Экономический рост в Лас-Вегасе – одна из немногих положительных констант последних десятилетий. После 2008 г. жилищное строительство в городе несколько замедлилось, но население продолжало стабильно расти. Только в 1950-е гг. оно утроилось. К началу нового тысячелетия число жителей города, отелей и казино еженедельно увеличивалось на 1500 человек. В округе Кларк-Каунти население с середины ХХ в. увеличилось в 20 раз. Ни в одном округе США никогда и близко не было подобного роста.

Некоторые из приезжающих – это те, кто вышли на пенсию, и хотели бы жить здесь и получать удовольствие от бесчисленных развлечений, не платя при этом подоходный налог штата. Но главным двигателем продолжающегося десятилетиями притока человеческого капитала в Лас-Вегас остается высокооплачиваемая работа, предлагаемая казино-отелями вроде Desert Inn, Sahara Hotel или The Sands. Американцы, как заметил в XIX в. Алексис Токвиль, «беспокойны даже посреди изобилия», а потому в ХХ в. многие из них направились в Лас-Вегас в поисках хорошей работы.

Однако три легендарных отеля, которые я назвал, – бывшие символами процветания и славы города, – больше не существуют. Площадка, где располагался Desert Inn, теперь занята отелями Wynn и Encore. Там, где когда-то сверкала огнями «Сахара», теперь стоит SLS Las Vegas. Знаменитый некогда The Sands сменили Venetian и Palazzo. Уничтожение некогда великих казино-отелей поучительно с точки зрения создания рабочих мест.

В Лас-Вегасе нет священных коров. Когда казино теряет свой блеск и славу, а вместе с ними и прибыльность, жители штата Невада не бегут в Вашингтон за помощью правительства, чтобы спасти утопающего. Они сносят отель. Снос отеля приводит к потере множества рабочих мест – это «видимое». «Невидимое» – то, что происходит потом: замена вылетевшего в трубу проекта новым и лучшим заведением. Именно постоянное обновление сделало Лас-Вегас машиной по созданию рабочих мест. Новые, более прибыльные казино привлекают больше инвестиций, создают больше рабочих мест. Вот оно, колесо фортуны Города Грехов.

Полная противоположность Лас-Вегасу – Детройт, где население за период 2000–2010 гг. снизилось на 25 %. Помните о двух тысячах автомобилестроительных компаний начала ХХ века? Вообразите, каково пришлось бы налогоплательщикам, если бы правительство в те дни начало спасать их всех. И как поддержание их на плаву сказалось бы на выживших самостоятельно General Motors, Chrysler и Ford? Этим успешным компаниям, которые стали Большой Тройкой американского автомобилестроения, пришлось бы конкурировать с теми, кто удержался в бизнесе только благодаря деньгам, отобранным у гражданского населения.

Но это было давно, а сегодня General Motors и Chrysler обязаны своим существованием налогоплательщикам. Настойчиво стремясь сохранить рабочие места в Детройте, политики поддерживают Motown – эквивалент Desert Inn. «Видимое» – это тысячи рабочих мест, сохраненных с помощью поддержки General Motors и Chrysler в 2008–2009 гг. А «невидимое» – то, насколько более живым и процветающим был бы Детройт сегодня без фальшивого сочувствия правительства. Успешные производители автомобилей, такие как Toyota, Honda и Volkswagen, могли бы купить ценные активы General Motors и Chrysler и лучше управлять ими. Кто-то из активных мигрантов, переехавших в Лас-Вегас, Кремниевую долину и Остин, мог бы вместо этого выбрать Детройт. Заоблачный уровень безработицы в «Мотор сити» – печальное свидетельство того, что самый верный способ задушить новые рабочие места на корню – это помочь возродиться тем компаниям, что потерпели неудачу в прошлом.

Рабочие следуют за экономическим ростом, а экономический рост наблюдается в тех городах, крупных и не очень, где нет цепей, намертво приковывающих их к прошлому. У Лас-Вегаса тоже есть трудности в последние несколько лет, но его история предполагает, что он их преодолеет, потому что местные предприниматели постоянно заменяют отживший свой век бизнес чем-то новым. Туристы возвращаются в Столицу развлечений снова и снова, потому что здесь всегда есть что-то новое. А что может привлечь туристов в Детройт? Разве что странный инстинкт, извращенное чувство, которое заставляет нас останавливаться и смотреть на то, что осталось от искореженного в аварии автомобиля.

Хорошо управляемый бизнес никогда не будет испытывать недостатка в деньгах. Если не хватает денег, для правильно организованного бизнеса всегда найдутся частные инвесторы, готовые поддержать его руководство. Руководство General Motors и Chrysler лишилось доверия инвесторов. Банкротство привело бы к приходу новых владельцев, которые могли бы собрать капитал, необходимый для продолжения работы компании и, возможно, увеличения числа рабочих мест.

Классический пример подобной реструктуризации можно найти в Кремниевой долине. Вспоминая время, когда он вернулся в Apple в сентябре 1997 г., Стив Джобс писал: «Нам оставалось девяносто дней до банкротства». Но под контролем Джобса угроза банкротства быстро отступила, благодаря $150 млн, инвестированным Microsoft.

Перестройка компании повлекла за собой болезненные шаги: Джобс уволил свыше 3000 сотрудников Apple. Многие люди лишились средств к существованию, множество семей вынуждены были покинуть насиженные места. Но сократить кадры, не приносящие никакой прибыли компании, вне всякого сомнения, было необходимо. Год спустя компания полностью справилась с угрозой банкротства, и дела Apple пошли в гору. В своей речи на конференции MacWorld в Сан-Франциско в 1998 г. Джобс посоветовал аудитории «думать прибыльно». В Apple уж точно думали прибыльно, и доход в $309 млн в тот год позволил компании привлечь инвестиции, необходимые для найма новых сотрудников.

Джон Доэр, глава компании венчурного капитала KPCB, отреагировал на изменения в Apple, учредив iFund, обеспеченный $200 млн для финансирования новых приложений для продукции Apple. К июню 2011 г. Apple выплатила $2,5 млрд разработчикам программ, которые можно найти в App Store.

Стремление Джобса уничтожать непродуктивные рабочие места привело в конечном итоге к их увеличению. Вспомните исследование Энрико Моретти, показавшее, что, благодаря Apple, в калифорнийском Купертино появилось 60 000 дополнительных рабочих мест, многие из которых не имели никакого отношения к области технологий.

Город Анн-Арбор в Мичигане был штаб-квартирой уже не существующей книготорговой сети Borders, которая в 2011 г. закрыла 399 магазинов и уволила 10 700 сотрудников. Это очень много потерянных рабочих мест, но, как заметил Генри Хэзлитт, экономический прогресс часто представляет собой и уничтожение старой работы тоже. Если бы единственной целью экономики было создание рабочих мест, ее можно было бы достичь до смешного простыми способами. Если мы запретим компьютеры, банкоматы и тракторы, у нас завтра же будут миллионы рабочих мест. Компании вынуждены будут нанимать полчища клерков и наборщиков, банкам понадобятся кассиры, а вместо каждого трактора множество людей возьмут в руки лопаты. Конечно, большинство из нас будут обречены на тяжелую и скучную работу на всю оставшуюся жизнь. У каждого будет работа, но она будет изматывающей. Кроме того, отмена таких «убийц рабочих мест», как компьютеры, приведет к потере прибылей. Инвестиционный капитал уплывет в другие страны, а мы все будем работать за копейки.

Краху Borders послужило множество причин, включая ошибки менеджмента, но можно не сомневаться, что рост популярности Интернета тоже сыграл свою роль. Возможно, Amazon.com убила Borders, однако сегодня в Amazon.com работают более 33 000 человек. Конечно, эффект, который Amazon.com оказала на Borders, это лишь крохотный эпизод из истории Интернета. Очень долго у авиакомпании American Airlines была касса в отеле в Чикаго и офисы продажи билетов по всей стране. Возможность покупать билеты онлайн сделала эти офисы и должности людей, работавших там, устаревшими. Если смотреть более широко, в целом, когда у путешественников появилась возможность бронировать рейсы, отели и арендовать автомобили на Expedia.com и других Интернет-ресурсах, это практически стерло с лица земли туристические агентства.

Это трудно подсчитать, но Интернет, вероятно, уничтожил больше рабочих мест, чем любая другая инновация в истории человечества. Однако Интернет возвращает их с лихвой. По оценкам Моретти, «количество рабочих мест в Интернет-секторе выросло на 634 % за последнее десятилетие (2002–2012 гг.), или более чем в 200 раз по сравнению с общим ростом количества рабочих мест в остальной экономике за тот же период».

Очевидной реакцией на заверения, что Интернет создает больше рабочих мест, чем уничтожает, будет ответ, что не каждый обладает такими техническими знаниями и способностями, чтобы работать в Кремниевой долине. Справедливо, но, возвращаясь к более раннему аргументу Моретти, нужно помнить, что технологии создают рабочие места для работников всех квалификаций. Хорошо оплачиваемым сотрудникам Кремниевой долины, в Сиэтле, Бостоне и Остине нужны услуги юристов, докторов, строителей и инструкторов по йоге.

Хорошо, но что же будет со всеми теми высокооплачиваемыми рабочими местами на производстве, где из-за развития технологий больше не нужны люди – ведь именно эти рабочие на предприятиях составляли основу американского среднего класса? Даже здесь в конечном итоге все будет хорошо.

Сегодня это сложно представить, но в 1970-х гг. журнал Тhe Economist называл Сиэтл «городом отчаяния». В 1967–1971 гг. самый крупный работодатель Сиэтла авиастроительный концерн Boeing сократил более 60 000 работников. Рекламный щит на въезде в аэропорт гласил: «Кто будет последний улетать из Сиэтла – выключите свет».

К счастью, случилось так, что Билл Гейтс и Пол Аллен выросли именно в Сиэтле. Хотя изначально они учредили свою компанию Microsoft в Альбукерке, желание вернуться домой в конце концов перевесило. Все эти убивающие рабочие места компьютеры, поддерживаемые продукцией Microsoft, сделали ненужной работу множества клерков. Но в то время как у «Боинга» было больше рабочих на производстве в Сиэтле, чем сотрудников у Microsoft, авиационный гигант создавал меньше рабочих мест в городе и окрестностях, чем Microsoft. Говоря вкратце, технологические достижения, конечно, уничтожили порядочное количество мест «у станка», но в итоге из этого вышла чистая выгода.

Не каждый может получить одну из перспективных должностей в Microsoft (где средняя годовая заработная плата равна $170 000), но город, полный хорошо зарабатывающих «технарей» – это магнит для множества работников из других сфер. Процветание Microsoft сделало Сиэтл привлекательным местом и для других современных фирм, например, для Amazon.

Когда-то Сиэтл, как и Детройт, был разрушающимся памятником славному фабрично-заводскому прошлому. Современный Сиэтл успешен и может принимать рабочих всех специальностей, в городе больше нет изнурительной работы у конвейера. Такая работа ушла в другие страны, а американцы увеличили стоимость своего труда в том, что сегодня называют «новой экономикой».

Ирония заключается в том, что расцвет самого Детройта сто лет назад привел к уничтожению множества рабочих мест, как в США, так и во всем мире. Запряженные лошадьми повозки и кабриолеты с ростом автомобилестроения мгновенно стали пережитком прошлого. То была «видимая» сторона, о которой только и говорят сегодняшние политики и эксперты – потеря рабочих мест из-за инноваций. «Невидимой» стороной стали рабочие места, созданные автомобильной промышленностью. А если смотреть еще шире, то и другие предприниматели смогли благодаря этому расширить сферу деятельности, потому что грузовиками (как до них поездами) теперь можно было отправлять товары на более дальние расстояния.

Уже невозможно сосчитать точно, но массовое производство автомобилей уничтожило огромное количество рабочих мест в начале ХХ века. Но это «разрушение», отнюдь не доводя американцев до очередей за бесплатными обедами, освободило место для создания новых рабочих мест, так же, как Интернет сегодня заменяет места, которые стали бесполезными из-за него, другими улучшенными вариантами работы.

Скептики считают, что такие умирающие города, как Детройт, являются доказательством вреда от уничтожения рабочих мест. Но реальный урок, который нам преподносят такие города, заключается в опасности, исходящей от преклонения перед определенным видом работы самой по себе вместо стремления увеличить прибыли даже за счет краткосрочных наймов. Принцип Стива Джобса «думайте прибыльно» – вот что привлекает живые инвестиции. Детройт потерпел неудачу не из-за невезения или бессердечия «баронов-разбойников» (один такой барон по имени Генри Форд по большому счету создал Детройт). Те, кто создают рабочие места, покинули некогда процветавший город, потому что он предпочел жить прошлым. Сегодня в Детройте негде работать, потому что якобы сочувствующие ему политики попытались сохранить его статус-кво – а это определенно дорога к нищете.

Генри Хэзлитт отмечал одну простую истину, о которой очень легко забыть: только в бедных странах работать должен каждый. В богатых странах постоянно «уничтожают» работу. В ставшей классикой книге 1946 г. «Экономика в одном уроке» Хэзлитт пишет, что именно прибыльные технологические достижения позволили США отказаться от детского труда и труда пожилых людей. Благодаря деньгам и высокооплачиваемым должностям, появившимся вследствие уничтожения устаревших рабочих мест, дети больше не должны были работать на фабриках и в полях, и старикам не нужно работать до самой смерти. Напротив, работа – это нечто постоянное для каждого человека в таких бедных странах, как Гаити или Бангладеш. Технологии и свободная торговля означают, что все больше и больше американцев могут заниматься тем, что любят, в то время как в бедных странах работа нужна, чтобы выживать. Именно уничтожение рабочих мест позволило детям быть детьми, а пожилым людям уходить на пенсию и проводить время с внуками.

Прогресс в создании рабочих мест через уничтожение других рабочих мест безусловно не делает потерю работы менее болезненной для конкретного человека. Я знаю по собственному опыту: это ужасное чувство, когда тебя увольняют. Однако увольнение – не причина впадать в отчаяние. Потеря работы часто может открыть новые перспективы. Бадди Райан и Philadelphia Eagles включили в состав команды Криса Картера в 1987 г. У Картера был талант, но в 1990 г. Райан уволил его с запоминающейся формулировкой: «Только и делает, что ловит тачдауны».

Двадцать три года спустя на церемонии, посвященной его включению в состав членов Зала славы НФЛ, Картер со слезами на глазах благодарил Райана за то увольнение. Он назвал это событие «самым лучшим, что когда-либо с ним случалось». У Картера были серьезные проблемы с алкоголем, и увольнение из Philadelphia Eagles стало тем самым пинком, после которого он очнулся. Благодаря отечески крепкой любви Райана, неоперившийся юнец исправился и в итоге завершил свою шестнадцатилетнюю карьеру в НФЛ с внушительными достижениями.

Все знают, что Стива Джобса в 1985 г. уволили из Apple. Потеря компании, которую он основал, заставила его по-другому взглянуть на все. Он вернулся в Apple в 1997 г., обладая куда большим запасом знаний о том, как вести бизнес. В седьмой главе я поделился с вами историей тренера Пита Кэрролла. Он вынес из двух своих увольнений из клубов НФЛ такие уроки, которые позволили ему взлететь на вершину футбольной славы. Работу можно потерять по самым разным причинам, но этот опыт навсегда оставит на вас шрамы только в том случае, если вы эти причины проигнорируете. Никто не хочет, чтобы его уволили, но если это случилось, поражение не будет длиться вечно. Отсутствие работы – это трудно, но это не навсегда.

Мы приучены думать о безработице как о чем-то вроде погоды: это неизбежный результат мощных безличных сил. Как холод или жару, это нужно просто пережить. Это часть естественного уклада жизни. Однако в безработице нет абсолютно ничего естественного для человека, который хочет работать. Это результат определенной политики государства. Чтобы понять, что я имею в виду, откройте местную газету и посмотрите на объявления. Например, The Washington Post в выпуске от 14 февраля 2014 г. опубликовала рекламу компании Cyprus Air, предлагающей «безопасные чистые газовые камины» с 80 %-ной скидкой. На распродаже в универмаге Bloomingdales предлагают скидку в 50 % на вторую покупку. А магазин Annapolis Lighting предлагает 40 %-ную скидку на любой товар в магазине.

Очевидный урок заключается в том, что когда у розничных торговых учреждений есть товар, который плохо продается, они снижают цены до такого уровня, который привлечет покупателей. У каждого товара на рынке есть цена, и «тотальные распродажи» – это способ, которым компании избавляются от непроданных товаров. То же самое происходит с человеческим трудом. Безработица отражает несостоятельность той цены, которую нужно платить работникам за их труд, по сравнению со спросом на рынке, на котором работает компания.

Вернемся на минутку в НФЛ. В августе 2012 г. клуб Washington Redskins уволил свою звезду, нападающего Криса Кули, несмотря на все очки, которые он принес за восемь лет выступлений за команду. Контракт Кули обеспечил ему «звездные» гонорары, но в составе его заменил Фред Дэвис, подписавший контракт новичка. И хотя Кули на короткий срок возвращался в Washington Redskins после того, как Дэвис получил травму, в 2013 г. он завершил карьеру. Если бы Кули захотел и дальше играть в НФЛ, он бы продолжал играть, получая высокую зарплату, однако он предпочел этого не делать. Занятость «в реальном мире» в принципе ничем не отличается. Проблема возникает тогда, когда правительство вмешивается для того, чтобы смягчить удар безработицы.

Бенджамин Андерсон в блестящей книге «Экономика и общественное благосостояние» (1949 г.) весьма точно заметил, что «в любой стране может быть высокий уровень безработицы, если страна хочет и может за это платить». Он имел в виду, что труд, точно так же, как газовые камины и лампы, имеет свою цену. Как универмаг Bloomingsdale останется со своим товаром до тех пор, пока не снизит на него цену до привлекательного для покупателей уровня, так и потенциальные работники останутся безработными, если дотации «щедрого» правительства помешают им адаптировать свои запросы по зарплате в соответствии с реалиями рынка.

Именно это мы и наблюдаем сегодня, если посмотреть на пособия по безработице, которые продлили до 99 недель. Наемные сотрудники – это статья расходов любого бизнеса: бизнесмены нанимают сотрудников, когда чувствуют, что прибавление новых рабочих рук увеличит прибыли. При этом каждый доллар, который безработный получает от правительства – это лишний доллар, который работодатели должны предлагать самым перспективным своим работникам.

Политики оправдывают выплату пособий по безработице, ссылаясь на медленный экономический рост. Но выплаты только усугубляют экономическую болезнь, которую они, по их словам, пытаются вылечить. Пособия по безработице делают наем рабочих более дорогим для предпринимателей, потому что работники будут сравнивать выгодность новой работы с тем «заработком», который они потеряют, когда перестанут получать пособие. Некоторые предпочтут пребывать в относительном спокойствии безработицы, чем ходить на работу, которая приносит ненамного больше денег. Другим пособие по безработице позволит долгое время искать более желанную работу. Когда правительство «взвинчивает» цену труда здоровых трудоспособных людей, предпринимателям труднее зарабатывать деньги, экономика страдает от снижения производства, а работники обречены на недостойную жизнь за счет других. Богатые страны – злейшие враги самим себе, когда речь идет о лечении слабой экономики.

В последние годы правительство увеличило цену приема граждан на работу другим способом, и это уже не просто выплата пособий по безработице. В 2010 г. президент Барак Обама подписал закон о доступном медицинском обслуживании, согласно которому компании, где работают пятьдесят и более сотрудников, обязуются предоставлять им медицинское страхование. На первый взгляд, «Обамамед» говорит о сочувствии правительства гражданам, но такой закон навязывает значительные издержки малому бизнесу. Сделав прием работника еще более дорогим для работодателя, Обама тем самым увеличил количество нераспроданного человеческого труда по всей стране.

Слишком много политиков, обозревателей и простых избирателей не понимают, как ведение бизнеса, когда вроде бы все идет нормально, может стать таким трудным, если правительство повышает цену найма работников. Конечно, самым большим препятствием к найму новых людей остаются усилия по «сохранению» рабочих мест с помощью субсидий угасающим или обанкротившимся предприятиям. Слишком многое в экономике строится на эмоциях – и это подрывает законодательство.

В свободной экономике капитал переходит к талантливым предпринимателям, которые стремятся использовать наиболее многообещающие возможности. Инновации, подобные автомобилям, компьютерной технике и онлайн-торговле уничтожают рабочие места, но этот процесс ведет только к появлению лучших, более высокооплачиваемых позиций. Урок, пожалуй, всегда будет один и тот же: дайте рынку возможность делать свое дело. И да, чтобы создать новые рабочие места в изобилии, мы должны позволять свободному рынку регулярно аннулировать старые.