ГЛАВА 10
Способ, с помощью которого я вышла из колбы, всполошил всю лабораторию. Ко мне поторопились все ближайшие научные сотрудники, лишь Кенау стоял на месте и загадочно, ухмылялся. Так же загадочно кривила губы и я, неторопливо поднимаясь с колен и стараясь не наступить на острейшие осколки стекла, блестящие в остатках желейной массы, растекшейся по полу.
— Я же говорил, это универсальный активатор. — Взмахом руки отправив прочь самых любопытных, рискнувших подойти к месту происшествия, дайгон чуть прищурился, рассматривая меня так, словно впервые увидел. — Полное раскрытие дара, верно?
Я скривилась сильнее. Классический маньяк. Ничего, кроме успешной реализации задуманного дела, его не интересовало. Ни способы, ни самочувствие подопытного. Лишь результат. Положительный результат.
— Верно. Мне необходимо вымыться.
Кенау с язвительной усмешкой махнул рукой в сторону душевых кабин, расположенных рядом с выходом из лаборатории, и даже не удосужился проводить меня до них и проконтролировать, чтобы я не упала по дороге.
Этого я и хотела.
Колени дрожали, руки мелко тряслись, на меня косились как дайгоны, так и малорослики, которых вызвали прибрать устроенный мною погром, но я шла и старалась даже мыслью не выдать свои истинные цели.
Отсчет шел уже на минуты.
В душевой, где я была уже пару раз в самом начале, на полочке лежали не только одноразовые полотенца в герметичных упаковках, но и запасные халаты вместе с брюками. Прихватив и то и другое, я поторопилась в самую дальнюю кабину. В голове сам собой всплывал план здания. За одной из стен находилось подсобное помещение, через которое можно было проникнуть в следующее, а затем выйти во внешний коридор, минуя центральные двери и любопытных. Проблема состояла лишь в том, что для этого мне придется сломать парочку стен.
Шумно выдохнув, поморщилась. Теоретически я это могла. Практически… это будет непросто. Стекло я долбила не меньше часа, прежде чем оно поддалось и наконец сломалось. А стены? Еще часа три? У меня нет столько времени. Как и выбора.
Вымылась я очень быстро, и это несмотря на то, что губка выскальзывала из дрожащих пальцев, а ноги подкашивались так, что пришлось сесть, чтобы не упасть. Выключила воду, вытерлась, оделась и снова примерилась к нужной стене. Шэт! Нет, не смогу. Даже пробовать не стоит.
Взгляд лихорадочно забегал по помещению, ища альтернативные варианты. Канализация, вентиляция… Все не то, слишком узкие трубы. Отопление? Тоже не вариант. И снова злоба глухо рыкнула моим голосом, раздражаясь на отсутствие приемлемого решения.
Как же меня все это сейчас бесило!
В ту же секунду обострившийся слух вычленил среди прочих звуков комплекса мягкую поступь ботинок уже высадившегося на верхнем уровне десанта. Я подняла голову, прислушиваясь лишь к тому, что меня сейчас интересовало. Мозг, переключившись в режим суперкомпьютера, рассчитал все имеющиеся варианты и выдал итог — у меня осталось восемьдесят секунд, прежде чем Шамрок будет здесь.
Ну, будь что будет.
Стиснув зубы, чтобы не заорать от боли, когда мои костяшки раскрошатся в пыль, я сконцентрировалась вновь и со всей дури впечатала кулак в самую слабую точку нужного участка стены.
Уй… Боль была адской, но своей цели я добилась — в каменной стене толщиной около пяти сантиметров зияла дыра больше полуметра в диаметре. Бедная моя ручка опухла моментально, но времени на слезы не было, оставалось всего семьдесят секунд.
Вторая стена была тоньше на двенадцать миллиметров, но после ее разрушения я поняла, что случилось именно то, чего я и боялась — в правом запястье хрустнули кости. К счастью, ничего больше ломать в ближайшее время я не планировала. Хотя зарекаться не стоило…
В памяти невероятно подробно всплыла одна из тренировок Леона, на которой майор бесшумно передвигался по лабиринтам, где за каждым углом ему мог встретиться вооруженный противник.
Торопливо перебирая босыми ногами, я со всех ног бежала к грузовому лифту. Если обычные можно отключить, обесточив центральный энергетический кабель, что наверняка и провернут десантники отряда «Омега», то грузовые питались от автономных аккумуляторов, причем каждый от своего.
Тридцать секунд.
В конце коридора за поворотом послышались возбужденные голоса, шум драки, возгласы боли, и я едва-едва успела юркнуть в кабину лифта и нажать кнопку, которая отправит меня на уровень ангара, как шум смолк, и десантники двинулись дальше.
Успела!
Двадцать секунд. Лифт поднимался невероятно медленно, а секунды ускользали как сквозь пальцы вода. Десять. Девять… Створки распахнулись, и в меня уткнулось дуло оружия.
Целое мгновение мы круглыми от шока глазами смотрели друг на друга. Я и псионик из «Омеги», которого оставили контролировать грузовые лифты.
Мужчина соображал быстро. Слишком быстро. По его губам скользнула усмешка узнавания, и он повел дулом в сторону, молча предлагая мне выйти. Его правая рука потянулась к рации, закрепленной на ухе, и я поняла, что время не стоять, а действовать.
Рывок, толчок и захват шеи здоровой левой рукой. Дар был разбужен, голоден и жаждал действия, поэтому мне хватило всего секунды, чтобы обессиленный мужчина грузно упал к моим ногам. Во рту моментально стало гадко, желудок скрутило судорогой от отвращения, но времени на слабость и сожаление не было. Я не убила его, всего лишь забрала часть жизненной энергии, отправив в продолжительный обморок. Теперь я могла и это.
Если неделю назад в ангаре было очень шумно и буквально не протолкнуться от рабочих-малоросликов и прилетающих-улетающих дайгонов, то сейчас было тихо, как в морге. Не самое веселое, но очень точное сравнение.
Прячась за флаями и космическими челноками, я снова лихорадочно отбрасывала один вариант за другим. Побег? Однозначно. Куда? А вот тут уже фантазия буксовала. Бегать от Шамрока бесконечно не дело, но мне необходимо выиграть время. Лучше год. Можно и чуть меньше, но не слишком. Именно за это время я смогу научиться всему, что таил в себе дар Эделины, и смогу на равных противостоять Псу.
О! Кораблик. Большой. Черный. Симпатичный. Мне подойдет.
Они даже не убрали трап, не ожидая, что среди дайгонов найдутся самоубийцы, рискнувшие посягнуть на имущество псиоников Конфедерации.
В десантном боте отряда «Омега» оставался лишь пилот, которого я и обнаружила в кабине, куда бесшумно прокралась и, шалея от собственной наглости, приставила изъятое чуть раньше оружие к мужскому затылку.
— Добрый вечер. А давайте немножко полетаем?
— Да чтоб вас всех!
Рок уже не скрывал своего бешенства, беснуясь в полный голос. Эта мелкая дрянь снова сбежала! Карина, оказавшаяся урожденной Марикой, снова ушла!
Кенау, с язвительной усмешкой наблюдая за человеком, о чьих выдающихся способностях знали даже здесь, предпочитал отмалчиваться, без проблем и уговоров предоставив Шамроку почти все имеющиеся результаты обследования девушки по имени Марика Лэнгши. Уже полноценного псионика и настоящей фурии.
Разбитый инкубатор, две уничтоженные стены, один десантник без сознания и угнанный бот в комплекте с пилотом.
Милая девочка. Далеко пойдет. Жаль, конечно, что сбежала… Но псиоников такой силы может остановить лишь смерть. Или беременность. Один из листков с результатами самых главных анализов так и не попал в руки психующего Рока. И не попадет. Никогда. Незачем псионикам знать, насколько ценна эта забавная девочка в плане материнства. Не стоит.
— Господин Шамрок, было приятно увидеть вас лично, но вам не пора?
Угнать десантный бот оказалось проще простого. Намного сложнее было решить, куда же я все-таки полечу и где буду жить следующие месяцы.
К сожалению, это был не полноценный космический челнок, на нем можно передвигаться лишь в пределах Солнечной системы, ведь корабли подобного класса не были оборудованы гиперпространственными двигателями.
Милый молодой человек по имени Джордж без понуканий, но при этом опасливо косясь на оружие в моих руках, рассказал, что на орбите нас ждет космический челнок, но не один, а с десятком бравых ребят.
Жаль. А то я бы и его захватила.
Вариант был хорошим, но не для меня — с десятью псиониками я не справлюсь.
В итоге мы летели в сторону пустыни, где, как я надеялась, найду кораблик-другой ортов. Почему бы и нет? Силы есть, пилот тоже. О!
— Джордж!
Я смутно представляла, как управлять десантным ботом, но лейтенант был так мил, что сам настроил мне поисковик на обнаружение транспорта класса «космический», так что всего через полтора часа мы обнаружили искомое. В количестве пяти штук. Многовато…
Джордж подумал то же самое и досадливо поморщился:
— Марика, а может, не надо?
— Надо. — Я недовольно нахмурилась.
Мы успели познакомиться, но все попытки лейтенанта уговорить меня не дурить, были бессмысленны. Это он думает, что я безумствую и не позволяю себя спасти, потому что до сих пор в шоке от похищения и экспериментов, а вот я в свою очередь знаю реальную подоплеку дела. Знаю, зачем меня хотят «спасти». И спасаться подобным образом не желаю.
Спасибо, сама.
Бот невероятно быстро приближался к цели, а мой мозг уже выстроил несколько логических цепочек дальнейшего развития событий. Оптимальной была лишь одна, но только в том случае, если Джордж мне поможет, а не рискнет помешать.
Покосилась на хмурого пилота и с досадой качнула головой. Он-то как раз и помешает, уже почти готов. В отличие от меня, на его шее была клановая татуировка, и он был предан своему клану и поставленной цели.
Еще один фанатик, но уже не науки, а военного дела.
К счастью для меня, военный бот псиоников имел на своем борту столько всевозможных технических новинок, что для нас не составило особого труда бесшумно приблизиться к стоянке космических кораблей ортов и невидимыми приземлиться неподалеку от самого крайнего. На планету медленно, но верно опускалась ночь, и если информация, доставшаяся мне от капитана Вышгорхукна, не лгала, то орты никогда не выставляли у кораблей охрану, потому что ни один находящийся в своем уме индивид никогда не покусится на их имущество.
Но кто сказал, что я до сих пор в своем уме?
Лейтенант заглушил двигатели и недовольно повернул ко мне голову. В его раздраженном взгляде читалось все, что он думает как обо мне, так и о ситуации в целом.
Я неторопливо встала, шагнула к нему, склонилась… И без предупреждения вцепилась рукой в беззащитную шею. Превентивные меры самые оптимальные. Джордж даже не успел охнуть, прежде чем его покинуло сознание, а тело обмякло, передав мне не только каплю энергии, но и знания по управлению космическими кораблями.
— Прости, Джордж. Это ненадолго, всего на пару-тройку часиков.
Шепча оправдание прежде всего для себя самой, я торопливо покинула корабль псиоников и направилась к кораблям ортов. Я уже поняла, что буду делать, хотя для меня вариант был не самым приемлемым. Надеюсь, это будет не зря и хоть ненадолго собьет со следа настойчивого Пса.
Следующие несколько часов я не была собой. Короткие перебежки от корабля к кораблю и программирование автопилота на полет в случайном направлении, а затем блокировка кабины пилота. Несколько раз на моем пути встречались орты, но их постигала участь Джорджа.
Я была тенью, разящей молнией, циничной тварью, которая хотела лишь одного — выжить сама.
Через два часа и сорок семь минут на максимальных скоростях в космос отправились один за другим корабли ортов с недоумевающими и слегка паникующими членами экипажей. В промежуток от трех до пяти часов их уничтожат силы Конфедерации, бдительно контролирующие границу.
А я, взяв один из наземных флаев (предварительно набив его всем необходимым от ножа и консервов до одеял и запасной одежды), отправилась вглубь пустыни, потому что только там я могла хоть немного побыть в одиночестве и подумать о том, как жить дальше.
Наутро, устав настолько, что не падала с кресла пилота прямо на пол только огромным усилием воли, я долетела до устья безымянной реки и, загнав флай в широкую расщелину, легла на пассажирское сиденье, закуталась в одеяло и просто уснула.
И пусть весь мир подождет.
Следующие несколько дней я просто проспала. Просыпалась, пила, ела и спала. Пила обезболивающие лекарства, меняла бинты на опухшей руке и снова спала. Любовалась кровавыми закатами и снова спала.
Эта безумная выходка забрала слишком много сил, как физических, так и моральных. Своими действиями я, почти не задумываясь, уничтожила больше сотни мужчин. Ортов. Да, они сволочи и мрази каких поискать. Но они живые. Были живыми. Мучила ли меня совесть? Почти нет. Вот это-то и страшило…
Потихоньку приходя в себя, я разбирала вещи и планировала дальнейшие действия. Выбранное место было очень удачным для долговременного проживания. Довольно далеко как от пустыни, так и от высоких гор. Этакое каменистое плато, но далеко не безжизненное. Уже на шестой день в мою расщелину заглянул местный хищник, привлеченный запахом живого существа. Не самый крупный, чуть больше пони (только с клыками, как у тигра, и шипами на хвосте), но мне — бывшей — хватило бы за глаза.
Я нынешняя решила, что не стоит отпускать такую милую зверюшку на свободу, ведь она может вернуться в любой момент, да не одна, а с компанией.
Так я убила своего первого вырга одним охотничьим ножом, практически пройдя посвящение в местные воины. Зверюга сопротивлялась, даже умудрилась порвать когтями рукав куртки, но я снова поступила бесчестно, и, когда вырг повалил меня на спину, просто сжала пальцы на его шее, забрав жизненную энергию.
Безотказный прием, даже со зверем.
Следующие несколько дней я постигала премудрости выделки звериной шкуры. Одно из увлечений капитана Вышгорхукна. Мне было интересно, да и занятие не из простых и быстрых, так что время потихоньку шло, я по мере сил осваивала знания тех мужчин, к которым успела прикоснуться, и жалела лишь о том, что моя кожа была слишком чувствительна к лучам местного солнца, и, вместо того чтобы загорать, я круглосуточно ходила завернутая в ткань по самые глаза.
Еды с собой взяла не очень много, так что потихоньку надо было начинать и охотиться. Но для начала понять, кого из флоры и фауны тут безопасно есть, потому что, согласно сведениям того же капитана, практически все обитатели данной планеты были так или иначе ядовиты.
И почему я не удивлена?
Кроме вопроса о пропитании передо мной стояла задача постижения себя любимой. Несмотря на то что я стала действительно опасна для окружающих, любить себя меньше не стала. Наоборот, поняла, что буду холить и лелеять, и обязательно проживу долго и счастливо, как бы некоторые желающие ни старались.
Каждый вечер, проводив закат, я запиралась во флае и уходила глубоко в себя. Туда, где уже не спал, а очень даже ярко горел дар.
Дар одной эксцентричной дамы по имени Эделина, который был для нее проклятием, но от которого она смогла избавиться, лишь умерев.
Наверное, я была воспитана иначе, да и медицинское образование вкупе с «приключениями» последних лет и особенно недель сказалось, а может, влияние Кенау, но я не находила свой дар таким уж ужасным. Да, теперь я могла забирать жизнь одним лишь прикосновением. Но могла и не забирать. Могла читать человека как раскрытую книгу. А могла и не читать.
И слава мирозданию!
Умение можно было тренировать и пользоваться им выборочно. Так, как я сделала с лейтенантом, изъяв знания лишь о навыках пилотирования космическими (и не только) кораблями. Вместо смерти я могла насылать сон или анабиоз. Даже продолжительную кому, но с благополучным (если захочу) выходом из нее.
При сноровке, которая придет ко мне со временем и практикой, я научусь наводить ложные воспоминания и программировать сознание на определенные действия. Научусь подчинять волю всего одним прикосновением. Смогу считывать память не только людей, но и вещей. И даже воздуха. Осталось лишь научиться.
Именно это великолепно умела Эделина, но не любила. Очень не любила.
И я ее прекрасно понимала!
Находясь на службе у Совета, женщина не принадлежала себе — одни обязанности и никаких прав. Никакой личной жизни, никаких путешествий и случайных знакомств. Старший следователь особого отдела по расследованию пси-дел элементарно не успевала иногда даже выспаться. И ее преемнику пророчили великое будущее… По ее же стопам.
Спасибо. Обойдусь.
Была бы глупее и моложе, наверное, согласилась бы, польстившись на романтику работы с тайными агентами и расследования запутанных дел, но благодаря способу пробуждения, который применил Кенау (и миллиард благодарностей ему за это в комплекте со сломанной челюстью!), я знала, что ничего подобного в этом нет. Грязная и монотонная работа по поиску преступников всех мастей и рас. Нет ничего прекрасного в том, чтобы копаться в кровавых воспоминаниях маньяка и выуживать из его памяти одно-единственное нужное следователям знание — где была расчленена и спрятана последняя жертва. Увольте! Я лучше еще пару лет поотшельничаю. Пусть забудут. Поверят, что умерла. Расслабятся.
А я пока местную анаконду выпотрошу и в глине запеку. Божественное блюдо!
