Бенджамин Дизраэли, лорд Биконсфилд, премьер-министр Англии
(1804–1881)

Один из самых выдающихся британских премьеров Бенджамин Дизраэли родился 21 декабря 1804 года в Лондоне, в семье богатого еврейского торговца и финансиста Исаака Д’Израэли (так тогда писалась эта фамилия). Отец совмещал занятия бизнесом с занятиями литературой. Мать Бенджамина, Мария Бесеви, происходила из старинной португальской еврейской семьи Виллериал. Бенджамин с детства активно занимался самообразованием. Особенно увлекался Дизраэли чтением исторических сочинений и приобрел весьма глубокие познания в античной литературе, истории религии и политических учениях. Отец определил Дизраэли помощником адвоката, но тому работа не понравилась. Он также с юных лет, еще до достижения совершеннолетия, стал весьма успешно играть на бирже, а позднее на заработанные таким образом средства начал издавать газету, но быстро прогорел, и с горя отправился в большое путешествие по Средиземноморью и Ближнему Востоку. Заодно его длительное отсутствие в Лондоне охладило пыл кредиторов. Гораздо успешнее оказалась литературная и политическая деятельность Дизраэли. В 1824 году он написал роман «Вивиан Грэй», пользовавшийся успехом у читателей.

В 1837 году с пятой попытки его избрали депутатом палаты общин от Консервативной партии. Первое его выступление в палате общин, посвященное Ирландии, закончилось полным провалом. Однако Дизраэли вскоре в совершенстве освоил искусство парламентских дебатов и стал одним из самых выдающихся ораторов в палате общин. Он говорил, что все классы британского общества должны объединиться на почве национальных интересов. Правящий класс – землевладельцы, финансисты и промышленники – должен заботиться о народе, не забывая при этом и о собственных интересах. В 1848 году, когда началась новая эпоха европейских революций, Дизраэли прозорливо заметил: «Во дворце нельзя спать спокойно, пока несчастны живущие в хижине».

Финансовые дела Дизраэли в начале его парламентской карьеры были совсем не блестящи. Тем не менее данное обстоятельство не помешало ему 15 лет спустя, в 1852 году, стать министром финансов в кабинете Эдварда Стэнли, графа Дерби. Чтобы укрепить свое материальное положение, Дизраэли женился на Мэри Энн Эванс. Она была на 12 лет старше его и унаследовала крупное состояние. В конце концов в браке по расчету родилась любовь.

В 1867 году во многом благодаря усилиям Дизраэли была осуществлена парламентская реформа, увеличившая число избирателей до 2 млн человек и ликвидировавшая ряд «гнилых местечек» – обезлюдевших округов, посылавших до 1867 года своих представителей в парламент. Во время дебатов по поводу билля о реформе ему пришлось брать слово более 300 раз. А в 1868 году Дизраэли впервые на короткое время возглавил правительство, сменив ушедшего в отставку престарелого Дерби. Тогда, выступая в Эдинбурге, он заявил: «В прогрессивной стране изменения происходят постепенно, и главное состоит не в том, чтобы сопротивляться неизбежному изменению, а в том, будет ли оно осуществлено с необходимым уважением к нравам, обычаям, законам и традициям народа или же в соответствии с абстрактными принципами, общими доктринами и произвольно». Однако в тот момент правительство Дизраэли было правительством меньшинства. Наиболее многочисленной фракцией были виги (либералы), и вскоре тори пришлось надолго уйти в оппозицию. Став лидером теневого кабинета и оппозиционной партии, Дизраэли энергично принялся за ее реорганизацию и сформулировал новую программу, которую современники называли программой «демократического торизма». Она предусматривала перехват у либералов-вигов лозунга защиты основных демократических ценностей и свобод одновременно с укреплением основ монархии, церкви и аристократии. Во внешней политике консерваторы обещали проявить твердость и добиться «величия Англии». Дизраэли пропагандировал в стране имперскую идею, воспитывал у населения чувство гордости за империю.

В 1874 году консерваторы вернулись к власти. Дизраэли всю свою энергию отдал на реализацию программы реформ. По его инициативе были приняты законы об улучшении жилищных условий рабочих, об общественном здравоохранении и «Хартия социальной и промышленной свободы рабочих».

Вторично Дизраэли занимал премьерский пост в 1874–1880 годах. Главное внимание Дизраэли уделял внешней политике. Он неустанно трудился для расширения пределов Британской империи, над которой никогда не заходило солнце. Он всегда ставил перед собой реалистические цели и намечал четкий план их достижения. Дизраэли предпочитал использовать для достижения своих целей мирные средства, но в случае необходимости он не останавливался и перед угрозой войны. Он также прославился как искусный дипломат и мастер тайных интриг. По его инициативе в 1875 году британское правительство за бесценок купило 40 процентов акций Суэцкого канала, принадлежавших египетскому хедиву Исмаил-паше. Об этой сделке не был проинформирован даже турецкий султан – номинальный сюзерен Египта. Чтобы не расходовать казенные средства и сохранить сделку в тайне, Дизраэли занял 4 млн фунтов стерлингов у банкира Ротшильда. Данная акция стала началом поглощения Египта, завершившегося оккупацией этой страны британскими войсками в 1882 году, через год после смерти Дизраэли. В период премьерства Дизраэли значительно укрепились британские позиции на Ближнем Востоке и в Афганистане, над которым в результате второй англо-афганской войны был установлен британский протекторат. Именно при Дизраэли Британская империя стала официально называться империей после того, как в апреле 1876 года по инициативе премьера английская королева Виктория была провозглашена императрицей Индии. А в августе 1876 года Дизраэли был пожалован титул лорда Биконсфилда. Ему также удалось отнять у Турции Кипр в обмен на нейтралитет Англии в русско-турецкой войне 1877–1878 годов. После того как в 1875 году турки жестоко подавили восстание славянского населения Боснии и Герцеговины, в начале 1876 года члены «Союза трех императоров» Австрия, Германия и Россия выступили с Берлинской декларацией, где под угрозой вмешательства великих держав потребовали прекратить турецкие репрессии в Боснии и Герцеговине.

Англия отвергла Берлинский трактат. Дизраэли предупредил, что с Англией нельзя обращаться так же, как обращаются с Боснией или Черногорией. А одному из своих корреспондентов писал: «Равновесия более не существует, и если мы не сделаем все, что в наших силах, чтобы действовать вместе с тремя северными державами, они вполне смогут действовать без нас, а такой ход событий Англия не может принять». Британский премьер опасался, что Австрия, Россия и Пруссия разделят Османскую империю без английского участия. Дизраэли отстаивал принцип сохранения территориальной целостности Турции и предложил созвать международную конференцию по этому вопросу. Чтобы подкрепить британскую позицию, Дизраэли послал флот к Дарданеллам. А чтобы отколоть Россию от «Союза трех императоров», он предложил русскому послу в Лондоне графу Петру Шувалову решить восточный вопрос без участия Австро-Венгрии. В обмен Россия должна была отказаться от помощи балканским славянам. Но договориться не удалось, поскольку Дизраэли не был готов отдать России Константинополь и проливы.

Между тем в Англии нарастало возмущение турецкими зверствами. Лидер вигов лорд Гладстон резко критиковал Дизраэли за протурецкую политику. Против желания Дизраэли министр иностранных дел лорд Дерби внес предложение о проведении в Стамбуле международной конференции по проведению реформ в Турции. Дизраэли согласился на него только после того, как ему не удалось оторвать от «Союза трех императоров» Австро-Венгрию. Но конференция окончилась провалом. Султан даровал Османской империи конституцию и заявил, что никакие другие внутренние реформы стране не нужны. На самом деле конституция имела сугубо декларативный характер, и приниженное положение христианских подданных султана сохранилось.

Дизраэли давно уже понимал, что распад Османской империи невозможен. Осознав, что расколоть «Союз трех императоров» не удастся, он предпочел подписать с Австрией, Россией, Францией и Германией Лондонский протокол, призывающий турок прекратить репрессии на Балканах. Однако султан отверг это требование, по-прежнему полагаясь на британскую поддержку. В ответ Россия объявила Турции войну, а Дизраэли отнюдь не торопился прийти туркам на помощь. Он сделал это только тогда, когда русские войска уже стояли под стенами Константинополя. После того как был заключен Сан-Стефанский мирный договор и было создано Болгарское государство, занимавшее большую часть Балканского полуострова и находившееся под полным русским контролем, Дизраэли направил флот в проливы и заявил о непризнании условий Сан-Стефанского мира. К нему присоединилась Вена. Австрия и Англия потребовали созыва международного конгресса для выработки нового русско-турецкого мирного договора. Россия, истощившая свои финансы и материальные средства в войне, вынуждена была согласиться перед угрозой создания враждебной коалиции. На Берлинском конгрессе Англия добилась передачи ей Кипра в качестве компенсации за приобретения других держав и за содействие, оказанное Турции. Впервые в истории Дизраэли обратился к участникам конгресса на английском языке вместо общепринятого в дипломатической практике французского. Это символизировало возросшее могущество Британской империи.

Все участники Берлинского конгресса признали, что именно Дизраэли играет на конгрессе ведущую роль. Когда хозяина конгресса Бисмарка спросили, кто занимает центральное положение на переговорах, он уверенно указал на лорда Биконсфилда: «Этот старый еврей и есть тот самый человек». Германский канцлер сохранил дружеские отношения с британским коллегой, хотя Дизраэли и изобразил его в романе «Граф Феррольский» с легкой иронией. Чтобы заставить Россию согласиться на раздел Болгарии и сохранение в той ее части, что была названа Восточной Румелией, турецких войск, британскому премьеру пришлось пригрозить своим немедленным уходом с конгресса. За успех в Берлине лорд Биконсфилд, равно как и министр иностранных дел лорд Солсбери, были удостоены высшей британской награды – ордена Подвязки. Так были оценены не только приобретения для британской короны, но и усилия по сохранению мира и баланса сил между великими державами.

После Берлинского конгресса Дизраэли пользовался необычайной популярностью в Англии и огромным влиянием в мире. Он чувствовал себя на вершине могущества, но, будучи тяжело болен, понимал, что уже не сможет реализовать свои планы. Он утверждал: «Власть! Она пришла ко мне слишком поздно. В былые времена я, просыпаясь утром, чувствовал, что могу менять правительства и династии. Теперь все это в прошлом».

Свободное время Дизраэли проводил в своем загородном поместье Хьюэндин. Жена лорда Биконсфилда Мэри Энн, которая, как мы помним, была старше мужа на 12 лет, часто болела. Биконсфилд пережил ее на много лет и до глубокой старости славился своими любовными похождениями.

В 1880 году консерваторы проиграли выборы, и Дизраэли стал лидером оппозиции. Он продолжал выступать в парламенте и писать книги. В марте 1881 года Дизраэли, страдавший астмой и подагрой, серьезно простудился. 19 апреля 1881 года он умер. Лорда Биконсфилда похоронили на маленьком кладбище на территории семейного поместья Хьюэндин.

Дизраэли расширил Британскую империю почти до максимальных пределов и придал консервативной партии тот вид, который позволил ей сохранить роль одной из двух ведущих партий Англии на протяжении всего следующего XX века.