Закон – главная религия Америки

Те, кто сталкивался с американской бюрократической машиной, должны были обратить внимание на то, что она при всей внешней благожелательности, доброжелательности и даже улыбчивости чиновников является по существу поразительно равнодушной, безразличной и довольно холодной структурой. Американская бюрократическая машина – часть большой американской системы, о которой уже шла речь, и функционирует она подчеркнуто формально. Как и любая бюрократия, она не создана для эмоций. Именно здесь, в США, действительно можно почувствовать себя не живым человеком, а винтиком, попавшим в гигантский механизм. Сходите, например, в бюро регистрации автомобилей для получения водительского удостоверения, или в офис социального страхования, или в иммиграционную службу… В отличие от российской бюрократической системы, тут никого не обхамят, не оскорбят и не обидят, ничем не покажут своей власти над просителем. Но и не приголубят…

Я не раз слышал от недавно приехавших в США выходцев из России и других стран бывшего СССР, привыкших к другой атмосфере в государственных учреждениях, что там можно испытать всяческие эмоции и почувствовать разное отношение к себе, и что такие же офисы в США просто дышат холодом, равнодушием и ледяными улыбками. Минимум эмоций и слов. Тебя не будут ненавидеть или обожать, а просто обслужат и отпустят. Хотя, скажу честно, государственные учреждения в США, на мой взгляд, действительно не являются символом гостеприимства. Впрочем, этого от них никто и не ожидает. Ожидают другого – профессионального исполнения своих функций, а также минимального комфорта, скорости, прозрачности и доброжелательности. Все это там, безусловно, есть.

Здесь мы вынуждены вернуться к вопросу, с которого начали разговор на эту большую тему, бесконечно отвлекаясь в стороны. Конечно, американцы – нация очень верующая. И чиновники, как правило, верующие. Это, повторю, самая большая по численности населения христианская страна мира, не просто единственная сверхдержава, а, по сути, христианская сверхдержава. Американская политическая и правовая системы, как уже говорилось, очень толерантны к любым религиям, которые хочет исповедовать тот или иной гражданин США, однако все же это именно христианская страна. Этого забывать ни на минуту нельзя. Но здесь есть абсолютный знаменатель, который объединяет представителей всех религий и религиозных направлений, всех атеистов и сомневающихся, всех американцев – это Закон.

Закон в Америке пользуется не только почти абсолютным уважением, но и является в определенном смысле сакральным явлением. Американцы настолько трепетно относятся к законам, что очень не любят отменять даже те из них, которые уже давно вышли из употребления и являются откровенным атавизмом. Но каждый такой закон, каким бы абсурдным он ни выглядел сегодня, имел когда-то более чем адекватное обоснование. Например, на Гавайях есть закон, запрещающий носить монетки в ушах: когда-то давно именно монетка в ухе была опознавательным знаком члена организованной преступной группы и торговца наркотиками. Похожий закон есть в штате Техас – согласно ему подросткам запрещено носить странные прически, а взрослым – татуировки на шее и лице: так в свое время выделялись на улице члены преступных банд. В Алабаме есть закон, запрещающий носить в заднем кармане брюк мороженое. Казалось бы – в чем здесь-то может быть проблема? Но в прежние времена таким образом уводили лошадей. Эти животные – известные сладкоежки. Лошадь облизывала мороженое и следовала за конокрадом, принявшим вид праздношатающегося бездельника. В Интернете можно найти еще немало примеров такого рода, в большинстве своем это местные законы или законы штата. Для рядового россиянина такая ситуация выглядит дикой, а для рядового американца – закономерной. Россия – страна, где законы меняются очень часто, а еще чаще подменяются подзаконными актами. Америка – страна, где законы отменяют крайне неохотно.

Чтобы закончить с примерами, напомню, что история США знает лишь единственный случай, когда была отменена поправка к Конституции. Это была 18-я Поправка, которая вступила в действие в январе 1920 года и запрещала производство, перевозку и продажу спиртных напитков, то есть устанавливала в стране «сухой закон». На ее ратификацию ушло более двух лет. В 1933 году данная поправка была полностью отменена одновременно с принятием новой, 21-й Поправки к Конституции, которая передавала все права на производство и продажу алкоголя властям штатов. Из федерального бюджета США окончательно исчезла важная статья доходов, а страна в результате «сухого закона», как считают американские историки, получила мощную некогда мафию и «подсела» на наркотики, потребление которых за 13 лет действия 18-й Поправки выросло в полтора раза.

Для американца даже изменение закона – вещь серьезная, нежелательная и далеко не столь частая. А уж отмена какого-нибудь закона вообще многим покажется концом цивилизации. Закон можно не использовать годами, десятилетиями, столетиями, но зачем отменять-то? Тем более что в США действует прецедентное право. Как результат, американские сборники местных и штатовских законов объемны, как, наверное, нигде в мире, а студенты-юристы минимум дважды в год проклинают свое решение пойти на юридический факультет университета или колледжа. Правда, все остальные дни в году, а также всю последующую жизнь они, как правило, благодарят Всевышнего за выбор карьеры, которая дала им возможность существовать не просто безбедно, но и намного лучше, богаче, обеспеченней среднего американца с высшим образованием.

Америка – страна юристов. Адвокатов, лоббистов, юридических советников. Если по вашей улице проезжает дорогой автомобиль, то девять шансов из десяти, что за рулем или адвокат, или врач, и лишь потом – успешный бизнесмен. Если на вашей улице поселились соседи-юристы, то не сомневайтесь: стоимость окрестных домов обязательно пойдет вверх. Как говорят сами американцы, Америка – не просто страна, где юристам хорошо живется, это страна, реальными владельцами и менеджерами которой являются именно юристы, пусть и через банкиров, чиновников и предпринимателей. Ведь все они – в руках у собственных правовых советников и помощников. Включая президентов США, подавляющее большинство из которых, естественно, тоже юристы.

Поэтому, когда перед американским чиновником любого ранга стоит выбор между исполнением закона и собственными религиозными приоритетами, он, безусловно, выбирает закон. Это даже не совсем выбор. Закон, повторюсь, является для него практически второй, а то и первой религией. Именно этим и интересен был для Америки случай с Ким Дэвис. При всем уважении к ее религиозным взглядам и желании следовать им, она воспринималась уже как чиновник, как человек, обязанный в первую очередь следовать закону. И хотя она занимала выборную и неоплачиваемую должность, Ким Дэвис, как и все американские чиновники, давала клятву, в которой обещала выполнять законы своего штата. Конечно, вопрос о соотношении морали, веры и права крайне сложен, он так и не нашел своего окончательного и однозначного ответа в истории. Но для американца Закон остается превыше всего – религии, морали, рассудка, прибыли и даже семьи. Закон – главная американская религия. Более того, рискну сказать, что часто закон оказывается выше здравого смысла, по крайней мере в понимании обычного россиянина. Но именно в этом и состоит то, что здесь называется «главенством закона». Это парадоксальная ситуация, в которой даже нарушители закона относятся к нему с определенным своеобразным уважением.

Однако не все так просто в США, как кажется поверхностному наблюдателю. В том числе в вопросе взаимоотношений религии и закона. Как хорошо известно, на американских долларах нанесена знаменитая надпись «In God We Trust», то есть «В Бога мы верим». Сравнительно недавно, а именно в 1956 году, эта фраза была принята в качестве официального лозунга страны вместо (или в дополнение) старого лозунга «Из многих – единое». Напомню, что этот лозунг является цитатой из Цицерона и в его оригинальном, латинском варианте 13 букв. То есть именно столько, сколько американских колоний в свое время объединились и создали то, что стало называться Соединенными Штатами Америки. Американцы очень любят всяческий символизм (не зря же именно там до сих пор как нигде сильны традиции масонства). А фраза «Из многих – единое» стала частью государственного герба США.

В 1957 году новая фраза-лозунг «В Бога мы верим» появилась на бумажных деньгах, где уже и так находилось немало символических знаков, большинство из которых историки также относят к масонским. Немало американцев были сильно возмущены и новым государственным лозунгом, и тем более появлением этой фразы на долларах. Атеисты указывали, что США – страна, где религия отделена от государства. Часть верующих требовала убрать эти слова с купюр, ибо находила упоминание Бога на деньгах попросту кощунственным. Собственно, логика у них была такая же, как у выдающегося советского поэта Андрея Вознесенского, написавшего в свое время известное стихотворение «Уберите Ленина с денег!» – фигура Ленина была слишком святой для советских граждан, чтобы расплачиваться, например, за водку бумажками с изображением вождя мирового пролетариата. В Америке было подано немало судебных исков, прошли десятки процессов в судах разного уровня, но убрать спорную фразу с долларов было уже нельзя. Более того, движение пошло вглубь. Так, с одной стороны, некоторые штаты решили включить ее в дизайн своих табличек с автомобильными номерами, а с другой – в массовой культуре моментально возник шквал сарказма и шуток на тему этой фразы. Например, появились имитационные доллары с надписью: «Это и есть твой Бог», а сатирик Джин Шеперд в 1966 году озаглавил свою книгу монологов так: «Богу мы верим, остальные платят наличными». Эта фраза стала фантастически популярной, и ее частенько можно услышать до сих пор, хотя сегодня ею, как правило, пользуются те американцы, у которых отсутствует собственное чувство юмора. Иногда ее можно увидеть на стене бара или стриптиз-клуба. Отмечу одно обстоятельство, на которое далеко не все обращают внимание. В этой своей поистине сакральной фразе «In God We Trust» – «Мы верим в Бога» американцы использовали глагол to trust, обозначающий в первую очередь доверие – «полностью доверять», «полагаться», а не другие, более, казалось бы, соответствующие данной ситуации глаголы, например to hope, to believe и так далее. То есть для американца в данном случае вера в Бога это не просто, например, вопрос признания существования Бога, веры в то, что Бог существует, но отдача себя в его руки. Американец не просто верит в Бога, а он на него полагается, вверяет себя ему. Он не просто верит в Бога, он верит Богу, верит, что тот сделает все, что необходимо для Соединенных Штатов и каждого американца. «Мы отдаем себя Богу», «Мы полагаемся на Бога», «Мы безусловно верим Богу»… Не зря политики США, да и не только политики, заканчивают свои публичные выступления обязательной фразой: «God Bless America»!

Как бы там ни было, автомобильный стикер с фразой про Бога является, наверное, самым популярным в стране. Достаточно проехать буквально несколько миль, особенно по южной и средней американской провинции, и вы обязательно его увидите на заднем стекле или бампере автомобиля. Вообще надо сказать, что любые надписи с упоминанием Бога, Иисуса Христа, Библии и т.д. американцы очень любят и активно клеят на свои машины, как бы для напоминания. Но ни разу я не видел в США наклейки про «главенство закона». Про это напоминать самим себе, видимо, не надо. К слову, далее по степени популярности следуют наклейки с названиями учебных заведений или их спортивных команд, а потом – команд из профессионального спорта США. Часто на автомобилях можно увидеть военные наклейки – военно-морского флота, армии, авиации и – еще чаще – разного рода ветеранские наклейки. Чем дальше ты отъезжаешь от больших городов на обоих побережьях Америки, тем чаще встречаешь машины, обклеенные разного рода надписями и символами. Иной автомобиль может своим видом напоминать домашний холодильник туриста, собирающего магнитики, – трудно даже разглядеть марку под многочисленными наклейками.

В России мне частенько задают один и тот же вопрос. Он касается процедуры клятвы вновь избранного президента страны на Библии. Действительно, на инаугурации, то есть во время вступления в должность очередного президента США каждые четыре года, победитель выборов кладет руку на Библию и произносит клятву вслед за председателем Верховного суда США. Благодаря телевидению сегодня эту процедуру наблюдает почти весь мир. И мне постоянно говорят: мол, как же так – в Америке церковь отделена от государства, а президент клянется на Библии, а не на Конституции, как во многих других странах, и не помышляющих претендовать на звание образца демократии.

Как бы парадоксально это ни звучало, для американцев именно клятва победителя президентских выборов на Библии скорее является символом демократии и свободы в стране, нежели чем-то другим. Но, во-первых, многие американцы, не говоря уже про иностранцев, не знают, что в США нет никакого закона или положения, согласно которому присягу президенту необходимо принимать именно на Библии. Это скорее традиция, рожденная тем фактом, что Америка в основном страна христианская и клятва на Библии воспринимается большинством населения как правильная и разумная вещь. Во-вторых, как говорят американцы, клясться на Конституции в том, что ты будешь выполнять эту самую Конституцию, на которой сейчас клянешься, выглядит абсурдно и несколько курьезно. Более того, в США даже нет стандартного текста президентской клятвы, как нет и определенной и утвержденной процедуры инаугурации. Каждый раз это почти импровизация. И каждый президент делает в этот день все по-своему.

В новейшей истории США сложилось так, что инаугурация обязательно организуется как публичное мероприятие – на площади перед зданием Конгресса США на глазах огромной толпы зевак. Конечно, в сектора для истеблишмента, гостей или прессы можно попасть, только имея специальное приглашение. Однако остальное пространство – все огромное поле в центре Вашингтона – остается открытым для всех желающих, постояв несколько часов, увидеть издалека всю процедуру и, если повезет, услышать то, что происходит на подиуме. Пройти на это поле может любой, только предварительно требуется миновать металлоискатели, раскрыть сумки для досмотра и довольно долго ожидать начала церемонии. Но это, как правило, не останавливает ни американцев, ни вашингтонских туристов, так что каждый раз на поле собирается несколько сот тысяч человек.

Великий Джордж Вашингтон – первый президент страны – на своей инаугурации после произнесения клятвы просто поцеловал Библию. Эта традиция прижилась на довольно продолжительное время, но ее сломал генерал Дуайт Эйзенхауэр, ставший 34-м президентом США. Вместо того чтобы поцеловать Библию, он на своей инаугурации в начале 1953 года прочитал собственную молитву. Она, кстати, до сих пор популярна у части верующих американцев. В моей антикварной коллекции (в ее политической части) есть экземпляр этой молитвы, напечатанный для инаугурации и розданный сотне почетных гостей. Мой экземпляр даже подписан лично президентом Эйзенхауэром. Президенты Гарри Трумэн и Ричард Никсон принимали присягу на двух Библиях одновременно. Эту же процедуру повторил Барак Обама. Линдон Джонсон, который стал президентом страны в 1963 году после убийства Джона Кеннеди, клялся на католическом молитвеннике. Извинить его могло лишь то обстоятельство, что он принимал присягу на борту президентского самолета, где, вероятно, не оказалось Библии. А, например, шестой президент Соединенных Штатов Джон Куинси Адамс в 1825 году вообще принимал присягу на сборнике законов, олицетворяющем Конституцию. То же самое сделал в 1853 году 14-й президент США Франклин Пирс.

И такого рода примеров можно привести еще немало. Каждый президент Соединенных Штатов сам решает, как будет проходить его собственная процедура возведения в высшую государственную должность. Такое же отношение здесь существует и к самой клятве выполнять Конституцию страны: выбор слов, которыми президенты описывают свою деятельность, остается за ними. Некоторые действительно произносят слово «Клянусь!» в ответ на вопрос председателя Верховного суда США. Другие подтверждают свое желание следовать Конституции словами наподобие «да», «согласен», «буду».

Кстати, клятву в США принимают практически все государственные чиновники на разных уровнях бюрократической иерархии, причем все процедуры проходят по-разному. Если это чиновник высокого ранга, занимающий уникальную должность, например министр или его заместитель, посол или губернатор, прокурор или глава образовательного округа и т.д., то процедура их инаугурации является большим и даже отчасти увлекательным мероприятием. В силу социальных и профессиональных причин мне приходилось бывать на многих из них – поддержать друга или коллегу, с кем-то встретиться или просто потусоваться в нужной мне толпе политиков, журналистов и экспертов. На такие инаугурации приходят не только будущие и бывшие коллеги вступающего в должность человека, но и его друзья, родственники и члены семьи. Инаугурацию, как правило, проводит вышестоящий начальник. Так, инаугурацию министров правительства США, включая госсекретаря США, проводит президент страны, их заместителей – уже сам министр или госсекретарь. Я не раз был свидетелем всяческих весьма эмоциональных моментов на таких мероприятиях. То старенькая мама будущего высокопоставленного чиновника начнет его обнимать сразу после принятия присяги, то его (ее) жена (муж) и дети начнут признаваться во взаимной любви перед собравшейся толпой, то кто-то начнет яростно демонстрировать свою лояльность президенту или какому-то министру и т.д.

Кончается все это обычно дружеским фуршетом, масштаб которого зависит только от масштаба должности, на которую присягал чиновник, но по российским понятиям в любом случае является весьма скромным. Американцы, как я уже не раз писал, нечасто устраивают массовые, большие и масштабные празднества. Это не их стиль. Зато они, безусловно, умеют устраивать себе частные праздники из небольших, локальных, местных и личных событий. Инаугурация приятеля или родственника – отличный повод. Я уверен, что празднование продолжается где-то дома, на заднем дворе, где уже стоят приготовленные барбекю и кулеры с пивом и колой. Повод ничем не хуже любого другого – выигрыша местной школьной команды, праздника улицы или графства, рождения ребенка. Перефразируя российского сатирика, можно сказать, что американцы предпочитают маленькие, но часто, нежели большие, но редко. Речь, конечно, идет о праздниках, которые люди в США устраивают сами себе.