим остается еще множество народов и племен, которые предстанут всемирному суду; то можно из сего заключать, что кроме сих дванадесяти судей и еще многие судьи должны будут явиться. Сие догадочное заключение оказывается ясною и утвержденною истиною в изречении апостола, который говорит, что не одни апостолы, но вообще святии мирови имут судити. Пророк еще с большей определенностью сказует, что все святые Божии без изъятия возведены будут в достоинство судей, дабы произвести суд над языками и людьми, над царями и славными их: сотворити в них суд написан: сия слава, то есть слава быть орудиями, в сем суде, будет всем преподобным Его. Присовокупим к сему свидетельство очевидца сего суда; ибо святой Иоанн уже видел его в откровении. Видех, говорит он, престолы и седящии на них, и суд дан бысть им ().

Трудно вообразить, как произведется один, согласный и не подверженный никакому пререканию суд толикого множества судей над еще большим множеством подсудимых по столь многим, разнообразным и тонким предметам суда, каковы суть все явные и тайные дела, слова, желания и помышления каждого человека в продолжение всей его жизни. В изъяснение сего находим нечто у псалмопевца, который говорит, что преподобные сотворят суд написанный, и у тайновидца, который пишет так: и видех мертвецы малыя и великия стояща пред Богом, и книги разгнушася: и ина книга отверзеся, яже есть животная: и суд прияша мертвецы от написанных в книгах, по делом их (). Как обыкновенно между человеками употребляется написанный суд, частью для удобности в отношении к высшим судиям, поелику он не только слова и действия подсудимых, со всеми их обстоятельствами и подробностями, но и множество в разных местах находящихся свидетелей и других доводов судного дела представляет в нескольких написанных листах; частью для верности, поелику слово сказанное мгновенно скрывается и может быть пересказано иначе, а слово написанное остается видимым и неизменным; так и суд святых представляется написанным в книгах, и особенно в книге жизни, в ознаменование того, что им дан будет от Верховного Судии способ так же удобно и верно, или, лучше сказать, несравненно удобнее и вернее, видеть всю внешнюю и внутреннюю жизнь каждого судимого ими, нежели как обыкновенный судия видит поступки подсудимого в написанном полном судном деле; и что посему судимым грешникам не останется никакого способа не признаться в том, в чем обличат и осудят их святые. Но кто и когда пишет книгу нашей жизни для будущего суда святых? Думаю, что пишем ее мы сами, и пишем непрерывно, в то самое время, когда что делаем или говорим, желаем или помышляем; так должно быть для того, чтобы мы не имели предлога отказаться от нее на суде и говорить, что в ней кем-то когда-то написано, чего мы не знаем и чего от нас не было. Но где лежит сия книга? Кто знает, в каком месте хранит Судия написанный суд, доколе придет время открыть его всенародно? Впрочем, надеюсь, не погрешим, если скажем, что в сердце каждого из нас лежит книга жизни для будущего суда нашего, — там, где не только знающие Бога и Его закон и благодать Его, но и язычники являют дело законное написано, сосвидетельствующей им совести, и помыслом друг друга осуждающим или оправдывающим (), ибо сие внутреннее явление — не что иное есть, как большее или меньшее открытие книги жизни, которая, наконец, вся от начала до конца откроется, и из нашей же внутренности осветится или светом, или пожирающим огнем, в день, егда судит Бог тайная человеком. Можно еще сказать, что и в самом теле нашем, которое под покровом тленного уготовляется к воскресению, как бы в некоей книге мы пишем жизнь нашу неприметными ныне, но явственными для будущего суда нашего чертами: «Каковые доныне, — говорит святой Макарий, — сокровища внутрь себе стяжала душа, таковые откроются и явятся тогда на теле» (Беседа 5, 8), может быть, также и на других созданиях Божиих; ибо у тайновидца сказано, что кроме особенной книги животной, есть еще книги, которые должны разгнуться для суда по написанному в них, — может быть, говорю, и на других созданиях Божиих, нами беззаконно употребляемых, оскверняемых, повреждаемых, окажется по частям написанный суд настоящей жизни нашей, например, наши грубые нечистоты на земле и воде, наши праздные слова на воздухе, следы злобы нашей на том, что было предметом или орудием злобных действий, улики соблазнов наших в тех, кого мы соблазнили. Так не обличенное живыми свидетелями братоубийство Каиново написано на земле кровью Авеля: и Небесный Судия точно сими кровавыми, не только явственными для прочтения, но даже говорящими письменами уличил непризнавшегося преступника: глас крове брата твоею вопиет ко Мне от земли (). Так один из будущих судей Божиих ржу золота и серебра предварительно принимает в качестве свидетеля против сребролюбцев: рот их, говорит, в послушество на вас будет (). Наконец, самая благодать, вселившаяся во святых, которой мы не приняли не по чему другому, как по самопроизвольному нерадению или упорству, их вера, их подвиги, их добродетели, которые мы долго имели пред очами в сих подобострастных нам людях, но которым не подражали, явясь на день суда в полном свете, произведут то, что действие суда святых само собою окажется над нами, посредством совести нашей, подобно как Ной, не поставляя судилища, не производя судебного исследования, тою самою верою, которою сам спасся от погибели в потопе, осудил неверовавший первый мир. Верою, говорит апостол, ответ приим Ное, о сих, яже не увиде, обоявся, сотвори ковчег во спасение дому своего: еюже, то есть верою, осуди весь мир.