ГЛАВА 4
Как-то так вышло, что Винсент остался на ночь. Я сама не поняла почему. Ведь я не просила его об этом. Но мужчина, допив кофе, просто спросил, какую именно комнату сможет занять. А я… я поняла, насколько сильно рада, что не одна проведу эту ночь в доме.
Почему-то мне было все равно, что я позволила остаться в доме фактически незнакомцу. А ведь именно им Винсент и был. Я не знала о нем ничего, только имя и то, что он якобы работает в университете.
— Но вас… наверное, кто-то ждет, — беспомощно произнесла я, попытавшись воскресить в себе остатки совести. Хотя на самом деле не хотела, чтобы он уходил.
Винсент посмотрел на меня поверх очков и ответил:
— Меня никто не ждет, Ли. А вам я нужен прямо сейчас, — сказал он.
Наверное, он думает, будто я перепуганная до смерти соплячка… Я всегда выглядела моложе своих лет. Иногда это сильно мешало…
— Я вовсе не беспомощная.
— Не сомневаюсь в этом, — улыбнулся мне Винсент.
Похоже, не поверил… Ну и черт с ним. Главное, не ушел.
Для своего гостя я выбрала комнату напротив моей. Для своей безопасности и для его — тоже. Все же мой дом охотился на тех, кто имел неосторожность в него попасть. Поэтому будет лучше, если у меня останется возможность услышать крики Винсента. Ну, если вдруг ему придет в голову кричать посреди ночи.
— Вы уверены, что сумеете заснуть в одиночестве? — поинтересовался мой гость, когда мы дошли до нужной комнаты.
Странно. Скажи то же самое кто-то другой — и я бы залепила пощечину, а то и ударила бы в иное место. Но Винсент спросил только то, что спросил. Без подтекста. Как будто бы я в принципе не могла его заинтересовать. Ну, или он просто был слишком уж джентльменом. Кто его поймет, этого мутного типа?
— Думаю, сумею. Я ведь делала это как-то в течение последних девяти лет, — пожала плечами я. — Спокойной ночи. И спасибо вам.
Я паршиво умела благодарить кого бы то ни было. Не выпадало так уж много шансов научиться. Но не сказать «спасибо» Винсенту я просто не могла. Ведь действительно помог. Притом совершенно бескорыстно.
— Спокойной ночи, — кивнул мне мужчина и скрылся в своей комнате.
Только когда в моем доме оказался кто-то еще, я поняла, как это жутко на самом деле — жить в полном одиночестве. Первые пару лет я пыталась завести хотя бы кошку или собаку… Но в моем доме не выдерживали даже растения. Из них словно исчезала вся жизненная энергия.
Домашние питомцы, которые могли сбежать, делали это при первой возможности.
Но продать дом, в котором жили семь поколений моих предков, дом, где жили мои родители… Это казалось мне настоящим преступлением. Хуже убийства. О том, что здесь же родители и умерли, я старалась просто не думать.
В моей спальне все было в порядке, на своем месте, ничего странного или даже подозрительного. Дом затаился. Может, просто смущался постороннего? Или решил пощадить меня хотя бы на этот раз?
Я наскоро приняла душ и нырнула в постель, по дороге выключив свет. Потом поспешно закрыла глаза и принялась считать овец. А потом и просто считать. Лучше всего засыпать как можно быстрей. Иначе начинает… мерещиться слишком многое. И нельзя было открывать глаза, чего бы это ни стоило, даже если доносящиеся звуки покажутся ужасно пугающими.
Черт… Стоило рассказать о правилах безопасности своему гостю. Но теперь уже поздно. Оставалось только надеяться на то, что Винсент не рехнется за ночь.
Посреди ночи я проснулась, словно кто-то резко вытолкнул меня в реальность. Что-то было неправильно. Слишком уж… жутко. Нет, в моем доме редко удавалось почувствовать себя спокойно, но на этот раз меня душила настоящая паника, настолько сильная, что я даже открыла глаза. И нарушила первое правило дома.
Как оказалось, не зря.
Через окно, на котором я не закрыла шторы, на меня смотрела она. Тот самый призрак, что напал у полицейского участка.
Проклятие… Второй этаж. Она висела на уровне второго этажа и смотрела прямо на меня через окно моей собственной спальни.
Тогда не удалось как следует ее разглядеть: слишком все происходило быстро… На этот раз мертвая предстала во всей красе. И, Творец, она выглядела поистине тошнотворно… Порой призраки сохраняют тот облик, который имели при жизни, но моя гостья… на ней были видны все посмертные изменения…
А еще она висела на высоте второго этажа.
— Она не сможет войти. Она не сможет войти, — как заклинание повторяла раз за разом я.
Вот только поверить в собственные слова все никак не удавалось. Она подобралась близко, слишком близко… А стекло не казалось мне надежной защитой от вторжения извне.
Когда рука привидения коснулась оконной рамы, я завопила так, что, наверное, должны были услышать на другом конце Нивлдинаса. Не говоря уж о спящем в соседней комнате Винсенте. Он оказался у меня буквально через несколько секунд, бледный, заспанный, в явно наспех накинутом халате.
— Ли!
Я бы не обрадовалась больше, даже если бы с небес спустился ангел и гарантировал мне райские кущи. Рядом с кем-то страх, каким бы сильным он ни был, отступал.
Правда, привидение решило меня разочаровать: пусть наш тет-а-тет оказался нарушен, мертвая девушка и не подумала исчезать. Она также продолжала смотреть на меня и улыбаться. И как прогнать ее, я просто не знала.
Зато знал Винсент.
Он подошел к окну, распахнул его, несмотря на мой вопль ужаса, и размашисто перекрестил мертвую.
Та покладисто растворилась во тьме. Но колотить меня все равно не перестало. Пережитый страх никак не хотел исчезать.
— Это она на вас напала? — флегматично осведомился гость, садясь на мою постель.
Я кивнула. Боялась, что голос будет дрожать. А я все-таки крутая девочка, которая не должна рыдать из-за нападения привидения. Даже если очень хочется.
— Тогда я не понимаю, как у вас хватило смелости выйти из паба. И почему вы не бьетесь в истерике, — с нескрываемым уважением произнес Винсент и коснулся моего плеча. Сразу стало легче дышать.
Я посмотрела в глаза своему гостю и поняла, что первый раз вижу его без очков. Если раньше мне казалось, будто ему за тридцать, то теперь Винсент казался моим ровесником.
— Я чертовски смелая. Ведь работаю в полиции, — тихо отозвалась я.
Вот только, несмотря на все заявления о смелости, у меня внутри все дрожало. Разучиться бояться до конца так и не удалось. Даже после пяти лет на службе..
— Останьтесь в моей комнате, — попросила я.
Это не было предложением близости. И, разумеется, Винсент это прекрасно понял. И согласился.
Без последствий.
Без сомнений.
Просто… доброта.
Конечно, я почувствовала себя жалкой, беспомощной… но решила, что возненавижу себя за это завтра. К тому же можно позволить себе одну слабость после всех тех лет, которые я провела в одиночестве в этом доме.
Доме, охотящемся на живых.
Винсент выключил свет, а потом лег в мою постель и крепко обнял.
— В эту ночь вас никто не потревожит. Спите крепко. А завтра наступит новый день…
Странное ощущение, почти забытое, заставило улыбнуться. Столько времени я считала, будто ненавижу чужие прикосновения… Настолько сильно ненавижу, что у меня только от этого может начаться паническая атака. Любой чужак вызывал во мне чувство опасности. И я знала почему.
Тех, кто убил моих родителей, так и не нашли. Не поймали. Они все еще на свободе.
И могут прийти и за мной тоже. Я только чудом не оказалась тогда в доме…
Каждый чужак мог быть врагом, явившимся за моей жизнью. Поэтому я и не терпела чужаков. Всех до единого. Не терпела… и боялась.
Но на Винсента это правило почему-то не распространялось. В его руках я заснула быстро и не открывала глаз до самого утра.
А утром оказалось, что мой гость уже ушел. Кровать в его комнате была аккуратно заправлена, и на ней лежал его халат. Радоваться или расстраиваться такому повороту событий, честно говоря, я не знала. По сути, компания мне требовалась только на ночь. Днем призраки обычно не имеют силы. Да и дом, пусть и продолжал шутить при свете солнца, но делал это все-таки не в полную силу. Просто напоминал, что ничего на самом деле не изменилось.
— Ну и к черту его, — махнула я, решив воспринять исчезновение Винсента как благо и спокойно позавтракать.
Шея ужасно болела и расцветала такими чудными синяками, что впору было заканчивать начатое привидением и вешаться. Подумав немного, я в два слоя повязала алый шарф. Жалко, что так же легко нельзя было спрятать хрипотцу из голоса.
Выпив дежурную кружку кофе и затолкав в себя бутерброд, я уже привычной трусцой побежала на работу.
В теле, несмотря на все случившееся со мной вчера, чувствовалась странная легкость. Неужели это только потому, что со мной был кто-то еще? Кто-то живой, а не воспоминания о счастье, которого уже никогда не вернуть..
Может, Винсент говорил правду, и мне действительно следует убраться из старого семейного гнезда? Все-таки стоило над этим поразмыслить.
Вдруг все наладится, если я стану жить в каком-то… нормальном месте? Но искать другой дом следует уже после того, как мы, наконец, доведем до конца дело убитой эльфийки.
Нивлдинас опять заволокло туманом, густым как молоко. Машины ехали с включенными фарами, и то и дело сигналили, надеясь хоть так дать о себе знать пешеходам. Безнадежное дело. Все равно каждый первый ходил по улицам в наушниках. Я тоже предпочитала слушать музыку во время прогулок, но по утрам вечно не хватало времени даже на то, чтоб распутать проводки наушников. Приходилось наслаждаться симфонией городских звуков, а не любимыми песнями.
Прибежать мне удалось за пару секунд до появления шефа, так что рабочий день начался весьма удачно. Старик Сэмюэлс, судя по выражению лица, уже заготавливал для меня прочувствованную речь о несерьезном отношении к работе, но пришлось вычеркнуть этот пункт из ежедневной развлекательной программы.
— Джексон, а что же так рано? — не удержался, впрочем, начальник от ехидства. Однако я предпочла изобразить из себя хорошую глупенькую девочку и демонстративно ничего не понять.
Холт сидел за своим рабочим столом и явно потешался надо мной, мерзавец. Разумеется, я на него не обиделась. Обижаться можно только на друзей, к которым мне точно никогда не пришло бы в голову его отнести.
Первым делом я отправила куртку на стоящую рядом со столом вешалку и уже начала было разматывать шарф… но потом со вздохом уселась на рабочее место прямо в нем. Разумеется, напарник это заметил и прокомментировал:
— Что, любовник засосов понаставил?
Я вздохнула… и все же размотала шарф, демонстрируя пострадавшую шею в полной красе. Синяки за ночь расцвели дивными оттенками синего, и выглядело это чертовски жутко.
— Джексон, с тобой что случилось? — ужаснулся моему виду Холт.
Я ухмыльнулась и просипела:
— Вчера меня едва привидение не придушило. Прямо здесь, на крыльце.
Даже вспоминать о случившемся оказалось слишком неприятно… Да и побаливающая шея не давала забыть, что вчера я могла умереть.
Дэмиан округлил глаза.
— Что, прямо вот так запросто?! У полицейского участка?
Словно призракам не наплевать, где нападать, рядом с полицией или нет. Все равно их не арестуешь, не осудишь, не посадишь… Даже с зомби — и то проще иметь дело. Их хотя бы можно утилизировать по закону. Призраки — они сущности трудноуловимые.
— Именно. Сама не понимаю, чем вдруг не угодила этой неупокоенной душе… Готова поспорить, раньше мне не приходилось видеть никого и близко похожего на ту мертвую.
Заводить дело из-за нападения призрака, разумеется, никто не станет. Такого рода происшествия проходят в полицейских сводках на правах обычных несчастных случаев. Раньше я не понимала, когда пострадавшие в таких случаях возмущались… Сейчас я бы с огромным удовольствием посмотрела, как злобного призрака кто-нибудь развеет во имя справедливости.
— Да… Не слишком удачно для тебя закончился вчерашний день, — даже выразил какое-то подобие сочувствия Дэмиан. Небывалое дело. Наверное, выгляжу я действительно ужасно…
Я только пожала плечами.
— Верно. Но хотя бы жива осталась… Гарри помог.
Холт посмотрел на меня с огромным подозрением.
— И что, у Гарри ты и заночевала? — спросил мужчина. — Хотя одежду вроде сменила…
Ну да, вчера я готова была остаться в «Веселом лепреконе» до рассвета. Слава Творцу, не пришлось.
— Почему я должна была ночевать у Гарри? Я пошла домой.
У Холта едва глаза не вылезли из орбит после такого заявления.
— Нервы у тебя стальные, это точно… — пробормотал он в ответ. — Я бы после такой встречи не решился в одиночку бродить по улицам посреди ночи. Сама знаешь, в Нивлдинасе многое случается.
Случается. Наш туманный город славился странными и необъяснимыми происшествиями. Подчас люди и нелюди исчезали здесь безо всякого следа. Порой на улицах появлялись дома, которые давным-давно успели разрушить, а то и вовсе никто не строил. По каналам в рассветных сумерках проплывали призрачные лодки… Нивлдинас, город духов и тайн, любил шутить над своими жителями.
— Я не такая храбрая. Меня проводили, — решила отказаться я от несуществующих заслуг.
Лучше быть честной до конца. Потому что во вранье слишком уж легко запутаться.
Взяв со стола свежие сводки, я принялась лениво их читать.
— О! Джексон кого-то подцепила? И кто этот несчастный? — рассмеялся Холт такой новости.
Уж напарник прекрасно знал, что творится в моей личной жизни. И что не творится — тоже знал. Поэтому и постоянно издевался. Сложно скрывать собственные проблемы от того, кто постоянно рядом.
— Я не подцепила… Просто знакомый помог. Тот красавчик в очках, который пару дней назад ко мне подсаживался. Холеный такой.
На меня посмотрели как на умалишенную.
— Ли, я понимаю, шок там и все дела… Но к тебе никто не подсаживался.
Вот что у меня вызвало шок, так это слова Холта. У него ухоженные мужчины после развода вызывали приступы неконтролируемой ярости. Не было ни единого шанса, чтоб он пропустил такого денди, как Винсент.
— Дэмиан, ты что, слишком много пьешь в последнее время? — мрачно спросила я напарника. — То тебе женщина посреди дороги мерещится, то ты рядом с собой никого не замечаешь. Винсент — это тот тип, который мне до дома дойти помог, когда я свалилась. Мы с ним вместе из «Лепрекона» вышли.
После этих слов Холт вообще едва пальцем у виска не покрутил.
— Джексон, я понимаю, что тебе, как одинокой бабе, не хватает мужского плеча… Вот только никто тебя не провожал. Ты ушла одна.
Так и рехнуться было недолго, честное слово. Я ведь не могла этого придумать, верно? Не могла же я и правда придумать себе поклонника? Честное слово, это похуже воображаемого друга. Да и Гарри! Гарри же прекрасно видел Винсента. И даже разговаривал с ним… Не могла же моя собственная галлюцинация быть видимой для кого-то еще?
Выходит, напарник просто решил поиздеваться надо мной, как он всегда и делал. Дэмиан считал своим святым долгом попортить мне нервы.
— Холт, хватит надо мной издеваться! — раздраженно рыкнула я и принялась за разбор накопившихся рабочих бумаг. — На этот раз ты выбрал отвратительный повод для шуток!
Мужчина мрачно посмотрел на меня и вышел в коридор.
Да уж… Прошлый день завершился ужасно, но и сегодня жизнь явно не собиралась ничем радовать.
Торчать в офисе не было ни малейшего желания, да и к тому же дел у меня хватало. К примеру, тот же декан Флин, которого не удалось увидеть вчера. Он был когда-то научным руководителем профессора Моргана, так что наверняка должен был что-то знать о том, чем занимался бывший ученик и подчиненный. Мне непременно следовало пообщаться с главой факультета некромагии.
Я трижды за полтора часа звонила в деканат, и трижды мне сообщали, что декан невероятно занят и никак не может принять у себя работника полиции. Словно бы я не представитель власти… Совсем страх потеряли.
Набрав номер деканата еще через полчаса, я сразу пригрозила арестом. И, о чудо, время у досточтимого мага тут же нашлось.
Какая высокая честь для меня… Меня допустили до тела светила от магической науки. Даже не пришлось прорываться к нему со спецназом. Ненавидела снобство, особенно если оно мешало мне делать мою работу.
Как бы то ни было, у меня появился отличный повод убраться из участка и не видеть какое-то время доставшего до меня до печенок напарника. Уж лучше вытерпеть общение с ученым занудой, чем очередной всплеск идиотского чувства юмора у напарника.
Ради того, чтобы на какое-то время избавиться от Дэмиана, я даже решилась снова воспользоваться общественным транспортом, пусть и опасалась очередного приступа.
Стоило все-таки начать откладывать на собственную машину… или на хорошего психоаналитика. Что-то из этого точно должно решить мою проблему.
Надо будет при следующей встрече еще раз поблагодарить Винсента за то, что регулярно изображает моего благородного рыцаря. Да и привидения вчера ночью он совершенно не испугался, хотя даже меня саму, ко всему уже, кажется, привычную, колотило от ужаса.
Странный он, этот Винсент…
На этот раз я предпочла отправиться на трамвае. Жители Нивлдинаса их не особо любили: слишком уж медленно ехали. Разве что туристам могла прийтись по сердцу медлительность, которая позволяла насладиться атмосферой города, а заодно и сделать отличные снимки.
Осень была самым, пожалуй, непригодным сезоном для посещения нашего города туманов и дождей, поэтому трамваи ходили полупустыми. Именно то, чего я и хотела. Покой и иллюзия одиночества… Как раз можно собраться с духом перед разговором с деканом факультета некромагии.
Жуткая специальность… Некромаги приносили кровавые жертвы, создавали из мертвой материи нечто новое и ужасное… Эту область колдовской науки легализовали где-то лет сто пятьдесят назад, но, как выяснилось, она прекрасно развивалась и будучи под запретом.
В парламенте до сих пор выдвигались попытки снова поставить магию смерти вне закона. Но джинна, выпущенного из бутылки, чертовски сложно оказалось засунуть назад… Некромагия продолжала процветать и считалась одной из наиболее престижных специальностей.
До здания университета я добралась примерно за сорок минут, в целом куда быстрей, чем рассчитывала. Даже собиравшийся с самого утра дождь не успел пойти — а это уже огромная удача.
Я поспешно вошла внутрь, не став дожидаться, пока капризная погода передумает, и ливень все-таки начнется. На душе почему-то стало неспокойно, словно бы надвигалось что-то нехорошее. Вот же черт… Я порой ненавидела свою интуицию. Если уж сообщает об опасности, то почему бы не добавить конкретики?
В холле ощущение опасности не пропало. Значит, дело не в том, где я нахожусь. Просто надвигается беда. И ведь даже не понять, откуда…
Махнув рукой на дурные предчувствия, я пошла в подвал к некромагам. Когда я последний раз мучилась от сигналов интуиции, у меня в итоге украли кошелек. До зарплаты оставалась неделя, а карту я заблокировала в течение трех минут. Так что беда оказалась явно не вселенского масштаба. Просто мелочь, которую можно пережить. Того шустрого карманника я потом сама же и поймала.
На кафедру мертвого духа я предпочла не заходить, ловить мне там явно пока нечего, и сразу направилась к кабинету декана. О профессоре Флине я знала только то, что могла найти в Сети. Поэтому готовилась к самому худшему, представляя какого-нибудь хрыча, из которого валится песок.
В целом… Глава факультета некромагии оказался еще более-менее крепким мужчиной, разве что седым как лунь. Вообще он выглядел как представительный аристократ. Явно дорогой костюм. Аккуратная стрижка… На столе пресс-папье и подставка для ручек, причем каждый предмет явно по стоимости превышал мое месячную зарплату.
Небедно живут нынешние некромаги…
— Добрый день, мисс… — начал было мужчина, но я тут же его поправила.
— Инспектор, сэр. Инспектор Джексон.
Пожилой мужчина обезоруживающе улыбнулся.
— Разумеется, инспектор. Прошу простить меня. Присаживайтесь.
Воспользовавшись предложением, я тут же устроилась в кресле для посетителей. Стоять перед деканом, словно нашкодившая студентка, совершенно не хотелось.
— Я расследую убийство мисс Иллис Лилэн, эльфийки. Вы были знакомы?
Декан удрученно вздохнул.
— Да, я знал эту молодую особу. И был удручен, услышав, что с ней произошло. Такая милая девушка… Жаль, я не могу лично выразить соболезнование ее родным.
Еле удержалась от кривой усмешки. Некромагов ни под каким видом не пускали в эльфийский район, считали, словно одно присутствие мастеров смерти оскверняет землю. Вот только такое отношение почему-то не помешало Иллис Лилэн работать вместе с профессором Морганом.
— Думаю, они и так догадываются о вашем отношении к произошедшему, — сухо заметила я, украдкой оглядываясь по сторонам.
Все же было чертовски интересно посмотреть на то, как обставляют свой быт настоящие опытные некромаги. Ничего необычного я не заметила. Кабинет декана Флина выглядел примерно так же, как и практически все кабинеты больших шишек. Дорогие пылесборники, пара фото в рамках, ноутбук… Костей, колб с кровью и магических фигур на полу не наблюдалось, словом, ни единого намека на профессию обитателя. Вот разве что на панелях, закрывавших стены, как будто бы что-то было вырезано… Или просто померещилось? Панели были из какой-то светлой древесины, дуба, может быть, или березы, никогда не разбиралась в таких вещах. Вырезанные узоры на дереве не особо выделялись, и разглядеть с моего места ничего толком не удавалось.
— Вы же были близко знакомы с профессором Морганом? — решила задать интересующий меня вопрос. Ведь именно это интересовало едва ли не больше судьбы Иллис Лилэн.
На лице декана появилась грустная улыбка.
— Бедный мальчик… — тяжело вздохнул мужчина. — Такой талантливый и так рано ушел… Когда-то я надеялся, что он женится на моей дорогой Лизе… Была бы прекрасная пара. Но сперва умерла моя дочь, а потом, через несколько лет, несчастье случилось и с ним. В такие моменты я начинаю верить в эти слухи о проклятии некромагов.
Если бы меня в тот момент спросили, интересно ли мне слушать чужую трагическую историю… То… нет. Я ненавидела трагедии. В жизни ли, в книгах ли, в кино ли… Кому-то наверняка нравится получать переживания за чужой счет. Кому-то с идеальной, спокойной жизнью…
Мне, если честно, было глубоко плевать на неизвестную мне Лизу и на их совместные планы с Морганом… Я хотела просто получить ответ на свой вопрос.
— И все же, сэр, насколько хорошо вы знали профессора Моргана? — попыталась я остановить этот поток ностальгии.
Проявлять участие не было ни малейшего желания. Да я даже вежливость — и то соблюдала только в минимальном объеме, чтобы не уволили слишком уж быстро.
— Я его очень хорошо знал. Любимый ученик. Друг семьи. После смерти дочери он не оставил меня без поддержки, когда мне уже казалось, что я остался один. Для меня он стал практически как сын.
Сентиментально… Слишком сентиментально… А еще я дико завидовала некромагу. У него хотя бы остался тот, кто поддержал его в минуту горя. У меня был только дядя Вилли, пытавшийся отобрать родительский дом. Утешения от него я не ждала.
— Что вы можете рассказать мне о его последней разработке? — снова заставила я Флина перевести разговор в более конструктивное русло.
Эмоции только мешают в расследовании. Поэтому я старалась как можно меньше иметь с ними дело…
— Профессор Морган занимался исследованием возможности воскрешения. Кафедра мертвого духа, и этим все сказано. Некромантию в классическом понимании там не практикуют. Ни крови, ни жертв, ни пыток. Лишь прямое взаимодействие с миром мертвых. Редкая специализация и очень ценная. И мой ученик в этом был действительно лучшим.
Мысленно добавила к своему досье Моргана еще и пункт «чистоплюй».
Судя по выражению, которое на миг появилось на лице декана, это мое мнение о «любимом ученике». Видимо, сам Флин предпочитал некромагию в самом классическом понимании этого слова.
Никогда бы не подумала, будто можно заниматься этой областью колдовской науки, при этом не проливая крови. Интересно, а почему именно такую специализацию выбрал в конечном итоге Морган? Он хотел вернуть семью… или просто не хотел убивать?
Жаль, спросить у него уже не выйдет.
— И насколько успешны были эти исследования? — поинтересовалась я.
Грехэм готов был поставить собственную голову на то, что Морган добился успеха. И именно поэтому покончил с собой. Верить или нет — это уже другой вопрос. Гораздо важней, какую версию выдаст мне декан Флин.
Пожилой мужчина беспомощно развел руками и посмотрел на меня как-то странно, словно бы с опаской. Вот только какую угрозу я могла представлять? Непонятно… Жаль, со мной не заявился Холт. Напарник куда лучше меня умел подбирать нужные вопросы. Да и задавал их так, что деваться было попросту некуда.
— Это знал только сам Морган, — раздосадованно вздохнул декан Флин. Очевидно, его не слишком-то устраивало, что любимый ученик не делился с ним результатами собственных научных изысканий. — Он никого не посвящал в то, чем занимался.
Странно даже. Почему он ничем не делился с коллегами? Тем более с собственным учителем? К чему такая секретность? Или ученый просто чего-то или кого-то боялся?
И как вообще Флин, некромаг-практик, насколько я поняла, мог стать научным руководителем того, кто предпочел в итоге работать с этим… «мертвым духом»? Или научную степень Морган получил в другой области, не той, которой занялся впоследствии?
А самое главное… Самое главное, какого черта тогда эльфийка продолжала таскаться в университет, если все равно никто уже не мог продолжить исследования Моргана?
— А Иллис Лилэн? Она же, насколько мне известно, была кем-то вроде ассистента профессора Моргана, — продолжила расспрашивать главу факультета некромагии.
Мужчина снисходительно хмыкнул.
— И ее тоже.
— Но как же? — не могла поверить в услышанное я.
Но декан только кивнул, подтверждая правдивость собственных слов.
— Мисс Лилэн обычно делала только то, что ей говорили. Объяснений она часто не получала. Мой ученик умел напускать тумана, когда хотел.
Из сказанного я сделала только два вывода: профессору Моргану впору было работать в разведке, и декан Флин прикладывал массу усилий к тому, чтобы докопаться до правды. Но то ли не докопался, то ли просто не желал мне это рассказывать.
— То есть, по сути, никто ничего не знает о разработках? — уточнила я, уже заранее предвидя ответ.
— Нет.
На этом я решила пока и закончить. Просто не знала, какие вопросы можно задать… Он совершенно точно знал что-то еще, этот декан Флин. Не мог не знать, иначе бы не получил такой должности. Нечисто… Что-то на факультете некромагии точно было нечисто.
Кого бы мне развести здесь на откровенность? Секретаршу декана, может быть? Или снова навестить мисс Уинтер на кафедре мертвого духа? А может, и вовсе найти Уилла Грехэма? Вариантов вроде бы и много… но все, кроме секретаря Флина, были уже битыми картами. Хотелось чего-нибудь свежего…
В приемной главы факультета некромагии сидела представительная дама лет пятидесяти в тонких очочках и тяжелых перстнях на пальцах. Она меньше всего походила на среднестатистического секретаря женского пола. Скорее уж на строгую учительницу.
Когда я влетала в кабинет декана, то не имела сомнительного счастья как следует рассмотреть ее. Теперь вот рассмотрела.
— Вы чего-то хотели, мэм? — тоном зомби-привратника осведомилась она, на секунду отрываясь от бумаг.
Можно было предположить, будто я отвлекаю ее от дел государственной важности, никак не меньше.
— Я бы хотела поговорить с вами о мисс Иллис Лилэн, — произнесла я, наблюдая за реакцией женщины.
Та только вздохнула и закатила глаза, словно бы эта тема уже успела ее очень сильно утомить.
— Милочка… — протянула секретарь.
Я нахмурилась и резко заявила:
— Инспектор Джексон! Расследование особо тяжких преступлений!
Не сказала бы, чтоб мое место работы произвело на женщину хоть какое-то впечатление.
— Миссис Рэйчел Стаутон, секретарь декана Флина, — с ленцой в голосе откликнулась женщина. — И ничего нового об этой… особе я вам точно не смогу рассказать. Эта вертихвостка постоянно слонялась здесь. Мешала работать. Отвлекала студентов и преподавателей. Потом начались несчастья!
И почему-то же все женщины реагировали на одно упоминание об убитой эльфийке настолько… негативно. С явной ненавистью. И для Мелани Уинтер, и для Рэйчел Стаутон, казалось, все зло сконцентрировалось именно в целительнице.
Я только красноречиво фыркнула.
— Мне почему-то кажется, что на вашем факультете несчастий и без мисс Лилэн было больше чем достаточно.
Женщина посмотрела на меня с откровенным вызовом и заявила:
— Я не намерена терпеть подобный тон. И вообще, прошу больше ко мне без ордера не подходить.
Кажется, каким-то непостижимым образом я унаследовала ту ненависть, которая обычно выпадала на долю Иллис Лилэн. Да уж…
Попытки заговорить снова ни к чему не привели. Меня упорно игнорировали, построив баррикады из бумаг. Нет, я понимала, что работы у секретаря декана много, но явно не настолько.
Словом, мне пришлось покладисто убраться. Миссис Стаутон — свидетель. Вытрясти из нее сведения силой не получится, даже если очень сильно хочется. Незаконно…
В коридоре, недалеко от деканата, я заметила висящие на стене фото. Должно быть, краса и гордость некромагии. Еще совсем молодые студенты, уже вполне себе зрелые люди, скорее всего, преподаватели, и практикующие мастера смерти, добившиеся признании. Рядом с этой своеобразной стеной почета возились трое молодых людей.
— Какого черта фотографии профессора Моргана нет? — возмущался один из них, самый высокий. — Вы что, издеваетесь надо мной?!
Двое провинившихся понурились, и один из студентов принялся оправдываться:
— Ну, ты же знаешь, он не очень любил при жизни фотографироваться. А теперь его уже точно не попросишь попозировать! Да и вообще, это дурная примета — вешать изображение покойника!
Да уж, с фотографиями профессора Моргана и правда была беда, раз уж даже в отказной материал не положили.
— Примета? Да что ты несешь! Фото дочки декана висит, и никто вроде не талдычит о приметах! А Лизу и при жизни все считали той еще… дурной приметой. Но ничего. Повесили. Или ты думаешь, что она сделал для факультета больше Моргана?
Я специально подошла к стене почета, чтоб посмотреть, какой же из себя была при жизни эта Лиза Флин. Просто стало любопытно, кого Моргану сватал его научный руководитель.
Люди и пара нелюдей, изображенных на фотографиях, не показались мне какими-то… необычными. Ничто не выделяло бы их из толпы, ни красота, ни уродство. Несколько лиц я как будто раньше уже видела: гном и две девушки, пухленькая блондинка и худая брюнетка с брезгливо поджатыми губами. Но и тут ничего необычного. Нивлдинас — не самый большой город в мире, я вполне могла встречать учащихся и преподавателей факультета некромагии на улицах и даже не понять, чем они занимаются. В конце концов, на них ведь не написано.
Пожав плечами, я пошла прочь, оставив трех студентов разбираться с их проблемами. Правда, я мысленно сделала пометку прийти сюда еще, чтобы все-таки узнать, как же на самом деле выглядел при жизни профессор Морган.
Когда я вышла наружу, дождь все еще не пошел. Зато город затянуло туманом. Нивлдинас снова показывал жителям свой характер. Паршивый, очень паршивый характер. В этой непроглядной мгле постоянно что-то виделось, мерещилось, слышались какие-то шорохи, голоса… Мерзость, словом.
Пожалуй, туманные дни в нашем городе были порой хуже иных ночей. Ведь если солнца не видно, то его как будто бы и нет. Верно?
Стало еще больше не по себе, поэтому я махнула рукой на траты и поймала такси, чтоб добраться до участка как можно быстрей. Торчать на улице в ожидании автобуса или трамвая всегда приходилось долго, а метро в изрезанном каналами Нивлдинасе попросту не было.
— Куда? В полицию? — удивился пожилой водитель, когда я сообщила ему, куда следует ехать.
— У меня что-то с дикцией? — нахмурилась я.
Я и так была тем еще мизантропом, а уже после беседы с секретарем Флина и вовсе обозлилась на весь белый свет.
Таксист явно почувствовал мое настроение и больше заговаривать со мной не пытался.
Машина ехала не слишком-то быстро. Меня так и подмывало попросить ускориться, но честь и долг полицейского не давали толкать водителя на правонарушение.
Туман все сгущался и сгущался, выглядело это так, словно кто-то разлил вокруг молоко.
Туристы плохо представляли, как вообще можно жить в подобном месте… Я порой сама этого не понимала, если уж быть до конца честной. Но Нивлдинас крепко держал. Отсюда редко уезжали.
Такси выехало на мост Святого Витта, водитель немного прибавил газу.
И внезапно я увидела ее.
Мертвую женщину. Ту, которая пыталась убить меня прошлой ночью. Она возникла практически перед капотом машины.
Я закричала. Водитель тоже завопил. Ему вряд ли удалось как следует разглядеть лицо призрака. Скорее всего, он даже не понял, что дорогу машине заступила уже и без того мертвая, потому что резко дернул руль вправо, пытаясь уйти от столкновения.
Автомобиль вылетел с моста…
А я успела только подумать, что, должно быть, Холту в тот раз не померещилось…
Придя в себя, я в первую очередь удивилась, что вообще осталась жива. Мост ведь был достаточно высок… Да и в памяти не отложилось, как именно мне удалось всплыть на поверхность. Все тело болело, как будто по мне проехался асфальтоукладчик. Пару раз, чтоб уж наверняка. Но хотя бы гипса не было, поэтому можно было надеяться на лучшее.
Рядом на стуле сидел напарник и время от времени тяжело вздыхал. Похоже, мое плачевное состояние его изрядно расстраивало. Ну да, кому же понравится работать в одиночку?
— Какого черта?.. — хрипло спросила я, привлекая его внимание.
Произнести что-то еще сил просто не осталось.
Холт посмотрел на меня едва ли не с нежностью, которую я раньше никогда не видела. Хорошо, хотя бы плакать от умиления не начал. Этого бы я точно не пережила.
— Привет, психопатка. Никогда бы не подумал, будто скажу это… но я рад, что ты жива.
А уж я-то как была этому рада. Когда машина вылетела с моста, мне казалось, что это точно конец.
— Сколько я…
Холт казался еще более запущенным, чем во время нашей последней встречи. Стало быть, я пробыла в больнице точно больше пары часов.
— Три дня. Ты провалялась на больничной койке чертовых три дня. Тебе не кажется, что стоило нам взяться за дело эльфийки — и все покатилось в пропасть? — сообщил мне мужчина мрачно.
Я кивнула, соглашаясь с мнением Холта.
Все началось именно с трупа мисс Иллис Лилэн. До этого странности в нашей с Дэмианом жизни случались строго по расписанию. И не были такими… ужасными.
Все дело было в убийстве эльфийки.
— Водитель?.. — спросила я о старом таксисте.
Дэмиан вздохнул и ответил не сразу:
— Ему не повезло так, как тебе. Не выплыл… Большой канал, сама понимаешь… Чудо еще, что ты сумела выбраться из машины.
Большой канал… Это было одно из действительно странных мест Нивлдинаса. О нем всегда говорили, что он не возвращает того, что взял. Именно там самоубийцы предпочитали сводить счеты с жизнью. Удавалось практически всегда.
— Я не помню, как удалось выплыть… — измученно прохрипела я. — Вообще ничего не помню. Только как машина падала.
Перед глазами стояла лишь та покойница, из-за которой все произошло.
Кстати, о ней.
— Дэмиан, опиши мне женщину, что увидел на дороге, когда мы едва не разбились, — попросила я, прикрывая глаза.
Следовало удостовериться в том, что моя догадка соответствует истине.
— Ну… Высокая вроде. Волосы длинные и черные. В каком-то легком белом платье… — методично перечислял Холт. — Толком разглядеть ее мне не удалось. Как-то было не до того.
Пока получалось очень даже похоже на ту гадину, что сперва пыталась меня задушить, а после подстроила аварию.
— А у нее случайно один глаз не отсутствовал?.. — поинтересовалась я.
Если да, то все будет окончательно ясно.
Холт посмотрел на меня с подозрением, а потом неуверенно произнес:
— Черт его знает… Может быть, даже глаза у нее действительно нет… А почему ты спрашиваешь?
Я слабо улыбнулась. Объяснять явно придется долго. Очень и очень долго.
— Потому что перед тем, как такси вылетело с моста, перед ним появился призрак женщины. Длинноволосая брюнетка в белом. Та же самая, что едва не задушила меня.
Как-то это уж слишком мало походило на цепочку обычных совпадений.
— Ты хочешь сказать, что все это время нам не дает покоя призрак? — с подозрением спросил Дэмиан. — Но мы расследуем дело об убийстве эльфийки! А Иллис Лилэн высокая голубоглазая девушка, которая как-то мало походит на ту дамочку, которая отравляет нам жизнь. Да и, если помнишь, эльфийка выглядела вполне… целой. И глазные яблоки у нее точно остались на месте. Ты же сама присутствовала на месте происшествия и смотрела протокол вскрытия!
Верно. Труп Лилэн не имел больших повреждений. А вот тому злобному призраку досталось куда больше.
— Это значит только то, что у нас есть еще какой-то призрак. Неучтенный, — простонала я, прикидывая масштабы катастрофы.
Холт тяжело вздохнул. В который раз. Теория с еще одним убитым ему точно не понравилась.
— Ли, но у нас ведь только один труп проходит по делу. Хорошо, можно еще притянуть за уши и этого самого Моргана, которому год назад расхотелось жить. Но еще одна покойница явно лишняя. Может, это привидение привязалось к тебе по какой-то другой причине?
Судя по выражению лица моего коллеги, он тоже считал, будто ляпнул чушь.
— Да ну… Не многовато ли неизвестных величин в одном уравнении? — саркастично протянула я. — Иди работай, Дэмиан. Хотя бы кто-то из нас двоих должен работать. Поищи мне черноволосую молодую женщину, которую жестоко убили.
Пока она не нашла нас сама и все-таки не прибила.
— Ладно, очухивайся, Джексон, — согласился со мной напарник и вышел из палаты.
Оставшись одна, я задремала.
Проснулась только после того, как кто-то начал окликать меня.
— Ли! Ли! Инспектор Джексон, откройте глаза, спящая красавица! Иначе придется использовать сказочный метод.
Этот голос я бы узнала из тысячи. Слишком уж часто довелось слышать его в последнее время. Но какого черта?!
— Винсент! Ну вы-то что здесь делаете? — удивилась я, открывая глаза.
Каким образом он попал в палату? Да и как вообще узнал о том, что я лежу в больнице?
В руках у мужчины был букет белых калл. Красивые цветы. Вот только они у меня ассоциировались исключительно с похоронами. Именно белые каллы я приносила на могилы родителей.
— Пришел вас навестить, — обезоруживающе улыбнулся мне Винсент, вручая букет. — Думаю, я имею на это право, после того как вытащил вас из такси, Ли. Жаль, водителю помочь не удалось…
То есть я не сама спаслась? Но почему-то Дэмиан был уверен, что мне удалось сделать это самой, без чужой помощи. Почему?
— Это были вы? — ушам своим не поверила я. — Вы прыгнули за мной в Большой канал?
Да никто в здравом уме не полез бы там в воду! Это же Большой канал!
— Формально не за вами, — пожал плечами Винсент, присаживаясь на стул возле моей постели. — Просто увидел, что случилось, и решил помочь тем беднягам, которые попали в беду. Кто же мог знать, что в очередной раз влипнуть «повезло» именно вам?
Действительно, кто бы мог подумать.
— Иногда мне кажется, будто вы мой ангел-хранитель, — усмехнулась я.
Винсент покачал головой и поправил сползшие очки.
— Меня сложно назвать ангелом, тем более хранителем, — покачал головой он. — Но рад, что вы живы, Ли. Очень рад.
Но почему же мне кажется, словно бы я уже слышала этот голос. Слышала, просто не могу вспомнить…
— А уж как я рада, что жива…
