Глава шестнадцатая
Путь до третьей точки занял чуть больше недели. Наученный опытом, Норд решил, что проще путешествовать вдвоем, нежели пытаться пристать к одному из караванов. Тем более Зона, которую они пересекали, была одна из самых скучных. Здесь было несколько городов, в которых царила жесткая диктатура. Они проходили мимо одного: высокие каменные стены, наглухо закрытые ворота и никаких деревень вокруг.
— Как они живут? — Алана даже чуть придержала лошадь, стараясь разглядеть серые ровные стены. — Они торгуют друг с другом? Как-то общаются?
— Нет. — Норд бросил равнодушный взгляд на город. — Им запрещено выходить за стены. Все собрано на одной территории.
— Это ужасно!
— Серьезно? Ты после закрытой зоны еще считаешь что-либо ужасным?
Алана прикусила язык. Ей все эти дни снились кошмары, от которых она просыпалась с криками, вся дрожа и цепляясь за лежавшего рядом Норда. Тот, к счастью, уже перестал напоминать оживший скелет, вернувшись в прежнюю форму. Но для этого ему пришлось очень много есть.
Серые стены, выделявшиеся на фоне чуть зловещего красного заката, постепенно оставались позади, уступая место равнине с высокой травой. Где-то впереди темнела полоска леса, воздух был сухой и жаркий.
— Все-таки я не понимаю, — вновь подала голос Алана, — ведь все мы страдаем из-за вас.
Норд неопределенно хмыкнул, но промолчал.
— Страдаем. — упрямо повторила девушка, которой явно хотелось поговорить. Такие закаты навевали на нее непонятную тоску. — Вы забираете наших родных, друзей, любимых. Никто не чувствует себя в безопасности. Вы ставите над нами эксперименты, чтобы вывести особые души. И совсем не думаете, что у нас могут быть чувства. Но при этом мы не поддерживаем друг друга, а наоборот, стараемся добить более слабых.
— Ты жалеешь корову, которую ведут на убой?
— Жалею!
— Но мясо ешь. — хмыкнул Норд. — Вот и мы также. Мы о вас заботимся, но, на забой отправится каждый из вас, рано или поздно.
— И я? — вдруг совсем тихо проговорила девушка, не зная, вопрос это или утверждение. А Норд промолчал, словно и сам не знал ответа. Алана, после того как они выбрались из пещеры, успела заметить, что мужчина стал более задумчивым и отрешенным. И вообще ничего не сказал насчет того, что произошло между ними. Зато стал рассказывать про то, как жили раньше. Алане сложно было представить некоторые вещи, но она с жадностью впитывала его рассказы.
— А тех людей обязательно было убивать? — поинтересовалась, когда они устраивались на ночевку.
— Нам нужны были вещи и еда. — Норд сбросил на землю одеяла. — И они пытались забрать тебя.
Девушка только вздохнула, вытаскивая остатки провизии, которую забрали у каравана. Из пещеры они и правда отправились налегке. Совсем налегке, у Норда не было даже одежды. Первая же встреченная группа из трех мужчин решила, что предельно худой голый парень и его спутница — легкая добыча. Они остались лежать где-то на равнине, а Норд с Аланой теперь ехали на лошадях, а третью съел Бог.
Девушка понимала, что тормозит Норда. Один он бы скорее всего доехал до места в три раза быстрее, ведь ему не было нужды останавливаться каждую ночь. Но мужчина молчал. Первые три ночи он просто лежал рядом, а на четвертую, когда Алана проснулась с криками, обнял и между ними все повторилось снова. И на пятую ночь, и на шестую.
А на седьмой вечер они подъехали к границе Зоны. Природа вокруг незаметно изменилась: вместо равнины вокруг вздымались деревья с густым подлеском, так что порой приходилось искать, где проехать. Воздух стоял влажный, с густым запахом гниющих бревен и листьев. Алана с брезгливым видом убирала с одежды прилипшую паутину.
— Ты опять будешь просить кого-нибудь открыть границу?
— Нет, теперь я могу сделать это сам.
На этот раз границу перешли мирно. Вокруг продолжал тянуться лес, гудела мошкара, пытаясь облепить лицо. Норда она не трогала, а вот Алане пришлось завязать платок вокруг носа и рта и поглубже натянуть шляпу. Иначе распухла бы от укусов.
— Далеко нам?
— К утру выберемся к городу. — Норд вдруг протянул ей руку. — Сегодня не будем останавливаться на ночевку, пересаживайся ко мне и спи. Завтра у нас будет насыщенный день.
Алана с готовностью перебралась к мужчине и прижалась к его широкой груди. В глубине души хотелось, чтобы он провел рукой по ее волосам, проговорил что-нибудь теплое. Увы, Норд оставался невозмутимым. Хотя нет, в какой-то момент девушка вдруг ощутила на шее его дыхание. Мужчина отвел ее волосы в сторону, а сам, казалось, принюхивался к чему-то.
— Ты чего делаешь? — поинтересовалась Алана.
— Проверяю. Забавно, я теперь даже не чувствую, чем пахнет душа. Раньше отчетливо чувствовал смесь ненависти и решительности, а теперь — ничего.
— А почему остальным не попробовать избавиться от зависимости таким же способом?
— Никто не согласится пойти на такой риск.
— Но ты же согласился.
— Да я вообще дебил. — вырвалось вдруг у Норда, и Алана едва не вывернула себе шею, стараясь взглянуть в лицо собеседнику.
— У тебя опять этот, как его, гормональный сбой?
— Все недостатки устранены. Я снова полностью себя контролирую. — тут же последовал ответ. — Просто стараюсь тебя расслабить, ты слишком напряженная.
Алана прикрыла глаза. Она не была напряженной, просто никак не могла понять, в какой момент ее ненависть к Богам перестала быть такой сильной, а жалость к людям сильно уменьшилась.
* * *
Город лежал в долине, окруженной со всех сторон густым лесом. Красно-белый оазис с легким золотым оттенком. Алана стояла на вершине холма и разглядывала открывавшуюся картину. Только вот внутри не было восторженного удивления, как в первый раз, когда увидела ослепительно-белый портовый городок. Сейчас же девушка прикидывала как лучше и незаметнее добраться до цели. Прикидывала чисто для себя, так как знала, что Норд уже все решил.
— Там очень опасно? — поинтересовалась она. С виду город выглядел красиво и необычно. Широкие ровные улицы, большие дома, в основном странной ступенчатой формы, а в центре огромное здание, не похожее ни на что прежде виденное Аланой.
— Для меня — нет, — Норд стоял рядом, похлопывая лошадь по холке, — а ты будешь во всем меня слушаться. Самое главное: что бы ты ни увидела, не реагируй бурно, хорошо? Не показывай пальцем, не задавай вопросов, просто проезжай мимо. Садиться только там, где я скажу, ходить только рядом со мной, ничего не трогать. Вообще ничего!
— Дышать можно?
— Пока не знаю. — так сурово ответил Норд, что девушка не сразу распознала в его ответе шутку. И несмело хихикнула. Правда, смешок моментально исчез, стоило мужчине посмотреть своим фирменным взглядом, от которого мигом становилось не по себе.
Не спеша спустились с холма, заросшего густой травой. Вообще природа здесь была яркая, буйная и даже чуть опасная. Норд в последний момент перехватил свесившуюся с ветки змею, готовую упасть Алане на голову. После этого девушка минут пятнадцать икала от страха: пресмыкающихся она боялась до чертиков.
Сам город начинался плавно: сначала небольшие побеленые домики с огородами и пристройками, откуда доносились звуки животных. Часть скота паслась по раскинутым вокруг пастбищам. Затем дома становились все выше, огороды исчезли, сменившись улицами, тротуар которых был выложен из бледно-желтых ровных камней. Алана старалась следовать советам Норда, но все равно косилась по сторонам, стараясь сделать это незаметно.
Жилые дома были высокими: в три, а то и в четыре этажа, с большими окнами и плоскими крышами. Странные ступенчатые здания, как объяснил Норд шепотом, были административными и небольшими храмами. Последние отличались большей раскраской в красно-синих тонах.
Норд с Аланой медленно продвигались по улицам, стараясь никого не затоптать. В этот утренний час улицы были заполнены народом. Многие спешили на рынок — большой, пестрый и очень шумный, который Алана заметила мельком и с трудом удержалась от соблазна туда свернуть. Кто-то шел в сторону храмов, кто-то просто смотрел из окна, а были такие, при виде которых Алану передергивало. И подобных личностей становилось тем больше, чем ближе девушка и Норд подъезжали к центру города.
В городе было много статуй: из камня, глины, покрытых яркими красками или просто побеленных. И рядом с каждой сидели те, на которых Алана старалась не смотреть, хотя взгляд все равно сворачивал в их сторону.
Они были разные: мужчины и женщины, молодые и совсем уже в возрасте, в лохмотьях, изорванных явно специально и в роскошных нарядах. Некоторые неподвижно сидели, уставившись в одну точку. При этом выглядели они ужасно исхудавшими, так что кости едва не прорывали потемневшую от солнца кожу. Кто-то старательно прокалывал себе руки длинными иглами. Кто-то медленно резал кожу на лице узким ножом. Одна женщина — высокая и статная, в ярко-красном длинном наряде — вдруг облилась прозрачной жидкостью и подожгла себя. Объятая пламенем, крича от боли, она обняла пьедестал статуи, продолжая гореть. Люди спокойно проходили мимо, лишь некоторые останавливались и говорили что-то одобрительное.
— Норд. — умоляюще прошептала Алана, понимая, что сейчас просто спятит. Мужчина поджал губы, но потом все же негромко проговорил.
— Эти люди считают, что за такие мучения их отметят и заберут в услужении Золотому Белусу.
— Кому? — поперхнулась девушка.
— Тому, кто создал все это. — пояснил Норд. — Вообще он Первый иерарх. Есть три иерарха, у каждого своя фракция. Они не сильнее нас, но им принадлежат многие открытия, мы уважаем их за это. Это личная Зона Первого иерарха, здесь ему поклоняются, здесь все считают себя единственными оставшимися в живых. Своего рода, это самый процветающий город на планете. Никто не болеет, все живут довольно долго и хорошо, процветают искусства, а еще есть много праздников. И на каждом происходят жертвоприношения. Причем жертвы буквально бегут к своей участи, рыдая от счастья.
— Счастливые идиоты! — вырвалось у Аланы. К счастью, прозвучало это тихо. Норд же украдкой показал ей кулак и свернул направо.
Наконец, они вышли на главную площадь: огромную и идеально круглую. Посреди нее возвышалось строгое здание с многочисленными колоннами и открытыми коридорами. Спереди многочисленные ступеньки восходили на немыслимую высоту. Там находился главный вход. Норд шепотом назвал здание главным храмом.
Рядом с ним стояло широкое одноэтажное здание с плоской крышей и толстыми колоннами, а вокруг площади находились самые красивые и пышно разукрашенные дома. И статуя. Высотой почти в четверть храма, из золота, она изображала невероятно красивого мужчину, выходившего из капсулы.
Но им нужен был небольшой храм, стоявший вплотную к основному. Высотой он был почти в три раза меньше, но зато разрисован яркими красками, а вход выглядел особенно пышно и торжественно. Именно к нему тянулись люди, тогда как главный храм стоял неприступный и пустой.
— Значит, третья точка под ним? — Алана кивнула в сторону небольшого здания.
— Именно. — откликнулся Норд. — Давай за мной. И ничего не трогай, поняла?
Алана, мысленно покрутив пальцем у виска, последовала примеру мужчины и спешилась. Ведя лошадей под уздцы, они по краю обогнули площадь и подошли к трехэтажному роскошному зданию, покрашенному в бледно-голубой цвет.
— На площадь запрещено выезжать верхом или в повозке, — пояснил Норд, — это место, где можно оставить лошадей. А при желании — отдохнуть и самому. Идем, привяжем их в стойле и отправимся исследовать храм.
— А платить…
— Не волнуйся, чтобы я и не смог за что-то заплатить.
Алана в глубине души надеялась и одновременно боялась, что вскоре их путешествие закончится. Потому сейчас, пока они двигались, можно было не думать о том, что же будет, когда поиски завершатся. И в то же время девушка изнывала от любопытства, что же они найдут здесь. Ведь хранитель сказал, что третья точка — конец пути.
Не вакцина, но что-то более важное. Что? Что это могло быть? Алана надеялась, что находка поможет как-то изменить судьбу всех людей в лучшую сторону.
Людей. Как бы ни называли их Боги, они все равно оставались людьми.
Второй раз девушка не удержалась от вопросов, когда они уже вошли в храм. Она еще постаралась прикусить себе язык, увидев, как Норд спокойно расплатился парой монет за постой лошадей. Довольно спокойно восприняла она и фокус с одеждой, которая изменилась на глазах и засверкала яркими красками. Такую здесь носили обеспеченные жители. Но после того, как увидела, что Норд с небрежным видом швырнул в чашу для пожертвований, возле дверей храма, довольно крупный драгоценный камень, то не удержалась.
— Откуда? — прошептала, косясь на массивных полуобнаженных стражников по обеим сторонам входа и жреца, стоявшего возле чаши, одетого в темно-синее длинное одеяние, украшенное яркими перьями и драгоценными камнями. Ему явно пришелся по душе щедрый дар, и он милостиво сообщил, что такой несомненно большой почитатель Золотого Белуса может пройти в главный зал и вознести ему хвалу.
Норд чуть склонил голову и мягким голосом сообщил, что для него это великая честь. И не спеша пошел вперед, стиснув пальцы на запястье у Аланы.
— Ну? — девушка свободной рукой оглаживала складки длинного белого платья, украшенного по подолу золотой тонкой вышивкой. А ведь еще недавно это были куртка и штаны. Ботинки, правда, пришлось снять и надеть более подходящую обувь.
— Что ну? — Норд шел вперед, по квадратному коридору, стены которого изображали сцены из жизни Золотого Белуса. Под ногами чуть похрустывала мелкая каменная крошка с золотистыми искрами. Свет исходил сверху, казалось, что его испускает сам потолок.
— Откуда у тебя камень? — голос пришлось понизить до едва слышного шепота, так как мимо то и дело проходили жрецы и паломники. Они часто сворачивали в небольшие помещения по обеим сторонам коридора. Но мало кто шел в основной зал, туда допускались лишь по личному приглашению главного жреца.
— В смысле откуда? Сделал.
— Сделал? Как?
— Твое примитивное сознание… — начал было привычную фразу Норд, но встретился со взглядом девушки и неожиданно мирно произнес. — Так же, как изменил нашу одежду. Что тебя удивляет? Все мы состоим из атомов — это такие мельчайшие частицы. А внутри меня есть механизмы, которые могут эти частички соединять в нужной последовательности.
— Это уже прямо магия. Я про нее от дедушки слышала. Он рассказывал сказки, в которых люди летали по небу и дрались с трехголовыми чудовищами!
— Любая, достаточно развитая технология неотличима от магии. Третий закон Кларка. Это для вас такое невозможно, а для меня — вполне. — Норд замолчал, ожидая, когда мимо пройдут два младших жреца.
— А почему тогда в начале путешествия ты так не делал?
— Вирус, — одними губами произнес мужчина, — я не мог восстанавливаться и применять свои способности, помнишь?
Они вошли в главный зал: просторный, с высокий потолком и массивными колоннами. У дальней стены находился алтарь в виде выточенного из прозрачного камня ложа, стоявшего на возвышенности. К нему с двух сторон вели ступени. Норд, велев Алане замереть на месте, аккуратно двинулся в ту сторону.
А девушка даже при всем желании не смогла бы сделать и шага. Круглыми глазами она оглядывала стены, на которых висели прозрачные колбы. Внутри них застыли люди. Чувствуя, как к горлу медленно, но верно подползает тошнота, Алана невольно продолжала разглядывать навсегда замершие тела с распахнутыми глазами и лицами, на которых застыли блаженные улыбки. Много. Очень много тел, похожих на бабочек, которых Алана с друзьями когда-то ловила и накалывала на иголки.
Только понимание того, что в храме вроде как лучше не выворачивать еду на пол, девушка кое-как сдержалась. И все равно, когда Норд к ней подошел, она то и дело сглатывала и зеленела все сильнее. Мужчина посмотрел на ее лицо, перевел взгляд на стены и все понял.
— Блевать на улице. — строго произнес он и потащил Алану к выходу. Та шла, стараясь смотреть в пол и только в пол. Странно, до сих пор ее желудок как-то довольно спокойно воспринимал царившие вокруг безобразия, а тут что-то взбунтовался. Может, все дело было в каком-то восторге, с которым остальные реагировали на настенные «украшения». Многие явно мечтали оказаться на их месте. Алана этого не могла понять. Как можно добровольно стремиться уничтожить свое тело для удовольствия одного из Богов, которые их и за людей то не считают?
Отвратительно.
Она даже не могла им сочувствовать.
* * *
Более-менее в себя Алана пришла, когда Норд уже едва ли не руках нес ее к зданию, где они оставили лошадей. Как сквозь вату она слышала встревоженный голос жреца, тоже заметившего, что ей нехорошо. И ответ Норда, уверявшего, что его жена просто настолько сильно пришла в экстаз, что ее сознание временно помутилось от восторга.
— Спокойно. — слышала она голос Норда. — Получше?
— Да. — но девушка продолжала цепляться за него, чувствуя боком приятное тепло мужского тела. — Что там было? Кто эти люди? Почему мы вернулись?
— Проход закрыт, у меня нет доступа. Придется дожидаться встречи с Первым иерархом, я уже связался с ним, он скоро будет. Где ты увидела там людей? Это были те, кто добровольно отдал свои души на алтаре. Они находятся там в специальном газе и не разлагаются.
Алану снова замутило, и она постаралась дышать спокойно и размеренно, думать о чем-то другом. А перед глазами все стояли лица тех… нет, назвать их людьми у нее теперь тоже не получалось.
Норд, все еще придерживая ее, вошел в бледно-голубо здание.
— А это зачем? — поинтересовалась Алана, когда они стали подниматься на второй этаж, по узкой каменной лестнице. Внутри было сумрачно и прохладно, узкие окна закрывались разноцветным стеклом, отчего на стенах и полу плясали яркие солнечные пятна. Гостей, видимо, было мало. Потому что в доме стояла тишина, которую нарушал сдержанный гул с улицы, да болтовня хозяина с гостем, которые устроились на первом этаже.
Норду с Аланой досталась просторная, но скудно обставленная комната: каменное ложе, приподнимавшееся над полом, застеленное мягкой темно-зеленой тканью, да пара жестких табуретов, в виде кубов, украшенных затейливой резьбой. Единственное окно с разноцветными стеклами было открыто настежь.
— Тут такие толстые стены. — удивилась девушка. Она и правда не встречала подобных. Наверное, внутри стены с легкостью поместился бы человек. Алана снова вспомнила посещение храма и порадовалась, что бледно-зеленые стены комнаты украшены только красивой яркой резьбой.
Норд между тем занимался странными вещами: внимательно оглядел мебель, стены, затем подвел девушку к табурету и усадил, строго проговорив:
— Сиди здесь. Ничего не трогай, обувь не снимай, по комнате не ходи.
— А если захочу в туалет?
— Терпи. — услышала она пожелание, а потом Норд вышел из комнаты. Девушка услышала, как с той стороны заскрежетал ключ. Ее банально заперли. Одну. В чужом странном городе. Девушка поерзала, чувствуя, как с каждой минутой квадратное сиденье стула становится все жестче и неудобнее. Норд не сказал, когда вернется. А если часа через три? Алана снова поерзала и подтянула колени поближе к груди, стараясь хоть как-то устроиться поудобнее.
Очень медленно поползли минуты, тягучие и ленивые. В отличии от мыслей: лихорадочных, бессвязных, сталкивающихся друг с другом, отчего голова начинала болеть. Норд опять забыл, что ей хоть иногда надо есть и пить. Алана прислушалась к тихо заурчавшему желудку. Последний раз она ела перед въездом в город. А фляжка с водой осталась в сумке, прикрепленной к лошади.
«Нет, ну так нельзя!» — возмутилась девушка через какое-то время. Пить хотелось все сильнее, так что губы едва ли не трескались. Да и сидеть уже было просто невозможно. Алана извертелась, стараясь найти хоть какую-то удобную позу и при этом не коснуться табурета обнаженными участками тела. Но добилась того, что едва не полетела на пол. В последний момент удержалась, вцепившись пальцами за края табурета и еще сильнее вспотела от страха. Зажмурилась, ожидая чего-то страшного. Не зря ведь Норд так настаивал на том, чтобы она ни к чему не прикасалась.
Но все было тихо. Да и что могло произойти в абсолютно пустой запертой комнате? Осмелев, Алана открыла глаза и выдохнула. Сердито подумала, что Норд мог и просто пошутить. С его то чувством юмора, от которого, кажется, веселиться только он. Осмелев, девушка встала и подошла к окну, выглянула наружу, полюбовалась на площадь. Потрогала плети растения, тянувшиеся по стене и вернулась в комнату, где встала и задумалась, чем же можно заняться.
В стене за ее спиной открылось отверстие, размером как раз, чтобы можно было протащить человека. Нечто бесформенное и практически прозрачное подплыло к девушке. Алана даже не успела вскрикнуть: со всех сторон ее мягко сдавили невидимые путы, лишая всякой возможности двигаться и кричать.