«Воскресное чение, 1803

«Есть во Иерусалимех овчая купель, яже глаголется Еврейски Вифесда, пять притвор имущи» (). Еврейское наименование овчей купели означает дом, или вообще место милосердия, и принадлежит, конечно, столько же пяти великим притворам, которые воздвигнуты были при ней друзьями страждущего человечества, сколько и самой купели, исцелявшей всякого рода больных. Чудесная купель носила еще другое наименование — овчей; потому, думает блаженный Иероним, что в ней предварительно омываемы были жертвенные животные. Но в древнейших греческих рукописях Нового Завета, в 5Евангелия от Иоанна читается так, что можно перевести «есть в Иерусалим у Овечьих ворот» (ἐπι’ τῆ προβατικῆ, подразумевается πυ’λη), то есть слова евангелиста в сем месте указывают только на местоположение Вифезды в городе —у Овечьих ворот (), а не на другое наименование ее. На этом же месте путешествующие в Палестину находят и теперь развалины ее и самый ров водный, хотя уже высохший и заросший травою.

Исторически неизвестно, с какого времени Ангел Господень начал возмущать воду в Вифезде. Молчание об этом ветхозаветных писателей ясно показывает, что купель эта начала оказывать чудесные действия после их времен, и, по всей вероятности, незадолго пред рождением Иисуса Христа. Воды Силоамского источника, наполнявшие Вифезду, в некотором отношении были преобразованием Царства Мессии ().

Купель делалась чудесною несколько раз, как видно из слов расслабленного: «Господи, человека не имам, да егда воозмутится вода, ввержет мя в купель» (), и из выражения, употребленного евангелистом: Ангел Господень сходил по временам (κατὰ καιρο’ν), в такое то есть время, которое не было определено заранее, как это видно и из того, что больные всегда находились при Вифезде и что для защиты их от воздушных перемен построены были при купели притворы.

Чудесность Вифезды некоторые старались изъяснить действием причин естественных. Так, одни думали, что исцеление больных в этой купели было следствием омовения в ней жертвенных животных и их внутренностей; другие видели в ней не более как одну из палестинских теплиц. Но можно ли и подумать, чтобы слепой, хромой или сухой получали исцеление от одного минутного погружения в воду, смешанную с кровью животных? Не говоря уже о том, что для очищения жертв, приносимых иудеями, были предназначены омывальницы, стоявшие во внутреннем дворе их храма (), изъяснять таким образом чудесное исцеление больных в Вифезде значит произвольно уклоняться от прямого и ясного сказания евангельского. Равным образом вовсе не согласно с истиною и здравым смыслом низводить Вифезду в разряд теплиц. Из повествования евангелиста видно, что болезни ожидавших возмущения воды в ней были такого рода, что к исцелению их недостаточны все известные врачующие силы природы. Никакие теплицы не могут влить жизни в иссохшие члены тела или возвратить зрение слепому и совершенно исправить хромого, и тем менее быть одинаково целительными для всякого недуга. Видел ли мир воды, которые имели бы столь сильное влияние на восстановление здоровья человеческого, что одного минутного погружения в них достаточно было бы к прогнанию всякого рода болезней? И что значит, что не каждый, сходивший в купель по возмущении воды, получал исцеление, а только тот, кто сходил в нее первый? Одной этой черты совершенно достаточно к тому, чтобы отличить Вифезду от всех в целом свете теплиц.

Ангел Господень сходил в купель и возмущал воду; небесная сила изливалась в земной источник. Она изливалась, по-видимому, только для одного избранного, который первый нисходил в купель. Ибо хотя вероятно и то, что и другие, после первого входившие в нее, получали некоторое облегчение в своих болезнях, но верно было только то, что первый, воспользовавшийся возмущенною водою, освобождался от всякой какой бы то ни было болезни: «здрав бываше, яцем же недуом одержим бываше» (ст. 4).

Таким образом, овчая купель была ближайшим преобразованием как того несравненно чудеснейшего источника, который в продолжение трех лет с половиною тек непрестанно, «исцеляя, всяк недуг и всяку язю в людех»(;23), так и духовного источника благодати, исцеляющего всякую болезнь душевную и открытого для всего рода человеческого (таинства святого крещения).