Глава 11
— Подслушивали? — резко распахнув двери в библиотеку, рявкнул милорд Верд.
— Да, милорд, — бодрым голосом девочки-отличницы отрапортовала я и преданно уставилась ему прямо в глаза.
Суровый вельможа глядел на меня. Я понимала, что он изо всех сил хотел продолжить возмущаться, но… не выдержал и рассмеялся.
— Спасибо вам! — вдруг сказал он.
— За что, милорд? — действительно удивилась я.
— Я тоже был какое-то время в библиотеке, пока вы беседовали с моими гостями. Вы их нарочно отвлекали?
— Мне хотелось, чтобы вы хоть чуть-чуть отдохнули, — смутилась я. Решительно заставила взять себя в руки и поинтересовалась: — Милорд, прикажете подавать завтрак?
Неделя прошла спокойно. Я обвыклась, Каталина не бунтовала, Джон стал относиться ко мне с симпатией. В понедельник мы вычистили дом — все заблестело. Во вторник состоялся обед — те пятеро, что приглашаются на обед милордом, оказывается, пишут у милорда диплом. Защита уже зимой. Из них я опознала только графа Троубриджа — видела на поляне, где фехтовали мои сыновья.
Отметила, что по тому количеству продуктов, что кадеты способны поглотить, можно подумать, что в академии не кормят вовсе. Хорошо, что об этом знала повариха и на этот раз решила меня не подставлять — еды мы с ней наготовили вволю.
Утром следующего дня я отправилась прогуляться в деревню. Вилли, который каждый день приходил в поместье на работу, отправился меня сопровождать.
— Вилли, — спросила я у него, — а ты где-нибудь учишься?
— Я умею читать, писать и считать, госпожа, — гордо сказал мальчишка. — Я ходил в школу при храме Стихий. Три года.
— А кем бы ты хотел стать?
— Все равно кем, — нахмурился Вилли. — Только бы выбраться отсюда. И маме помочь мелких поднять. Она совсем измучилась. А я… не хочу слугой быть.
Поймала себя на желании погладить его по голове, но удержалась — мало ли, обижу.
— Нет, госпожа, вы не подумайте, — вдруг засуетился он. — Я вам благодарен и… мне нужна эта работа, но…
— Все в порядке, — успокоила его. — Я понимаю.
Хотела спросить про отца. Но прикусила язык. Неизвестно же, что у них случилось в семье…
— Я уже все решил, — серьезно сказал Вилли. — Мне бы только до шестнадцати лет вес набрать, чтобы меня в армию взяли. А там… И жалованье можно будет маме отдавать. И потом — если все будет в порядке — в дорожники устроиться. Отставников милорд Верд организовал так, чтобы они должности при государственных трактах получали. А если что… Опять же — пенсия моей будет.
Покачала головой — такие взрослые рассуждения от такого малыша.
— А сколько у твоей мамы детей?
— Со мной — четверо, — ответил мальчишка. И вдруг, словно решившись, признался мне: — Вообще-то, я хотел бы мосты строить. Через реки.
Мы прошлись по рынку. Я купила огромных краснощеких яблок. Отобрала несколько с собой. Договорилась, чтобы остальные доставили в поместье. Да побольше! Побольше!
Уже на выходе с рынка мое внимание привлекла женщина с ягодами, похожими на крупную малину. Попросила попробовать. И даже зажмурилась от удовольствия. Сладко!
— Возьмите, госпожа, — обратилась ко мне женщина. — Я лимарру в лесу собирала, хорошая ягода. Последняя. Еще неделя от силы — и отойдет.
— Эту я заберу, — кивнула я на два оставшихся туеска. — А к выходным вы можете такой же набрать — и принести ее сразу в поместье милорда Верда?
— Конечно, госпожа! — радостно закивала женщина.
«Вот мальчишки обрадуются!» — подумала я.
Больше мне ничего не приглянулось, и мы отправились в обратный путь. Уже на выходе из деревни я вспомнила, что не зашла в лавку к мяснику и не предупредила, что надо доставить в поместье хорошую говядину, необходимую нам на завтра для пирогов с мясом и грибами.
Поэтому я отправила Вилли с поручением, а сама поставила корзинки с яблоками и лимаррой на землю и приготовилась ждать моего помощника.
— И все-таки милорду Верду как-то не везет на женщин! — раздался чей-то оглушающий мужской голос.
— И что тебе-то за печаль в этом, сержант! — загоготал другой, такой же не тихий бас.
— Да я!!! — взревел голос. — За командира!!!! Переживаю!
— И за всеми его бабами присматриваешь?! — новый издевательский голос.
— Да пошел ты!!!
Я поняла, что остановилась на изгибе мощенной булыжниками улочки, куда долетали вопли из трактира неподалеку, который как раз и находился на окраине деревушки.
— Да сколько у него тех женщин было? — Этот голос был совсем пьяненький. И мирный.
— Сначала… Луизочка эта — вся такая… Он еще жениться хотел. Потом, когда она за барона своего замуж выскочила, — всяких актрисулек и балеринок было…
— Не-ме-ря-но! — снова раздался самый громкий голос. — Силен командир!
Звон посуды и крики:
— За командира! За милорда Верда! Бра-бра-бра!!!
Потом кто-то расстроенно протянул:
— А теперь у него — что за крокодилица?
— Графиня какая-то. Все фифу из себя корчит, а сама — змеюка-змеюкой…
— Да… Лучше уж честные давалки за деньги, чем эта…
Тут ко мне подбежал Вилли с докладом, что поручение выполнено. И отвлек от подслушивания интереснейших сведений о моем хозяине. Я вздохнула, но при ребенке стоять и следить за разговором пьяных солдат было неловко. Поэтому мы отправились домой.
Вечером, после того как все дела были переделаны, Вилли покормлен и отправлен домой, я отправилась на прогулку. С собой я взяла один из туесочков с лимаррой. Быстро пересекла сад и цветник, вышла за калитку и направилась к огромному камню. Там с одной стороны были удобные выступы. По ним я забралась на самый верх. Уселась, расправила юбку. И стала любоваться на солнечные закатные лучи, что пробивались через кроны деревьев, не забывая класть ягодки на язык.
…Значит, женщин в жизни милорда Верда немало. Хотя странно было бы думать что-то другое… Так, мать, а тебя-то это все каким боком задевает и раздражает?
Тут я прислушалась к себе и осознала — мда… И задевает. И раздражает. И с чего вдруг? Он мне кто? Хо-зя-ин. И человек, давший нам приют и защиту в сложное время. Так что — пеки свои блинчики, радуй милорда и… все.
Тут в мои мысли ворвался крик:
— Госпожа Лиззард!
Я резко повернулась, понятное дело, потеряла равновесие и стала падать вниз. Я даже не успела понять, что происходит, не говоря о том, чтобы испугаться. Меня подхватила какая-то сила, обжигающе горячая, но аккуратно-нежная, и водрузила обратно на камень.
Вот тут у меня испуганным зайцем затрепетало сердце. Я пришла в себя, огляделась. Я была на камне, возле стоял, уже спешившись, милорд Верд.
— Я испугал вас? — спросил он, заглядывая мне в глаза.
— Задумалась просто.
— Простите, я не хотел. Просто увидел вас. И обрадовался.
— И лимарру просыпала, — невпопад ответила я.
— Зачем вы вообще на этот камень забрались? — недовольно протянул он. — И сидите на нем, ничего не подстелив?
Милорд Верд протянул мне руку, заставил подняться, сгреб рассыпанные ягоды в ладонь, подул на них — как мальчишка, право слово. И положил все в рот. Довольно зажмурился. Насмешливо мне улыбнулся. Потом снял с себя знакомый мне уже плащ, кинул на камень.
— Вот теперь можете садиться, — довольно пророкотал он. — Не простудитесь.
Запустил руку в туесок с ягодами, выгреб часть. И опять высыпал себе в рот.
— Вот что я люблю из ягод — так это лимарру, — признался он мне. И сразу же отошел. Взял коня за повод и направился к дому.
— Милорд Верд! — окликнула я его, чтобы поблагодарить.
— Если вы хотите сказать, что вам неловко будет объясняться со слугами, откуда у вас взялся мой плащ, то вы можете оставить его здесь, на камне. Я заберу утром.
А вот теперь в его голосе были недовольные, рычащие нотки.
— Хорошего вам вечера.
Резкий кивок, и милорд удаляется.
И вот что это только что было? Я даже не успела сказать, что он меня не так понял.
Прошел день, потом второй. Я практически не видела милорда. Он приходил поздно, уходил рано. Поскольку я быстро разобралась с ведением хозяйства, у меня образовалось достаточно свободного времени, я опять стала читать. Особенно мне была интересна история и география того мира, в который я попала.
Здесь были два огромных материка: один в Восточном полушарии, другой в Западном. Большой остров, который назывался Запретные земли. И целая россыпь небольших островов, где одиночных, где грядой.
На материке в Восточном полушарии самым большим государством была Империя Тигвердов — по фамилии императорского рода. Тигверды — звучало красиво. Кстати, получается, что фамилия моего хозяина — Верд — это фамилия императорского дома минус три первых буквы. Опять же, признак его незаконнорожденности, как и императорский грифон на гербе, перечеркнутый алой полосой.
«Каково ему живется?» — задала я себе вопрос. Вздохнула, подумав, что нелегко. И продолжила рассматривать атлас здешнего мира.
Еще на этом же материке было — из крупных государств — Османское ханство — на юге от Империи. И несколько десятков государств помельче, включая герцогство Рэймское — западного соседа Империи.
Второй материк, находившийся в Западном полушарии, — некая земля незнаемая. Все попытки высадиться на берег оканчивались неудачей. Острова, как и следовало ожидать, были давно и успешно колонизированы. Кроме, как я поняла, Запретной земли. Я полистала справочник. Выяснила, что на этом острове, состоящем практически из одних болот, обитают порождения магии. Например, кентерберийская змейка. И соваться туда без очень веской причины не стоит.
Сама Империя Тигвердов состояла из пяти провинций — Северной, Южной, Западной, Восточной и Центральной. Столица — город Роттервик. Политика — как я поняла — достаточно жесткая. Воля императора — это что-то святое. Армия — это элита, дворянство все — военнообязанное.
С самой Империей все в принципе было понятно. Есть дворянство — это те, что попроще, в основном военные. Есть еще аристократия — те, что гордились протяженностью рода свыше пятисот лет и занимали ключевые позиции. Они стояли во главе управления государством.
Император. Вдовец. Ему было шестьдесят два года, в расцвете сил — в том числе магических. Считалось, что именно сейчас он достиг зрелости. Как я поняла, срок жизни мага — около трехсот лет. Так что действительно… В самом деле, если жить столько, то шестьдесят два — самый расцвет. Даже свои историки отмечали жесткость, но справедливость правления. Страна достигла небывалого уровня развития, но при этом проявление непокорности подавлялось безжалостно.
Наследник. Пока про него писали мало. Как я понимаю, в его двадцать четыре года он считался мальчишкой, которого активно воспитывали, но ничего серьезного не доверяли.
И третья по значимости фигура — это старший сын императора, его бастард, рожденный вне брака от мелкопоместной дворянки. Милорд Верд, в доме которого мы с мальчишками и очутились по воле случая. Имперский палач, ненавидимый за жестокость во многих провинциях. Ублюдок, ненавидимый аристократами за влияние на императора и наследника. Очень одинокий человек, как я поняла.
Еще я активно искала в любой литературе, какое отношение имеет герцогство Рэймское к Империи Тигвердов.
Оказалось, это единственная провинция в Империи, которая сумела выйти из состава Империи. И случилось это при прадеде нынешнего императора.
За свою независимость герцогство сражалось отчаянно. А имперцы, чтобы удержать богатые территории, перекрыли поставку продуктов питания в горные области. Начался голод. Но жители маленькой страны и тут сумели выкрутиться. Они заключили договор с другой крупной страной — Османским ханством, — и те доставляли им продукты порталами. За это им платили не просто драгоценными камнями, но драгоценностями короны. Как я поняла, это были какие-то очень сильные магические артефакты.
А Османское ханство, пользуясь тем, что войска имперцев были сосредоточены на западе, отбило несколько южных крепостей по пограничной реке.
И тогдашний император быстро заключил мирный договор с мятежным герцогством, и войска двинулись на юг — к знакомому уже врагу.
В книге было как-то достаточно невнятно написано, почему же император, победив Османское ханство, не вернулся, чтобы подчинить бывшую провинцию. Мне показалось, по каким-то недомолвкам, что у него был роман с тогдашней герцогиней.
В общем, вот такие соседские отношения. Становилось понятно, почему Рэм так не любил Империю и милорда Верда как, пожалуй, самого яркого представителя этой страны.
Я как раз читала в своей комнате, когда в пятницу, после ужина, меня вызвал к себе милорд Верд.
