МЭЙН ЛАЙН
С одной стороны, вылет во Второй дивизион впервые за семнадцать лет стал ударом для клуба, но с другой, катализатором для нас — хулиганов. Число болельщиков Сити осталось на прежнем уровне — более двадцати пяти тысяч в среднем на домашних матчах. Играли мы теперь против команд из близлежащих городов: «Брэдфорд Сити», «Блэкберн Роверс», «Олдэм Атлетик», «Хаддерсфилд Таун», «Шеффилд Уэнсди». В это время во втором дивизионе действовали едва ли не самые крутые мобы в стране: «Лидс», «Челси», «Ньюкасл», «Мидлсбро», «Кардифф Сити» и «Портсмут». Мы находились там два сезона, и все время дрались.
«Крутые Коты» слабели. Многие «старики» утратили интерес к любимому делу. К 1983 году по всей стране на смену старым хулиганским бандам приходили новые мобы, состоящие из казуалов. Футбольная мода была в самом разгаре, частично она была вызвана стремлением одурачить копов: те все еще высматривали в толпе грозных скинхедов в шарфах и армейских ботинках и упускали из виду стильно одетых молодых людей, сидящих в купе первого класса или роскошных автобусах. В стиле их одежды имелись региональные различия (я помню, как мы играли против «Ноттингем Форест», и все их фанаты были в зеленых куртках), но в целом внешний вид был схож: прямые джинсы, дорогие кроссовки, шерстяные свитера, море лейблов. Скаузеры, которые, вероятно, все это и начали, являлись жуткими модниками. Кокни тоже. В Манчестере на ура шла «Каппа». Моей же «торговой маркой» стала синяя найковская бейсболка. Я надевал ее повсюду в течение пяти сезонов. Постоянно носил и кожаные перчатки, но не ради моды, просто берег руки.
Многие «фирмы» казуалов взяли себе названия из… расписания поездов, которыми они пользовались, чтобы избежать полицейского эскорта: «Inter-City Firm» клуба «Вест Хэм Юнайтед», «Ordinary Mob» Ливерпуля («ordinary» на ливерпульском жаргоне означало «поезд». Так они хотели отличаться от остальных), «6.57 Crew» из Портсмута, «Leeds Service Crew». Наиболее предпочитаемым нами видом транспорта был автобус: дешево, когда хочешь, сидишь, когда хочешь, стоишь, где хочешь, останавливаешься, если хочешь сойти. Автобусы всегда заказывал Дональд и обычно пользовался услугами одной и той же компании — «Мэйн Лайн» из Клэйтона, района Манчестера. Не думаю, что они понимали, чем мы действительно занимаемся. У нас вошло в привычку останавливаться по пути на матч и обратно на станциях обслуживания. Там мы начинали охоту на фанатов соперников, и потому стали известны как «Mayne Line Motorway Service Crew». He все, правда, привыкли к новому имени. Некоторые продолжали называть нас «Крутыми Котами» и много лет спустя.
Дональд организовал своего рода «выездной клуб», и членство в нем обеспечивало более низкие тарифы на автобусные поездки. Мы брали с собой ящики с пивом. Водители не обращали на это внимание, так как хорошо знали, что везут отморозков, а кроме того, в конце поездки они получали щедрые чаевые. Дональд установил свод правил. Он напечатал флаерсы с надписью: «Всякий, кто путешествует автобусом „Мэйн Лайн“, делает это на свой страх и риск». Мы также напечатали картонки с надписью: «Вас только что поимела банда „Мэйн Лайн Моторуэй Сервис Крю“ клуба „Манчестер Сити“».
К этому времени я уже чувствовал себя в драках достаточно уверенно. Мне нравилось выбирать себе жертв, обычно самых горластых, которые заводили всех криками: «Ну! Давай же!» Но чаще всего выбирать не приходилось, потому что, когда начиналась битва, все происходило почти мгновенно. Драки обычно были очень скоротечными. Сначала немного заводки, беготни и криков, но самого контакта — минимум. Можно было налететь на банду в сто человек, но поймать и плотно отметелить удавалось человек пять. Остальные вовремя делали ноги или отделывались испугом.
Меня никогда не волновали габариты моего врага. Чем больше, тем лучше. Многие кричали: «Сделай вон того амбала! Сделай его первым!» Это всего лишь способ запугать соперника. Они думают, что если ты прешь прямо на их топ-бойцов, то ты крут. Я был спокоен, потому что мог постоять за себя. Там, где я вырос, тебя затаптывали, если ты этого не умел.
Я умею держать удар. Мне его столько раз наносили, что волей-неволей научишься. Я часто бился один на один и никогда не проигрывал. Меня метелили целой толпой, но я выжил. Но если ты собираешься кого-то сделать, будь готов к тому, что могут сделать и тебя. Мне случалось бывать в пабах в компании человек в пятьдесят, когда на нас налетала толпа этак в сто пятьдесят — двести бойцов, и тебе приходилось либо биться, либо быть забитым до полусмерти. Третьего не дано.
Мы высаживались на каждой сервисной станции по пути на матч, и каждому там очутившемуся приходилось несладко. Кроме того, мы обносили сами станции. Исчезали целые полки с печеньем и пирожными. Садишься в автобус, и каждые челюсти что-то пережевывают. У нас был парень по кличке Бульдог — толстый и постоянно что-то жрущий. Однажды мы остановились на какой-то станции по дороге в Лондон и пошли в ресторан. Так вот, Бульдог выхватил там у парня тарелку с яичницей и жареной картошкой и вытряхнул все это себе в карманы куртки. Когда мы вернулись обратно в автобус, он уселся и принялся жрать руками, вынимая липкие комки из кармана. Независимо от того, с кем мы играли, он всегда возвращался либо с подбитым глазом, либо избитым полностью. Он никогда не снимал шарфа Сити, его не волновала собственная безопасность, а если начиналась драка, то он был слишком толстым, чтобы сбежать. Типичный футбольный фанат: в одной руке — кусок пирога, в другой — пинта пива.
Кроме него было еще немало типажей. Киппакс Дебби тусовалась с «Гортон Блюз». Она умела драться. У нее была мужская фигура, и дралась она тоже как мужик. У нее были светлые волосы и она носила все «знаки отличия»: шарфы на обеих запястьях, ремень с пряжкой и ботинки «Доктор Мартенс». На роль подружки она вряд ли годилась, но была ярой фанаткой Сити, любила футбол, и часто заводила парней криками «Эй! Сделаем их!». Я не знаю, что с ней стало дальше, но я слышал историю о том, что она бросилась под поезд в Лонгсайте.
Были еще и джибберы, а также чистая шпана или попрошайки типа Чарли Соу. Сам Чарли появлялся без пенса в кармане и ходил по поезду или автобусу с протянутой рукой: «Не будет ли у вас 10 пенсов? Одолжи 10 пенсов, приятель!» Он клянчил на пиво и билет на матч, потом снова попрошайничал, чтобы уехать домой, а в итоге возвращался с большим количеством денег, чем у него было, когда он уезжал. Хорошим парнем был этот Чарли. Он и сейчас где-то на входе на стадион подрабатывает. Наверное, опять клянчит у посетителей.
Боссом был Дональд. Он запретил шарфы и баннеры и заставил всех одеваться по моде. С любым отступником он расправлялся по-своему. Однажды после долгого спора Дон избил Чарли Coy: сначала гонялся за ним по всей Мэйн-роуд, а потом схватил его и стал бить о стенку. Чарли очень любит пересказывать эту историю: «Дональд избивал меня так сильно, что в конце концов перестал, потому что дико устал».
Когда начиналась драка, появлялись знакомые лица. Одна наша «фирма» приезжала из Бристоля на мини-автобусе на каждый матч. Иногда они прибывали целым автобусом, и это была настоящая банда — «Бристоль Блюз». Причем с очень хорошей репутацией. Проделывать такой дальний путь, чтобы посмотреть, как играет Сити! Надо быть полностью сумасшедшими.
Дональд утверждает, что именно «Мэйн Лайн» стали героями газетных заголовков — они точно этого заслуживали. Один из первых эпизодов с нашим участием, который попал в газеты и на ТВ, — поездка в Блэкпул на игру третьего круга Кубка Англии в январе 1984 года. Лично я не очень люблю этот город, но всем нашим он очень нравился, и они захотели поехать туда пораньше и хорошенько заправиться перед делом. Мы сели на поезд, прибывающий в Бристоль в 10.30 утра, и сразу отправились в «Манчестер Армз», большой паб на Саут Променэйд, который был популярным местом сбора приезжих манков.
Кто-то сказал, что в соседнем пабе пьет моб «Блэкпула», и мы направились туда, но обнаружили всего лишь троих местных фанатов. Хотя позже остальные все-таки подтянулись. С проходкой на матч было напряженно, поэтому мы решили пойти на стадион, чтобы посмотреть, можно ли разжиться десятком-другим билетов. Одной из наших хитростей была засылка кого-нибудь в билетную кассу с вопросом «Зарезервирован ли билет для мистера Смита?». Кассирша начинала просматривать стопку забронированных билетов, а наш «лазутчик» взглядом выхватывал пару фамилий, хотя они и располагались для него вверх ногами. Никакого «мистера Смита», естественно, не было. Тогда наш человек выходил и сообщал «засеченные» фамилии кому-то другому. Тот шел, требовал билеты, «засекал» еще пару фамилий, и эта процедура повторялась, пока все не получали свои квитки.
Впрочем, на «Блумфилд-роуд» мы этим не занимались. Просто ворвались в офис и умыкнули целую стопку. Но когда вышли, наткнулись на небольшую, человек в тридцать, группу вражеских болел. Они бросились на нас, мы дали деру и остановились только тогда, когда прибыла поддержка фанатов Сити. К несчастью, ажиотаж перед матчем был настолько велик, что некоторых наших потом задержали за незаконную торговлю билетами.
Тем временем на поверхность всплыл новый моб Сити «Молодые Главари». Вот как один из них описал свою поездку в Блэкпул в газетном интервью:
«Это был невероятный день. Наши парни делали, что хотели, все время. Они ограбили билетную кассу перед матчем и стали продавать билеты болельщикам Сити, поэтому многие наши фанаты оказались на трибуне Блэкпула. Когда парни ворвались в кассу, куча билетов просто лежала на столе, и они сразу же прибрали ее к рукам. Такое могло случиться лишь потому, что в клубах низших дивизионов ни сам клуб, ни полиция не разбираются в ситуации, у них нет опыта контроля за большой толпой.
Когда Блэкпул забил гол, ад разверзся. Фанаты Сити набросились на полицию, а она — на них. Двое манчестерских парней забрались на крышу трибуны и стали сбрасывать вниз куски асбеста, а наши фанаты подбирали их и бросали в полицию. Так продолжалось минут сорок, и никто ничего не мог с этим поделать. В итоге было запрошено подкрепление из соседнего Мерсисайда, и оно прибыло, вооруженное дубинками.
Фанаты Сити выскочили на поле, полиция спустила с поводков собак, чтобы прогнать буйных гостей Блэкпула, но не добилась желаемого. Игра была остановлена. В конце концов, полиции удалось затолкать наших парней на гостевую трибуну, но в оставшееся до конца игры время они все равно продолжали нападать на полицию».
Сити проиграл со счетом 2:1, и после матча толпа его фанатов отправилась на пляж, чтобы искупаться. Мы оставались в Блэкпуле до десяти вечера, но в пабы нас не пускали. У каждой двери стояли огромные вышибалы, поэтому нам пришлось драться преимущественно с ними. В итоге пиво было приобретено в магазине. Песни на набережной во славу Сити сильно не понравились полиции, предпринявшей три-четыре атаки на приезжих. Потом копам все-таки удалось оттеснить нас к вокзалу и выпроводить из Блэкпула. Но некоторые из наших оставались там до конца уик-энда.
Неприятности повторились 20 апреля 1984 года, когда мы играли на выезде с «Олдэмом». Случившееся получило название «Страшная Страстная Пятница». Это был день полной анархии. Вот что писала «Олдэм Кроникл»: «Банды футбольных фанатов-мародеров выплеснули ужас и насилие на улицы Олдэма и Чаддертона. Стекла разбиты, магазины и пабы разграблены. Они останавливали водителей автомашин, осыпали их оскорблениями и отбирали деньги. Более 600 фунтов было украдено из кассы стадиона, а продавца программок избили и ограбили».
На самом стадионе «Баундари-парк» фанаты Сити, сидевшие на секторе «Рочдэйл-роуд», перелезли через ограждение и выбежали на поле. Мы же взяли штурмом сектор «Форд Стэнд», охраняемый всего лишь двумя копами, которые выглядели совершенно беспомощными. Наши взяли сектор под свой контроль, не позволяя болельщикам «Олдэма» занять сидячие места. Некоторые из них были настолько испуганы, что развернулись и отправились по домам. Вскоре направление удара Сити было переведено на сектор «Чаддертон-роуд», обычно резервируемый для фанатов хозяев поля.
Когда прибыло и начало действовать полицейское подкрепление, четверо копов получили ранения в рукопашной схватке, а один из них — куском бетона, запущенным с трибуны. Остановленная игра не возобновлялась, пока полиция, представители клуба и судья решали, что делать. Впоследствии один из директоров «Олдэма» Иэн Скотт с горечью в голосе признал:
«В конце концов нам пришлось оставить захваченные сектора фанатам. Но если бы мы попытались выгнать их оттуда, могло бы случиться худшее».
В тот день тридцать семь фанатов Сити были арестованы за нарушение общественного порядка на стадионе и более ста — выдворены с него.
Но не всегда выходило по-нашему. В следующем месяце мы играли дома с «Челси» и столкнулись с нереально огромным мобом, приехавшим праздновать выход в Высший дивизион. В тот вечер мы сами получили по полной (см. главу «Кокни»), Однако беспорядки на поле — это еще не все. Микроавтобус, набитый поклонниками «Челси», остановился по дороге домой у паба в Честерфилде. Банда местных, включая нескольких фанатов Сити, налетела на них, в результате чего восемнадцать человек были арестованы за групповую драку, которую впоследствии суд назвал «одним из самых позорных проявлений насилия».
На матчах все чаще и чаще стали появляться ножи. Сам я никогда дела с ними не имел, но у каждого моба были свои «перьевики». Не могу сказать, что мы являлись исключением. Вот статья из вулверхэмптонской газеты «Экспресс Энд Стар» о матче, состоявшемся 4 сентября в начале следующего сезона: «Два жителя Вулверхэмптона получили тяжелые телесные повреждения после того, как на них напала банда вооруженных ножами фанатов из Манчестера.
Рана одного из пострадавших достигла двадцати сантиметров, а другому наложили более тридцати швов на рану, проходящую от челюсти до уха.
Нападавшие принадлежали к двухтысячной армии болельщиков „Манчестер Сити“, приехавших на матч, который их команда проиграла на стадионе „Мулино“ вчера вечером».
Сама каша заварилась еще на стадионе. Вот выдержка из протокола дела одного арестованного фаната Сити, которого я назову Джей Эс:
«В какой-то момент около ста пятидесяти человек побежали вниз по гостевой трибуне к ограждению, отделяющему сектор от поля. Если бы они смогли перелезть через него, то получили бы доступ к домашней трибуне „Мулино“. Незадолго до этого на ней произошла стычка между хозяевами поля и гостями.
Полицейские также бросились к ограждению перед гостевой трибуной, чтобы воспрепятствовать действиям толпы. Считается, что некто Джей Эс был одним из этой группы в сто пятьдесят человек. Один из полисменов действительно оттолкнул Джей Эс от ограждения. Отвернувшись, он услышал, как Джей Эс произнес: „Гребаные ублюдки“. После этого парень вновь направился к ограждению и призвал остальных сделать то же самое. Полисмен расслышал это очень отчетливо, поскольку остальные не производили большого шума. В результате полиция арестовала Джей Эс.
Его доставили в полицейскую комнату под домашней трибуной „Мулино“ и сразу же обыскали. При нем были обнаружены пятьдесят маленьких зеленых карточек с надписью „Вас только что поимела банда „Мэйн Лайн Моторуэй Сервис Крю“ клуба „Манчестер Сити““. Предполагалось, что под словом „поимела“ следовало понимать „избила“ или „ограбила“. Сторона обвинения напомнила о существовании в районе Вулверхэмптона банды, которая оставляла своим жертвам подобные напоминания. Полиция посчитала, что карточки, найденные у Джей Эс, имели такое же назначение.
Сержант Бокс из полицейского участка Ред Лайн, расположенного около стадиона, предъявил обвинения, на что арестованный ответил: „Простите“».
Месяц спустя мы снова играли с «Блэкпулом» в Кубке Лиги. Они потратили 15 000 фунтов на новую ограду, полицейский пост и предохранительную сетку, чтобы избежать повторения январского инцидента. Что ж, на этот раз ничего особенного не произошло, за исключением двадцати четырех арестов, нескольких фейерверков и яиц, брошенных в тренера Сити Билли Макнила.
Возможно, самая скандально известная битва времен «Мэйн Лайн» состоялась на сервисной станции Розерторпа, на трассе М-1 около Нортгемптона 15 декабря 1984 года. Мы возвращались после игры с «Чарльтоном» и собирались остановиться в Уотфорд Гэп, но там уже было полным полно народу. Три автобуса с нашими парнями свернули в направлении Розерторпа, куда уже направлялось около восьми автобусов, набитых фанатами «Сток Сити». Они играли с «Челси». Охранники на станции отвели нашим автобусам место в самом дальнем углу стоянки, но это не помогло.
Болелы «Стока» отправились за едой. Вслед за ними устремились двое наших, вернувшиеся с разбитыми носами. Мы пошли разбираться, и первая драка вспыхнула около туалета. За ней последовала уже массовая битва, продолжавшаяся минут восемь. Они гнали нас в одну сторону, мы их — в обратную. Фанаты «Стока» разнесли один из наших автобусов, а мы — один из их восьми. Вскоре драка захлестнула всю станцию. В побоище участвовали даже мужья с женами. Копам удалось развести нас в стороны только при помощи полицейской машины. Сорок четыре фаната Сити было арестовано, но у «Стока» таких оказалось аж пятьдесят шесть — целый автобус! Всех продержали взаперти девять часов, прежде чем отпустить. Однако на улице кое-кого ожидал «приятный» сюрприз: автобус «Стока» был настолько изуродован, что его отправили в ремонт.
Представитель полиции заявил в прессе:
«Все окна с одной стороны автобуса были полностью выбиты. Поведение фанатов не приносит славы их клубам. После беседы в полицейском участке болельщиков под эскортом полиции вывезли за пределы графства».
Некоторые из наших ехали на машинах, и я вскочил в одну из них, потому что хорошо знал — тем, кто находится в автобусе, придется несладко. Оставалось лишь прошептать самому себе: до встречи в Манчестере, а у меня выходной!
Нам, конечно, пришлось заплатить компании за разбитые окна, но это не проблема. К тому же автобусы являлись полным дерьмом. Просто развалюхи на колесах. Да они должны быть счастливы, что мы заказываем у них по три автобуса раз в две недели!
Я спокойно вернулся домой, но Дональд закончил в больнице, а потом — в тюрьме. Вот что пишет он сам:
«Мы уложили человек двенадцать их фанатов в больницу. Правда, нам от них тоже досталось изрядно. Мне, к примеру, переломали ребра огнетушителем. Я сбежал из главной больницы Нортгемптона, но был пойман на вокзале в Регби. В конце концов, получил шесть месяцев тюрьмы.
Однажды утром во время завтрака я нес в руках металлический поднос. Вдруг какой-то здоровенный черномазый плюнул в мою тарелку. Потом кто-то другой проделал то же самое. Третий достал свой член, начал его поглаживать, а затем вытер свою руку о мой кусок хлеба и сказал: „Это тебе кусок сыра на бутерброд“. Тот амбал мог бы съесть живьем любого, но я со всего размаху нанес ему смачный удар подносом, навалился сверху, стал кусать и все такое. Меня сразу зауважали, потому что подумали, что я псих.
После вынесения приговора я был отправлен в тюрьму около Ноттингема. По прибытии пришлось просидеть в одиночке целых две недели, потому что чуть ли не все хотели меня убить, но закончилось дело тем, что я занялся экономикой и стал капитаном футбольной команды. А один из тюремных надзирателей даже проявлял кое-какую заботу, хотя, вообще-то, у меня никогда не было проблем с тюремным начальством. Я был единственным манком, и меня там уважали. Происходящее больше напоминало службу в армии.
Все, что я делал в футбольные времена, — чистый адреналин. Садишься в автобус с пятьюдесятью дружками и прешься куда-то за двести миль, чтобы хорошенько подраться. Это как секс, только длится дольше».
В январе 1985 года нас выбил из Кубка Англии «Ковентри Сити» у них дома. Поэтому мы стали вырывать сиденья и бросать их на поле. В общей сложности было повреждено около пятисот сидений, а четверо работников стадиона получили ранения, когда они пытались остановить нас, рвущихся на поле. В марте беспорядки случились уже в Бирмингеме на матче, проходившем в вечернее время. В самом конце игры сотни их болельщиков высыпали на газон, и в действие была приведена конная полиция. Фанат Сити получил ножевое ранение около станции Нью-стрит, а его другу, чтобы спастись, пришлось вскарабкаться на самую верхотуру по строительным лесам. В апреле мы разбили с десяток автобусов, отвозивших фанатов «Лидса» на вокзал Виктория после игры на «Мэйн-роуд».
Несмотря на все эти околофутбольные страсти, сама команда собралась в единое целое, и за две игры до конца чемпионата была близка к выходу в Высший дивизион. Тысячи наших поехали 6 мая на решающий матч с «Ноттс Каунти», который находился в аналогичном положении. К перерыву мы проигрывали со счетом 3:0. На стоячих трибунах вспыхнули драки, и на поле опять появилась конная полиция, потому что толпа стала атаковать заграждения. Игра была остановлена на полчаса. Когда же она все-таки закончилась, около сорока фанатов прорвались в раздевалку игроков Сити. Мы уступили тогда со счетом 2:3, зато грохнули «Чарльтон» в последней игре (5:1) и вышли в Первый дивизион с третьего места. И нас опять ожидали встречи с «большими ребятами».
* * *
События, происходившие буквально повсюду, вели к объединению усилий, направленных на искоренение хулиганства в английском футболе. Буйство фанатов «Миллуола» в Лутоне в марте 1985 года, гибель болельщика во время игры «Бирмингем Сити» — «Лидс Юнайтед» и, самое страшное, трагедия на Эйзеле в Брюсселе привели к запрету на участие английских клубов в европейских соревнованиях и крайнему упорству со стороны властей в борьбе с мне подобными. Маргарет Тэтчер проявила личную заинтересованность в этом и даже учредила «военное министерство» для решения околофутбольных проблем. Новые антихулиганские настроения царили повсюду. В июне 1985 года, в самом конце сезона, одна из местных газет писала:
«Клуб „Манчестер Сити“ вынужден закрыть трибуну „Платт Лэйн“ для своих болельщиков по требованию полиции. Новые, более жесткие меры безопасности, предпринятые в связи с событиями прошедшего сезона в отношении болельщиков Сити, означают, что отныне вся „Платт Лэйн“ будет предоставляться исключительно фанатам команды гостей.
Болельщикам Сити, которые уже купили сезонные абонементы на „Платт Лэйн“, будут предложены более дорогие сидячие места на Северной трибуне без всякой доплаты. Клуб настоятельно рекомендует всем обладателям подобных абонементов безотлагательно обратиться в билетный отдел стадиона».
Секретарь клуба Бернард Халфорд выступил с заявлением:
«Мы приносим извинения всем тем, кто постоянно размещался на „Платт Лэйн“, за причиненные неудобства, но мы отлично понимаем, почему полиция настаивает на подобных мерах, ибо они вызваны исключительно заботой о безопасности на стадионе: как для местных, так и для приезжих болельщиков».
Настоящей проблемой продолжала оставаться безопасность за пределами стадиона. У нас были такие пабы, как «Парксайд», «Шервуд Инн» и другие, которые представляли собой прекрасные базы для организации боевых действий. В дни матчей мы собирались пораньше, чтобы побыстрее приступить к охоте на врагов или поиску их машин. На нас повсюду работали «сыскари» — молодые ребята, которые по номерам, наклейкам, шарфам на задних сиденьях и другим вещам узнавали, кто и откуда прибыл. Если где-то объявлялись сразу четыре-пять машин не из нашего города, надо было сразу делать приезжих или, по крайней мере, дождаться их после матча. Все мы были местными, и потому моментально вычисляли чужаков.
Копы, хоть и медленно, тоже перестраивались. Времена, когда можно было хулиганить без опаски, прошли, и, поскольку наказания становились все тяжелее, нам приходилось принимать особые меры, чтобы избежать ареста.
Сентябрь 1985 года. С начала нового сезона прошло чуть больше месяца, но «Мэйн Лайн Сервис Крю» успела нанести очередной удар. Вот как сообщалось об этом в одной из газет:
«Вчера вечером банда фанатов „Манчестер Сити“ устроила погром на станции обслуживания. По пути из Бирмингема в Манчестер после поражения своей команды со счетом 0:1 они ввергли в состояние страха и паники всех, кто находился на парковке и в здании торгово-сервисного центра в Сэндбеке (графство Чешир) на трассе М-6.
Погромщики застали руководство центра врасплох, так как припарковали свой автобус на другой стороне дороги, а сами устремились по пешеходному мосту к зданию центра и взяли его штурмом. Около тридцати хулиганов ворвались в магазин подарков и, несмотря на бурные протесты менеджера миссис Патриции Райли, стали набивать карманы сигаретами, сладостями и кассетами. Миссис Райли воспользовалась тревожной кнопкой, и на ее вызов прибежали два детектива, которые пили чай в соседнем кафе.
Погромщики обратились в бегство, по пути разнеся ресторан. Двое из них были арестованы, а один предстанет перед судом Сэндбека по обвинению в краже и ношении холодного оружия.
Мистер Барри Элдридж, менеджер „Рочдэйл Сервис“, заявил сегодня: „Сигарет украдено на 80 фунтов. Они просто ворвались в магазин, оттолкнули продавщицу и начали набивать карманы всем, чем попало. Мы уже начинаем привыкать к этому: в прошлом сезоне подобные налеты случались три раза. Этих людей интересует не футбол, а насилие и беспорядки“».
Как обычно, одним из арестованных был Дональд Фаррер. Двое детективов усадили его в полицейскую машину, которую сразу же окружили фанаты Сити, пытаясь освободить задержанного. Копам удалось доставить Дона в полицейский участок Конглтона, где при обыске у него был обнаружен нож для резки ковров и два ножа для кафельной плитки. Ему впаяли три месяца тюрьмы после признания в краже четырех пачек сигарет, но при этом были сняты обвинения в ношении холодного оружия. Представитель полиции в суде заявил, что на допросе Дональд Фаррер дал следующие показания: «У меня с собой нож, потому что он хорошо подходит к человеческому лицу. Я собирался порезать этих браммиз». Дональд отрицал, что когда-либо говорил что-либо подобное, и суд встал на сторону обвиняемого.
Мы могли словить неприятности где угодно. Необязательно на стадионе или сервисной станции. Перед выездной игрой с «Ноттингем Форест» наши выгрузились из автобуса возле каких-то регбийных полей. На них играли любительские команды.
Кто-то сказал: «Пойдем, наваляем этим регбистам!»
Другой, полушутя, заметил: «Да нах! Они же бешеные! Мы сами огребем».
Но раз предложение уже поступило, пришлось идти. Мы выбежали на поле и набросились на регбистов. Другие команды увидели, что происходит, бросили игру и прибежали на помощь своим коллегам. В итоге у нас заварилось настоящее месилово с этими маньяками в их дурацких трусах и бутсах. Впрочем, бравым спортсменам драка пришлась по вкусу, и нам пришлось ретироваться, хотя мы и надрывали животы от смеха. К сожалению, для меня этот день закончился арестом на заправке, но это уже совсем другая история (см. главу «Арестован и избит»).
Для нашего Дональда следующий арест должен был стать последним. Так и случилось. Ближе к концу сезона 1985–1986 мы играли с «Ньюкаслом» в гостях. Вот воспоминания брата:
Последний свой срок я получил после игры с «Ньюкаслом». У них там очень крепкая, я бы сказал, жесткая «фирма». Да и само место тоже дикое, к ним мало кто приезжает. Мы припарковались, и долго ждать не пришлось: они прыгнули на нас, как черти из преисподней. Мы бросились бежать к автовокзалу, и только там вступили в схватку.
По какой-то неведомой причине в этот день у нас возник моб внутри моба: Фостер и еще человек пятнадцать черных парней. Они внезапно оказались в первых рядах, и джорди запаниковали. Они раньше никогда не видели моба, состоящего из одних черных. Потом подоспели Майк и остальные. Джорди отступили. Мы пошли на стадион, и они от нас отвязались. У меня все белые располагались в центре, а черные — по краям. Поэтому даже полицейские к нам не подходили. Просто у них там нет черных.
Заняв место в центре, я планировал действия «отряда налета». Имелся у нас тогда такой. Когда мы вышли после игры, все были на диком взводе, потому что никто против нас ничего не предпринял. Так что ничего не оставалось, как направиться к их Арндэйл-центру и устроить там веселуху. Мы сразу занялись кассами: бах по аппарату, он открывался, и ты выгребал наличку. Другие делали ювелирные магазины. Потом мы завязали драку с охранниками и спустили их вниз по эскалатору. Полиция засекла меня, наши меня отбили, но подоспевшая подмога в лице тридцати копов скрутила меня.
Постепенно я стал углубляться в бизнес. Когда водители автобусов отказывались ездить на матчи, я стал нанимать автобусы в компании «Бернли энд Пендл Транспорт». В конце концов, удалось заключить контракт на поставку автобусов для перевозки фанатов от вокзала Пиккадилли до стадиона. Мне гораздо больше нравилось делать деньги, чем сидеть в тюрьме.
Почти все мои приговоры содержали обвинения в нарушении общественного порядка. Примем за всю жизнь я ничего не украл. Меня обвиняли в пьяном хулиганстве, а я — непьющий. Сейчас я чист, как стеклышко, но больше на футбол не пойду. Ну, только если мне хорошо заплатят.
