7

Китайское правительство также приняло меры по развитию единого рыночного пространства во всей стране. В рыночных условиях ценовой механизм направляет поток ресурсов внутри экономики, сначала сообщая всем экономическим акторам о результатах использования ресурсов в условиях конкуренции, а затем позволяя ресурсам переместиться туда, где их применение наиболее выгодно. Рынок может так работать, потому что все

фирмы подчиняются общей рыночной дисциплине и конкуренция на товарном рынке ведет к эффективному использованию производственных факторов. Однако эта система рушится, когда выживание компаний не зависит от того, как их деятельность на товарном рынке оценивается потребителями. В китайской децентрализованной экономике активное вмешательство местных властей и хаотическая ценовая система препятствовали действию рыночных сил. Одним из самых серьезных последствий была фрагментация национальной экономики, затруднявшая свободное движение ресурсов и товаров. Когда ценовая система подавлялась, экономические ресурсы не могли приносить максимальную прибыль. Предприятия не имели возможности свободно продавать свою продукцию на рынке, потребители не могли свободно выбирать. Рыночная система была фактически парализована. Чтобы производство как-то продолжалось, нужна была «видимая рука» государства.

23 марта 1986 года Госсовет опубликовал «Решения по некоторым вопросам дальнейшего стимулирования горизонтальной экономической интеграции». Целью этого документа являлось поощрить к слиянию предприятия в разных регионах и с разным руководством (Peng Shen, Ohen Li 2008: 240). Выстраивание горизонтальных связей в то время считали важнейшей составляющей экономической реформы, без которой невозможно преодолеть торговые барьеры, созданные фрагментированной экономикой. О 31 марта по 19 мая газета «Жэньминь Жибао» опубликовала четыре редакционные статьи с призывом к горизонтальной экономической интеграции и с конкретными рекомендациями, как ее осуществлять (Ibid., 240–241). В отсутствие рыночной системы слияния предприятий хоть как-то способствовали эффективному использованию ресурсов.

Чтобы поддержать горизонтальную экономическую интеграцию, китайское правительство приступило к реформе организации труда (Ibid., 243–244). Система пожизненной занятости с одним-единственным работодателем – «железная чашка риса» – стала изменяться. Предприятия быстро взяли на вооружение практику подрядных работ. Возникло множество быстро развивающихся региональных рынков рабочей силы. Хотя Госсовет стремился сохранить контроль над общим уровнем зарплат на отдельно взятых предприятиях, в декабре 1986 года он предоставил государственным предприятиям полную свободу решать, как оплачивать труд работников, – самим определять размеры зарплат и бонусов. Эти нововведения позволили госпредприятиям лучше приспосабливаться к ситуации на рынке труда, тем самым упростив их слияние.

В то время интеграция предприятий давала дополнительное преимущество: она способствовала расширению самостоятельности госпредприятий за рамки подрядной системы. Обычно горизонтальная интеграция приводила к созданию «акционерных предприятий» – компаний, образовавшихся в результате слияния. В большинстве случаев в Китае – в отличие от корпоративных слияний в рыночной экономике – более крупное предприятие не поглощало полностью более мелких партнеров. Вместо этого каждое предприятие получало условленное количество акций в новообразованной «материнской компании». Хотя изначально передача акций не разрешалась, в других отношениях эти компании сильно походили на современные акционерные общества. Позже модель акционерного предприятия получила широкое распространение в качестве альтернативы подрядной системе и способствовала успеху промышленной реформы. В апреле 1984 года государственный торговый центр в Пекине получил разрешение на публичные продажи акций с целью привлечь капитал (Ibid., 196). В ноябре корпорация Shanghai Feilo Acoustics Corporation также продала свои акции своим сотрудникам и покупателям на рынке; она стала первой китайской компанией, проведшей публичное размещение бумаг (Ibid., 196–197). К концу 1986 года в Китае насчитывалось более 6 тысяч акционерных обществ (Ibid., 198). Благодаря тому что акционерные предприятия смогли привлекать капитал посредством публичного предложения акций и осуществлять деятельность одновременно в нескольких местах, контроль местных органов власти заметно ослаб. Это означало, что предприятия в Китае получили существенно больше прав на самостоятельное хозяйствование.

8

На этом этапе китайское руководство допустило серьезную ошибку в экономической политике, которая имела далекоидущие последствия. Для лучшего понимания проблемы следует начать с реформы банковского сектора. До 1978 года в Китае был всего один банк – Народный банк Китая, подчинявшийся центральному правительству и подконтрольный министерству финансов. Его главной задачей являлось финансирование производственных планов государственных предприятий. Поскольку у населения почти не было сбережений, а централизованное планирование не предусматривало кредитование госпредприятий, китайская экономика особо не нуждалась в банках. По оценке Всемирного банка, в 1978 году сбережения домашних хозяйств составляли всего 3,4 % от общего объема сбережений, государственные сбережения – 43,4 %, остальные 53,2 % приходились на долю предприятий (цит. по: Wu Jinglian 2005: 190–191). О началом реформ ситуация в корне изменилась. К 1990-м годам сбережения домашних хозяйств заметно выросли: они составляли от четверти до половины общего объема сбережений (Кгаау 2000). В качестве первого шага на пути реформы банковской системы была введена двухуровневая банковская структура. Народный банк Китая стал Центральным банком Китая, между тем как четыре государственных банка занялись традиционным банковским бизнесом – хранением вкладов и выдачей кредитов. В феврале 1979 года был основан Сельскохозяйственный банк Китая, занимающийся операциями по кредитованию сельского хозяйства; в марте того же года был учрежден Банк Китая, работающий в сфере внешней торговли и инвестиций. Народный строительный банк Китая, занимающийся вложениями в основной капитал, отделился от министерства финансов в августе 1979 года. Промышленно-торговый банк Китая был основан в 1983 году; он проводит все коммерческие операции, не входящие в сферу деятельности трех других банков.

Новая структура покончила с монополией Народного банка Китая. Центральный банк отделили от четырех отраслевых банков, каждый из которых должен был работать как коммерческий банк. Они конкурировали друг с другом за вклады предприятий и частных лиц, но чувствовали себя защищенными на рынке кредитов, поскольку у каждого был свой, определенный государством круг клиентов. Четыре отраслевых банка не слишком утруждали себя выполнением базовых функций – скринингом и мониторингом: правительство продолжало решать за них, куда и сколько инвестировать. При децентрализованной системе управления выделявшиеся правительством инвестиции воспринимались местными органами власти как общий фонд. Это вело к агрессивной конкуренции за инвестиционные квоты и банковские кредиты. Столкнувшись с требованиями местных властей, центральное правительство часто шло на уступки и предоставляло дополнительные кредиты, не предусмотренные инвестиционными планами. К тому же местные власти могли оказывать давление на региональные подразделения государственных банков – и часто его оказывали. Как следствие, Китай постоянно испытывал «инвестиционный голод», как и многие другие социалистические страны.

Отличие Китая заключалось в том, что местные власти добивались инвестиций активнее, чем госпредприятия. Как только местные администрации получили новые полномочия в результате децентрализации управления, в КНР усилился «инвестиционный голод». Он, более того, разрастался – по причине еще одной выдающейся особенности китайской экономики. Начиная с середины 1950-х годов Китай ради субсидирования индустриализации приносил в жертву сельское хозяйство: как правило, цены на сельскохозяйственную продукцию и сырье занижались, а цены на промышленные товары повышались. В ходе реформ ценовой разрыв между сельскохозяйственными и промышленными товарами стал сужаться, тем не менее благодаря необъективной ценовой системе промышленное производство по-прежнему приносило больше прибыли, чем было бы способно приносить в других условиях. В результате промышленных инвестиций добивались как местные органы власти, так и предприятия, особенно негосударственные.

После Третьего пленума ЦК КПК 12-го созыва 1984 года в Китае начался новый этап банковской реформы. Необходимо было предоставить четырем отраслевым банкам больше самостоятельности в сфере кредитования с тем, чтобы банковский сектор стал более конкурентоспособным и независимым. Центральный банк Китая должен был сначала оговорить сумму, которую каждый банк мог выделять на кредитование, а затем дать возможность банкам самостоятельно решать, каким образом выдавать кредиты. В последнем квартале 1984 года из Центрального банка просочилась информация, что общая сумма кредитов, которые банкам позволят выдать в 1985 году, будет определяться исходя из реального объема кредитования в 1984-м. Неудивительно, что все банки постарались немедленно выдать кредиты.

Хуже того, в это же время министерство труда обдумывало реформу зарплат. Оно предложило, чтобы при повышении зарплат в последующие годы за отправную точку были приняты зарплаты 1984 года. В результате государственные предприятия поспешили занять деньги в банках, чтобы повысить рабочим зарплаты – в то самое время, когда банки использовали любую возможность выдать займы. Как следствие, объем банковских кредитов в декабре 1984 года вырос почти на 50 % по сравнению с декабрем 1983-го. Премии сотрудникам госпредприятий увеличились более чем в два раза, общая сумма зарплат – на 38 %. Денежная масса в последнем квартале 1984 года прибавила более 160 %. 8а весь 1984-й она выросла почти на 50 % к предыдущему году и на 45 % превзошла плановые показатели (Xue Muqiao 1996: 313). Ожидался рост инвестиций и потребления: все условия для ускорения инфляции были налицо.

Благодаря щедрым банковским кредитам рост инвестиций в последующие годы заметно ускорился. Стремительно расширялся промышленный сектор, и в первую очередь за счет волостных и поселковых предприятий. В городском округе Уси (провинция Цзянсу), где уровень концентрации волостных и поселковых предприятий наиболее высок, объем промышленного производства рос на 100 % в год и в январе и в феврале 1985 года (Ibid., 316–317). Параллельно с этим усиливалось инфляционное давление. В 1985-м инфляция ускорилась до 9,3 с 2,8 % в 1984 году. Показатель оставался высоким на протяжении 1986 и 1987 годов (6,5 и 7,3 % соответственно), прежде чем подняться до двузначных чисел в 1988-м. Китайское правительство полагало, что умеренная инфляция является обязательным побочным продуктом экономического роста, и не стало предпринимать решительных действий (Ibid., 324).

При подрядной системе руководство госпредприятий стремилось инвестировать в проекты, обещавшие прибыль в краткосрочной перспективе, и считало, что с долгосрочными последствиями должны разбираться их преемники – ив конечном счете государство. В середине 1980-х годов доходы сотрудников госпредприятий неуклонно росли, в то время как государство наращивало инвестиции, чтобы удержать эти предприятия на плаву. В 1987-м субсидии госпредприятиям составляли одну треть расходной статьи государственного бюджета.

Одновременно с этим китайское правительство задумало провести реформу ценообразования, поскольку реформа госпредприятий с ее двойным ценовым механизмом переживала «болезнь роста». Но момент для преобразований был выбран как нельзя неудачно. В 1988 году, когда китайское руководство объявило, что собирается изменить систему ценообразования, резко ускорилась инфляция. Индекс потребительских цен подскочил с 9,5 % в январе до 16,5 % в июне, 19,3 % в июле и 38,6 % в августе – беспрецедентного для КНР уровня. В феврале 1988-го во многих китайских городах началась паническая скупка товаров. Сообщалось, что житель города Уханя купил 200 килограммов соли, а покупатель в Наньцзине унес с собой 500 коробков спичек (Tang Jisheng 1998: 394; Peng Shen, Chen Li 2008: 319). В таких условиях ценовая реформа связана с чрезмерными политическими рисками, решило правительство и отказалось от попытки ввести новый ценовой механизм. Провал реформы ценообразования затронул широкий спектр отраслей. Процесс реформирования приостановился, а в некоторых сферах пошел вспять. В сентябре правительство приняло программу жесткой экономии и китайская экономика вступила в период «корректировки и реорганизации», которому суждено было затянуться на четыре года (Peng Shen, Chen Li 2008: 321).