Данилов
(утром)
Из «эмки» они вынули заднее сиденье, настелили брезент, и там разместились Никитин и Белов с автоматами. Свой автомат Данилов держал на коленях, ощущая его тревожную тяжесть.
Быков вел машину, мрачно глядел в окно.
— Ты наган в карман переложи, — посоветовал Данилов.
— Уже.
— Смотри, Быков.
— А чего смотреть, мне не впервой.
Дорога была пуста, изредка торопились куда-то полуторки с газогенераторными баками по обе стороны кабины. Данилов был спокоен, он волновался всегда накануне, перед началом операции.
Один его приятель, известный боксер, рассказывал:
— На ринг иду, еле ноги передвигаю от волнения. Как только коснусь канатов рукой — все. Спокоен. Готов драться.
Вот и он сейчас коснулся канатов рукой.
— Долго еще? — спросил сзади Никитин.
— Лежи, — буркнул Быков, — скоро.
— Так ноги затекли.
— Терпи.
Поворот. Табличка с цифрой «сорок два».
Быков свернул на проселок. Начался лес.
Санитарная машина стояла, уткнувшись носом в сугроб. Женщина-военврач бежала навстречу «эмке», размахивая руками.
Данилов передернул затвор автомата. Он подался мягко и свободно. Патрон ушел в ствол. Быков затормозил, открыл дверцу, вышел.
У поднятого капота копался человек в ватнике.
— Что у вас? — спросил Быков с деланным равнодушием.
— Товарищ шофер, раненых везем, мотор барахлит, — просяще объяснила девушка.
«А она ничего, — подумал Данилов. — Из-за такой вполне можно потерять голову».
Быков подошел к машине.
— Ценности там? — спросил человек в ватнике.
— Да.
— Где Климов?
— На даче.
— Охранник?
— Фронтовик контуженный.
— Ясно. — Шофер открыл кабину, взял автомат. — Пошли.
— Вы его сами кончайте, я не могу, утром чай вместе пили.
— Смотри.
Данилов увидел человека с автоматом. Он был в ватнике, галифе и сапогах. Даже в этой одежде Лапшин выглядел красиво и нарядно.
Они шли с Кирой к машине, девушка похлопывала пальцами по кобуре.
Быков остался у санитарной машины.
Они повернулись к нему спиной, и Быков вынул наган.
— Стой, руки вверх, — скомандовал он.
Данилов нажал на дверь и вывалился на снег с автоматом. Сзади выскочили Никитин и Белов.
Лес ожил. Из-за деревьев, охватывая машину кольцом, шли вооруженные люди.
— Я — начальник отдела борьбы с бандитизмом Московского уголовного розыска подполковник Данилов, — Иван Александрович поднял автомат, — вы арестованы.
Лапшин оглянулся, увидел людей, идущих к дороге, и бросил оружие. Никитин подошел к Кире, расстегнул кобуру, достал ТТ.
— Не для вас эта игрушка, девушка.
— Внимание, — Данилов подошел к машине, — выкидывайте стволы и ножи и выходите по одному. Принимая во внимание особую опасность вашей банды, имею указание открывать огонь на уничтожение. Считаю до трех.
— Раз!
Дверь фургона распахнулась, и на снег полетели ножи, еще один автомат, две «лимонки», пистолеты.
— Все?
— Все, — ответил чей-то голос.
— Выходи по одному.
Бандитов обыскивали, надевали наручники. Оперативники сносили оружие в подъехавший грузовик.
Данилов почувствовал смертельную усталость, протянул автомат Быкову и пошел к машине...
За его спиной что-то хлопнуло, будто открыли бутылку шампанского. Острая боль пронзила тело, он повернулся и почувствовал второй удар и боль.
Последнее, что он увидел, — маленький, почти игрушечный, браунинг в руке у Киры и падающие на него деревья.
