35
Обыск был закончен.
Компьютер и мобильный телефон Северины Карайоль отправились в руки экспертов, которым предстояло разобрать по косточкам ее электронную жизнь и ознакомиться с ее привычками, образом жизни, связями. В жестких дисках и гигабайтах содержится сегодня изрядная часть нас самих и нашей идентичности.
Шарко и Казю методично перерыли шкафы, ящики, все уголки маленькой квартирки. Много медицинских рецептов, самый старый из которых был четырехнедельной давности, говорили о том, что Северина Карайоль принимала коктейль из трициклических антидепрессантов – больше всего лароксила – и снотворных, тех самых, что нашли рядом с ее телом. Шарко быстро проглядел счета, последние банковские выписки, не обнаружив никаких сверхобычных расходов. Ключ от квартиры торчал в замке с внутренней стороны: все указывало на то, что Карайоль сама оставила дверь открытой, чтобы ее тело нашли.
После разговора с Амандиной Люси быстро опросила соседей по лестничной площадке, которые ничего не заметили. Они вообще редко встречали Северину, скромную девушку, никогда не причинявшую беспокойства. Когда Люси напомнила, что у их соседки до сентября или октября был сожитель, они лишь сказали, что никогда не видели ее с мужчиной. Один сосед, знавший, что Северина работала в Институте Пастера, спросил, связана ли ее смерть с мертвыми птицами и гриппом, о которых говорили по телевизору. Разумеется, Люси ответила, что нет.
Бернар Казю вышел с коробкой, полной бумаг, а Люси присоединилась к своему мужчине, который был в ванной. Он вкратце рассказал ей, как продвигаются поиски. Перед ним стояли в ряд два десятка флакончиков с шампунем с названиями крупных парижских отелей – «Меридьен Этуаль», «Интерконтиненталь Опера»…
– Мне кажется, я теряю время. Ты сказала, что Карайоль бросили полтора месяца назад. Она впадает в депрессию, начинает лечиться спустя две недели. Все это представляется мне вполне логичным. Пока я не вижу ничего… аномального.
– Мне бы все-таки хотелось поговорить с ее бывшим, этим Патриком Ламбаром. Я послала запрос на его данные, жду ответа.
Шарко кивнул:
– Ладно… Скоро шесть. Насколько я знаю, Николя поехал в лабораторию Карайоль с коллегами из антитеррористической бригады, задать несколько вопросов и осмотреть место. Езжай прямо домой, если хочешь. Я заеду в ясли, заберу Жюля и Адриена.
– Хорошо. Эти флакончики с гелем для душа, откуда они?
– Они были вот в этом шкафчике. Эти штуки бесплатно дают в отелях, мы все суем их в чемоданы, перед тем как сдать ключи.
– Их тут много. А отели недешевые. Лаборант много зарабатывает?
– Мне кажется, платила не она. Я смотрел, никаких следов в ее банковских выписках. Но ее ведь могли пригласить, верно?
– Патрик Ламбар, ты хочешь сказать?
– Он или кто другой.
Шарко бросил ей флакончик. Он был из «Меридьен Этуаль».
– Заедешь туда завтра…
– Ты меня приглашаешь?
Шарко улыбнулся. Они вышли из квартиры. Лейтенант запер дверь на ключ и повернулся к своей подруге:
– Как ты себя чувствуешь? Я хочу сказать… Никаких тревожных симптомов?
– Все в порядке. Стучу по дереву, но я никогда не болела гриппом. Или так давно, что не помню. А ты?
– Я вообще никогда не болею. Разве что небольшая шизофренийка, а так все в порядке. Но очень важно, чтобы дети не подцепили эту пакость. Будем осторожны, хорошо?
