ЭПИЛОГ

Темная ночь медленно сдавала свои позиции, уступая место новому рассвету. Столица Керении готовилась к новому дню. По улицам еще скользили одинокие кареты, отвозя припозднившихся гостей по домам, а кое-где уже начинали просыпаться обычные жители, которым скоро нужно было приступать к работе.

Только бары, таверны и постоялые дворы, жизнь которых в ночное время никогда не останавливалась, продолжали завлекать посетителей яркими вывесками.

Именно в этот предрассветный час к одному из таких заведений принесло одинокого всадника на неприметной пегой лошади. Перекинув поводья служке бара, гость уверенно направился внутрь. Его лицо и фигуру полностью скрывал темный плащ, а руки в перчатках, которые положили перед хозяином заведения здоровенный куль с золотом, даже не давали предположить, мужчина это или женщина.

— Второй этаж, — шепнул толстый бармен. — Номер десять. Ваш друг уже ждет вас.

Не утруждаясь кивком, незнакомец прямиком зашагал в указанном направлении. Торопливо взлетел по лестнице, позвякивая шпорами, рывком толкнул деревянную дверь названного номера.

Внутри царил напряженный полумрак, силуэты мебели казались плохо различимыми, но ровно до того момента, пока гость не закрыл за собой дверь. Стоило защелкам сработать, а замкам захлопнуться, как яркий свет озарил всю комнату.

Казалось бы, в этой средненькой на вид таверне не может быть подобных апартаментов. Но глаза не лгали. Роскошная кровать под золотым балдахином, огромные мягкие кресла, кофейный столик, покрытый сусальным золотом, изящная чаша с фруктами — все эти предметы интерьера ужасно диссонировали с обшарпанными стенами помещения.

— А ты так же, как и прежде, путешествуешь со своей мебелью? — скидывая капюшон и являя миру женскую сущность, спросила гостья.

— Предпочитаю спать на проверенных кроватях, — в тон ей ответил черноволосый мужчина, сидящий в кресле. — А таких в Керении не слишком много…

Он с интересом изучал гостью, которая, вопреки привычкам, сменила любимые платья на мужской костюм для верховой езды.

Утонченная красавица изобразила обиженный вид, показательно надув губы, и с некоторым ехидством спросила:

— В своей кровати до этого момента я была уверена, а в каких еще ты успел побывать?! — Она лениво дернула плечиком и направилась ко второму креслу. Удобно расположившись, подняла глаза на собеседника и потребовала: — Ну же! Ответь мне. И я даже не стану закатывать сцену ревности.

Визави умиротворенно прикрыл глаза, всем видом показывая любовнице, что никаких подобных сцен не опасается:

— Я пришлю тебе список всех кроватей, в которых побывал. Только умоляю, не стоит после этого устраивать массовое убийство. Или заметай следы получше, а то ошибки прошлого раза мы до сих пор расхлебываем.

Дама скривилась. Именно из-за этой самой ошибки она сюда и приехала.

— Тебе налить выпить? — подманивая телекинезом бокал, предложил брюнет. — Вина? Или как всегда?

Гостья терпеть не могла и вино, и всех остальных представителей благородных напитков, хотя по роду деятельности употреблять их приходилось часто и с улыбкой на устах.

— Синильной кислоты, будь добр. — Получив заветный бокал с бесцветной жидкостью, она с удовольствием вдохнула характерный запах и отпила несколько глотков. — М-м-м. Божественно!

— Я и не сомневался, — усмехнулся мужчина. — Всегда держу пару бутылочек на случай твоего визита. К слову, зачем ты пришла? Довольно опрометчиво с твоей стороны, особенно сейчас.

Отвечать дама не спешила. Она неторопливо допила бокал, закусывая крупными виноградинами, и лишь после этого соизволила объясниться:

— Герцог Эридан прибыл в Керению, оставив Академию без охраны. Я не могла не воспользоваться подобным шансом.

Мужчина насторожился, мгновенно перетекая из расслабленной позы в напряженную, пересев на край кресла.

— Зачем?! Раскрыть сейчас трех лазутчиков равносильно провалу.

Вместо ответа гостья протянула собеседнику пустой бокал с молчаливой просьбой наполнить до краев ядом.

— Я все продумала. Троя умрет, и никто не сможет даже состыковать наших девочек с ее смертью. Поверь, оставлять эту стерву в живых — огромная ошибка. Ведь она может тебя опознать, если очнется.

— Не сможет. — Хозяин комнаты покрутил перед женщиной рукой с мерцающим радужным перстнем. — Артефакт в тот момент уже работал.

— Ты и сам не знаешь до конца, работал он или нет! То, что тебя не убило даром Трои, не означает, что она не знает, кто ты, — осушив половину кубка, огрызнулась дама. — Кроме того, есть еще одна причина.

— Неужели Глеб?! — И собеседник вновь расслабился. — Может, уже оставишь сынишку в покое? Неужели у тебя абсолютно отсутствует материнский инстинкт?

— Как раз наоборот. Инстинкт у меня есть, и именно поэтому Глеба необходимо устранить. Когда Троя умрет, все улики укажут на него. Я позаботилась об этом.

Мужчина расхохотался:

— Что ж, видимо, премию «Родители столетия» нам точно не вручат! А ведь я тебе говорил избавиться от ребенка.

— И я избавилась, — стукнула кулаком по столу женщина. — Кто мог подумать, что повитуха будет настолько сердобольной и просто выкинет младенца у дороги. Мальчик же умудрился не только выжить, но и унаследовать дар и от тебя, и от меня. Теперь он угроза, от которой необходимо избавиться!

Концовку фразы чудо-мамаша почти выкрикивала, потеряв самообладание.

— Тише, — встав с кресла и подойдя к гостье, успокоил визави. — Мы со всем разберемся… иди лучше ко мне. — Он поднял ее с кресла, крепко обнял и начал целовать. — У нас есть другой сын, и мы все сделаем для его счастливого будущего. А сейчас, — хозяин комнаты потащил любовницу на кровать, — давай займемся чем-нибудь более приятным…

Через несколько часов укутанный в плащ всадник покинул таверну, ускакав на пегой кобыле. Вскоре съехал и таинственный постоялец, забрав с собой огромные ящики с неизвестным содержимым. А еще десять минут спустя, когда стих грохот его кареты, постоялый двор охватил немыслимый пожар.

В адском, безумном пламени быстро сгорели и следы, и свидетели присутствия магов. А в углях, еще недавно бывших прилавком, плавилось никому не пригодившееся золото.