ГЛАВА 15

В себя приходила с трудом, дышать было тяжело, переносица болела.

— Не дергайся. Тебе еще пять минут надо переносицу зажимать, — раздался надо мной голос графа.

Я открыла глаза. Незнакомая, богатая обстановка, мебель из светлого дерева, картины и удобная тахта, на которой я, собственно, и лежала. Джонатан сидел около меня и с силой жал мне на переносицу, останавливая кровь.

— Вот знаешь, обычно после незащищенного секса ИППП бывают или беременность, а мне магический допрос устроили, — пошутила я.

Я закашлялась, в горле висел сгусток крови, голова болела.

— Только не говори, что опять собралась на больничный, — подавая мне стакан воды, сказал граф.

— Не скажу, если объяснишь, что происходит, — вода помогла убрать мерзкий привкус во рту, но дышать было по-прежнему трудно.

Граф осторожно отпустил мой нос.

— Так, кровь я остановил, но головой не дергай.

Он поудобнее расположился на полу.

— Не переводи стрелки, — не позволяла я уйти от разговора. — Что за фарс с твоим обвинением?

— Каприз жены. Мой совет: никогда не работай с родственниками.

— А при чем тут твоя жена? Она же мертва.

— К сожалению, ее родственники живы. Я лет десять назад взял ее кузена к себе в сыск начальником небольшого отдела. Кто мог тогда знать, что вскоре этот отдел станет независимой инстанцией?

— А зуб на тебя у него за что?

— За свинское отношение к его кузине.

— Я начинаю ненавидеть твою родню. Как понимаю, я огребла за компанию?

— И за слухи.

— Идиотизм. Огребла как твоя любовница, а в то, что спала с тобой, мне не верили. Кстати, где мы?

— В кабинете этого придурка.

— А где сам придурок? Хотелось бы сказать ему пару ласковых.

— Прямо сейчас пару ласковых ему говорит регент. Хорошо иметь друзей в высшем эшелоне власти.

— Наябедничал? — не сдержала улыбки я.

— А то! Мне бодаться с этой заразой бесполезно. Можно было, конечно, Мейсона напрячь, но не факт, что получилось бы так быстро добиться результата. А наш лысый орел отозвался мгновенно, теперь дело под моей юрисдикцией. Все-таки терять хорошего секретаря из-за бюрократических проволочек я не хочу.

— И чем оно связано с расследованием смерти королевской семьи?

— Пока только тем, что и там и там фигурируют шприцы. Но согласись, странное совпадение, что меня попытались подставить, как только дело сдвинулось с мертвой точки.

— Тогда не забудь бутылку отправить на экспертизу.

— Ты за кого меня принимаешь? Сейчас отлежишься, и поедем к тебе за уликами.

А у меня обнаружились незваные гости.

— Дите? Ты что забыло в моей квартире?

Иден поднял голову от стола. М-да, проблемы с алкоголем — это у них семейное.

— Почему в среднем роде?

— Да ты в таком состоянии, что по-другому к тебе обратиться язык не поворачивается. И на вопрос отвечай.

— Отец наказал.

Я недоуменно обернулась к графу. С каких пор сидение в моей квартире — это наказание? Нет, я, конечно, понимаю, что у меня далеко не царские палаты, но и не карцер ведь.

— А нечего мне всякую дрянь подмешивать! — повысил голос граф. — И как ума хватило родному отцу успокоительное подлить?

Так, выходит, я графскому сынульке обязана незабываемой ночью? Не сдержавшись, я подошла и отвесила Идену подзатыльник.

— Уй, за что?

— За дело! Благодари отца и богиню, что у меня юбка узкая, иначе еще и пинка бы тебе отвесила.

— Да что ж вы оба так реагируете? Второй раз за день по голове получаю. Вы одинаково банально мыслите.

Угу, идеи, передающиеся половым путем.

Тут Иден оглядел наши хмурые лица и, пакостливо улыбнувшись, спросил:

— И как ночь прошла?

Я молчала. Я молчала даже тогда, когда графчик театральным жестом высыпал на стол горсть пуговиц и одну запонку. Но когда Иден поинтересовался у папы, не ждать ли ему сестричку, я взбесилась.

— Ах ты, борец за демографию!

Иден зашипел и схватился руками за виски.

— А можно не орать? Голова раскалывается. Знаешь, как похмелиться хочется? А у тебя тут из алкоголя только бутылка вина, которую отец запретил трогать.

— С некоторых пор я не доверяю такому сочетанию, как мой сын и жидкость, — огрызнулся Джонатан.

— Смотри, однажды ведь придется мне довериться.

— Это когда?

— Когда я в старости тебе стакан воды принесу!

— Радует, что это будет в старости, и последствиями своей доверчивости я недолго буду мучиться! — Граф задумался на секунду. — Может, ты у меня не единственный водонос будешь.

— О да, ты над этим усердно работаешь, — кивнул в мою сторону юноша.

— Так ты, поганец, к этому свою ручку приложил!

Тут не выдержала я. Надоели!

— Хватит! У меня была поганая ночь, поганейшее утро, и я не хочу, чтобы день продолжил эту славную традицию.

— Что значит «поганая ночь»? — возмутился граф. — Все было так плохо?

Ой! Все, я проехалась по мужскому самолюбию графа. Он ведь теперь не успокоится, пока я ему десять баллов не поставлю.

В квартире повисла тишина. Граф смотрел осуждающе, а графчик еле сдерживал смех.

— Скажем так, мне понравилось как два к одному.

— Я что, два раза из трех облажался?

— Нет, что ты. В этом плане мне все понравилось. А вот внезапность этого порыва и твоя кандидатура в качестве любовника меня несколько напрягают. Вот отсюда и вытекает данная пропорция.

Граф застыл с открытым ртом. Вот так и рушится самооценка. А чего он ждал? Что я кинусь ему на шею с криками, что он лучшее, что было в моей жизни? Так он не последний в моей жизни мужчина, чтобы итоги подводить! Да и вообще, я возьму на вооружение принцип большинства моих соотечественников «на корпоративе — не считается». А что? Бал — это, можно сказать, корпоратив прошлого века.

Я обогнула застывшего Джонатана и направилась к холодильному шкафу.

— Там пусто, — прежде чем я открыла дверцу, сообщил Иден.

— Ну, тогда ты знаешь, что делать.

— На рынок?

— А ты обучаемый. Подожди, деньги дам и список набросаю.

Тут отмер Эверо-старший.

— Так ты еще за счет Лады питаешься? Я тебе деньги на карманные расходы зачем выдаю?

— Да я лучше Идена за свой счет буду год кормить, чем один раз тебе бесплатно помогу. Ты мне за сегодняшний день оклад в двойном размере должен! — вступилась за юношу я.

— Считай, что я с тобой натурой расплатился. И кстати, ты мне завтрак в постель должна!

— Могу гарантировать тебе обед на голову, — пробурчала я.

И так понятно, что готовить надо с большим запасом.

Граф тем временем достал из-под стола бутылку, с которой вчера завалился ко мне в гости. Просмотр ее на свет ничего не дал. Значит, все либо растворилось, либо зелье было жидким. В том, что состав вина не соответствует написанному на этикетке, я не сомневалась. Ну не могли ни граф на меня обратить внимание, ни я с ним переспать без помощи извне. Причем если мне снесло башню от пары капель на губах графа, то представляю, как накрыло его после нескольких глотков.

— Положи бяку. Меня от одного взгляда на нее дрожь пробирает.

Джонатан со стуком поставил бутылку на стол.

— Вот и хорошо. Женский алкоголизм — зло. А ты теперь долго к алкоголю не притронешься.

— Я не пью!

— Да? — язвительно протянул граф. — А бутылку из-под коньяка Иден принес?

— Да я ее месяц пила!

— Вот! Ты месяц пьешь!

На это возразить мне было нечего. Поэтому я решила временно уйти с поля боя.

— Я в душ. А ты пока найди Шарика, что-то он притих. Как бы он мне оставшихся соседей не распугал.

Граф начал ломиться ко мне уже через пять минут.

— Лада! Ты себя угробить хочешь? Я тебе кровь зачем останавливал? Чтобы ты под горячую воду залезла? А ну выходи! — сквозь грохот разобрала я.

Он мне дверь снесет! Со злостью закрутив краны, я начала вытираться. Скотина заботливая.

— Все! Выхожу!

В комнате меня ждала картина маслом. На диване валяется граф, а на полу около него дрыхнет Шарик. Идиллия. Думаю, Идена ждет умилительная картина по возвращении. Я в халате и в тюрбане из полотенца, папа на диване, собачка спит рядом. Семейный портрет!

Вот зачем было меня из ванной выкуривать? И куда мне приткнуться? На стуле с комфортом не посидишь, мне хочется ноги вытянуть. Идея завалиться к графу под бок даже не рассматривалась. Я скорее попрошу Шарика подвинуться. Пришлось импровизировать, сдвинуть вместе два стула и устроить себе подобие шезлонга.

— Ну и зря, — донеслось с дивана. — Я бы подвинулся.

Когда Иден вернулся, я была в шаге от скандала.

— Я еще не граф? Папа жив?

— Нет, ты пока еще графчик.

— Кто?! — вылупился на меня юноша.

— Скажу больше, — влез в наш разговор граф. — Судя по количеству алкоголя, которое он способен выпить, он — графин.

— Уж кто бы говорил! До твоего литража, папа, мне пить и пить. А ты, — в меня ткнули пальцем, — неуч, запомни, я виконт!

— Дите, слово «виконт» мне последний раз встречалось в матерном анекдоте и уже тогда мало о чем говорило. В моей стране эти титулы уже почти сто лет не в ходу. И моя семья эту политику всегда поддерживала.

Взяв у графч… пардон, виконта, свертки, я принялась за приготовление обеда.

Я умиляюсь. В кабинете убираю, значит, выполняю обязанности уборщицы. Есть готовлю, добавим роль кухарки. А со вчерашней ночи так еще и постель грею. Можно сказать, выполняю все функции жены.

Не успела я разложить еду по тарелкам, как за столом оказались два голодных представителя славной фамилии Эверо.

— Судя по твоему аппетиту, ты уже похмелиться успел, — как бы между делом заметил Джонатан.

— Не завидуй.

— Да мне просто интересно, сколько ты вчера выпил, что с утра тебе было так плохо. Я ведь давал указания обслуживающему персоналу, чтобы следили за несовершеннолетними.

— Да немного! Я даже потом кофе выпил, чтобы протрезветь.

— А кофе был горячим? Сын, сколько раз тебе говорить, что нельзя запивать алкоголь газированной водой, соками и горячими напитками! Кроет быстрее. И перед мероприятиями с алкоголем лучше съесть картофель или бутерброд с маслом.

— Да кто бы говорил! Кто вчера настоятелю нахамил?

Лицо графа надо было видеть.

— Что я сделал?

— Ну, когда этот напыщенный индюк начал толкать речь о своей роли в рождении наследника, ты оборвал его на полуслове и сказал, что его роль была в том, что он открыл королеве дверь и проводил ее в святилище.

— У-у-у, теперь мне этот гад будет святое масло под дверью разливать.

Тут я окончательно потеряла смысл беседы. При чем тут рождение принца? И какую роль сыграл этот «напыщенный индюк»? Пришлось признаться в полном незнании последних событий.

Все оказалось банально. Королева около пяти лет не могла подарить стране наследника. Не помогало ничего. Маги, лекари, шарлатаны — из казны на их содержание уходили громадные суммы. С каждым месяцем все большие. В воздухе уже висел вопрос о разводе правящей четы из-за того, что королевство рискует остаться без наследника. Но тут случилось чудо, после паломничества в главный храм королева понесла. Настал звездный час Аугуста. Деньги потекли рекой. Все женщины с репродуктивными проблемами осаждали храм. А уж когда родился наследник…

— Все, все! Я врубилась! Ты нахамил местному аналогу Григория Распутина. Хреново… Тебя теперь порвут паломники, если он объявит, что из-за твоего неверия богиня отвернулась от них.

— А то я не понимаю. Учитывая, что понесла только королева, ему придется объяснить, почему столь разрекламированное чудо не сработало с другими женщинами. И нет ничего проще, чем свалить всю вину на третье лицо.

На этом наш разговор окончился. Граф молча доел, подхватил бутылку и откланялся. Иден попытался последовать его примеру.

— Куда? А посуду мыть?

На следующее утро мне впервые не хотелось идти на работу. Время, проведенное с семейкой Эверо, превысило все лимиты, и продолжать эту кредитную линию сил не было. Я скучала по тем светлым дням, когда мое общение с начальником сводилось только к рабочим вопросам, а Эверо я видела пару раз в неделю. А теперь старший норовит прописаться в моей постели, а младший оккупировал холодильный шкаф. Тем более из-за них я с больничных не вылезаю, а больничные оплачиваются, между прочим, не в стопроцентном размере. Нормально работать не дают, в свободное время ошиваются на моей жилплощади. Корми их, развлекай, того и гляди, грязное белье постирать попросят. Кроме того, мне было немного неловко смотреть в глаза Джонатану. Но едой просто так меня никто снабжать не будет, так что застегнулись повыше и пошли зарабатывать на мясо. Ну, еще мне было интересно, что показала экспертиза.

Поздоровавшись с графом, я приступила к работе. О вчерашних событиях никто из нас решил не вспоминать. По крайней мере, я так думала ровно до тех пор, пока перед моим носом не завис букет роз.

— Это что?

— Тебе так редко дарят букеты? — попытался пошутить граф. — Лада, это розы. Розы, это Лада.

— Спасибо за экскурс в ботанику. А то я думала, что это кактус.

— Лада, не ерничай. Долго мне, как дебилу, с букетом стоять?

Я соизволила оторваться от бумаг и, скрестив руки на груди, подняла взгляд на графа.

— Долго. И какое верное сравнение про дебила.

— Что?

— Посуди сам, только дебил подарит девушке букет цветов, на который и еще на три десятка подобных она лично оформляла заказ в цветочной лавке. Там еще записка на голубой бумаге, золотыми чернилами написана. Что-то вроде: «Милой прелестнице, с надеждой на скорую встречу».

Граф рефлекторно дотронулся до нагрудного кармана. Ну, хоть догадался улику вынуть, прогресс.

— Я, между прочим, пытаюсь извиниться за прошлую ночь!

— А на мой взгляд, напрашиваешься на рецидив. Извинения я принимаю в золотой валюте и желательно через бухгалтерию.

Розы полетели в сторону.

— Значит, в ресторан не пойдешь?

— Постоянная бронь в «Южном жемчуге», отдельный кабинет и красное игристое на аперитив. Банально, Джонатан.

Вот не понимаю я его. Девушка после бурной ночи ничего не требует, на шею не бросается, за белым платьем не бежит. Идеальный вариант! Так нет, свидание ему подавай! Или мое поведение ему понравилось и он решил спать со мной на постоянной основе? Фигушки!

— Замечательно! Я ее на свидание пытаюсь позвать, а она нос воротит! С цветами, признаюсь, сглупил, но плюсик за попытку могла бы и поставить.

Вот как бы потактичнее его отшить? Мне ведь с ним работать. А я его дебилом назвала… Хотя… Он ведь глава сыска, пусть вспомнит навыки сбора информации.

— Плюсик? Будет тебе плюсик, — и, глянув на воспрянувшего духом графа, я резко опустила его на землю: — Я пойду с тобой на свидание, но с одним условием. Если ты принесешь мне букет моих любимых цветов. Можно сказать, повезло, у тебя тут целых два варианта.

Будет весело, если такие растения тут вообще не встречаются, жаль, раньше этим вопросом не озаботилась.

— Мне что, теперь каждый день тебе веники таскать?

— График составляй сам, мне важен итог.

Если повезет, расследование он завершит раньше, чем с цветами угадает.

Хлопок двери возвестил о том, что графа я сегодня довела.

Обед я благополучно пропустила, Джонатан обиделся. Так что силой из-за стола меня никто не вытаскивал. Вот странно, в расследовании я замешана самую малость, а времени трачу столько, что завал на основной работе мне разгребать до выходных. Как Эверо все успевает?

Розы я пожалела и, поставив в вазу, отнесла на вахту. Пусть посетители любуются, а то получается, цветы, срезав, зря убили.

После обеда я осталась в опале. Я, конечно, малость перегнула палку, но по-другому он не понимает. Проще нагрубить и нахамить, чем каждый раз объяснять ему свою жизненную позицию. Я могу сколько угодно приводить доводы и логические цепочки, но все равно это сведется к: «Ну что ты мнешься, как девственница?» Стервам проще. Они — стервы, и этим все сказано, соответственно, спросу с них меньше. Переспал? Вау, красавчик! Отшила? А что ты ждал от стервы?

— Почта господину Эверо!

— Поставьте на стол. Я сейчас позову адресата.

К двери я подходила с опаской.

— Что надо?

— Почта.

Раздался скрип кресла и шаги.

— Что-то срочное?

— Отойдите на пару шагов, я сверю ауры. — Джонатан сделал пассы руками. — Проверено. Печати на месте, ничего опасного не содержит. Теперь вашу руку.

Сверив все, граф отослал курьера и направился к себе.

— А посылка? Нечего стол захламлять, — я легонько подтолкнула сверток в сторону графа. — А это что такое?

Посылка нагрелась и начала светиться. Что за дрянь? Джонатан же ее проверил! А до этого ее проверили в сыскном управлении.

Граф кинулся ко мне.

— Отойди! — схватив в охапку, он попытался оттащить меня от стола, но не успел.

Сияние стало нестерпимым, и я зажмурилась.