Глава 6
– Петр Викторович, ну нельзя же так-то. Эдак вы настроите репортеров против себя, а они злопамятны. И потом, все эти газетчики могут неустанно грызть себе подобных. Но как только их задевает кто-то со стороны, они тут же дружно набрасываются на него.
– Уже знаете. А ведь ни в одной газетенке и словом не обмолвились о моем скандальном поведении.
– Работа у меня такая.
Ротмистр сделал приглашающий жест, напротив себя, за столом уставленным довольно дорогими яствами. Н-да. Цепной пес самодержавия любил побаловать себя изысканной кухней. За казенный счет, разумеется. Конечно у жандармов высокое жалование, но не настолько, чтобы столоваться в отдельном кабинете ресторана «Астории». Пара тройка походов в месяц, это еще вполне приемлемо. Но о регулярном посещении подобных заведений нечего и мечтать.
Н-да. И снова «Астория». Вот как тут не быть суеверным. Пусть его высоко благородие пока еще и не сказал ничего такого-эдакого, но Петр не ждал от этой встречи ничего хорошего. Ну вот не складывалось у него хорошее ни с жандармским управлением, ни с этой клятой гостиницей и ее рестораном. И плевать, что на этот раз он в отдельном кабинете.
Тем не менее Пастухов, благодарно кивнул, и опустился на стул с высокой спинкой. После чего, тут же принялся за расставленные на столе блюда. Избежать встречи, как и самого места он не мог. Но с другой стороны, вкусно поесть он любил. Так отчего бы не подсластить горькую пилюлю хотя бы великолепными блюдами.
– Итак, господин ротмистр? – Прожевав первый кусок и бросив, на жандарма вопросительный взгляд, произнес Петр. – Я весь внимание. Вы весь пригласили меня вовсе не для того, чтобы попенять, за резкие высказывания в отношении репортеров.
Что и говорить, с этой пресс-конференцией Петр едва не сел в лужу. И даже кое-кого настроил против себя. Недостало ни выдержки, ни гибкости, ни еще бог весть чего. Словом, если бы ребятки решили его линчевать, поводов для этого он предоставил достаточно.
– Разумеется я здесь не за этим, – с улыбкой заверил Потапенко. – Но я попросил бы вас обращаться ко мне по имени отчеству. Ведь я в партикулярном* платье.
*То есть, без формы. В гражданской одежде.
– Ну да. И что, Григорий Юрьевич, от этого наша беседа принимает менее официальный характер, и станет для меня более приятной.
– Петр Викторович, вы приняли нашу помощь.
– А у меня не было другого выхода. Даже если бы я пожелал открутить все обратно, то у меня ничего не вышло бы. Вы бы не дали. Уж не знаю, в чем тут дело, но вы тут же вцепились в меня как клещ.
– И прошу заметить, не только я.
– Так в чем же дело? Ну кроме как внутри, так и внешнеполитической важности данного мероприятия?
– Ну, не стоит столь уж пренебрежительно высказываться по поводу политического аспекта. Для экономики ваш автопробег будет более чем полезен. Потому что явственно укажет на новую транспортную артерию, пронизывающую всю страну. А это существенный толчок к развитию автомобилестроения и сопутствующим направлениям. Ведь автомобили нужно заправлять топливом и обслуживать, шоферам где-то отдыхать и питаться. Но главное это все же политика. И не столько внутренняя, сколько внешняя. И здесь вам отводится одна из ведущих ролей.
– Даже та-ак, – не смог удержаться от сарказма Петр.
Пастухов чувствовал, что уже влип. Он понимал это с самого начала. Вот только понятия не имел где именно, и в чем это выразится. Единственно, что он знал наверняка, так это то, что ему это не понравится.
– Напрасно иронизируете, Петр Викторович. Вам выпала честь, послужить интересам России.
– Че-эсть?
– А вот тут ирония и вовсе неуместна. Коль скоро вы живете в государстве, то должны сознавать, что кроме прав, у вас есть еще и обязанности. И одна из первых, служить интересам отчизны.
– А если я не желаю служить интересам государства там, где посчитаете это нужным вы? Если я хочу просто жить. Платить налоги, обеспечивать работой людей, помогая им содержать свои семьи. По примеру моего тестя, я недавно открыл техническое училище, есть автошкола. Начал строительство рабочего городка. Это ведь то же своего рода служба. Разве нет?
– И то что вы делаете просто замечательно. Несмотря на серьезные траты и напряжение сил, вы сегодня осуществляете задел на будущее. Но скажите, сможете ли вы выжить без поддержки государства? Заметьте, я сейчас даже не о физическом выживании, а об экономическом. Через сколько вы разоритесь и пустите все ваши начинания на ветер? То-то и оно. Любишь кататься, люби и саночки возить, – назидательно закончил ротмистр, и отправил в рот кусочек мяса, нанизанный на вилку.
– А ничего, что наши начинания в первую очередь выгодны России? – Все же попытался возразить Пастухов, положив руки сжимающие вилку и нож, на край стола.
– Возможно. Но это в дальней перспективе, и пока еще не столь однозначно, – сглотнув, ответил жандарм. – Даже промышленное производство каучука может оказаться не столь уж выгодным, и вы вылетите в трубу. Думаете производители и поставщики природного каучука будут просто так смотреть на то, как вы отнимаете у них такой лакомый рынок сбыта как Российская империя? Да они начнут поставлять каучук по сниженным ценам, превращая ваше производство в убыточное. Государство же может решить эту проблему всего лишь принятием соответствующего таможенного тарифа на природный каучук.
Хм. Ну вообще-то, полностью Петр не разорится в любом случае. Есть еще и прииск, золотая россыпь которого истощится не через год, и не через два. Правда заводы практически наверняка не выстоят. В принципе, и бог бы с ними. Как говорится, не жили богато, нечего и начинать. Но без поддержки государства, клуб быстренько помножит его на ноль.
Однако, главное даже не это. В конце концов ему не привыкать. Но это если бы они начали охоту только на него. А ведь они не оставят в покое никого из его близких. Александра с дочерью, Кессених с семьей, Виталий Юрьевич. Эти упыри дотянутся до всех, в этом Петр не сомневался ни мгновения. И правительство вполне может поступиться гибелью одного из своих видных промышленников. Главное, чтобы выжило производство. А оно устоит и без владельца с наследниками. Так что, хочешь, не хочешь, а правила игры придется принимать.
– И что же я должен буду сделать? – Возвращаясь к блюду, и вдруг осознав, что совершенно спокоен, поинтересовался Петр.
– Во-от. Слова не мальчика, но мужа, – отсалютовав ему бокалом, и пригубив красное вино, произнес ротмистр. – От вас, Петр Викторович требуется сущая безделица. Вам надлежит доставить кое-какой груз из Пекина в Чойр. Это административный центр Гоби-Сумберского аймака.
– Монголия, – догадался Петр.
– Монголия, – соглашаясь, кивнул жандарм.
– И что же я повезу? Или это великая тайна?
– Тайна. Но… Какой смысл скрывать это от вас, коль скоро вы должны будете не только доставить груз, но еще и обеспечить скрытность. Вам надлежит доставить полтора миллиона рублей. Борьба за независимость весьма затратное мероприятие. Многие князья готовы выражать свои верноподданнические чувства исключительно за звонкую монету.
– И для чего понадобился я? К чему городить огород, и закручивать многоходовую операцию? Доставить деньги в Пекин, рискуя засветиться. Потом тащить их через половину страны и границу. Ведь вам куда проще доставить деньги иным маршрутом. Прямиком из Забайкалья. Я точно знаю, что позиции у нашей контрразведки там весьма серьезные. И кстати, отчего этим вопросом занимаетесь вы, а не разведка?
– Как много вопросов, Петр Викторович, – ухмыльнулся Потапенко, нанизывая на вилку очередной кусок мяса. – Попробую ответить. Итак, что касается меня. Капитан Клюев, ваш бывший куратор, дал вам характеристику как личности весьма своенравной и практически неуправляемой. Не очень хорошие качества для выполнения возлагаемого на вас задания. И как бы вы себя повели, прогнозировать достаточно сложно. Даже несмотря на то, что теперь вам есть что терять и за кого бояться.
Петр бросил на жандарма весьма красноречивый, и не обещающий ничего хорошего, взгляд. Ротмистр правильно его истолковал. Да и трудно не понять его значение, обладая доступной ему информацией в отношении собеседника.
– Вот видите Петр Викторович. Сидит в вас эдакая решимость, не распутывать сложные узлы, а рубить их с плеча, – потыкав в его сторону вилкой, совершенно спокойно произнес жандарм. – Я же вам уже однажды помог, и отношение у вас ко мне весьма неоднозначное, а значит и совершать глупости вы торопиться не будете. Дальше вам конечно же предстоит работать с разведотделом Генерального штаба. Что же касается многоходовой операции… Видите ли, насчет звонкой монеты это вовсе не фигура речи. Монгольские князья предпочитают иметь дело с благородным металлом. Как впрочем и остальное население Монголии. Впрочем, вы это наверное и так знаете, – Петр кивнул, подтверждая предположение жандарма. – Так вот, полтора миллиона золотом имеют значительный вес. Более тонны. Согласитесь, весьма значительная масса.
– Согласен.
– А ваш грузовик, имеет грузоподъемность в шесть тонн.
– Вообще-то, учитывая то, что предстоит гонка по пересеченной местности, КАЗ будет иметь загруженность не более четырех тонн. В идеале конечно лучше бы меньше, но по условиям оглашенных нами правил, участники пробега смогут использовать только те запасные части, которые сумеют увезти с собой.
– Н-да. Жестко вы.
– Иначе никак. Я смогу выиграть эту гонку, если сделаю ставку на выносливость. Только так, и никак иначе. Вы же хотите обременить меня дополнительным грузом на самом сложном участке, перед пустыней Гоби.
– Понимаю. Но интересы государства…
– Уж поверьте, то что делаю я так же затрагивает интересы государства, – убежденно перебил его Петр. – Причем в куда более значимой мере, чем предоставление рабочих мест нескольким тысячам человек. Одно только производство синтетического каучука, которое вы отчего-то недооцениваете. Интересно, что вы будете делать, если его попросту откажутся продавать в Россию. Вспомните, что было полвека назад, когда Германия давила на Россию, используя свое преимущество в промышленности. Ну да, оставим производство каучука. Наши двигатели… – Петр запнулся, подбирая слова, а потом продолжил. – Понимаете, за ними будущее. И чем быстрее Россия сделает на них ставку, тем большее преимущество получит впоследствии. Ну посудите сами, с чего бы господам создавать тайный клуб и с такой настойчивостью, и даже жестокостью, противодействовать созданию ДВСов. Ну была бы это никчемная идея, так и бог бы с ней. Сама сдохнет. Вон ведь на стирлинг такой охоты нет. К чему? Ведь при всех его положительных сторонах, у него есть огромный недостаток – неизменная громоздкость. А вот ДВС… Этот автопробег, должен показать его преимущество, и обратить на него внимание.
– Возможно вы правы. А возможно нет. К сожалению, я в механике разбираюсь слабо, Как и офицеры Генерального штаба, в купе с чинами министерства иностранных дел, – пожав плечами, ка-то уж совсем легковесно, ответил ротмистр. – Зато мы прекрасно сознаем внешнеполитические интересы России. А они требуют, в кратчайшие сроки обуздать милитаристские устремления Японии. И похоже, что сделать это не ввязавшись в очередную войну не получится. Поэтому, необходимо сделать все, для того чтобы наше участие в этой войне было минимальным. Две последние войны нас кое-чему научили. Проще заплатить золотом, чем кровью.
– Я понимаю. Интересы государства важны. Но отчего бы не посмотреть дальше своего носа?
– Мы смотрим. Не сомневайтесь. Даже если вас задержат с золотом, вы частное лицо, пытающееся провезти в страну золото контрабандным путем. Никакой политики. И то, это при условии, что вас будет кто-нибудь досматривать. А это сомнительно, при таком интересе со стороны газетчиков. Не думаю, что японцы станут усердствовать как-то противодействуя вам. И уж тем более не станут досматривать с особым тщанием. Что же касается гонки… Даже если вас задержат и арестуют, повторюсь, за контрабанду. У вас в гонке останутся еще три автомобиля с вашими двигателями. Не делаете же вы ставку только на себя. Так что, как видите, мы подумали и об этом.
Петр в очередной раз смерил ротмистра взглядом, и на конец сдаваясь, тяжко вздохнул. Похоже у него опять не было выхода. Ну или во всяком случае, он его не видел. Пастухов получил то, чего хотел больше всего на свете. Дом и семью. То, ради чего он готов сражаться до последней возможности. Но к сожалению, борьба вышла неравной, и без союзников ему не обойтись.
Он уже практически проиграл на информационном поле. Еще немного, и сенсация о существовании тайного клуба промышленников, превратится просто в миф. После того, как обыватель уверится в этом, избавиться от Петра и его близких не привлекая особого внимания, не составит труда. Отчего он уверен в том, что с ними расправятся? Да потому что его противники упыри, и привыкли решать серьезные вопросы радикально.
В этих условиях невозможно недооценить поддержку государства, раскрывшего над ним зонтик. Н-да. И вот теперь похоже настал его черед платить по счетам. И он заплатит. Никуда не денется. Хотя бы потому что, он и без того рискует, лично участвуя в этой гонке. Но и не участвовать не может. Хотя бы потому что, будет чувствовать себя последней сволочью, сознавая тот простой факт, что сам остается в стороне, пока другие рискуют, чтобы дать жизнь его детищу.
Нет. Конечно, помимо этого его толкала вперед неуемная натура, и жажда действий. Ну и очередная солидная доза адреналина. Куда же без этого. Вот хочется ему остроты ощущений, хоть ты тресни. Контрабанда же золота… Ну не повесят же его, в самом-то деле. Отчего-то он даже не сомневался в том, что по Китаю прокатится без проблем. Так что, если его схватят и потянут в суд, то будет это в Монголии. А там глядишь, вскоре и русский протекторат установится.
Словом, риск конечно увеличивался, но не настолько, чтобы отметать предложение Генерального штаба, и начинать ненужное противостояние. Плюсы явно перевешивали. Ну а коль скоро так, то… В конце концов, запас по грузоподъемности все одно остается солидный. Почти в тонну.
Опять же, нагрузку можно слегка и уменьшить, урезав количество запасных частей. Оно конечно… Но с другой стороны, отчего бы и нет. За прошедший год непрерывной эксплуатации, повылазили все основные болячки. Кое с чем удалось справиться. Кое-что приходится учитывать, и иметь в ремкомплекте. Как же им еще далеко до того времени, когда автомобили смогут без особых хлопот преодолевать по три сотни тысяч верст.
Подумал было, разделить золото между двумя грузовиками. Но потом отказался от этой идеи. Практически с самого старта, гонщики разобьются на четыре группы. Строго по классам автомобилей. И если по рокадным дорогам, внедорожники и обычные авто, будут вполне сопоставимы по скорости, то с момента ухода на проселок, внедорожники получат несомненное преимущество. Так что, все золото придется грузить в свою машину.
Петр размышлял над этим, покидая гостиницу. Обсасывал эти мысли со всех сторон, и когда уже выехал за пределы столицы. Ему сейчас нужно было в Колпино. Городок где были сосредоточены его штаб-квартира, и основные активы. Хм. Ну, будущие основные активы. Что и говорить, сейчас они только сосут, причем весьма усердно.
Из самого-то Петра предприниматель так себе. Никакой, в общем-то. Поэтому он основывается на мнении Кессениха, который помимо того, что является грамотным инженером, еще и неплохой делец. А инженер убежден, что придет время, когда убыточное предприятие в конце концов станет головным в их концерне. Ну да. У Кессениха был весьма солидный пакет акций и право далеко не последнего голоса…
За Руссо-Балтом вздымался столб пыли. Впрочем. Вернее будет сказать все же густой шлейф. Ветра практически нет, поэтому пыль стоит медленно оседающей стеной. Ох не скоро еще начнут асфальтировать рокадные дороги. У Петра была мысль поставить нефтеперегонный завод. Выгода очевидна. Поэтому они так и поступят. Опять же, сырье для каучукового завода.
Правда, задумку с асфальтовым покрытием дорог, Кессенних отмел сразу же. Организовать дорожную компанию и обеспечить ее техникой по последнему слову, не трудно. Во всяком случае, это не идет ни в какое сравнение с их тратами, и намерениями на будущее. Иное дело, кто заплатит за улучшение дорог? Уж не казна, это точно. Денег там как всегда не хватает даже на самое нужное.
Вот странное дело. Вроде бы и другой мир, и история вильнула в другое русло, а опять все как через одно нехорошее место. Войну Японии проиграли, как оно и было в его мире. Зато никакой революции и парад победы в Берлине после первой мировой. И подход у властей вроде как чуть более адекватный, а Транссиб построили на двадцать лет позже. Да еще и влияние на Дальнем Востоке почти напрочь растеряли. В Монголии сейчас японский протекторат. В Маньчжурии, марионеточное правительство и она входит в состав Японской империи.
Свернул на подъездную дорогу к заводу. Тут покатил по асфальту. Невольно осмотрел салон автомобиля на предмет пыли. Молодец Руссо-Балт, достойно противостоит превратностям дороги. А ничего так. Салон настолько герметичен, что не предоставляет пыли ни единого шанса.
Это стало заметным в еще большей степени, когда он остановился на служебной парковке и вышел из авто. Вид представительного авто, что говорится не впечатлял. Черный цвет кузова едва просматривался сквозь толстый слой серой пыли.
Надо будет что-то придумать с изменением расцветки автомобилей. А то они сплошь черные, в крайнем случае белые или бордовые. К примеру, серебристый, он не такой маркий, и должен быть более востребован. С такими-то дорогами, точно.
Н-да. Курица в гнезде, яйцо в… А он уже прибыток считает. Впрочем, если не верить в то, что у тебя все получится, то нечего и браться. Так что, пошло оно все, к бениной маме. Нужно уже сейчас думать о будущем, и работать в этом направлении.
Петр захлопнул тяжелую дверь автомобиля, и оставив его на стоянке, рядом с другими авто, направился в здание заводоуправления. Невольно подумав о том, что его стальной конь на фоне остальных соседей по стоянке совсем уж как-то выглядит замухрышкой.
– Алексей, организуй помывку моей машины, – задержавшись возле вахтера, распорядился Пастухов.
– Не беспокойтесь, Петр Викторович, сейчас передам в гараж, все сделают в лучшем виде, – заверил его мужчина средних лет, и крепкого сложения.
Вахтеры, что в зданиях, что на проходных, проходят по линии службы безопасности. На всех предприятиях концерна не встретишь сторожей из стариков и инвалидов. Потому как должность вовсе не номинальная. Петр вообще не позволял себе формального подхода к вопросам безопасности. Чай не от несунов и воришек бережется.
– Погоди, – остановил он вахтера, уже взявшегося было за телефонную трубку. – Я сам. Вспомнил что мне все одно туда нужно.
Вообще-то поначалу он хотел посоветоваться с Кесенихом. Но по здравому рассуждению все же передумал. Кто его знает, этого немца. А ну как, эта капля окажется решающей и перевесит чашу весов в сторону Германии. Они конечно союзники, но так уж сложилось, что все друзья России как бы себе на уме, и предпочитают не верность союзническому долгу, а выгоду.
У Петра же не было никакого желания оказаться на пересечении интересов двух держав. А в Китае интересы России и Германии пересекались. Причем в диаметрально противоположных плоскостях. Сходясь только в одном вопросе. Относительно Японии. Правда, это вовсе не означало, что они видели одни и те же пути решения данной проблемы. Устранить японцев, но при этом укрепиться самим, вот то, к чему стремились русские и немцы.
– Здравствуй, Николаич.
– И вам, здравия, Петр Викторович, – поздоровался мужчина возрастом за пятьдесят, с обвислыми пышными усами, с сильно заметной проседью.
Иван Николаевич служил начальником заводского гаража. В его ведении были как транспорт собственно завода, так и продукция сходящая с конвейера. Каждая единица должна была пройти обкатку на заводском автодроме. Минимум десять верст. Ну и при заводе техники хватает. Не смотри, что тот работает пока не в полную силу. Забот хватает.
Ну и где было готовить автомобили, как не здесь. Уж кто, кто, а Николаевич не подведет. Пусть у него за плечами было только реальное училище, а не университет. Зато, практика столь огромная, что в вопросах подготовки, эксплуатации и ремонта автомобилей, он мог дать сто очков вперед любому инженеру.
– Николаич, отправил бы кого на стоянку, чтобы моего красавца на мойку отогнали, да привели в божеский вид. А то, ей-ей, стыдно.
– Сделаем, Петр Викторович. Алешка!
– А, дядя Ваня? Здрасьте, Петр Викторович, – Тут же подбежал парнишка лет пятнадцати.
Наверняка из училища при заводе. Практика для них вполне обычное дело. Так и чередуют ее с теоритическими занятиями. Причем, на практику отправляют в разные места, чтобы выявить сильные стороны ребят. Ну а там уж как говорится, по интересам и возможностям. Нет не силком, а кому что понравится. Оно ведь если дело нравится, то и учишься ему не за страх, а за совесть.
– Вот что Алексей. Давай мухой на стоянку. Авто Господина Пастухова знаешь?
– А то, – сразу смекнув к чему клонит начальник, тут же воодушевился паренек.
– Отгони на мойку, и чтобы оно засияло, как сам знаешь, что у кота.
– Сделаю, дядя Ваня.
– Петр Викторович, ключи-то в авто? – Поинтересовался зав-гаражом.
– Да. В замке зажигания торчат.
Вот еще одна новинка привнесенная Петром. На паровиках к примеру ничего подобного нет. А тут, пажалте. Теперь не всякий дурак и угонит. Кессених предложил было пользоваться чем попроще, без ключей. Там всего-то и нужно, замкнуть пару контактов. Но Пастухов воспротивился такому упрощению. В конце концов труд не столь уж и велик, и стоит не так чтобы и дорого, зато насколько удобнее.
– Иван Николаевич, дело у меня к тебе, – провожая взглядом убегающего парнишку, произнес Пастухов.
– Я так думаю, Петр Викторович, по поводу автомобилей для гонки. Так вы не волнуйтесь. Автомобили все в лучшем виде. Сам каждую гайку проверил. Запасные части лично перебрал. За каждый брак, головой готов ответить.
Угу. Все так. На заводе каждый от владельца до последнего дворника знал, что именно стоит на кону этой гонки. Потому и отношение к ней особое. Прониклись люди. А отчего не проникнуться. Ведь не только судьба завода решается, но и рабочих. Ведь не дураки, видят каков замах. Целый рабочий городок строится. Но если завод не заработает в полную силу, все прахом. Никакому золотому прииску такую ношу не потянуть.
– Верю, Иван Николаевич. И в то, что все слесари работали не за страх, а за совесть, то же верю. Потому у меня вопрос не по этому поводу. На моем грузовике нужно будет в кузове сладить двойные полы. Да ладные, из хорошей доски, чтобы не прогибалось.
– К чему это? В доске весу дополнительного будет пудов на двадцать. А мы вроде как хотели облегчить грузовики.
– Знаю. Но надо. Да еще и учти, что в получившемся тайнике я груз повезу. Около тонны. Не гляди так. Сделаешь сам, и ночью. В помощники себе возьмешь одного, не больше. Сам гляди кого, но только учти, ни кому ни слова, – Петр внимательно посмотрел на Мужчину.
– Кхм. Сделать-то сделаем. Не вопрос. Возьму с собой Серафима, из того клещами слова не вытянуть. Только…
– Иван Николаевич, ты мне веришь?
– Кхм. Верю, Петр Викторович.
– С вас только работа, и молчание. А я даю слово, что вам это никак не аукнется. Но не обессудь, рассказать к чему мне это, я не могу.
– Какой просвет-то оставлять? – Покряхтев в последний раз, поинтересовался заведующий.
– Пару вершков*, не больше.
*1 вершок = 4,445 см = 44,45 мм
– Сделаем, Петр Викторович, не сомневайтесь.
– Вот и ладно.
Что же. Здесь вроде все. Ивана Николаевича учить, только портить. И то, что вопрос как бы не по механике, не имеет никакого значения. Это в мире Петра, без труда найдешь того, кто понятия не имеет с какой стороны браться за топор и пилу. Здешний народ работать умеет. Есть конечно и неумехи. Но это по большей части бездельники. Либо народец лихой, у которого специализация совершенно иная.
Петр прошел в заводоуправление, намереваясь тут же проследовать в конструкторское бюро. Александра получившая дополнительный стимул для работы, пропадала сейчас там. Обдумывала новую концепцию и прикидывала силы и средства, необходимые для воплощения новой задумки. Вот и пусть горит на работе. А то взяла моду, за руль прыгать. И чтобы непременно в автопробеге. Пусть корпит над чертежами. Для чего-то же она заканчивала университет.
В здание вошел с внутреннего двора, поднялся на четыре ступеньки, выводящие на уровень первого этажа. Он уже начал подниматься на второй этаж, где и располагалось конструкторское бюро, когда его окликнул вахтер.
– Петр Викторович.
– Слушаю тебя Алексей, – обернулся Пастухов.
– Тут к вам посетитель. Я позвонил в гараж, да мне сказали, что вы уж ушли.
– Я понял. Ну, пропусти.
Петр окинул мужчину лет тридцати внимательным цепким взглядом. При этом невольно слегка прижал руки к телу, ощущая твердость находящихся в наплечных кобурах пистолетов. Вроде гость и не представляет собой ничего особого. Эдакий хлыщ, с рассеянным и в то же время любопытным взглядом. Пусть и строен, но вовсе не выдающихся статей, где-то даже элегантен.
– Разрешите представиться, Мезенцев Илья Иванович.
– Пастухов Петр Викторович. Чем могу быть полезен?
– Мне посоветовал к вам обратиться господин Потапенко.
– Григорий Юрьевич?
– Именно. Это относительно озвученного им предложения.
– Ясно. Прошу в мой кабинет. Там нам никто не помешает.
Кабинет располагался на втором этаже. Просто так удобнее. Ведь там же были кабинет Кессениха, и конструкторское бюро Александры. А Пастухову в своем кабинете подчас и заняться-то было нечем. Ну вот такой он начальник. Всеми делами в основном заведовал Отто Рудольфович. Петр же был на положении свадебного генерала. С его знаниями и навыками, самое лучшее было отойти в сторону и не мешать работать другим. Разве только неизменно держать руку на пульсе.
– Итак? – Закрыв за ними дверь в кабинет, поинтересовался Петр.
– Позвольте я угадаю. Вы были в гараже, а значит наверняка отдали распоряжение об устройстве тайника.
– Вам не откажешь в прозорливости.
– Работа такая, – легкомысленно пожав плечами, ответил гость. – Капитан разведотдела Генерального штаба, Мезенцев.
– Ясно. Значит, основной заказчик пожаловал.
– Так и есть. Если вам не трудно, прикажите вашим людям прекратить работу.
– Она и не начиналась. Я распорядился сделать все ночью, – возразил Петр.
– Превосходно. Я так понимаю, что как минимум один человек в курсе неких приготовлений с вашей стороны?
– Двое. Но это надежные люди.
– Я ничуть в этом не сомневаюсь. Но все же их нужно будет препроводить к нам, для беседы.
– Будете отбирать подписки? – Догадался Петр.
– Будем, – отбросив легкомысленный тон, серьезно ответил капитан, – не в шутки играем. На кону десятки тысяч жизней, если не больше.
– Я все понял. Что-то еще?
– Грузовик нужно будет отогнать в наш гараж. Там его переоборудуют согласно новых задач.
– Вы в курсе, что наш отлет назначен на послезавтра?
– Разумеется. Вы сможете забрать свои авто уже завтра, скажем в два часа по полудни.
– Уверены, что сумеете переоборудовать сразу два авто?
– Два? – Удивился капитан.
– Именно. Сами посудите, два грузовика, отличающиеся друг от друга только наличием дополнительного моста привода, а оборудованы для дальнего перехода по разному.
– Н-да. Об этом мы как-то не подумали. Впрочем. Два, значит два. Кто их отгонит?
– Эти двое и отгонят, – пожал плечами Петр, имея ввиду зав-гаражом и слесаря.
– Отлично. Вот адрес. Их там будут ждать, – мужчина быстро что-то записал на листке блокнота, после чего вырвал его, и протянул Петру.
Н-да. Вот оно значит как все закрутилось. Впрочем, тот факт, что разведка ничего не пускает на самотек, уже обнадеживает. Куда меньше вызвало бы доверия, если вопросы с перевозкой полностью легли на его плечи. А так. Уже неплохо. Хотя риск конечно же все одно остается. Но когда знаешь за что рискуешь, оно куда как легче.
Кстати, Петра немало удивил тот факт, что разведка и контрразведка фактически сведены в одно ведомство при Генеральном штабе. Просто есть два отдела – разведка и контрразведка. В его мире вроде бы это были совершенно разные структуры и к Генеральному штабу не имели никакого отношения. У них вроде как была своя разведка, ГРУ.
Впрочем, сейчас по факту идет становление всех этих силовых структур. И вообще, этот процесс вечный. К примеру сейчас пограничная стража, находится в ведении министерства финансов. В то же врем, казачьи части, так же охраняющие границы, подчинены военному министру.
Словом, ничего удивительного в том, что местная структура власти и силовиков отличаются от его мира. Да он и у себя-то не больно был в курсе относительно этого вопроса. А уж здесь и подавно. Правда, местные реалии у него еще была возможность изучить, чего никак не сказать о потерянной для него Родины.
Воспоминания о потерянном навеяло тоску. Случалось с ним такое. Не понять отчего, но вот так нахлынет порой, и словно пыльным мешком накрывает. А ведь казалось бы, ничего его в том мире и не держало. Все дорогое и родное он обрел здесь. Но… Возможно причина в том, что он так до конца и не вписался в этот мир, будучи представителем более позднего времени.
В такие минуты у него было только две отдушины. Первая сейчас трудится в поте лица, стараясь объять все и сразу. Так что, до нее не достучаться. Нет, если потереться о плечо, да просительно мурлыкнуть… Но вот просить-то в такие минуты и не хотелось. Поэтому он поспешил на выход, и оседлав свежевымытый автомобиль, рванул домой. К дочери.
Жена вернулась только в сумерках. Когда уставшая, но довольная Ириша наконец заснула на его руках. Едва только взглянув на Петра, Александра тут же поняла, что с ним творится. Такая меланхолия на него нападала не часто. И только по одной причине.
– Опять? – Заботливо погладив его по голове, поинтересовалась она.
– Бывает, – устремив на жену влюбленный взгляд, ответил он. – как дела с новыми двигателями?
– Забыл? – Приложив пальчик к его губам, упрекнула она. – Дома, мы о работе не говорим. И о твоем мире мы то же говорить не будем, – опередила она его. – Нечего душу травить. Мы вообще ничего говорить не будем.
Она устроилась у него на коленях, от чего стул легонько скрипнул. Обняла и поцеловала, обволакивая своими мягкими и влажными губами его уста. Ч-черт! Как она хороша. Впрочем, он еще попытался сохранить рассудок, на секунду оторвавшись от нее.
– Сашенька, ты ведь голодна.
– И ты даже не представляешь насколько, – мурлыкнула она.
– Я не об этом, бесстыдница.
– А я об этом. Ты собрался нас бросить минимум на месяц. И что делать бедной молодке?
– Резонно.
– Отнесешь, или слабой женщине самой идти в спальню.
Ну, не сказать, что он сейчас был в лучшей форме. Близость жены на него до сих пор действовала так, что коленки подгибались сами собой, и в руках обнаруживалась предательская дрожь. Впрочем, жаловаться на это он не собирался. Да и сил все же достало, подхватить Александру впившуюся в него поцелуем, и подняться с ней на руках на второй этаж.
Н-да. Нет, они все же поужинали. Правда уже ночью, увлеченные на кухню урчащими от недовольства животами. И то. Сколько можно издеваться. Организм человека он ведь не железный. А тут еще и столь усиленные нагрузки. Эдак и до истощения дойти можно…
Утром Петр едва добрался до своего авто, на подгибающихся ногах. Оно бы, поваляться малость, как это сделала Александра. Но, нельзя. Ей-то особо торопиться некуда. А у него уже завтра дирижабль. И нужно еще успеть целую уйму дел. Опустившись за руль, и ощутив от этого неописуемое наслаждение.
Потом с тоской подумал о том, что сегодня будет последняя ночь, перед долгой разлукой. Правда тело отреагировало совершенно неожиданным образом. Хоть бери и возвращайся.
Ну уж нет. Нужно и делами заниматься. Петр решительно повернул ключ зажигания, и когда под капотом сытно заурчал мотор. Включил передачу. Оно бы прогреть. Но… В конце концов на дворе конец мая. Пусть и Северная столица. Он решительно выжал акселератор.
Правда тронуться с пробуксовкой не получилось. Не та мощность у двигателя. Да и бронированный Руссо-Балт, та еще тяжеленая дура. Поэтому авто тронулось плавно и где-то даже величаво.
Теперь заехать за Николаевичем и Серафимом, чтобы они потом перегнали грузовики из гаража Генштаба обратно на завод. Оно конечно, сказано было в два часа по полудни. Но дел у Петра до этого времени предостаточно. Завтра в дальний, и чего уж там, опасный путь. Так что, нужно привести все дела в порядок…
– Ну как вам, Петр Викторович? – Капитан не без гордости смотрел на творение рук, работников гаража.
– Хм. Ну, как вам сказать, Илья Иванович. Вообще-то я особых отличий не наблюдаю. Разве только топливные баки побольше, да в кузове добавилась какая-то бочка, – рассматривая свой КАЗ, ответил Пастухов.
– Куда правильнее ее называть цистерной для воды.
– Серьезная такая емкость. Любому паровику на зависть, – ухмыльнувшись, заметил Петр.
– И это как нельзя лучше вписывается в ваш образ. Любите вы во всем перестраховываться. Вон лебедку поставили, хотя ехать собираетесь на внедорожнике. Изрядный запас воды с собой повезете. Все же пустыню Гоби пересекать. Да и в степи вода далеко не на каждом шагу, солончаков, и тухлых водоемов хватает, а вот с пресными водоемами не все просто. Так что, вода лишней не будет.
– А ничего, что на каждом автомобиле и самолете будет установлена радиостанция. И самолеты эти будут барражировать над гонщиками?
– Ничего страшного. Техника есть техника. Ей свойственно ломаться.
– Ладно. Мне не впервой выставляться параноиком. На втором авто все то же самое?
– Ну а для чего же мы просили пригнать оба ваших грузовика. Второй получил точно такие же цистерну и баки, – указав на стоявший рядом автомобиль, пояснил капитан. – Ну а с легковыми…
– Там обойдутся канистрами. Разве только, накину еще по парочке, чтобы уложиться в общую тенденцию. От объема баков и цистерны, забрали много?
– Запас горючего остался на прежнем уровне, так что, вы ничего не потеряете. Запас воды значительно больше, прежнего. Заглянув в емкость, ничего кроме воды и дна цистерны не рассмотреть. В баке и подавно ничего не видно. На простукивание, никаких отличий. Кругом вода и топливо. Это не ваша кустарщина с кузовом. Все цивилизовано, и опрятно.
– Мы сделали бы не хуже, если бы у нас было время.
– Согласен. У нас времени было побольше. Хотя признаться, мы до последнего не знали, одобрят ли нашу инициативу. Но слава Богу, все сошлось.
– Не сказал бы, что я так уж разделяю вашу радость, – Осматривая грузовик со всех сторон, недовольно буркнул Петр.
Совсем не лишнее. Кто их, этих вояк знает. Напортачат чего, а ему потом в пустыне мучиться. Впрочем, отсюда прямиком в родной гараж, в заботливые руки Николаевича. Ему веры куда как больше. Но ведь и до гаража нужно как-то доехать.
Вот не верилось Петру в прямые солдатские руки. Пусть и гараж этот Генерального штаба. Служат тут все те же солдаты срочной службы. Не восемнадцати летние юнцы, как в его мире. Но все же.
Кстати, после войны народ начали призывать не на пять лет, а на три года. Оценило правительство необходимость военной подготовки как можно большего числа мужского населения.
– Бросьте, Петр Викторович. Уж вы-то своей выгоды не упустите, – отмахнувшись от слов Пастухова, произнес капитан.
– Ой ли? Пока вот, приходится своей шкурой рисковать. И случись беда, Русь матушка от меня открестится, – в упор посмотрев на разведчика, высказался Петр.
– Открестится, – не стал лукавить Мезенцев. – Да только шансы на то, что случится нечто нехорошее, весьма малы. Вас будут прикрывать со стороны японцев. Ну… Вы понимаете.
– Разведка не дремлет? – Склонив голову на бок, удивился Петр.
– Вы нас совсем уж за криворуких не держите, – с показной обидой произнес капитан.
– А для чего же тогда вам понадобился я? – Искренне удивился Петр.
– Ваш автопробег пришелся как нельзя кстати. Собственно именно поэтому, мы сразу же взяли это мероприятие под свою опеку, и он получил такую поддержку в правительстве. Но изначально план предусматривал использование частного лица. Иностранца, решившего выиграть солидный приз. Тем более, что доставка участников к месту старта, была предусмотрена прямо из Петрограда.
– И что же изменилось?
– А это все небезызвестный вам Клюев, – пожал плечами Мезенцев. – Клим Сергеевич буквально загорелся, когда узнал об автопробеге и вашем участии. У нас ведь все предусмотрено, просчитано и учтено. Без дураков. Если что и сможет помешать осуществлению задуманного, то только случайность. К сожалению предусмотреть их попросту невозможно. Остается хоть как-то компенсировать, чем-то столь же необъяснимым. Вас же отличает просто невероятное везение.
– Разведка стала столь мнительной? – Искренне удивился Петр, полагая, что уж кто-кто, а они-то всегда опираются на профессионализм.
– Разведка всегда была мнительной, Петр Викторович. И удачливость агента учитывается далеко не в последнюю очередь, – вполне серьезно ответил капитан.
– Допустим. Ну а моя-то выгода в чем? Вы вскользь упомянули об этом.
– А вы осмотритесь повнимательней. В гараже Генерального штаба находится несколько автомобилей, с вашими двигателями.
– Вот как? – Вновь пришлось удивляться Петру.
– Именно. Вам это о чем-то говорит?
– Как минимум о том, что вопрос о возможности оснащения армии автомобилями с двигателями внутреннего сгорания рассматривается на достаточно серьезном уровне.
– Во-от. А что такое личное отношение в России, надеюсь вам объяснять не надо?
– Нет.
– Правильно. Потому что это половина успеха. Внутренние испытания, плюс автопробег, вдобавок ко всему симпатия со стороны начальника генерального штаба. И если дело на востоке выгорит как надо, то и его императорского величества. Как вам перспективы?
– Перспективы правительственных заказов завораживают, – медленно кивнув, понимающе произнес Петр. – Но все же, я не склонен думать, что все это свалится мне на голову только за то, что я доставлю груз по месту назначения. Вопрос этот рассматривается уже давно.
– Разумеется. Но повторюсь, мы в России. Напомнить вам, сколько перспективных идей так и остались под сукном? Тот же Транссиб. О нем говорили давно. Одумались же только когда едва не потеряли весь Дальний Восток. Или взять что-нибудь поскромнее. Александровский первым изобрел вполне работоспособную торпеду, но идею сочли преждевременной и отмахнулись от нее. Зато, когда нечто подобное было предложено и применено англичанами, пусть и безуспешно, тут же ухватились за новое оружие. Наши конструкторы летательных аппаратов ни в чем не уступали зарубежным, а если судить по нашим самолетам, так еще и превосходили их. Но… Казне это оказалось не по силам, а частных инвесторов не заинтересовало. Как результат, в войну нам пришлось ой как несладко.
– Все, все, вы меня убедили, – замахал руками Петр. – Согласен. Я так же заинтересован в том, чтобы ценный груз был доставлен неизвестно кому.
– А вот тут вы ошибаетесь. Вы этого человека прекрасно знаете.
– Только не говорите, что это Клюев, – вздернув бровь, произнес Петр.
– На той стороне встречать вас будет именно Клим Сергеевич, – разведя руками, с улыбкой подтвердил капитан. – Он сейчас занимает пост советника при лидере монгольских заговорщиков, Содномын Дамдинбазаре. Ч-черт, язык сломаешь, пока выговоришь.
– Это точно. Ничего, если я не буду запоминать это имечко.
– Да бог с вами, вам-то оно к чему. К тому же, вы только извозчик, если можно так выразиться. За груз будет отвечать другой человек.
– Только не говорите, что вы собираетесь поменять мне напарника.
– Именно это мы и собираемся сделать. Знакомьтесь, – подзывая жестом кряжистого мужика, лет сорока, произнес капитан. – Штабс-капитан Плужников.
Петр никогда не подумал бы, что этот мужик, отирающий руки чистой тряпицей является офицером. Впрочем, очень может быть, что он из простых рабочих. Прошедшая война способствовала выдвижению многих из тех, кто не имел бы шансов в мирное время.
– Иннокентий Андреевич, – прогудел офицер, густым басом, протягивая руку.
Отчего-то подумалось, что таким бы в церковном хоре петь. Или на сцене театра. Но жизнь распорядилась иначе. Взгляд спокойный, движения ровные, даже плавные, рукопожатие крепкое. И вообще, от него веет уверенностью и спокойствием. Рядом с таким чувствуешь себя спокойно. Интересный кадр.
– Петр Викторович. Но лучше, просто Петр, – представился Пастухов.
– Тогда и со мной без церемоний. Зови Кешей.
– Кеша?
Н-да. Ну не вязалось это уменьшительно-ласкательное, с этим крепышом. Иннокентий, в лучшем случае. Но… Петру например не нравится когда к нему обращаются по имени отчеству. Когда люди мало знакомые, это одно. С Плужниковым же им предстояло провести вместе достаточно долгий срок. Одной Монголией никак не обойтись.
– Нормально, – отмахнулся офицер, поняв затруднения Пастухова. – Зато в качестве маскировки, лучше не придумаешь, – и тут же перевел разговор в другое русло. – Как у тебя с оружием, Петр?
– Не думаю, что ты не проинформирован относительно моей личности, – пожав плечами, ответил Петр.
– Читал. Но одно дело, написанное кем-то, другое реальность.
– Под огнем не испугаюсь. Стреляю хорошо. Не снайпер, но и не косорукий. Из оружия с собой беру Винчестер, Томпсон, пистолеты Маузер и Браунинг, дымовые и свето-шумовые гранаты. Слышал о таких?
– Слышал. Наше начальство даже озаботилось подробным изучением данного вопроса. А отчего вооружение-то все больше американское? Имеешь склонность?
– Да нет. Само как-то вышло.
– Ясно. Тогда слушай мое предложение. Томпсона и пистолеты оставляй. Хороший выбор для боя накоротке. А вот Винчестер с собой тащить незачем. Дальше сотни сажен от него толку уже как с козла молока. А местность там все больше открытая. Простор, и большие расстояния. Вместо него снарядим тебе автомат Федорова. Управишься?
– Да не вопрос. Не думаю, что там что-то сложное. Только…
– Нормально, – перебил его Плужников. – Он с сошками. Вполне сойдет за ручной пулемет. Даже барабанные магазины имеются, на пятьдесят патронов.
– Сомнительно, что из него выйдет полноценный пулемет. Да и как автомат… Громоздкий и тяжелый, – усомнился Пастухов, которому как-то доводилось видеть солдат, с этим оружием.
– И его боевое применение вполне это доказало, – согласился штабс-капитан. – Потому и вполне доступен на гражданском рынке. Для путешественников в диких краях, очень даже ничего. Для армии сейчас разрабатывается нечто другое. Но нам ведь не воевать. По нашим потребностям сойдет. И дистанция вполне приемлемая. Я вооружусь так же, разве только вместо автомата Федорова, прихвачу Арисаку с оптикой. Получится полная унификация по боеприпасам.
– По оружию все?
– Гранат бы. Но даже учитывая то, что нас будут прикрывать, рисковать с ними все же не следует. На них запрет не только в России. Так что, случись, придется обходиться твоими хлопушками.
– Ну раз с этим закончили, встречный вопрос. Кеша, ты грузовик-то водить умеешь?
– Обижа-аешь. Месяц практиковался на КАЗе и по дорогам и по бездорожью. Не асс, но не подведу.
– Ладно. Принимается. Я так понимаю, что грузовик до самого отбытия будет находиться здесь?
– Можете их перегнать на территорию вашего Петроградского гаража такси, – ответил Мезенцев. – Усиленная охрана никого не удивит. Так сказать, в рамках сбережения от темных происков тайного клуба.
– А если…
– А никаких если быть не может, Петр Викторович, – покачав головой, возразил капитан. – Груз находится внутри, и Иннокентий Андреевич его принял. Он же ответственное лицо и уже находится при исполнении.
– Ясно. Ну что же. Тогда садись Кеша за руль, и в путь. Второй грузовик отгонит мой заведующий гаражом. Держись за ним. Он тебя доведет до места.
– Да я вроде знаю адрес.
– Грузовики погоните в Колпино. Там мои слесари проверят все, после ваших криворуких срочников. Это я даже обсуждать не буду. И вообще, нам с тобой на этом красавце через пустыню ехать. Не забыл?
– Помню.
– Вот и ладно.
Ну а пока суд да дело, надо бы посмотреть что это за чудо-юдо такое, автомат или как сам конструктор называл его, ружье-пулемет. Господи, и чего изгаляться? Ну и назвал бы автоматической винтовкой, или ручным пулеметом. Но только не автомат. Во всяком случае, в понимании Петра.
Пристреливать оружие отправился на стрельбище близ завода. Было таковое на сотню сажен. Где-то же службе безопасности практиковаться в стрельбе надо. Да и самому пострелять новое оружие вовсе даже не лишнее. Оно ведь постоянной практики требует.
Н-да. Автомат Петра разочаровал. Здоровая и неудобная бандура. С коробчатым магазином еще ничего. А вот с барабанным… Да и полсотни патронов за раз, для него явно многовато. При автоматическом огне, сильно греется. Кожух охлаждения явно не спасает. Словом недопулемет какой-то.
Но если не серьезный бой, то вполне на уровне. Правда бить нужно будет только короткими очередями. Длинные, и уж тем более непрерывный огонь, только в самом крайнем случае. А лучше и вовсе одиночными. Так на какое-то время можно и избежать нежелательного перегрева, и в то же время обеспечить кое-какую плотность огня. При точном огне хватит и для военных, не то что бандитам.
А с точностью, у автомата вполне на уровне. Даже при стрельбе очередями, если только с сошек. С рук, полная беда. Даже подумал было смастерить дульный тормоз компенсатор, но отказался от этой идеи.
Напортачить много ума не надо. А вот чтобы создать стоящее оружие или хотя бы его модернизировать, тут уже мозги очень даже не помешают. Вон, казалось бы ДВСы знает как облупленные. Поди ж ты, без Кесенниха и Александры никуда. Только и того, что обозначает направление. Дальше уж они сами. Но там он хотя бы может указать на конкретные ошибки с их стороны, пусть и не знает как все высчитать. В отношении же оружия так и вовсе, слышал звон, да не знает где он.
После стрельбища, посетил гараж. Оно и автомат почистить и вернуть в кабину нужно. Штабс-капитан, переделал один из держателей, предназначавшийся для винчестера. Ну и с отстраненным от гонки шофером поговорить надо. Тот ведь уже и настроиться успел и извелся весь. А тут такие перемены. Впрочем, они не только ему обухом по голове пришлись.
– Петр Викторович, как же так-то? – Едва завидев его, тут же подбежал возмущенный шофер, едва успевший отслужить в армии.
– Ну, так уж вышло, Анисим. Ты уж не обессудь, но… – Петр неопределенно развел руками, а потом все же решил пояснить. – О тайном клубе слышал?
– Слышал, – кивнул парень.
– Только никому.
– Могила, – заверил он.
– Есть сведения, что эти гады решили добраться до меня, потому как наши двигатели им поперек горла. А потому, там может быть опасно. У К… Иннокентия, опыт боевой не чета кому иному.
Вот ведь. Вроде штабс-капитан и сам обозначил подобное обращение к нему, но не выходит как-то не выходит запросто называть его таким имечком. Да пошло оно все. Иннокентий, и никаких гвоздей. А там пусть катится их конспирация колбаской, по Малой Спасской. Ну не может он. При этом имечке перед глазами сразу же встает эдакий постреленок, с рыжей вздыбленной шевелюрой, и обязательно конопатый до безобразия.
– Мне то же пришлось повоевать. Чай сами знаете, на Транссибе, под китайскими пулями хаживал.
Н-да. Не впечатлили парнишку слова о боевой подготовке нового шофера. И про Транссиб он вовсе не с потолка взял. Именно поэтому Петр и согласился его взять. Были и поопытней, да вот желания кататься по пустыням у них отсутствовало напрочь. А брать со стороны? Он пока еще не сошел с ума. Подобрать из службы безопасности? Угу. Ему в первую очередь опытный шофер нужен а не боец. Гонку выигрывать нужно.
Ну что же, никто тебе не виноват. Хотел по хорошему, а придется как всегда. Прости парень.
Петр выхватил пистолет заряженный резиновыми пулями, и тут же нажал на спуск, целя чуть в сторону от Анисима. Потом повел стволом чуть в сторону, и нажал снова. И снова, и снова. Пули-то резиновые. Да звуки выстрелов вполне даже впечатляют.
В гараже, кроме Пастухова и Плужникова, в этот момент находились четверо. Двое слесарей, заведующий гаражом и собственно Анисим, несостоявшийся сменный шофер. От выстрелов все сначала оторопели, а потом попадали на бетонный пол. Угу. Повоевать довелось всем. И что такое пальба со свистящими пулями понимали не понаслышке.
Один только Иннокентий, не просто упал на пол, а ушел в перекат. Прокатился под грузовиком, и занял позицию за колесом, сжимая в руке Браунинг. Потом сообразил в чем дело, и сплюнув поднялся на ноги, отряхивая одежду.
– Веселишься, Петр?
– Извини Иннокентий. Тут кое-кто был не согласен с твоей кандидатурой.
– Теперь возражений нет? – С ехидцей спросил штабс-капитан.
Анисим, поднялся с виноватым видом, и совсем по мальчишески шмыгнул носом. Потом отряхнул брюки. Поднял взгляд на Пастухова.
– Анисим, ты зла на меня не держи, – перезаряжая пистолет, произнес Петр. – Просто я хочу не только выиграть гонку, но и к жене с дочкой вернуться.
– Да понял уж, – вздохнул парень.
– Вот и ладно, что понял. Иван Николаевич, определи Иннокентия на отдых у себя в закутке, – Попросил Петр зав-гаражом. – Сам возьми людей, сколько потребно, и еще раз все четыре автомобиля до винтика.
– Сделаем, Петр Викторович, – правильно поняв его легкий кивок, ответил начальник гаража.
Ну да. Никому из посторонних подходить к грузовику Пастухова нельзя. И Николаевич уж позаботится об этом. Не то мало ли, как оно все обернется. Опытный слесарь может и заметить что-то неладное. А лишние разговоры… Ни к чему они.
