93
Обыск у Кремье шел уже добрых два часа, когда Николя присоединился к своим людям. Его выбор был сделан, он официально вернулся к своей должности. Он решил вымотаться на земле, чтобы работа и усталость притупили боль, биться, сколько позволят силы. Ламордье прекрасно понимал: то, что сыщик имеет личный интерес, для расследования не подарок. Но кто знал досье лучше Николя? Так что окружной комиссар поставил условие: пока никакого служебного оружия и, куда бы Белланже ни пошел, его всегда будут сопровождать.
Обыск у врача мало что дал. Жак Леваллуа оставил у входа четыре больших металлических ящика с деловыми бумагами, в которых еще предстояло разбираться. Где-то на верхнем этаже гудела дрель.
– Это дом господина Кто-Угодно, – объяснил Леваллуа. – Есть даже собака, ее заперли в кухне, йоркшир. Бертран наверху со слесарем вскрывает сейф.
Надев латексные перчатки, Николя подошел к книжному шкафу рядом с телевизором. Много классики, книги по истории, по музыке. Никаких медицинских трудов. Он поднялся по лестнице и вошел в спальню. Сейф был встроен в стену. Большая картина – лесной пейзаж – стояла в изножье кровати. Письменный стол в углу, на нем ноутбук. Подошел Бертран Казю, ему пришлось кричать, чтобы перекрыть оглушительный гул дрели. Он указал на стол:
– Я заглянул в компьютер Кремье. Навигатор SCRUB установлен, но на первый взгляд нет ничего компрометирующего. Ни открытых окон, ни какого-либо общения. Опять этот окаянный Darknet с его анонимностью.
Письменный стол, большой, из массивного дерева, с ящиками, стоял слева. На подносе в беспорядке – стаканчик для карандашей, ножницы, самоклеящиеся листочки. Николя открыл ящики – там были только бумаги и канцелярские мелочи. Он наклонился и поднял мусорную корзину.
– Она была пуста?
– Да. Все мусорные ведра, кстати, пусты.
– Очень аккуратный…
Николя подвигал мышку ноутбука. Рабочий стол тоже чистый, функциональный. Он поискал почтовый ящик, но тщетно: вероятно, Кремье пользовался почтой Darknet. Гул дрели вдруг смолк. Слесарь положил тяжелый инструмент на пол и с удовлетворенным видом потянул на себя дверцу сейфа.
– Открыто. Работенка была не из легких.
Убедившись, что замок не защелкнется, он собрал свои инструменты, пожал руки двум полицейским, перекинулся с ними парой слов и ушел. Николя подошел и открыл дверцу. Внутри, посередине, в окружении дорогих драгоценностей и небольшого количества наличных денег, стояло письмо на подставке. Николя всмотрелся внимательно, и в груди у него все сжалось. Цвет, текстура, плотность… Он осторожно приподнял подставку. Поверхность письма, очень белая, затрепетала. Сыщик повернулся к своему подчиненному:
– Это… на том же материале, что и письмо, которое я получил больше года назад. Человеческая кожа.
Бертран Казю стиснул зубы и ничего не сказал. Полоса кожи, прошитая по краям черной ниточкой, была натянута на рамке, точно произведение искусства. Письмо было написано от руки, изящным почерком, тушью, как и в первый раз.
Наверху стояла дата. 28 ноября 2013, прошлый четверг, – как раз перед тем, как они взяли хакера. Николя и Бертран прочли одновременно вполголоса.
Дорогой Эрве,
хорошо иногда взяться за перо и вынырнуть ненадолго из глубин виртуального мира. Не будем забывать, что изобретение письменности часто использовалось, чтобы отличить доисторические времена от исторических, примата от мыслящего существа. Не станем же от нее отрекаться и понесем ее так далеко, как только сможем. Это одна из редких ценностей, которую мы должны сохранить от этого прогнившего мира.
Надеюсь, что вы оцените качество материала, который я использую только по особым случаям. Когда-нибудь я объясню вам его происхождение. Вы посмеетесь.
Вы работали по сей день просто замечательно. Ваша самоотверженность все эти долгие месяцы, ваше терпение, ваша способность убеждать и эти идеи, которые мы разделяем вот уже целый год, отвечают моим самым смелым ожиданиям. Я не ошибся в вас.
Скоро этот мир, зараженный посредственностью, убожеством и иждивенчеством, воспламенится, а затем изменится. Эта Земля, пришедшая в упадок, должна глубинно преобразиться, возродиться на здоровых основах. Жизнь будет наконец очищена, и из семени прорастет лучшее. Человек, такой, каким мы его знаем, – худший вирус планеты. Он размножается, разрушает, исчерпывает собственные резервы, без всякого уважения, без стратегии выживания. Без нас эта планета несется прямиком к катастрофе. Нужны чистые люди, отобранные среди лучших, а остальных – следует истребить. Микробы – вот решение. Я в свое время потерпел неудачу с чернокожими. Но надо учиться на своих ошибках, и на этот раз у нас все получится. Мы вычистим всех, без различия цвета кожи, без границ.
Но прежде вы должны знать, до какой степени я рассчитываю на вас и на будущую операцию. По окончании ее вы угостите моими особыми конфетками вашего рекрута. Он становится нестабилен и опасен для нас. И сожжете бардак, служащий ему жильем. Мы не должны рисковать.
Между тем вы заслужили доступ к самым глубинным тайнам нашего мира: тем, что закрыты в Черной комнате. Там, где одни идут к свету, другие же неустанно спускаются во тьму. Там, в этих безднах, мы чувствуем себя лучше всего. Это наша территория, кладезь всех наших надежд.
Я пошлю вам сегодня же вечером через Darknet GPS-координаты, которые позволят вам добраться до Черной комнаты. Выучите их наизусть и уничтожьте. Когда вы войдете в Комнату, выйти уже не сможете. Такая ей дана власть. В первое время вы сможете смотреть, не прикасаясь. Вы будете просто зрителем, но зрителем весьма привилегированным.
Со всем моим восхищением,
Человек в черном.
Время остановилось. Бледный свет лампочки заострил два лица, углубил морщины. Сыщики переглянулись, ошеломленные этим чудовищным текстом. Бертран Казю был вне себя.
– Кремье мог сказать нам, где находится Черная комната. И он мертв.
– Это письмо – как награда. Повышение в чине. Человек в черном приглашает Кремье проникнуть в свои тайны. Бороться вместе с ним за очищение расы. Он говорит о неудаче с чернокожими, с людьми, которым нет места. Этот тип, должно быть, ставил в прошлом эксперименты над этими народами…
Казю смотрел на слова, написанные изящным почерком на том, что было когда-то человеком.
– Кремье был убит Человеком-птицей через несколько дней после получения этого письма. Если Человек в черном так его уважает, почему же его убрали? Нелогично.
Николя положил письмо на край сейфа.
– Нет, все логично. Амандина Герен назвала имя Эрве Кремье, когда была заперта в подпольной лаборатории. Человек-птица понял, что Кремье засекли, что его вот-вот возьмут. И что он может выдать его. Поэтому он его убил.
– Значит, их группа разваливается?
– Я думаю, что Человек-птица вышел из-под контроля. Наверняка все эти убийства, этот всплеск насилия ударили ему в голову. Теперь он действует один, не знает границ, и я думаю, что на этой стадии Человек в черном больше не имеет над ним власти. Он ведь и сам пишет об этом в письме: «Он становится нестабилен и опасен для нас».
Николя вздохнул. Он думал о Камиль. Распятое тело неотступно стояло перед глазами, и ему пришлось приложить все силы, чтобы сохранить самообладание.
– Он говорит в письме о GPS-координатах. В машине Кремье нашли навигатор?
– Да, в бардачке. Но в него уже заглянули – пусто.
Николя почесал подбородок, подойдя к письменному столу. Он смотрел на шариковую ручку, лежавшую справа, рядом с пачкой самоклеящихся листочков.
– GPS-координаты – штука сложная, их так просто не запомнить.
– Если он их где-то записал, то наверняка позаботился все уничтожить.
Николя осторожно приподнял пачку чистых самоклеящихся листочков, лежавших прямо перед ним.
– Не скажи. Кое-что надо попробовать.
