Глава тридцать шестая
После необыкновенно приятной прохлады комнат учителя, жаркий воздух надвигающегося вечера показался епископу Жедалу нестерпимо палящим.
– Нам сюда, – учитель Арти указал на длинное, словно составленное из двух, здание.
Такие же волшебные двери, разделившись на две половинки, мягко скользнув в стороны, пропустили пришедших. Прохлада и тишина. Только запах чего-то острого и тревожно неприятного. Из ближней комнаты вышла женщина.
Чего скрывать: был епископ Жедал, до рукоположения в сан, разбойником, и не просто разбойником, а главарем, хоть и небольшой, но лихой шайки. Промышляли, чем могли: и тихим воровством, и открытыми грабежами – шалили на дорогах. Случалось, и приторговывали рабами. Выгодное дело: трат почти никаких, а прибыль – вот она! Немало прошло женщин перед глазами Жедала, да и не Жедала вовсе, а атамана по кличке Хитрый Глаз. Попадались и красавицы. Немалый куш платили за них перекупщики. Сами, конечно, не оставались в накладе: продавали втридорога в гаремы вельможам да богачам Тибота.
Но сейчас пред ним стояла красавица, какую он видел впервые. Высокая и стройная, гладкая кожа лица нежной белизны и глаза небесной синевы, оттенённые золотистыми волосами.
– Добрый вечер, прошу пройти ко мне в кабинет, – она изящным жестом руки указала на дверь, из которой вышла.
– Анастасия, Генриховна познакомьтесь – это посланник из страны Унерландии, епископ Жедал. Он интересуется здоровьем раненых монахов. Тех, что вчера доставили из монастыря.
– Как мне к вам обращаться? – Анастасия улыбнулась монаху.
– Сестра, зовите меня монсеньер Жедал. Я очень тревожусь за судьбу своих братьев по вере.
– Не стоит беспокоиться, монсеньер Жедал. Жизнь всех восьми раненых уже вне опасности. Трое, с сильными ожогами, пробудут у нас ещё пару дней. К сожалению, у них большие площади обожженной кожи. На них попала горючее вещество, что-то вроде напалма. Пострадали не только кожный покров, но и часть подкожной ткани, есть глубокие ожоги. Реконструкцию придется вести в три этапа.
Жедал мало понимал из того, что говорила эта женщина, ясно было одно: трое из монахов должны были уже умереть, да и остальным долго не протянуть.
– Нам сюда, здесь сильно пострадавшие пациенты, – Анастасия указала на стеклянную дверь.
В комнате, куда они вошли, было почти пусто. Стояли три странных сооружения, похожие на стеклянные ящики. Возле них, на длинных стойках, висели какие-то бутылочки, от них змеились прозрачные трубочки, которые прятались в неподвижных телах почти обнаженных людей. Если бы не длинные волосы и бороды, епископ Жедал никогда бы не узнал монахов. Но поражало другое – раненые не лежали на постелях. Под ними вообще ничего не было! Они просто висели в воздухе! Обожженные участки тела блестели нежной розовой кожей.
– Они живые?! – Жедал повернулся к голубоглазой красавице.
– Да. Они просто спят. Тут нужно время – и нанороботы сделают свое дело.
– Нано – кто? – не понял ничего из сказанного Жедал.
– Это особые лекарства, они быстро восстанавливают сожженные части тела.
– Сестра, когда братья по вере смогут вернуться в монастырь? Препятствий вы им чинить не станете? – повернулся епископ к Артёму.
– Мы насильно никого не удерживаем. У нас каждый человек сам хозяин своей судьбы.
– Хвала создателю, что он вразумил вас! – молитвенно сложил руки Жедал. Однако, мне пора: темнота здесь быстро на землю падает.
– Я провожу высокого гостя. – остановил Артём Анастасию.
Некоторое время все шли по дорожке молча. Жедал был поражен увиденным, и многое ему казалось просто колдовством. Вот только люди, владеющие такой черной магией, не походили на виденных им ранее ведьм и колдунов. Эти были откровенны, бесхитростны и спокойны. Жедал не раз бывал при дворе короля Унерланда. Улыбки на лицах вельмож были до невозможности фальшивы и приторно слащавы. Пришельцы улыбались просто, открыто и по-доброму. Так улыбаются только дети.
– Скажите, уважаемый учитель Арти, как удается живущим на этих, вечно бесплодных и выжженных великим Солимом землях, выращивать великолепные сады и зелёные нивы?
– В этом нет ничего необычного, мы снабжаем растения достаточным количеством воды.
– Но здесь нигде нет пресных источников воды – только соленый океан!
– Мы снабжаем водой растения с помощью специальных машин. Они берут пресную воду в реке, что протекает за горной грядой. Через некоторое время мы пробьем в горах туннель, и по нему вода будет поступать в созданное нами озеро.
– Это невозможно! Великий канал в королевстве Унерландии копали пятьсот лет! И при этом каждый день работали не мене десяти тысяч землекопов. Там туннель в горе пробивали сто лет, хотя длина его была всего две тысячи лим. Насколько я помню, ширина этой горной гряды – пятнадцать тысяч лим. И это в самом узком месте, у водопада, который местные туземцы прозвали «Цветной Дым».
– Мы не используем ручной труд. Наши жители трудятся только в свое удовольствие. Канал сделают большие машины.
– Велик создатель! Вы чрезвычайно умны и могучи! Только как ваши люди добиваются и поддерживают свое высокое положение в обществе? В ваших жилищах я не заметил признаков богатства, или вы бедны?
– Монсеньер Жедал! Любой человек в нашем обществе и так находится на самом высоком положении! И подтверждает его своими талантами, умением и знаниями. Что касается богатства, то мы не отличаем друг друга по количеству денег. Да и денег у нас нет!
– Как нет денег?! – епископ даже остановился, пораженный такой новостью.
– Человек без денег – нищ, гол и бос! Его ждет презрение общества, обидеть его может каждый, и кончит он свою жизнь в рабстве! Нет денег – нет человека!
– Отношения в нашем обществе совсем иные, чем в вашем. У нас в чести доброта, помощь ближнему. Все, что нам надо, нам дают умные машины. Все продукты выращиваются на полях, садах, и специальные животные дают нам мясо и молоко. А что касается тех денег, которые есть в вашем обществе, то их мы можем иметь во множестве.
– Это неосмотрительно и очень опасно! Вот я – имею десять таламов лунного металла, и три талама солнечного – и это определяет мое богатство и положение в обществе. А как я определю ваше положение?
– Если это мерило величия человека в вашем обществе, то тогда я стою на самой высокой ступени. Я могу иметь, ну скажем. – пятьсот таламов серебра, лунного металла, по-вашему, – да и золота столько же. Да хоть тысячу таламов солнечного металла!
– Велик создатель! Столько солнечного металла просто нет в казне святого ордена! Да и королевская казна не имеет такого богатства! Вы сказочно богаты! Не могу ли я иметь честь пригласить вас в резиденцию губернатора, на званый ужин?
– С удовольствием приму ваше приглашение, но, увы! Только через три дня.
– Тогда я жду вас в среду, в канун дня святого Фера. Могу ли я попросить вас, достопочтенный учитель Арти, взять символы вашего богатства?
– А что является символами богатства в вашем обществе? – поинтересовался Артём.
– Прежде всего, цепь, лучше всего из солнечного металла, потом кольца на пальцах, можно браслеты, одежда опять же…
– А что с одеждой не так? – улыбнулся Артём, посмотрев на свои джинсы.
– Знатные люди так не одеваются… Потом кошелёк на поясе, деньги должны издавать звон при каждом шаге! А особо богатых сопровождают слуги и охрана – слуги несут сундук с монетами.
– Хорошо, я постараюсь не разочаровать вас и ваших гостей.
– Какую пищу предпочитает учитель Арти? – Жедал, наклонив голову, немного лукаво глядел на Артёма.
– Пусть это останется на усмотрение хозяев.
– А вино? Или учителя не пьют этот дар солнца и земли?
– Пьют, только хороших марок и изготовленные известными виноделами.
– Мы рады будем высокому гостю! Это большой почет и уважение для всего ордена и подданных короля Унерланда VI.
– Учителя тоже ценят дружеское расположение короля и ордена, а также народа королевства.
– Ваш визит послужит началом дружеского обмена делегациями и началом деловых отношений. – Скажите, учитель Арти, как я могу увидеть вас, если это понадобится?
– Это сделать легко! Вот возьмите этот предмет. Если нажмете на этот красный выступ, то я отвечу вам. Вы держите эту коробочку в руке и просто говорите. Если пожелаете прийти к нам в гости, то подойдите к окраине поселка и этой кнопочкой вызовите меня.
– Благодарю вас, и позвольте откланяться, видите, там, по дороге, пылит карета – это за мной.
– До встречи, монсеньер Жедал!
– Храни и благослови вас создатель!
Два человека любезно раскланялись друг другу. В душе одного царила искренность и миролюбие, другого съедала зависть и злоба. Чужое богатство и благополучие порой сжигают души сильнее, чем самый жаркий огонь.
Артём вернулся назад, подошел к одному из операторов.
– Сигнал маячка устойчивый, звук чистый – вот карета подъехала.
– Хорошо. Накапливайте информацию.
Почти в то же время, из остановившейся кареты почти вывалился второй посланник святого ордена – епископ Ифат.
– Брат мой по вере, благочестивый Жедал! Когда наше волнение достигло предела, я вскочил в карету и помчался сюда, к логову приспешников дьявола. Мы горячей молитвой просили создателя нашего о милости к тебе и благого завершения твоей миссии. Хвала создателю, они не тронули тебя и не смутили твою душу! Позволительно ли будет мне узнать об итогах вашей встречи?
– Брат мой по вере, отстранитесь немного в сторону! Последствия вашей молитвы настолько ощутимы, что вся вечерняя прохлада пропахла перегаром! Итоги моей миссии настолько впечатлительны, что нам надо ждать в гости через три – четыре дня самого учителя Арти.
Что касается вопросов, которые поставил перед нами великий Фаран, то на них я получил более чем внятные ответы. Первое: пришельцы не просто богаты, они сказочно богаты! Второе – они не просто могущественны, они неразмерно велики в своем могуществе! И того и другого у них достаточно! И, увы, миссия у них губительна и для ордена и для королевства – они здесь, чтобы создать свое государство. Государство, в котором все странно и необычно, где нет ни богатых, ни бедных, где слуги – машины и где изобилие всего. Государство, в котором гномы и эльфы живут в доме и слушаются людей. И самое непотребное – в этом государстве нет денег и нет короля!
– Спаси и помилуй, создатель! Это как без денег и короля?
– Велик создатель и безгрешен! Но люди смертны и погрязли в грехах! Святому ордену придется не только молитвой установить закон и порядок на вновь приобретенных заморских землях. Готовьте на завтра фрегат капитана Азигета. Мы выступаем утром. Нам поможет прилив и бриз, прилетающий в это время с океана. Подготовьте носильщиков, воинов и подарки для вождей и колдунов племен.
– Святой Абрин! Так мы пойдем к вождям этих диких племен?!
– Пойдем и будем любезны, щедры и добры! Извольте привести себя в норму. Нам придется пройти через их обряд очищения и задабривания духов.
Монахи святого ордена сели в карету.
– В монастырь святого Абрина, – высунувшись в окно кареты, приказал Ифат.
– Надо вправить мозги этому настоятелю – Шитапу! – откинувшись на подушки сидения, он повернулся к Жедалу.
Карета подкатила к тяжёлым воротам монастыря. Возница забрякал тяжёлым кольцом, которое служило одновременно и ручкой калитке. Открылась маленькая форточка, и грубый голос спросил:
– Кто беспокоит нас, и что надо?
– Это посланники великого ордена, епископы Жедал и Ифат! Открывай ворота, дубина неотёсанная!
Окошечко захлопнулось, за воротами послышалась возня, забубнили невнятные голоса, потом все смолкло и окошечко снова открылось. Показалась усатое лицо:
– Скажи своим посланникам, что мы посылаем их куда подальше! Монахи монастыря более не подчиняются власти короля и ордена! Отныне мы служим людям города Горни. А если посланники ещё раз нашлют на нас матросов, мы перебьем всех их как бешеных собак!
Епископ Ифат буквально вывалился из кареты:
– Как смеешь ты, отступник веры, говорить такие слова?! Это бунт! Скажи всем бунтовщикам, что их ждет котел с кипятком, но перед этим мы живьем сдерем с них кожу!
– Ага! Попробуйте сунуться! Скоро от вашей власти ничего не останется! Мы возносим молитву учителям и славим их благородство, великодушие и ум! У нас свое государство и свои короли, проваливайте!
Окошко резко захлопнулось, и все стихло.
– Анафема, всем вам и проклятие! Именем создателя – черная смерть, гром и молния на ваши безумные головы! – епископ Ифат, потрясая кулаками, направился обратно к карете.
– Скверна и инакомыслие разъедает души быстрее, чем ржа железо! Опора на монахов ненадежна. Только дикари с их страшными ядовитыми колючками! Только дикари! День и ночь сторожить поселок приспешников, и всем, кто выйдет, – смерть! На пристань! Пошел! Пошел!
Утро следующего дня началось с легкого тумана, скорее дымки, струящейся над морем. Надо отдать должное капитану фрегата «Заря», матросы, работали как звери. Ставили паруса, крепили бесчисленные веревки. И хотя все были хмурыми и злыми от утреннего недосыпа, постепенно привычная работа затягивала и поглощала.
Фрегат тихо скользил, направляя свой форштевень в устье Крокодиловой реки. Да особенно-то и не надо было выбирать направление маршрута. Великая река, впадая в океан, была подобна морю. В ширину более двадцати пяти тысяч лим, она несла в океан не только воду, но и многие тонны ила. Поэтому отмели здесь были непредсказуемы. На носу фрегата стоял матрос с длинным шестом и непрерывно замерял глубину. Его гортанным крикам вторило эхо, отражающееся от зеленой стены джунглей. Часа через два река заметно сузилась, течение стало сильней, и ветер, наполняющий паруса, почти стих. Фрегат стало сносить течением.
– Отдать якорь! Паруса – свернуть! – отдал приказ капитан.
Началась суета на палубе. Грузили две большие шестивесельные, лодки, небольшой запас еды, оружие, вино и подарки. Подарки отбирал лично сам епископ Жедал. Особенно ценились зеркала, бусы, монеты с изображением королей Унерландии, и конечно вино. Разделили все на две лодки: вдруг что случится, а люди на второй лодке выполнят свою миссию. А миссия предстояла серьезная: не только склонить на свою сторону вождей и колдунов, но и примирить, хотя бы на время, два враждующих племени. Из-за чего возникла эта вражда? Да никто этого уже и не помнит… Устная молва гласит: поссорились вожди между собой из-за женщины, каждый хотел взять в жены красавицу! И разгорелась ссора и перешла в кровную вражду…
Не время разбираться в их туземной распре, пора грузиться в лодки.
Плеснулась в борт зеленая волна, гребцы дружно налегли на весла. Лодки скользнули ближе к берегу – там струи течения слабее и гребцам легче. Правда, существовала большая опасность – змеи и ядовитые пауки, которые могли свалиться в лодку с веток, нависающих над рекой густым шатром.
Почти час гребцы махали веслами.
Вот, наконец, послышался ровный гул, который все нарастал и нарастал, превратившись в грохот. За плавным поворотом реки открылась восхитительная в своей грозной мощи картина: воды могучей реки на долю секунды зависали на скалистом уступе, словно раздумывая и плавно скользя, рушились вниз. Грохот стоял такой, что приходилось кричать собеседнику в ухо. Вода, падая с высоты, клокотала, плевалась хлопьями пены и швыряла вверх мельчайшие капли. Солнце дробилось в этих каплях, и радуга сияла над каньоном весь день. Теперь стало понятно, почему дикари звали этот водопад «Цветной Дым».
