Глава 24

– Доброе утро, ваше величество, – приветствовала меня леди Брайс, когда я вошла в кабинет.

По воскресеньям в принципе можно было поспать подольше, однако сегодня, в первый день на престоле, я не могла позволить себе валяться в постели, особенно учитывая события вчерашнего вечера.

– Вчера я слышала подобное обращение, наверное, миллион раз, но мне, похоже, трудно привыкнуть к новому титулу, – устало вздохнула я.

– У вас впереди столько лет, что вы обречены рано или поздно привыкнуть, – улыбнулась леди Брайс.

– Кстати об этом, мне необходимо обсудить с вами Отбор, и мое правление, и кое-какое непредвиденное осложнение.

– Осложнение?

– Вы, случайно, не в курсе, насколько популярен Марид?

Услышав мой вопрос, леди Брайс даже присвистнула от неожиданности.

– За последние несколько лет он сумел создать себе имя. Часто дает интервью на радио. Более того, он настолько хорош собой и происходит из такой известной семьи, что печатные издания также не обделяют его вниманием. Люди любят слушать, как он говорит. Нам крупно повезло, что он решил объявиться, да?

Но не успела я поведать о событиях вчерашней ночи, как дверь распахнулась и в кабинет влетела Джози:

– Привет! Надеюсь, я не опоздала?

Я в отчаянии закрыла глаза. Боже, как я могла забыть, что разрешила Джози провести сегодняшний день рядом со мной?!

– Я могу помочь? – поинтересовалась леди Брайс.

– Ой, я здесь именно для того, чтобы помогать вам, – объявила Джози. – Сегодня я буду ассистировать Идлин. А может, и завтра, если все пойдет хорошо.

– Мисс Марли предложила мне привлечь Джози во время вчерашней фотосессии, – начала объяснять я и запнулась, так как в комнате появилась Нина. Меня не слишком радовала перспектива делиться конфиденциальной информацией в присутствии Джози, но, похоже, другого выбора не было. И я неохотно произнесла: – Ну ладно. У нас проблема. И ее имя Марид Иллеа.

– Неужели? – удивилась Нина. – Он казался таким услужливым.

– Да, именно так он и хотел все представить. Но его истинной целью было завоевание престола. – Я чувствовала себя форменной идиоткой. – Вчера вечером я отчитала его за постоянные намеки в интервью для прессы на наши близкие отношения, а он в ответ заявил, что намерен продолжать свои гнусные инсинуации до тех пор, пока народ не потребует, чтобы я вышла за него замуж.

Леди Брайс в отчаянии схватилась за голову:

– А ведь я знала, что он может нарушить процесс Отбора. Знала. Нам необходимо срочно пресечь слухи.

– Тут нет вашей вины, – покачала я головой. – Вы пытались меня предупредить, а я не обратила внимания. У меня и в мыслях не было, что он вопьется в меня как клещ, чтобы проложить себе дорогу во дворец.

– Он такой скользкий тип. Гад ползучий. – Леди Брайс сжала руки в кулаки. – Его родители постоянно бросали камни в наш огород и вообще отплатили королю черной неблагодарностью. А Мариду хватило всего нескольких велеречивых фраз, чтобы тихой сапой пробраться к нам.

– Вот именно. И мне… мне страшно. Если люди потребуют сделать Марида принцем-консортом, то наша монархия под угрозой. Ведь по стране постоянно бродит призрак революции, а теперь, когда я стала королевой, к недовольным могут примкнуть и бывшие сторонники моего отца. Но если мы пойдем на уступки и Марид окажется здесь… если он так легко лгал, лишь бы подобраться ко мне…

– То на какую подлость он сможет пойти, когда поймет, что вы ему больше не нужны? – мрачно бросила леди Брайс.

У меня в голове тотчас же возникло с десяток самых страшных сценариев. А вдруг он заявит, будто я случайно упала с лестницы, или заснула в ванне, или у меня, как у мамы, случился инфаркт. Нет, наверное, не стоило думать о Мариде как о воплощении вселенского зла, однако я отлично понимала, что его интересует исключительно власть, а на меня ему вообще наплевать.

Вполне возможно, это была чистой воды паранойя, я и не отрицала. Но за последние месяцы я упустила столько важных моментов, которые должны были заставить меня насторожиться и начать действовать, что сейчас явно не было никакого смысла верить, будто все образуется.

– Тогда мы должны его заткнуть. Что будем делать? – спросила Нина.

– А с какой стати тебе надо что-то делать? – искренне удивилась Джози, которая, оказавшись под прицелом наших глаз, сразу перестала улыбаться. – Я хочу сказать, ты ведь королева. И если захочешь, можешь приказать его убить. Как предателя, ведь так?

– Если он станет вести себя как предатель, то да. Но сейчас, когда он строит из себя пылкого влюбленного, я не могу приказать его повесить. Только представь, как это будет выглядеть со стороны!

Джози напряженно прищурилась, пытаясь вникнуть в смысл сказанного.

– Наверное, ужасно.

– Даже более чем ужасно. Мой приказ будет расценен как неоправданная жестокость. Я не могу его убить. Более того, боюсь, я даже не могу во всеуслышание заявить, что он мне не интересен, поскольку это может вызвать нежелательную обратную реакцию.

– Ну и какой выход из положения? – спросила леди Брайс.

– То, о чем мы сейчас говорим, должно остаться в стенах этой комнаты. Понятно? – Я уставилась на Джози в надежде, что она осознаёт всю важность соблюдения секретности. – Итак, пункт первый: игнорировать Марида. Во дворец не пускать, на звонки не отвечать. Начиная с этого момента и впредь я для него недоступна. Прессу мы посвящать в это дело не станем, но подкормим кое-какими слухами.

– Согласна, – кивнула леди Брайс.

– Пункт второй. На ближайшие несколько недель я спланировала постепенный отъезд представителей Элиты. Ин сегодня утром отправляется домой. Мы говорили с ним вчера вечером, он готов уехать. А в начале следующей недели Отбор покинет Хейл.

Нина скорчила недовольную гримасу:

– А мне жаль, что Хейла не будет.

– Мне тоже. Но все делается по обоюдному согласию, поэтому, можешь мне поверить, мы расстаемся без обид.

– Ну, это меняет дело, – согласилась Нина. – Погодите-ка! Если у вас остаются лишь три кандидата, разве вы не должны в течение четырех дней сделать окончательный выбор?

– Да. Единственный способ переиграть Марида – выбрать мужа как можно скорее. И не важно, влюблена я или нет, все должно выглядеть так, как было в свое время у моих родителей, а если получится, то даже лучше. – Я перевела дух. – После того как уедет Хейл, подождем пару дней и отсеем Фокса. Он очень милый, но мы с ним так и не нашли контакта. Итак, остаются два финалиста: Кайл и Генри. А затем через две недели я в прямом эфире объявлю имя своего жениха.

– Две недели! – ахнула Нина. – Идлин!

– Мне понадобится помощь в подготовке общественного мнения. Судя по данным социологических опросов, на данный момент уже определились два лидера. Это Хейл и Кайл. Я позабочусь о том, чтобы решение Хейла было воспринято как вынужденная мера. Дабы не расстраивать его поклонников. И нам необходима какая-нибудь сенсация, связанная с Генри. Ну что-то вроде того, будто он печет булочки для стариков из домов престарелых или его семья происходит от знатного свендвейского рода. Даже если придется немножко приукрасить действительность, пусть так! Он должен выйти в финал любимцем публики.

Минуту все сидели, словно воды в рот набрали.

– А ты хоть немножко любишь Кайла? – спросила Джози.

И наверное, впервые в жизни взгляд Джози стал осмысленным, я увидела в ее глазах искреннее беспокойство за брата.

Я подумала об Эрике. О его словах, что любовь стоит того. О его трепетном отношении ко мне с самых первых дней Отбора. О его поцелуе.

О том, что он скоро уедет.

– Я буду счастлива с Кайлом.

Несомненно, во все времена лидеры государств шли ради своей страны на куда более серьезные жертвы, однако леди Брайс, Нина и Джози смотрели на меня как на гладиатора, идущего на смерть.

– Так вы собираетесь мне помогать или нет? – поинтересовалась я.

– Попробую завтра нарыть что-нибудь на Генри, – ответила леди Брайс. – Однако я предпочла бы все-таки начать с чистой правды.

– Я тоже. Но наверняка что-нибудь найдется. Он ведь такой славный.

– Конечно, – поддакнула Нина. – Впрочем, как и наш Кайл. Это отнюдь не самый плохой вариант.

Да. Но и не самый хороший.

– Постарайтесь сделать так, чтобы все прошло без сучка без задоринки. До конца дня я буду работать у себя в комнате. Джози? Так ты завтра приходишь или с тебя уже достаточно?

– Более чем достаточно, – призналась Джози.

– Никому ни слова, поняла?

Джози кивнула, и я поспешно отвела взгляд. Она, похоже, искренне переживала за меня, но уж в чьей-чьей, а в ее жалости я нуждалась меньше всего. Хотя не только Джози, но и Нина с леди Брайс тоже казались живым воплощением скорби.