Глава 4
Грузовик затормозил так резко, что у меня, казалось, ремнем безопасности грудную клетку сломало.
– Что за дрянь? – выругался Радик, который не пристегнулся. И потому теперь вставал с пола, держась рукой за ушибленный лоб.
– Вылезайте! – прогрохотал динамик под потолком голосом старшины. – С оружием. У нас проблемы.
Проблемы у нас действительно были. Я убедился в этом, едва спрыгнув на прогретый солнцем до образования темных вязких участков асфальт. Прямо рядом с нашим грузовиком стояли машины. Несколько штук. И в них застыли неподвижными изваяниями мертвые люди. К счастью, их самих видно было только фрагментами. По неизвестной причине трупы почти все прижались к полу своих автомобилей, будто пытались спрятаться под сиденьями. Но они точно покойники, слишком уж неестественные позы. Хотя никакого особого смрада пока не чувствуется. Может, потому, что все стекла закрыты? Или они слишком свежие и бойня разыгралась здесь недавно? А значит, рядом и те, кто ее устроил.
Старшина, уже оказавшийся рядом с нами и сжимающий в руках автомат, открыл дверь ближайшего авто. Кажется, оно являлось какой-то японской иномаркой, не до того было, чтобы искать знак фирмы. Молодая светловолосая женщина-водитель практически втиснулась под свое же кресло. Покойница замерла в смертном оцепенении, едва ли не засунув голову под педали и обхватив голову руками. Лица трупа видно почти не было. Может, оно и к лучшему.
– Свежая, – мрачно констатировал военный. А потом, тронув ее за руку и, кажется, слегка нажав, уточнил «диагноз»: – Несколько часов, не больше. Еще даже не закоченела толком. Алексей, Радик, проверьте остальных!
– Патологоанатом я, что ли? – мрачно пробурчал себе под нос солдат с нерусским именем. Но, встретив мрачный взгляд старшины, поспешил выполнить приказание с громким возгласом: – Есть!
В других машинах тоже оказались трупы. Иногда по одному. Иногда группами. Рваная цепочка из машин, расстояние между которыми составляло от десяти до двухсот метров, тянулась до видневшегося невдалеке поселка. Видимо, это и была наша цель. Дома, построенные из красного кирпича, чернели провалами разбитых окон. Причем не одного-другого, такое можно было бы списать на мародеров и прочие превратности жизни. Нет, больше не несли в себе блестящего на солнце стекла примерно три четверти проемов. Причина этого – взрывная волна? В паре мест на асфальте лежали люди, судя по всему, выскочившие из своих машин и пытавшиеся спастись бегством. Но далеко они не ушли. На лицах всех без исключения покойников застыли гримасы ужаса и жуткой агонии, свидетельствующие о мучительной и не слишком быстрой гибели.
– Что скажет наука? – спросил меня командир операции. Видно было, что он нервничает, но держит себя в руках, стараясь лишний раз не коситься на мертвецов. Рядовые подражали ему, впрочем, потихоньку зеленея на лицо и проявляя нарастающие признаки нервозности. У всех глаза бегали туда-сюда, а стиснутые на прикладах автоматов пальцы подрагивали.
А что можно сказать? Не военный эксперт я, ну вот ни разу. Но что-то ляпнуть надо. Иначе в следующий раз, когда будут идеи, и не прислушаются.
– Вероятно, какое-то ОВ, – выдал предположение я, вспомнив про изученные когда-то в институте материалы о Первой и Второй мировых войнах и о боевых ядах, распыляемых в атмосфере. – От него явно пытались спастись, но, как мы видим, безуспешно. Химический состав, механизм действия и степень опасности без лабораторных исследований не скажу. Отрава могла разложиться, а может и до сих пор быть в окружающей среде. Есть вещества, обладающие канцерогенным эффектом, то есть способностью медленно накапливаться в организме до критической отметки. И мы не поймем, что поражены, пока не станет поздно.
Желательно, чтобы к лаборатории прилагался специалист с немалым опытом работы, который и смог бы разобраться, что за чертовщина тут случилась. А еще хотелось бы убраться отсюда как можно скорее. И как можно дальше.
– Вернитесь на всякий случай в грузовик, там вроде бы какие-то фильтры на вентиляции стоят. А я сейчас доложу командованию, если пришельцы нам связь окончательно не доломали, – с тяжким вздохом сказал старшина и пошел к кабине, но был прерван возгласом Радика:
– Тут живой!
Планы мгновенно переменились. Отряд столпился вокруг неожиданной находки, не забывая, впрочем, посматривать в небо и по сторонам стволами автоматов. Старик с абсолютно седыми волосами сидел на заднем сиденье вишнево-красной «Тойоты» рядом с трупами целой семьи. Пожилой человек с видимым трудом глотал из фляжки, которую поднес ему солдат. И, похоже, в ближайшие минуты умирать не собирался. Странно, но на его лице почти не было морщин… Неожиданно я понял, что передо мной не такой уж и старый человек. Может быть, лет пятидесяти, не больше. Это пережитый ужас заставил его волосы побелеть. Вытащить выжившего из машины оказалось неожиданно трудно. В процессе извлечения он потерял сознание и теперь был безвольным, словно кукла. А еще, судя по сдавленным ругательствам «спасателей», оказался неожиданно тяжелым. И пахучим. Сфинктер мужчины свои функции сегодня явно не выполнял, объявив забастовку и испачкав штаны давно и основательно переваренной пищей.
– Кажется, его парализовало, – вздохнул Ден, укладывая пострадавшего на асфальт. – Языком и головой еще как-то шевелил, когда пить дали, но на руках даже пальцы не дрожали.
– При поражении центральной нервной системы такое вполне возможно, – глубокомысленно кивнул старшина, мрачный, словно грозовая туча. – Есть такая группа газов…
– Ироды! – четко и громко сказал обладатель седых волос, распахнув глаза во всю ширину и уставившись на нас.
– Спокойно, все будет хорошо, – попытался успокоить его я. Так, курс психологии у нас был, но что из него помню? Бюст молодой преподавательницы. Жаль, но это не подходит. Нет, определенное воздействие, которое в данной ситуации можно признать успокаивающим, на всех мужчин в зоне видимости он явно оказывает. Но, боюсь, его в комплекте с остальным организмом, тоже весьма симпатичным, тут не имеется. А словами мне эту красоту и богатство не передать, не Пушкин все же.
– Хватит нести чепуху, – помотал головой мужчина, видимо не испытывающий никаких радужных иллюзий. – Боль, какая же была боль…
– Расскажите, что случилось, – попросил его старшина, несмотря на всю свою суровость, сейчас кажущийся очень внимательным и чутким человеком. – Пожалуйста, это очень важно.
Надо же, оказывается, он умеет просить. Не ожидал. Конечно, я знаю об общей единообразности людей в пределах заданных генотипом расы. Но мне всегда казалось, что такие военные рождаются прямо в форме. Посредством материализации должностных инструкций или же Устава воинской службы.
– Они пришли примерно через два часа после рассвета, – седой мужчина говорил четкими рублеными фразами. Возможно, у него и была истерика за время, проведенное в одной машине вместе с трупами близких. Однако сейчас она уже прошла и трансформировалась во что-то другое. Возможно, в обреченность. Или ненависть. – Громадная штука, похожая на огурец с несколькими парами стрекозиных крылышек. Но она пришла и ушла, оставив после себя другую дрянь. В небе после ее визита появилась летающая тарелка, почти такая же, как в фантастических фильмах. Большая. Крупнее моего дома даже вместе с участком. Метров сто в поперечнике. Она зависла над соседней улицей, и сын понял, что пора бежать.
Новый вид транспорта пришельцев? Это интересно. Пока я знал только о трех типах НЛО. Громадных летающих кораблях размером почти с город. Относительно небольших тарелках, сравнимых с обычным кораблем. И практически карманных на общем фоне «стрекозах», охотящихся на машины и вертолеты.
– Он погрузил в машину всю семью, – продолжал рассказывать поседевший от ужаса паралитик. – Даже меня, невзирая на протесты. Дурак. Лучше бы внуков спасал. Кому я такой нужен? В больнице сказали – безнадежен, и не солгали. Чучело, едва дышащее, даже пары шагов сделать неспособное! Да и жить в лучшем случае пару месяцев осталось. Ему следовало меня оставить! Тогда наверняка живы бы были они… Все…
И человек, разом потерявший всю семью, заплакал. Горько, безнадежно. И, кажется, далеко не в первый раз, потому как успокоился быстро. Алексей, посланный старшиной за аптечкой, даже добежать до рефрижератора не успел.
– То есть вы уже были парализованным в момент произошедшего? – Я попытался проанализировать слова пострадавшего. – Расскажите, что произошло. Почему вы выжили?
– Боль, – коротко ответил спасенный. – Во всем теле, которое давно уже не чувствую и пошевелить им не могу, жуткая боль. Бесконечная боль. Она начала нарастать, едва мы тронулись в дорогу. Вопили… Как вопили мои внуки! Но сын вел машину… Пока мог, пока был жив. Кажется, он умер последним. А я выжил, хотя хотел умереть. Почему?!
Этот крик души заставил меня отшатнуться.
– Мы тоже хотим знать, – мрачно пробормотал сержант, с недобрым прищуром оглядывая окрестности. Думаю, попадись ему сейчас машущие белым флагом пришельцы, и мы бы живыми их к ученым точно не довезли. Только по частям: голова с туловищем в одной стороне, руки и ноги – с другой. – Станислав, есть версии, что именно тут произошло?
– Мало данных, – покачал головой я. – Но, если паралич от этого спасает, это точно не газ. И не биооружие в привычном нам понимании. Яду или колонии быстроразмножающихся бактерий абсолютно безразлично, может человек шевелиться и чувствовать или же нет. Какому-нибудь излучению вроде той же альфа-радиации, которая уже могла бы успеть исчезнуть, тоже.
– Возможно, какое-то тонкое воздействие вроде ультразвуковых колебаний, – предположил Денис, не отрывая рук от автомата, глядя на подвергшийся нападению поселок. – Ну, знаете, есть такие штучки для отпугивания крыс и мышей. На их основе и оружие против людей сделать вполне можно. Это же, по сути, простой динамик с незначительной переделкой. Вопрос только в том, как получилось, что один из подвергшихся подобной атаке уцелел.
– Наверное, какие-то особенности организма помогли, – с сомнением перевел я взгляд на выжившего калеку. От гипнотического воздействия инопланетян спасали примитивные фильтры, но не похоже, чтобы здесь людям сильно помогли зажатые уши. – Вот только как узнать, какие?
– Опухоли по всему телу, – коротко подсказал седой, который, как оказалось, прислушивался к нашей беседе. – Даже в мозгу. Врачи их там еще полгода назад нашли. Тогда пусть и с трудом, но ходить мог. Оперировать бесполезно, слишком быстрый рост.
Да, так бывает, увы. Иногда с подобными заболеваниями живут десятилетиями. А иногда сгорают за пару-тройку месяцев.
– Его надо доставить к нам на базу, – твердо сказал я и посмотрел на старшину: – Если проведем всестороннее обследование выжившего, наверняка сможем разработать какие-то меры защиты от этого непонятного оружия. Чем бы оно там ни было. И пару трупов погибших туда же. А лучше сразу пару десятков, чтобы результаты вскрытия точнее были.
– Надо доложить в штаб, решения такого уровня не мне принимать, – вздохнул старшина и поплелся наконец к рефрижератору, бросив на ходу через плечо: – А вы… похороните тех, кто с ним ехал, что ли.
Седой на это никак не отреагировал. Он лежал на асфальте с закрытыми глазами и мерно дышал. То ли сознание от всего пережитого потерял, то ли решил, что так действительно будет лучше.
Могилы мы рыли саперными лопатками. Быстро, но не глубоко. Вряд ли достигли даже метровой глубины. Это дело заняло у нас примерно полчаса, за которые старшина успел связаться с командованием. А оно обсудило сложившуюся ситуацию. И приняло решение, заставившее меня усомниться в здравом рассудке высокого начальства. Выжившего следовало занести в фальшивый рефрижератор. Там он дождется подкрепления. Оно в течение получаса прибудет забрать подготовленную для ведения спецопераций машину. Ну а нам всемером предстояло выдвинуться в поселок и проверить, что там делают пришельцы. Короче, провести разведку боем силами своего отделения. Обреченного на смерть при столкновении с любыми мало-мальски организованными подразделениями противника.
В армии приказы командования обсуждению не подлежат. Но я, когда осознал перспективы, едва не стал дезертиром. Удержал вид автомата в руках старшины Луговского. Им он целился в голову запаниковавшему Вячеславу. Парень тоже прекрасно понял, что шансы наши выжить – минимальные, отряд фактически будет играть роль лабораторных мышек, испытывающих на себе возможности врага. Старшина, в ответ на сбивчивые возгласы рядового, содержащие эту информацию не в самой внятной форме, пообещал расстрелять тех, кто откажется подчиняться. И, судя по всему, не шутил. Остальные солдаты переглядывались, но ни ту, ни другую сторону поддержать не спешили, заняв выжидательную позицию.
– Лишний бронежилет у вас, кажется, был, – решил я снизить градус напряжения, когда рядовой уже сам начал наводить свое оружие на силуэт старшины. – А запасной автомат найдется? Без него идти чистить морду инопланетянам как-то страшновато. Но идти ведь все равно придется. Лучше уж мы к ним, чем они к нам. Ты согласен, Вячеслав? Если нет – глянь на тех, кто лежит в машинах. Они тоже хотели бежать, а не драться. И к чему их это привело? Будешь прятать голову в песок, тоже нарвешься на того, кто тебя прибьет мимоходом и пойдет по своим делам дальше. Причем скорее рано, чем поздно. Да и потом, нас тут много, а ты один. Начнешь стрелять – гарантированно в землю ляжешь. Так что кончай валять дурака, быстрее разберемся с тем, что происходит, быстрее окажемся на базе в тишине и покое.
– Свой автомат тебе отдам, – буркнул старшина, с недоверием наблюдая, как солдат опускает оружие и бормочет какие-то извинения. – А я пулемет возьму.
– А у нас разве есть? – удивился Ден. – И какой?
– «Печенег». – Название мне ничего не говорило. Но, судя по заметно приободрившимся рядовым, машинка была хорошая. – В комплекте с грузовиком небольшой запас оружия идет. Там много чего имеется. Им прикрывать самое то. А ты, паникер, будешь надрываться с «Вампиром» и идти на пять шагов впереди меня, чтобы не было искуса стрельнуть не туда.
– Да, от взрывной волны не убежишь, – задумчиво пробормотал Радик, и я понял, что под кровожадным названием скрывается гранатомет. – Особенно если боеприпасы термобарические.
– Размечтался, – вздохнул старшина. – Только самые обычные.
В поселок мы входили компактной группой. Может, тактически это был и не совсем правильный ход. Однако Луговский, столкнувшийся с неподчинением на грани бунта, не желал выпускать подопечный контингент из поля зрения. Бронежилет неприятно давил мне на плечи, но это почему-то успокаивало. Единственное, о чем остро сожалел, так это об отсутствии каски. Конечно, от прямого попадания она не защитит. Однако здоровенная труба, которую тащил в руках провинившийся Вячеслав, наверняка даст при попадании хоть во что-нибудь целую груду летящих черт знает куда осколков.
Ближайшие к поселку машины оказались пусты. Двери их были сорваны, а тела внутри отсутствовали.
– Ой, что-то мне это не нравится, – пробормотал Ден, глядя на ближайшее здание. – Куда трупы-то делись?
– На опыты пошли? Или на мясо? – озвучил я единственное предположение, которое пришло мне в голову. Ведь и в самом деле, зачем кому-то могли понадобиться мертвые люди? – Иных причин для инопланетян изымать их, кроме как для проверки эффективности действия своего оружия, не вижу.
– Отставить разговорчики, двигаться вперед! – прикрикнул старшина. – И под деревья, под деревья прячьтесь, обезьяны безбашенные! Мы живы, пока наблюдатели с орбиты не успели наткнуться на нас своими объективами. А как наткнутся, тут же пришельцы, сколько бы их тут ни было, начнут усиленно искать людей, пользуясь воздушной и артиллерийской поддержкой! Да тут еще вроде какая-то тарелка должна быть… Александр, загляни за угол, только аккуратненько, есть там кто?
– Никого, – откликнулся солдат, осторожно проделав вышеуказанную операцию. – Во всяком случае, на улице. А в домах… Не знаю. В них при желании полдивизии спрятать можно.
– Придется рискнуть, – пошевелив бровями, вынес вердикт Луговский. – Мы не можем по полчаса осматривать каждый сантиметр. Раз у врага преимущество в огневой мощи и возможен подход подкреплений, нам надо максимально воспользоваться эффектом неожиданности. Вперед!
Пришлось выполнять. Поселок производил скверное впечатление. Двух- и трехэтажные домики, выстроенные как по линеечке и окруженные невысокими, скорее декоративными заборчиками, были, конечно, симпатичны. Но валяющиеся на земле входные двери ясно намекали – что-то тут не так. Да и вылетевшие из рам стекла добавляли картине какой-то мистической жути. Хорошо еще, осколки редко улетали за пределы приусадебных участков и не хрустели под ногами.
– Кровь! – сказал неожиданно Вячеслав, постоянно клевавший своим гранатометом, кое-как пристроенным на плече, в сторону земли. Видимо, потому он и заметил первым темный засохший след. Тот, в виде дорожки из довольно крупных капель, выходил из одного строения и тянулся дальше по улице куда-то в глубь поселка.
– Здесь что-то тащили, – сделал вывод старшина, рассматривая находку. – Похоже, что чье-то тело, с крупной раной, не дающей тем не менее всей крови вылиться за считаные минуты. Например, полуоторванная рука может дать именно такой эффект. Идем туда, куда ведет след. И к заборам, к заборам прижимайтесь, чтобы не сразу заметили!
Скорость передвижения существенно снизилась, поскольку в каждой тени нам чудился затаившийся пришелец, а низкие облака, казалось, скрывали целые полчища «стрекоз». Однако прошла одна минута, вторая, а нас никто не атаковал. И, возможно, даже еще не обнаружил. Складывалось ощущение, будто инопланетяне уже ушли отсюда. Или были поголовно заняты какими-то своими более важными делами. Неожиданно воздух прорезал громкий сочный треск. И сразу же вслед за ним раздался мягкий звук удара. Где-то рядом что-то упало на землю. Деревянное. Вероятно, дверь.
– Внимание! – скорее губами и выражением лица, чем голосом приказал Луговский. – Они рядом.
Снова раздался треск, но вроде бы чуть глуше. Неведомое нечто, вламывающееся в жилища людей, удалялось. Или было не одно.
– За ним. – По-моему, у старшины от волнения пропал голос. Он отдавал команду таким тихим шепотом, что, не стой я в паре метров, нипочем бы не расслышал.
Соседняя улица, на которой вроде бы и хозяйничали пришельцы, встретила нас ожидаемой пустотой и запустением. Дома по левой ее половине уже были взломаны почти на всем протяжении. А вот справа, всего в каких-то ста, ну, может быть, чуть больше метрах, начинался ряд внешне целых жилищ. Перед которыми кое-где лежали застывшие навеки трупы. А в уже пройденной нами части поселка их не было. Значит, убрали. Вернее, забрали.
– Держу крайний дом, тот, что с синими воротами. – Непонятно когда, но Луговский уже успел залечь прямо на дорогу. Старшина отыскал на ней небольшую ямку, не заделанную строителями при последнем ремонте. И теперь он из этого убогого окопчика целился своим пулеметом в место предполагаемого нахождения противника. – По сторонам смотрите, не дайте им нас окружить. Слава, не вертись на открытом месте, как уж на сковородке, а схоронись куда-нибудь! Главное, чтобы позади тебя никого не было, а то выхлопом накроет! Если будет пехота – не вздумай по ней стрелять. Твоя задача – бронетехника. Или авиация, если снизится и зависнет. Хотя это уж вряд ли, да и не попадешь ведь никуда, олух криворукий…
Неизвестно, какие еще приказания отдал бы старшина. В развороченном дверном проеме, окончательно доломав и так уже держащийся на одном честном слове косяк, возникло оно. Сначала я подумал, будто инопланетянин похож на маленького слона или разъевшегося до умопомрачительных размеров хряка. Четыре толстые ноги и грузное аморфное туловище, свисающее по бокам складками. Но потом почти сразу же понял свою ошибку. То, что раньше принимал за конечности, на самом деле оказалось странными, но, несомненно, гуманоидными созданиями серого цвета. И лишь затем я наконец-то сумел полностью рассмотреть, что же из себя представляет туловище пришельца. Тела. Тела десятка или даже больше людей и примерно столько же мешанины из плоти цвета асфальта. И все это, переплетенное в противоестественном союзе, передвигалось широкими неуклюжими шагами. Что я начал делать раньше, орать или стрелять, не знаю. Впрочем, остальные меня поддержали. Дружно. В обоих смыслах. Треск выстрелов почти напрочь забил уши. Но сквозь звуковую преграду канонады все-таки проникали, время от времени, громоподобные матюги.
Тварь мгновенно перестала напоминать колобок на ножках. Часть тел, причем исключительно людских, упала на землю. Часть осталась на месте и поменяла свой объем. Местами вспучилась, а местами опала, словно сдувшийся воздушный шарик. Спустя секунду к нам развернулось уже нечто вроде жуткой пародии на ходячий танк, покрытый щупальцами конечностей. Или обзаведшееся ногами и обросшее живой бахромой орудие. Из комка серой плоти в нашу сторону высунулось переплетение двух или трех нечеловеческих фигур, с которого безвольно свисали вниз руки и ноги.
Вячеслав выпустил гранату в нечто настолько мерзкое, что чуждость его в обстановке видна была априори. Не попал. Взрыв разметал забор более чем в десятке метров от твари. Но та лишь качнулась от ударной волны и плюнула извергнутым из своих недр содержимым. На секунду большие головы вытянутых вперед на манер орудия серых тел распахнулись как бутоны хищного цветка. И оттуда в нашу сторону вылетели комки какой-то зеленой слизи, пролетевшей над головами солдат и ухнувшей куда-то за спину. Сзади немедленно потянуло знакомым ароматом хлорки, концентрированным настолько, что немедленно захотелось одновременно чихнуть и зажать нос.
Ствол автомата задрался куда-то вверх, а пули в обойме давно кончились, уйдя в синее небо. Причем понять это мне удалось далеко не сразу, а после нескольких секунд бесцельного клацанья курком.
Тварь проворно зашевелила своими ногами и пошла вперед, передвигаясь чересчур быстро для своих размеров и габаритов. По ней прошлась пулеметная очередь, заставив сбиться с шага. Из серых тел, образующих ее, закапала ярко-синяя жидкость, контрастно выделяющаяся на общем фоне. Орудие жуткого монстра снова дрогнуло. Сначала оно надулось у основания, а потом по нему стремительно покатился вперед тугой комок, вырвавшийся на свободу новым ужасающим плевком. На этот раз жидкий снаряд немного не долетел, ударив в асфальт метрах в пяти от меня и разлетевшись брызгами. Что дернуло меня при виде летящей гнилостно-зеленой капли упасть на землю и развернуться к опасности тылом, не знаю. Но, кажется, это решение спасло мне если не жизнь, так зрение и относительно смазливое выражение лица.
Понятия не имею, сколько жидкости попало на спину и то место, где она переходит в ноги. Но немилосердно жечь их начало немедленно. Кислота?! Но откуда такая быстрая реакция? Даже от соляной или серной так называемые ожоги, то есть омертвевшие ткани, проявляются далеко не сразу. А уж если на одежду попало, так вообще можно отделаться легким испугом. Мне случалось обжигаться ими обеими на уроках химии. Правда, в разбавленной концентрации, разумеется. А тут, судя по всему, все сто процентов.
Пока голова думала, тело каталось по земле, пытаясь стряхнуть с себя опасные капельки. Или по крайней мере размазать их по земле, чтобы организму досталось как можно меньше этой гадости. Пальба стихла.
– Стой! Да стой ты! – Кто-то схватил меня за ноги и сильно дернул назад. – Еще немного, и в лужу едкой дряни плюхнешься!
Последний аргумент заставил меня замереть в такой сложной позе, которую не в каждом самоучителе для йогов найдешь. Но чего только не сделаешь, чтобы не искупаться в кислоте. Впрочем, в неподвижности я был недолго, исхитрившись почти сразу встать на ноги. И тут же начал стряхивать с себя пропитавшуюся едкой жидкостью одежду. Хорошо, что под спецовкой оставались родные брюки. Выданное Евгением Борисовичем одеяние не показалось мне особо предназначенным для ношения на голое тело, а потому оно было натянуто поверх моих вещей. Может, и жарковато немного, зато нет риска что-нибудь натереть. Или в случае форс-мажора, вот как сейчас, остаться в одних трусах перед лицом инопланетной угрозы.
– Это еще что за стриптиз? – опешил Ден. Как оказалось, именно он не дал мне вкатиться в тот плевок твари, что улетел за наши спины. И, кстати, совсем рядом с нами красовался результат еще одного ее залпа, сделанного непонятно когда. Плевок монстра попал в забор и сполз по нему вниз, обуглив крашеные доски.
– Не учили вас технике безопасности при работе с агрессивными жидкостями, – сделал вывод я, избавляясь от последней штанины. – При попадании кислот на ткань, прикрывающую тело, ее надо немедленно снять. А то сама слезет. Вместе с кожей. Фляжку дай, ополоснуться бы еще надо. Где эта тварь?
– Лежит. – Ден мгновенно понял, о чем я говорю, и кивнул куда-то мне за спину. – Вроде дохлая. Во всяком случае, кровь из нее ручьем хлещет, а она даже не шевелится.
Развернувшись, я действительно увидел истекающего ярко-синей жидкостью монстра. Чудовище, казалось, было слеплено неведомым скульптором-маньяком из тел высоких бесполых гуманоидов с серой кожей и большими черными глазами без зрачков. Эти гипертрофированные органы зрения занимали если и не половину лица, так треть точно. Хм, а ведь примерно так инопланетян и описывали многие источники. В основном, правда, относящиеся к бульварной литературе. Выходит, не во всем они врали, отнюдь не во всем. Таких совпадений быть не может. Но что случилось с этими конкретными пришельцами? Какая сила могла сделать из десятка, а может быть, и большего количества представителей развитой цивилизации эту тварь, похожую на ночной кошмар больного разума? Так, начнем восстанавливать их деятельность по порядку. Они прилетели сюда на «тарелке», уничтожили жителей и…
А вот дальше фантазия не то чтобы буксовала, но почему-то подсовывала совсем уж неправдоподобные варианты. Вроде «начали экспериментировать с выведением мутантов на собственной основе, запрещенными на их родине по этическим соображениям, и доигрались». Или «раскопали могильник Древнего Зла, которое как раз последние несколько тысячелетий поджидало таких вот идиотов». А может, «наткнулись на выжившего жителя поселка, которым по несчастливой для пришельцев случайности оказался великий некромант Вася Пупкин». Последняя версия, несмотря на всю ее абсурдность, почему-то выглядела наиболее привлекательной. Нет, ну в самом деле, почему, если есть инопланетные захватчики, напавшие на нашу планету, не могут жить и, соответственно, попадать им под раздачу вместе с обычными людьми ведьмы и чародеи? В то, что подобные метаморфозы гуманоиды – а строение их тел, в общем, под это определение подходило – дадут совершить с собой добровольно, верилось меньше, чем в магистров черной магии.
– Чего стоите пялитесь, обормоты?! – Старшина, выискивающий в уничтоженном монстре признаки жизни через прицел своего пулемета, вдруг подпрыгнул на месте. Причем так, словно под его животом рванула мина. – Быстро в дома! Сейчас они авиацию пришлют!
Два раза просить никого не пришлось. Отряд рванул к ближайшим укрытиям в виде домов дружной толпой, во главе с ведущим нас всех Луговским. Который, несмотря на тяжелый «Печенег» в руках, передвигался чуть ли не быстрее всех. Мы уже почти достигли дверей выбитого дома, как ударивший с конца улицы тонкий синий луч вонзился Александру в плечо. Пройдя человеческое тело насквозь и вывернув наружу кости, он ушел куда-то в стену дома. Попавший под него кирпич потек вниз расплавленным ручейком. Солдат рухнул, где стоял, даже не вскрикнув. В воздухе ощутимо запахло шашлыком.
– Расступитесь! – заорал старшина, не решаясь открыть огонь через скопление из своих подчиненных. Но мы – ни я, ни его подчиненные – команду не выполнили и бросаться в стороны не стали. Просто попадали, кто где стоял, развернув автоматы в сторону, откуда пришла смерть. Мое оружие глухо клацнуло, и я вспомнил, что забыл его зарядить. А где же запасной рожок? Ведь был же, давали его вместе с автоматом! Проклятье! Он остался заткнут в нагрудный карман спецовки, закрывающийся на молнию. Благо размеры позволяли спрятать там даже не один магазин, а два или даже три. Рука потянула из обнажившейся после избавления от верхней одежды кобуры пистолет. Ну что ж, посмотрим, что он такое и насколько опасны его пули для пришельцев из глубин космоса.
А к нам из глубины поселка, вывернув из-за поворота дороги где-то метрах в трехстах, уже неслись… Если бы вместо колес не стояли тонкие длинные ноги, мелькавшие так быстро, что их очертания почти сливались, я бы решил, что это мотоциклы. Боевые. В количестве трех штук. Длинный вытянутый корпус, на котором полулежит водитель и стрелок в одном лице. По бокам выступают какие-то непонятные, но явно опасные штуковины вытянутого вида. В качестве хозяев этих транспортных средств выступали точно такие же инопланетяне, как те, что пошли на изготовление плюющегося кислотой монстра. Орудия, установленные на инопланетных устройствах, часто-часто засверкали синим. То тут, то там вокруг нас начали вскипать под синими лучами маленькие гейзеры из камня или асфальта, образовавшиеся после попадания в них ярких до рези в глазах импульсов энергии. Расстояние между нами быстро сокращалось, но, к счастью, таких прицельных выстрелов, как по Александру, больше не было. Наверное, им мешала скорость. А может быть, где-то рядом засел пока не виденный нами снайпер.
Стук автоматов, к которым почему-то никак не мог присоединиться пулемет, вселил в меня уверенность. Но пришельцы, до которых осталось только метров сто, огонь проигнорировали. Они, несмотря на свинцовый дождь, продолжали приближаться к нам. Твари уже подобрались практически вплотную, и теперь рассеяние импульсов их оружия стало куда меньшим. Правда, силуэты двух из них несколько раз мигнули и расплылись, будто скрытые на мгновение появившимся из ниоткуда и ушедшим в никуда полиэтиленовым зонтиком. Раздался чей-то вопль, наполненный одной лишь болью. Похоже, одним человеком на планете стало меньше. Кажется, нам каюк. Если их защищает силовое поле, такое же, как то, что накрыло города, мы для них просто мишень.
И тут мимо пронеслась граната, едва не доведя дело до мокрых штанов. Казалось, еще чуть-чуть, и она унесла бы с собой мое левое ухо в качестве навесного поражающего элемента. Грянул взрыв. На этот раз солдат положил заряд точно в цель. Или, по крайней мере, не сильно промазал. Снова вспыхнуло марево защитного поля, но в этот раз оно оказалось бессильно помочь своим владельцам. Инопланетные машины, подобравшиеся к нам уже метров на сорок, закувыркались в разные стороны. А поскольку мчались они с весьма приличной скоростью, то их водителей приложило о твердое асфальтовое покрытие улицы по нескольку раз. Под конец двое еще и в кирпичные стены домов влетели, пробив собой насквозь один и тот же дощатый забор.
– Круто! – объявил Вячеслав, да так громко, что голос его разнесся, наверное, по всей округе.
Я обернулся к нему. Парень стоял в картинной позе гранатометчика, припав на одно колено, и метровая труба в его руках все еще дымилась. Как он смог под таким огнем встать и уцелеть, не знаю. Зато стало понятно, почему молчит старшина. Луговский лежал, обняв пулемет, и курился, словно только что погашенная свеча. Наверное, в него попали не один раз. И, скорее всего, даже не два. Одежда тлела, а лицо превратилось в жуткую маску из-за крови, вытекавшей из рваной дыры на лбу.
– Давайте-ка убираться отсюда, – громко предложил Ден, буквально подвывая при каждом слове и неловко придерживая правую руку, рукав на которой носил следы свежих подпалин. Кажется, это он кричал от боли. Правда, пока непонятно, насколько сильный вред ему причинило попадание. Ну, кисть не отваливается, уже хорошо. Остальное медики поправят. Наверное. – Разведку боем, по-моему, мы провели. Да такую, что куда уж больше. Если чего, все претензии начальство должно старшине предъявлять, пусть земля ему будет пухом.
– Ага, ты прав целиком и полностью, – согласился с ним Слава, вставая в полной рост и запуская руку куда-то в недра носимого на спине мешка. – Только перезаряжусь…
Это были последние слова парня. Тонкий луч, точно такой же убил Александра, ударил его в живот. И, не думая обрываться, медленно пополз вверх, с ужасающей легкостью разваливая тело на две половины. Солдат успел закричать, но жуткий вой умирающего почти мгновенно сменился бульканьем, когда он упал навзничь и больше не шевелился.
Как оказалось, один из трех водителей остался жив после катастрофы. Он теперь лежал, придавленный своим транспортным средством, и целился в нас из какой-то странного вида штуковины, похожей на пульт от телевизора. А я из живых к нему оказался ближе всего. Все еще конвульсивно дергающий ногами Вячеслав не в счет. Пистолет как будто сам уставился в голову пришельца. Я взглянул своими глазами в его гигантские буркалы без зрачков и спустил курок. Сноп пламени, вылетевший из ствола, пожалуй, не уступал аналогичному из гранатомета. Руку чуть не оторвало отдачей, вырвав куда-то в сторону и вверх. Под лопаткой ощутимо хрустнуло. Но зато башка инопланетянина украсилась большой дырой, из которой начала толчками выплескиваться зеленая, не похожая на человеческую, кровь.
– Делаем ноги! – скомандовал Ден, вскакивая и готовясь бежать, пока на шум не пришел еще кто-нибудь. Но не успел он сделать и трех шагов, как небо рухнуло нам на головы. Во всяком случае, так показалось сначала. Гулкий удар в голове, будто там взорвалась петарда, а потом боль. Боль. И еще раз боль. Пришельцы включили свое оружие, которым уничтожили поселок. Наверное, мы бы там и умерли, но тут над крышами домов стремительно пронесся гигантский летательный аппарат, и впрямь вроде бы похожий на тарелку. А через несколько секунд после его пролета наведенная агония стала стихать. Будто ее что-то начало медленно и неуклонно ослаблять. Или, скорее, источник этой жуткой штуки от нас стремительно удалялся.
– Мы живы? – Даже не знаю, чего было больше в этом голосе, принадлежавшем непонятно кому: удивления, недоверия или следов пережитой муки. Судя по тому, как на меня уставились, это сказал я.
– Вроде бы да, – осторожно произнес Радик, сам, похоже, не верящий своим словам. – Они удрали. Но почему?
– Не привыкли к сопротивлению, – предположил Евгений. – А сейчас, когда на них напали, они запаниковали и решили, что тут крупные силы?
– Может быть, – вздохнул Ден и покосился на низко опустившиеся к земле облака, которые, потемнев, превращались в дождевые тучи. – Но тогда, ребята, вспомните слова старшины и приготовьтесь к вражеской бомбардировке! Она сейчас начнется, как только пришельцы отлетят на безопасное расстояние.
– Типун тебе на язык! – от всей души пожелал «предсказателю» я. – Накаркаешь. И давайте-ка лучше проинспектируем ближайший подвал или погреб. В таких домиках полудачного типа их не может не быть.
Мы едва успели спрятаться. Правда, не в подземное овощехранилище, а в вырытый под домом, рядом с которым мы едва не приняли последний бой, гараж. И тут земля дрогнула. Раз, другой, третий, десятый… То ли на двенадцатом, то ли на тринадцатом сотрясении все остановилось. Инопланетяне не стали ровнять этот поселок с землей, ограничившись точечными ударами в известные лишь им самим цели. Правда, окончательно мы поверили в это лишь спустя полчаса, когда отважились выбраться на поверхность. Стекла во всех окнах окончательно повылетали. Теперь найти здесь целую раму было не легче, чем живую рыбу посреди пустыни. В нескольких местах виднелись громадные, пышущие жаром воронки, на месте которых раньше стояли некие здания, значительно крупнее обычных домов. Вероятно, одно из них и было школой, куда мы первоначально направлялись. Кое-где снесло шифер или черепицу. Пара усадеб покосилась, раз в десять больше начинало заниматься пожаром от близкого соседства с раскаленными кратерами. Но поле боя совершенно точно осталось за нами. И трофеи тоже. Трупы трех инопланетян, непонятного монстра и останки механизмов, похожих на мотоциклы. Надеюсь, Евгений Борисович будет доволен и такими трофеями, у меня явно нет сил грабить компьютерные клубы, если от них хоть что-то осталось.
