Эмпатия – это способность понимать, что думает и чувствует другой человек, представлять, какие мысли и эмоции возникают в его мозгу, в этой полуторакилограммовой массе из 100 млрд нейронов, образующих чрезвычайно сложную сеть. Но потраченные усилия оправдывают себя: эмпатия служит побудительным мотивом для поведения, которое позволяет нам получить власть (принцип № 5), а также многочисленных практик – распознавание эмоций других людей, умение внимательно слушать, уважительное отношение, – помогающих ее сохранить (принципы № 9–12).

Для овладения эмпатией требуются определенные действия во время личного общения. Мы должны внимательно смотреть и слушать, обращать внимание на выражение лица собеседника, его тон, жесты и движения глаз. Мы должны реагировать на действия других людей, копируя их жесты, позы, выражения лица, – это помогает понять, что происходит у них в мозгу. Мы должны активно фокусировать внимание на том, что могут думать другие. И еще нужно пытаться представить, как собеседник видит текущую ситуацию; отказ от эгоцентричной точки зрения обостряет эмпатию. Все эти практики личного общения разрушаются властью и богатством.

В первом исследовании на эту тему я решил выяснить, влияют ли кратковременные изменения власти на способность внимательно следить за поведением других. Участникам эксперимента сначала предлагалось посмотреть на лестницу с 12 ступенями, изображенную ниже.

Затем части испытуемых предлагали в течение минуты вспоминать самых богатых, влиятельных и авторитетных людей в стране; других попросили подумать о самых бедных, необразованных и бесправных – неимущих, безработных и бездомных.

За этот короткий период участники эксперимента неизбежно сравнивали себя с теми, о ком думали. Затем их просили отметить крестиком свое положение на общественной лестнице. Те, кто вспоминал богатых и знаменитых, помещали себя ниже. И наоборот, думавшие о несчастных людях оценивали свое положение как более высокое. Простой сдвиг во взгляде на самого себя по сравнению с теми, кто находится на высших или низших ступенях общественной лестницы, ведет к существенному изменению восприятия власти.

После того как при помощи рисунка с лестницей участники эксперимента чувствовали себя относительно влиятельными или относительно беспомощными, им предлагался широко распространенный тест на эмпатию, оценивающий способность различать эмоции другого человека, внимательно следя за их внешними проявлениями. Испытуемым показывали ряд фотографий, передающих определенные эмоции при помощи мышц вокруг глаз. К каждой фотографии прилагались четыре названия эмоций, из которых следовало выбрать одно верное. На с. 104 в качестве примера приводятся три фотографии с инструкцией по выполнению теста.

И в этом, и в других экспериментах ощущение собственной власти уменьшало способность к эмпатии. Вероятность правильных ответов в данном тесте составляет около 70 %. Те участники эксперимента, которые чувствовали себя влиятельными людьми после сравнения с обездоленными и несчастными в тесте с лестницей, показали худший результат.

Власть смещает фокус с других на себя, и мы утрачиваем способность правильно понимать чужие эмоции, что является основой уважения со стороны других людей, первым краеугольным камнем эмпатии. Мы теряем ценную информацию о том, что чувствуют другие, – эта информация очень важна для совместных действий на работе, для доверия в личных отношениях, для тесной связи с друзьями, для конструктивного взаимодействия с детьми.

Второй краеугольный камень эмпатии – способность к подражанию. Это свойство у нас врожденное – мы смеемся вместе со всеми, расслабляемся, когда другие принимают расслабленную позу, улыбаемся в ответ на улыбку, краснеем вместе с друзьями или плачем, когда кто-то плачет рядом с нами. Этот инстинкт помогает нам понять, что чувствуют и думают другие люди, потому что, когда мы копируем чье-то поведение, наше сознание может опираться на испытываемые нами чувства, чтобы точнее оценить чувства и мысли других. Копируя пристыженную позу друга, с опущенной головой и сгорбленными плечами, мы лучше понимаем, что он переживает. Но власть ослабляет способность к подражанию.

© Autism Research Centre

В одном исследовании участников попросили вспомнить случаи, когда они чувствовали себя либо влиятельными, либо бесправными, что вызвало у них сдвиг в восприятии собственной власти. В этом состоянии они смотрели видео, в котором чья-то рука сжимала резиновый мячик. Датчики, закрепленные у них на руке, регистрировали электрические сигналы мышц, указывающие на непроизвольное стремление копировать действия на экране. У людей, которые воспринимали себя бесправными, отмечались сильные сигналы от мышц руки: они рефлекторно имитировали сжатие мяча. Но у тех, кто ощущал свою власть, не было зарегистрировано никаких попыток подражания, то есть электрической активности мышц.

Таким образом, способность к подражанию связана с социальными взаимодействиями, поскольку подражание сигнализирует об уважении к другим и укрепляет доверие между людьми. Копирование невербального поведения способствует взаимопониманию, доверию и эффективному сотрудничеству между преподавателями и учениками, врачами и пациентами, коллегами, друзьями, а также влюбленными. Власть подрывает эту основу эмпатии и сотрудничества.

Еще одно направление исследований выявило, что принадлежность к высшим социальным классам – разновидность власти – подрывает третий краеугольный камень эмпатии: убежденность, что люди сопереживают, когда слышат о чувствах других. Доказательством тому служит активность нейронных сетей мозга, связанных с эмпатией. Исследователи сначала выясняли, к какому социальному классу принадлежит испытуемый, – благосостояние семьи, образование, престиж профессии, которые предопределяют ощущение собственной власти. Участники эксперимента из высших и низших слоев читали два рассказа о личном опыте, написанные студентом того же пола из их университета.

Один рассказ касался чувств студента в начале семестра, а второй – недавнего ленча. Когда мы фокусируемся на каждодневных чувствах других, в коре головного мозга активизируется нейронная цепь эмпатии, и это помогает нам понять их мысли и чувства. Эти отделы мозга играют важную роль в нашей способности представить чувства других, понять их мыслительный процесс и намерения и в конце концов адаптировать свое поведение к их действиям. При знакомстве с чувствами других студентов у испытуемых из низших слоев общества регистрировалась активность в сетях эмпатии – в отличие от более обеспеченных студентов, чьи сети эмпатии оставались неактивными. За принадлежность к высшим слоям общества, определяемую богатством, образованием и положением в обществе, приходится платить снижением способности понимать мысли и чувства других, которая является основой приобретения и сохранения власти (принцип № 9).

И еще один путь к эмпатии, тоже разрушаемый властью, – это способность стать на позицию другого человека. Эта способность является центром старинных этических норм: побыть в чьей-то шкуре, посмотреть чужими глазами. Умение гибко переходить от своей точки зрения к точке зрения другого человека также способствует эффективному решению задач, инновациям, продуктивным переговорам, более сложным юридическим обоснованиям и даже более эффективному политическому дискурсу. Разные точки зрения на проблему позволяют получить новую информацию, что помогает найти более рациональные решения. Эта основа эмпатии – видение ситуации с точки зрения других людей – также разрушается властью.

В одном показательном исследовании некоторым испытуемым внушали ощущение власти с помощью воспоминаний о тех случаях, когда они имели власть над другим человеком. Другие чувствовали себя беспомощными после воспоминания о своем подчиненном положении. В таком состоянии они выполняли простую задачу, требующую умения посмотреть на ситуацию глазами другого: они пытались нарисовать букву «Е» у себя на лбу, чтобы ее мог легко прочесть сидящий напротив. Это значит, что от них требовалось нарисовать зеркальное отражение буквы.

Те, у кого вызывали чувство беспомощности, без труда отказывались от эгоцентрических привычек и рисовали букву «Е», переходя на точку зрения другого человека, как показано на левой части рисунка внизу. Участники эксперимента, ощущавшие свою власть, наоборот, в три раза чаще не справлялись с этим заданием, требующим перемены точки зрения. Власть лишает нас способности отказываться от эгоцентризма, что ведет к потере власти.

Photographs courtesy of Adam Galinsky’s lab

За недостаток эмпатии приходится платить. Мы реже извлекаем выгоду из знаний других людей, вызываем доверие или завоевываем их уважение (принцип № 7). И реже испытываем такие чувства, как сострадание, благодарность и возвышение. Эти нравственные чувства требуют фокусировки на других людях. Сострадание появляется тогда, когда мы понимаем, в какое трудное положение попал другой человек, а благодарность – когда мы ценим чью-то щедрость. Для того чтобы испытать возвышение и вдохновение, мы должны понимать, что думают другие и что побуждает их к вдохновляющей нас щедрости, добродетели или навыку. Без эмпатии шансы на сохранение власти и на изменение мира значительно уменьшаются.

Поначалу проверка этих предсказаний была соотнесена с социальным классом. В первом исследовании участники сообщали, как часто они сочувствуют в повседневной жизни. Результат: бедные сочувствовали чаще и сильнее. Причин тут много: бедные больше зависят друг от друга в таких вопросах, как трудоустройство, уход за больным ребенком (потому что в бедных семьях дети больше болеют, см. 5-ю главу), безопасность района. Бедные чаще сталкиваются со страданиями в повседневной жизни, от потери работы до хронической боли (см. там же), от проблемы голодных детей до грубости со стороны полиции.

В любой ситуации бедные больше сочувствуют и больше думают о других, чем богатые. Обездоленные зависят от других людей, и это усиливает способность к состраданию и сочувствию. Утрата этой способности – цена власти и привилегий; мы меньше думаем о других, что мешает доверию и близости во взаимоотношениях с людьми.

В одном исследовании студенты из Беркли смотрели полутораминутное видео о детях, страдающих от рака. Дети были в больничной обстановке, с изможденными лицами и спутанными волосами. Моя цель была проста: я хотел, чтобы испытуемые столкнулись с одной из самых ужасных картин человеческих страданий. И снова бедные продемонстрировали больший уровень сочувствия.

By Robert Lawton via Wikimedia Commons

Социальный класс также влияет на активность блуждающего нерва, самого крупного пучка нервных волокон в человеческом теле, который вовлечен в такую деятельность, как забота о потомстве. Блуждающий нерв соединяет верхнюю часть спинного мозга с разными группами мышц и органами, как показано на рисунке (см. с. 110). Он управляет движением мышц горла и головы, позволяя человеку фокусировать взгляд на собеседнике и общаться с ним посредством голоса и выражения лица. Блуждающий нерв также идет к сердцу и легким, обеспечивая глубокое дыхание и замедление работы сердца, чтобы человек мог успокоиться и помогать тем, кто страдает или нуждается. Активация блуждающего нерва способствует щедрости, сотрудничеству и альтруизму – качествам, необходимым для получения и сохранения власти.

В исследовании, когда испытуемым показывали видеокадры с больными раком детьми, сильная реакция блуждающего нерва наблюдалась у тех, кто вырос в бедности. У студентов из обеспеченных и влиятельных семей регистрировался слабый отклик в блуждающем нерве – как и в отделах мозга, связанных с эмпатией.

Затем я приступил к исследованию возвышения, когда мы вдохновляемся добродетелью, искусством или благородным поступком другого человека. Альтруизм – это основа завоевания власти (принцип № 5) и ее сохранения (принцип № 9), а возвышение и вдохновение – прямой путь к альтруистическим действиям. Когда мы узнаем об альтруизме других и пребываем в состоянии возвышения, мы с большей готовностью делимся ресурсами с незнакомыми людьми. В целом возвышение и вдохновение очень важны для построения прочных сетей социальных связей: доброта и щедрость побуждают других способствовать общему благу, и это укрепляет доверие, доброжелательность и сотрудничество, необходимые для сплоченных социальных коллективов. Но ощущение власти разрушает этот путь к альтруизму и сохранению власти.

Для исследования этого явления я приглашал в свою лабораторию пары незнакомых людей: в каждой паре один человек чувствовал себя более уверенно, чем другой. Испытуемые рассказывали друг другу о событиях последних пяти лет, которые их вдохновили, – о родственнике, который стал волонтером, друге, который, рискуя собой, бросился разнимать дерущихся, или основателе благотворительной организации, помогающей жертвам социального насилия. Затем участников эксперимента просили сравнить, насколько сильно их удивила и вдохновила собственная история, а также услышанный рассказ. Тот, кто ощущал себя сильнее, больше вдохновлялся своей историей, чем чужой.

Можно возразить, что все дело в разной силе воздействия разных историй – возможно, у более сильных и уверенных в себе людей жизнь ярче, и в результате их истории получаются более вдохновляющими и возвышающими. Вовсе нет. Мои сотрудники проанализировали рассказы и не выявили никакой разницы. Логичнее сделать другой вывод: те, кто ощущает свою власть, больше вдохновляются собственным опытом, чем чужим. Смещение фокуса внимания, которое сопровождает власть, от других к себе делает нас равнодушными к вдохновляющим поступкам других людей.

Ущерб от недостатка эмпатии и ослабления нравственного чувства значителен. Мы утрачиваем энтузиазм, который ведет к альтруизму и сотрудничеству, необходимым для сохранения власти. Не обладающие властью, скорее всего, обнаружат, что более сильные не обращают внимания на их нужды (источник стресса, сопровождающий состояние беспомощности, которое мы рассмотрим в следующей главе). Это разрушительное влияние власти истощает, возможно, самые сильные и надежные источники счастья и смысла жизни: эмпатию, сострадание, благодарность и возвышение, а также альтруистические действия, на которые они вдохновляют. Ощущение власти направляет наше внимание на собственные желания и интересы, тем самым действуя нам во вред. И в полном согласии с афоризмом лорда Актона, это ослабление нравственного чувства становится причиной череды открытых злоупотреблений властью.