Глава 12
Не сволочь я, но так приятно с котом на кухне вечерком под коньячок однажды вспомнить, кому испортила всю жизнь.
Неизвестный автор
Кристина вернулась с Чешуйкой минут через двадцать. Никаких бедствий за это время не случилось, дверь исправно открывалась-закрывалась, и провалиться сквозь землю мне тоже не удалось.
— Ну-с, рассказывай! — потребовала подруга, с размаху плюхаясь на кровать.
— Может, не надо? — Раскрывать сейчас душу и ворошить и так беспокойные чувства не имелось ни малейшего желания.
Да, нехорошо скрывать от подруг правду, но и за выигранное время я так и не смогла собраться с мыслями.
Стоит отдать должное Фиске, она молча сидела на своей кровати и пытать меня вопросами не собиралась, по крайней мере, внешне интереса к процессу моего допроса не проявляла. Белова возилась с драконенком, дразнила и заставляла того выплевывать в нее короткие залпы огня. Задание у Чешуйки выходило плохо, то дыма много выдохнет и расчихается, то пламя недостаточно горячее и сразу потухнет. Но примерно каждая десятая попытка все же заканчивалась успехом, и птенец умудрялся что-нибудь поджечь. Тут-то и пригождались Анфискины способности, благодаря которым она теперь могла подрабатывать самым успешным пожарным всея Академии.
— Ну не хочет, пусть не рассказывает. Крис, вот что ты до нее докопалась? — Пироманка встала на мою сторону, даже не отвлекаясь от возни с огнедышащей шкодой.
В итоге Кристинка на меня все же обиделась, из-за чего почти весь последующий час в комнате провисело натянутое молчание. Каждая из нас упрямо лежала на кровати и не желала общаться, и только неугомонный дракон пытался расшевелить то одну, то другую. Стянул заколку из волос Кристины, поджег остатки моего и так убитого в хлам платья, чем в очередной раз заставил Анфиску все это тушить.
Даже Эльвира отказалась со мной разговаривать, включила режим радиомолчания и игнорировала все задаваемые ей вопросы.
Мы бы так и провалялись до ночи, мучаясь от безделья, если бы не полный трагизма и отчаяния истошный вопль, раздавшийся из коридора блока.
— Мя-я-у-у-у-а-а-а…
Судя по ору, на Мурза приземлился как минимум рояль и отдавил ему как максимум все причиндалы. Не сговариваясь, мы с девчонками метнулись к выходу — узнавать, что же случилось с нашим рыжим бедствием.
Бедствие нашлось на пороге, выглядело мучительно убитым и дважды оживленным некромантами-вредителями, то бишь ужасно.
Кот катил лапой здоровенную трехлитровую бутыль с непрозрачным содержимым, и едва дверь перед ним открылась, прицельным движением, на манер профессионального футболиста, закатил склянище в комнату и уныло втащился сам.
— А-у-у-у-у-р-р-р! — жутко взвыло животное, не хуже трансильванского оборотня, и апатичным ковриком растеклось по полу.
Несмотря на то что внешне Мурз выглядел вполне здоровым, что-то в нем будто надломилось. Взгляд потух, прежде рыжая и лоснящаяся шерсть потускнела, а наглые, топорщащиеся во все стороны усищи бессильно обвисли, словно переваренные макаронины.
Котика стало жалко.
— Мурз, — подбежала я к несчастному и присела рядом на пол, чтобы тут же притянуть его несопротивляющуюся тушку к себе на колени, — ты заболел? Чем тебе помочь?
Грустный многозначительный «мяу» послужил унылым ответом.
«Нам срочно нужен переводчик, — оживилась шиза. — Налей коту валерьянки, ты же видишь, он не в себе!»
То, что с котом было что-то не так, и ежику понятно, но вот что его могло довести до подобного, я даже представить не могла. Подкатив к себе еще и бутылку, которую приволок Мурз, я решительно собралась накапать страдальцу живительного снадобья. Кристина ход моих мыслей поняла верно и послушно притащила одну из посудин, которые предназначались для кормления нашего маленького зоопарка. Каково же было мое удивление, когда вместо характерного запаха валерьянки мне в нос ударил пряный запах вишневой наливочки.
— Мурз, это что?
И, не дожидаясь ответа кота, передала бутылку подпрыгивающей от любопытства Анфиске.
Едва заполучив тару в загребущие лапки, Белова с упорством Варвары вначале оценила весь букет запахов через обонятельные рецепторы, а затем, не раздумывая, попробовала содержимое бутылочки на вкус.
— О! Добротная домашняя наливочка, градусов пятнадцать будет! — авторитетно заявила она, аж причмокивая от удовольствия.
— Фиса, ты больная?! — Кристина, наблюдавшая за ней с отвисшей челюстью, пришла в себя и, отбирая бутылку у подруг и, взорвалась от негодования. — Где твой мозг, блондинка? Ты все в рот тянешь, что вкусно пахнет? Эту бутылку же Мурз приволок, там могла и белладонна быть или еще какой страшный яд! Ты чем думаешь-то?
Чем думала Фиска, так и осталось тайной. С абсолютно невозмутимым видом она отобрала бутылку обратно и, нежно прижимая к груди, приготовилась отстаивать вкусняшку с боем:
— Это же наливочка! Вы только подумайте, первый мало-мальски вкусный алкоголь, который попался нам в этой Академии! Мы не можем упускать столь редкий шанс!
— Редкий шанс на что? Нажраться?
Кристина искренне не понимала радости, излучаемой подругой.
— Во ты зануда северная! Почему сразу нажраться-то? Отметить знакомство, мы за него так и не выпили! — всплеснула руками блонда и, тут же прищурившись, подозрительно просверлила подругу взглядом. — Вот только не говори мне, девочка-припевочка, что ни разу за своим полярным кругом с подругами по душам за бутылочкой вина не сидела?!
Вопрос пришелся не в бровь, а в глаз. Волковская смутилась и мгновенно стушевалась. Анфиска же переваривала полученную невербальную информацию и расплывалась в довольнейшей улыбке.
— Элька, а давай научим Кристину плохому?!
И, пробормотав какое-то заклинание, вызвала из воздуха три вполне себе цивилизованных бокала. Даром что на кривых ножках.
Я же по-прежнему сидела с Мурзом в обнимку и анализировала произошедшее.
Эльвира не ошиблась. Если гора не пришла к Магомету, то бутылка сама до нас докатилась. До полной сбычи шизоидного предсказания не хватало только шоколадного фондю, которое обязательно должно появиться. Сомнений в этом уже не оставалось.
Вопросов теперь оставалось только два: с какого перепуга Мурз решил нас напоить и что вообще происходит с моим котом?
— Кристину плохому обязательно научим. Разливай! — согласилась я с нетривиальным планом подруги и уже через секунду наблюдала, как та лихо соображает на троих.
Хотя вру, на четверых, Мурзу в миску тоже накапали. Сунувшейся было любопытной Чешуйке звонко щелкнули по носу и, пробормотав, что ей еще нет восемнадцати, придвинули блюдечко с кипяченым молоком и пару кусочков сырой курочки.
— Думаете, спаивать кота — это удачная идея?
Пригубив напиток, я скептически наблюдала, как Мурз лакает вишневую настоечку.
— Да что ему будет-то? — Анфиса расплывалась в улыбке Чешира и, причмокивая, смаковала ягодную вкусняшку. — Белладонну пьет, синильной кислотой закусывает, а тут от легкого напитка лапы откинет? Не смеши меня. Этот кот выживет даже в ядерном реакторе.
— И все же, что с ним? — Кристина рассеянно стояла с бокалом в руках и не решалась попробовать. — Он выглядит таким несчастным…
Я скосила на Кристину очередной скептический взгляд, вот сейчас-то как раз кот выглядел очень даже ничего. То ли наливка начинала действовать, то ли коту становилось лучше, но уже минут пять он не горестно взвывал в пустоту, а молча приканчивал мисочку с напитком.
— Эля, мы должны ему как-то помочь. — Сердобольная Кристина все же собралась с духом и хлебнула наливки, после чего оживилась и стала генерировать идеи. — Может, ему закусочки?
— Угу, наловить и пожарить пару горных крыс!
Анфиска перебралась на кровать и теперь, раскинувшись там в вальяжно-неприличной позе, ноги выше головы, собиралась налить себе второй бокальчик.
Наливочка, как назло, оказалась невероятно вкусной, пилась словно компот, приятным теплом разливалась по телу и расслабляла напряженный мозг. Поэтому неудивительно, что после второго бокала последовал третий, четвертый, а пятый разливала уже вошедшая во вкус Кристина.
— А давайте Горгулия позовем?
С алкоголем думаться стало легче, поэтому неожиданно пришедшая идея все же найти переводчика для Мурза показалась гениальной. Сам же виновник торжества, прикончив две мисочки божественного напитка, горестно вырубился, уткнувшись мордой в ту самую миску.
— Ик, а нам ничего не будет… ик… за то, что мы не совсем трезвы? — Даже пьяная, Крис продолжала выдавать умные мысли, которые, впрочем, были мгновенно отметены мною и Анфиской аргументами в духе: Арсений свой в доску мужик, точнее скульптура, а раз так, довериться ему можно.
Сказано — сделано, и после короткой формулы вызова, подкрепленной еще одним выпитым бокалом, мы, словно три девицы под окном, принялись ждать. То, что Горгулий придет, сомнений не было, а я, кроме того, со всей наглостью ожидала от него еще и шоколадку. Откуда-то же она должна была появиться…
Каменюка притопал минут через пятнадцать, как всегда скрежеща крыльями и царапая пол когтями. Нашей радости не было предела уже хотя бы потому, что Горгулий не просто явился, но сделал это еще и не с пустыми руками. Нет, не с шоколадкой.
Бутылек, на этот раз с черносмородиновым вином, был водружен рядом с пустеющей наливочкой и тем самым заслужил шквал оваций от уже порядком подвыпивших дам.
Горгулий на наше состояние отреагировал философски, мол, ну с кем не бывает. Учеба — это стресс, а давайте я составлю вам компанию. При этом от предложенного бокала отказался и, вытащив откуда-то из-за пазухи глиняную миску, вылил в нее почти половину принесенного вина.
— Ну что, будить станем? — кивая на спящего кота, вопрошал он, почти залпом заливая в свое каменное нутро половину тары с вкусняшкой. — Или подождем, когда сам проснется?
В итоге на коротком совещании было решено, что разбудить всегда успеем, но желательно попозже, а сейчас еще бутылочка вина не приговоренная осталась. Оно, к слову, в отличие от наливки, оказалось кислым, поэтому и темп его поглощения с нашей стороны снизился фактически вдвое. Горгулия же вкусовые качества напитка ни капельки не смущали, поэтому в его пасти драгоценные миллилитры исчезали с молниеносной скоростью. Неудивительно, что вскоре встал животрепещущий вопрос: а кто пойдет за третьей?
— Я знаю, где достать, — авторитетно заявил историк. — Но есть одно но, там на меня стоит магическое ограничение. Взять вино из погребов может только кто-то живой, обычно туда Мурз гонял!
— Балдею я с этой Академии! — Мне оставалось только праведно возмущаться. — Сначала моего кота в почтальона превратили, потом в алкоголика, а теперь еще и за догоном посылают. Какая-то скатывающаяся карьерная лестница…
От слишком громкого упоминания Мурза всуе спящий заерзал головой и, лениво приоткрыв левый глаз, соизволил проснуться. Теперь вопрос о походе за третьей бутылкой был ненавязчиво отодвинут на второй план, всем присутствующим было гораздо интереснее узнать, что же собственно стало причиной такого нестандартного поведения рыжего шкоды.
— Мяу! Мя-мя-мя! Р-р-р-с-с-ш! — Свое повествование кот начал с довольно агрессивных нот, местами переходящими на шипение и вздыбленную шерсть. Несмотря на выпитое, язык у кота заплетаться явно не собирался, хотя когтистые лапы предательски разъезжались по полу в разные стороны. — Кр-ст-тс-т-тс! МЯВК! Ш-с-с-с…
— Господин Горгулий! — томно вздыхая, вопрошала Анфиса. — Будьте так любезны перевести сей опус на человеческий язык!
На пьяную голову Белову опять посетило творчески-азартное настроение, и теперь она строила из себя вальяжную даму века эдак восемнадцатого. Выходило невесть как, и больше всего Фиска напоминала некую смесь Терции и Ризеллы, но нет предела совершенству, и подруга продолжала стараться.
Каменюка ее актерскую игру воспринял довольно критично, а от попытки скривиться его морда покрылась сетью новых трещин.
— Мр-мяу-з-з-з! — поставил финальную точку в своем рассказе Мурз и замер в ожидании наших комментариев.
— Да неужели? — Арсений, единственный, кто сейчас понимал, о чем речь, переводить все же не спешил, предпочитая узнать вначале все подробности. — А ты откуда узнал?
Кот разразился новой серией мявов, которые по эмоциональности не уступали предыдущим.
— Ванессу и Кларентину пригласили, значит… Что ж, все понятно! — наконец снизошел до нас историк. — У Мурза трагедия на личном фронте. Его любимую Бусинку выдают замуж за королевского кота Фердинарии — Пушистика!
— Мя! Р-р-ш-ш-р-р!
— Пардоньте, за блохастого недоумка Пушистика, — поправился Горгулий, соблюдая всю стилистику эмоциональных выражений Мурза. — И теперь наш рыжий герой убивается от горя, поскольку не знает, как выбраться из Академии, чтобы похитить возлюбленную из лап стервозной королевы Ризеллы до свадьбы!
— Так это ж международный скандал! Ик! — Кристина рвалась за третьей бутылкой больше всех, но, судя по частоте икоты, ее столику наливать уже не стоило. — И это так романти-и-ично….
— Мяу! Кис-ми! — философски выдохнул кот, что в переводе означало: «Великая Любовь стоит сотен жертв!»
После такой фразы выпившая Кристина морально растаяла и потеряла остатки здравого смысла.
— А ведь он прав! Они с Бусинкой прекрасная пара, у них будут прекрасные котятки! Мы просто обязаны им помочь! Давайте устроим государственный переворот и свергнем Ризеллу? — и, подорвавшись с места, бросилась к двери исполнять одной ей ведомый план.
Далеко, правда, не убежала. Споткнувшись о пустую миску Чешуйки, растянулась на полу во весь рост и даже умудрилась больно стукнуться лбом о дверь.
— Да уж, с такими спасительницами великой любви и никаких врагов не надо, — прокомментировал этот эпичный полет Каменюка. — Они угробят и себя, и тебя, Мурз, даже не выходя за пределы Академии!
— Не слушай его, котик, — поднимаясь и отряхиваясь, возмущалась подруга. — Мы обязательно спасем Бусю, только я еще не придумала как! Ик!
И все бы ничего, если б сказала она это на русском языке. Вместо этого я и Анфиска услышали из ее уст набор непонятных нам урчаще-мурчащих звуков, которые, впрочем, прекрасно расшифровал кот, потому как следующие минуты две одна пьяная брюнетистая фрейлина провела за оживленным разговором с рыжим представителем кошачьих.
— Забавно, — опомнилась Анфиса. — Выходит, чтобы дар Кристины пробудился, ее надо было стукнуть посильнее?
— Или напоить…
Теперь было уже неважно, что именно послужило катализатором, важно было другое — дар у подруги пробудился, а невольным свидетелем этого стал Горгулий, который теперь, с видом ищейки, напавшей на след, наблюдал за животрепещущим диалогом подвыпившей парочки. Арсений напал на след новой сплетни, и теперь она грозила разлететься по всей Академии.
— Оу, так я вам больше и не нужен. Теперь у вас есть собственный переводчик со звериного…
— Хм-хм… — Анфиса тактично откашлялась и ткнула тонким пальчиком в крыло преподавателя. — А давайте вы никому не станете рассказывать о том, что здесь произошло? Ни о несчастной любви Мурза, ни о… хм, Кристине!
— Это почему же? Невиданное дело, пробуждение такого необычного дара, это событие не должно оставаться без внимания!
На самом деле на морде Горгулия открытым текстом читалось: лукавил историк еще как, почувствовал возможность получения выгоды и теперь за свое молчание собирается потребовать ценный выкуп.
Поняла это и Анфиса, вот только по ее лицу даже тени сомнения в своих действиях не промелькнуло, блонда опять начинала напоминать если не Ленина на броневике, то как минимум устрашающего Берию. Даже огоньки в глазах зажглись для пущей убедительности.
— Вопросы нашего пробуждения курирует лично герцог Эридан, и, боюсь, ему не понравится хотя бы тонюсенький слушок о чем-то не согласованном с ним…
— Отлично! — Тысячелетний препод был тоже не лыком шит. — Кнут у вас внушающий, а какой мне причитается за молчание пряник?
— Мы за вином сходим! — выпалила я и тут же осеклась, потому что не собиралась заявлять ни о чем подобном.
— Что?! — Фиска сверлила меня округлившимися страшными глазами, всем видом говоря: «Ты идиотка, что ли? Какое вино?»
Горгулий же, наоборот, предложению оказался несказанно рад:
— Отлично! Десять бутылок — и мы в расчете! Таскать можете частями. Сегодня одну, завтра две, ну и так далее…
В последнюю часть его предложения я уже не вслушивалась, переваривала произошедшее.
Да, я пьяна, но не настолько же, чтобы себя не контролировать. Это еще что за новости? Почему я это сказала?
«Ну я! Это была я! — Довольнейший голос молчавшей до этого шизы гулко раздался в моем мозгу. — Если тебе продолжения банкета не хочется, то я бы еще от парочки бокальчиков не отказалась!»
«Эльвира, по какому праву? Это мое тело!»
«Наше, — заупрямилась шиза, — оно наше, общее! И сейчас оно хочет еще вина».
«Мое! И только посмей еще раз такую подставу провернуть!» — Неожиданно для самой себя я перешла на угрозы, хотя даже отдаленно не могла представить, чем могу запугать этого наглого таракана, засевшего в моей голове.
Впрочем, угрозу Эльвира оставила без ответа, хмыкнула и замолчала, словно не она только что устроила мне веселую прогулку за вином для одного каменного алкоголика.
— Ну, и где этот подвал? — Смирившись со своей участью, я собиралась в винный Крестовый поход.
— Ну, не совсем подвал… — внезапно замялся препод, переминаясь с лапы на лапу. — По сути, это чердак.
— И-и-и?! — Вот сейчас в его словах я прочувствовала явный подвох.
— Это склад химических реактивов, ядохимикатов и волшебных зелий…
Вот теперь я начинала понимать, куда клонит эта каменная зараза.
— И откуда же там вино? — Собственно ответ я уже угадала и с замиранием приготовилась его услышать.
По вину в Академии был только один специалист, ну не Эридану же в закромах заветные бутылочки хранить. Герцог тяготел скорее к коньяку, да и не решился бы у него Горгулий запасы тырить, а раз так, то ответ был легко угадываемым.
— Ну так Глеб ставит. Ежегодно, с каждого урожая ягод. У кого ж еще может быть отличное вино, если не у гениального магистра зельеварения! — воспевал историк дифирамбы глебовскому таланту, а я же понимала, как сильно влипла…
Мне предстоит вскрыть зельеварский тайник с алкоголем. Супер!
— Стоп! — Неожиданная догадка осенила меня. — Неужели на этом чердаке такой проходной двор, что все ходят и берут, что захотят? Глеб не придурок, там по-любому сотня-две охранных заклинаний.
Горгул замялся. Повторно.
— Ну, да… — Согласие вышло неуверенным. — Но тебе магистр ничего не сделает, так же как и Мурзу. Не зря же этот кот ходит на тот склад как к себе домой!
Теперь-то все встало на свои места… Из чьих закромов кот достает валерьянку и белладонну, было и так понятно, значит и за сегодняшнюю наливку мы должны благодарить явно Глебушкины запасы.
В какой-то момент пришла идея уговорить кота идти за бутылками, но, глядя на его и без того несчастную морду, язык не повернулся что-то выпрашивать. Тем более его утешением сейчас занималась не обращающая ни на что внимания Кристина. Выпившей Волковской было хорошо, и теперь этим эйфоричным состоянием она рвалась делиться с окружающими.
— Я с тобой за вином пойду. Ик! — Она попыталась подняться с пола, но гравитация оказалась сильнее. — Мне Мурз все рассказал: сначала надо залезть в вентиляцию. Ик! Потом пройти метров десять прямо, потом налево, направо, занырнуть вниз, а там будет одно место скользкое, где главное — держаться когтями посильнее за стенки. Ик! И вуаля, мы в величайшей сокровищнице вкусняшек всей Академии!
Глядя на неадекватное поведение подруги, понятно было одно — дальше комнаты ее отпускать точно не стоило, иначе точно когтями за стенки цепляться начнет. Я-то не совсем ровно на ногах держусь и соображаю с явным трудом, а о Кристине даже и говорить нечего.
— Фиса, последишь за ней?
Обстоятельства вынуждали меня идти в этот бой в одиночку.
Белова терпеливо кивнула. Мы с ней оказались самыми стойкими собутыльницами…
— Только носочки надеть не забудь, — сказала она, заботливо доставая для меня из шкафа шерстяную парочку. — Когда ноги в тепле, и пятой точке на приключения не так везти будет.
— Сомнительно… ой, сомнительно…
