Глава 9

Я просыпаюсь от жуткой боли в висках, резко сажусь на постели, с удивлением отмечая, что светло-кремовые тона комнаты мне совершенно незнакомы. Боль усиливается, поэтому я излишне раздраженно спихиваю тяжелое одеяло ногами и вскакиваю.

Где же этот чертов телефон!

С трудом вспоминаю, что платье снимала в ванной, а значит, где-то там, по всей видимости, и трезвонит мой черный «блекберри».

Сонно переступая голыми ногами, дергаю ручку двери, щелкаю выключателем, и на миг слепну от яркого света лампочки.

Раздражение поднимается еще больше, но, вытащив из кармашка мобильник, я улыбаюсь и принимаю вызов.

– Привет, мам!

– Ох, милая, – волнуется самый близкий человечек на земле. – Я, наверное, тебя разбудила…

– Не страшно, – шепчу я, возвращаясь в комнату и падая спиной назад на постель. – Что-то случилось?

Мама невесело смеется.

– Даже и не знаю, – говорит она. – Нервишки расшалились. Всю ночь ты снилась, звала меня. И так громко…

Я вздыхаю, задерживаюсь взглядом на шкуре и качаю головой. Всем не верящим в связь между матерью и ребенком стоит познакомиться с Алишой Бенар. Как? Ну вот как она почувствовала?

Еще минут пятнадцать я трачу на то, чтобы заверить мамулика, что с ее драгоценным сокровищем ничего не стряслось. Затем мы как-то плавно переходим к Азалии, потом делимся новостями.

Распрощавшись с мамой и усыпив ее бдительность, я сладко потягиваюсь всем телом, ощущая невероятный подъем и бодрость.

Шесть двадцать четыре… Что можно делать в такую рань, да еще в субботу?

Я встаю, полная решимости свернуть как минимум горы. Взгляд вновь цепляется за белую шкуру, и к щекам моментально приливает кровь.

Ох, мамочка моя! Знала бы ты, что твоя дочь творила этой ночью…

Пристыженно бегу в ванну, но и там засада – душевая кабинка с высоким бортиком и достопамятная тумбочка, а еще здесь его вещи, умопомрачительно пахнущие мистером Дамиром.

Черт! Да что ж такое-то?

Замотавшись в полотенце и подхватив телефон, я осторожно открываю двери и мышкой спускаюсь по ступенькам вниз.

Беспрепятственно пробегаю гостиную и уже более уверенно иду к себе в комнату, как тут же замечаю тумбочку с примечательным желтым торшером, который я свалила в попытке бегства, после сказочного поцелуя Зверя.

Теперь горят не только щеки, но и шея и даже грудь.

Забежав к себе в комнату, запираю двери и иду в душ. Механические действия, совершаемые по привычке, дают возможность немного расслабиться.

Плюнув на домашний дресс-код, натягиваю невесть как затесавшиеся в мой гардероб джинсовые шорты и спортивную майку. Еще влажные волосы убираю в высокий хвост и, осмотрев себя в зеркале, добавляю последний штрих – черные спортивные кеды.

Бросаю взгляд на электронное табло часов, стоящих на тумбочке рядом с кроватью.

Нет, пожалуй, еще слишком рано, чтобы позвонить Королеве Кед.

Руки сами собой тянутся к черному кейсу, в котором ожидают документы, прихваченные с работы, но я вовремя себя останавливаю.

Меня же уволили! Могу я хоть один день расслабиться?

Я полна энергии, требующей немедленного выхода, поэтому решаю начать свой день с чего-то необычного – например, приготовить себе вафли!

Мысль побаловать себя любимой вкусняшкой дарит мне крылья, поэтому до кухни я не иду, а неслышно порхаю.

Обычно в доме готовит наша домработница, но на выходные мистер Дамир отпускает ее к детям и каждый из нас питается тем, что найдет в холодильнике.

За эти два года готовила я крайне редко, но опыт не растеряла.

Кофемашина как раз призывно пикнула, сообщая, что мой любимый кофе с миндалем сварился, когда на кухне появился мистер Дамир. Следом за ним возникает атмосфера неловкости из-за вчерашнего, и я мгновенно краснею.

– Доброе утро, Аврора. Как вы себя чувствуете?

Я отворачиваюсь под предлогом того, чтобы переложить из вафельницы на тарелку готовую вафлю, и закатываю глаза. Кому что, а наш лаэрд, как всегда, в своем репертуаре сверхзаботы и контроля.

– Спасибо, хорошо.

Тарелка с горкой свежих вафлей перекочевывает на стол, а я, не поднимая глаз, вежливо интересуюсь:

– Будете завтракать?

– Не откажусь, – буркает мужчина, устраиваясь за столом.

Я быстро готовлю ему какао, подхватываю свою чашку с кофе и разворачиваюсь к столу, когда мистеру Дамиру вдруг приходит здравая мысль поговорить по душам.

– Признаться, я был немного обескуражен вашим оргазмом.

Я тоже обескуражена его прямолинейностью. Руки дергаются, и два горячих напитка, выплеснувшись через край, обжигают кожу рук.

Недовольно зашипев от боли, в спешке ставлю обе чашки на стол и сую руки под холодную воду.

– А чего вы ожидали, ложась в кровать с женщиной, у которой три года никого не было? – сердито ворчу я, не поворачиваясь к нему лицом. – Скопилось, знаете ли!

Лаэрд негромко смеется и замолкает.

Я возвращаюсь к столу и двигаю к себе кофе, джем и пустую тарелку.

– Тогда как вы можете объяснить то, что вели себя как молодая лаэра?

Ложка выскальзывает из моих пальцев и звонко бряцает о тарелку.

Вспоминаю, с каким звериным наслаждением кусала мужской подбородок, как рычала от удовольствия, и опять краснею.

– Так нравилось Рику, – еле слышно признаюсь, подбирая ложечку.

Мужчина кивает, и какое-то время мы молча завтракаем. Вернее, мистер Дамир завтракает и наблюдает за мной, а я ерзаю на стуле и стараюсь есть с максимальной аккуратностью.

К слову, вафли уже не кажутся такими вкусными.

– В таком случае, возможно, вы сможете ответить на еще одну загадку, которая не дает мне покоя всю ночь – почему Зверь откликнулся вам?

– Я не знаю, – вопрос меня удивляет настолько, что я впервые поднимаю голову и встречаюсь с лаэрдом взглядом. – Но, может, это как-то связано с тем, что было, пока вы спали?

– Да, и раз уж речь зашла об этом… Что было между вами и Зверем в гостиной, пока я спал?

Я удивленно моргаю.

– Демон не поделился с вами воспоминаниями?

– Он сказал, что это личное, – с раздражением фыркает мужчина и язвительно повторяет: – Личное!

Резинка, скрепляющая мои волосы, кажется чересчур тугой, поэтому я задумчиво тяну ее вниз, давая светлым прядям свободу. Быстро массирую пальцами кожу голову, убираю волосы назад.

Нужно ли рассказывать мистеру Дамиру о том, что было? Может, мой сон действительно как-то связан с непонятной тягой демона ко мне?

– Он сказал, что не обидит, и поцеловал, – комкано рассказываю, ковыряя ложечкой уже остывшую вафлю. – И еще он спросил, помню ли я его…

– И вы встречались?

– Нет! – уверенно качаю головой и добавляю: – По крайней мере, я этого не помню…

О своих снах рассказывать лаэрду не хочется. И для себя, как и Зверь, я тоже нахожу причину – это личное.

Вместо этого я задумчиво отправляю в рот кусочек вафли и выдвигаю предположение:

– Может, все дело в блоке? Может, мы встречались, пока я еще служила?

– Может, – говорит он таким тоном, что я понимаю – нет, не может. Иначе бы мистер Контроль точно не принял бы меня на работу.

Мужчина погружается в свои мысли, а я торопливо доедаю одну несчастную вафлю, делаю последний глоток кофе и встаю.

– Я хочу проведать Марка и Арона, – сообщаю боссу. – Если вы не возражаете, то я вернусь в воскресенье вечером.

– Возражаю, – улыбается мужчина и подмигивает. – Если вы помните, у нас еще в силе третий вариант…

Не в силах удержаться на разом ослабевших ногах, я плюхаюсь обратно на стул.

– Но я думала, что после того… Ведь я так… Ну, что вам не захочется…

Сине-зеленые глаза смотрят с какой-то едва уловимой отеческой добротой.

– Аврора, вы шутите? – кажется, мои слова его развеселили. – Мой демон просто дрожит от неудовлетворенности. Ну а лично я расцениваю это как вызов, – мужчина касается моей руки, которую я тут же испуганно отдергиваю и прячу под стол. – Вот видите. Я просто обязан сделать из вас раскрепощенную в сексуальном плане женщину. Это мой своего рода долг перед остальными представителями сильного пола.

Меня его слова не радуют.

Откинувшись на спинку стула, я думаю о том, что вчерашнюю ночь придется повторить, и, к собственному стыду, чувствую, как сладким спазмом отзывается на это предложение низ живота.

– Нет, мисс Бенар, если вы будете продолжать так сильно стесняться, то мы далеко не продвинемся, и Зверь так и останется голодным.

Я молча вожу подушечкой большого пальца по краешку стола, и, в конце концов, мистер Дамир не выдерживает. Он быстро поднимается со своего места, обходит стол и, легко развернув стул вместе со мной, наклоняется близко-близко к моему лицу.

– Аврора, а как вы относитесь к массажу?

К массажу я относилась настороженно, потому что чувствовала, что за невинным вопросом скрывается подтекст. Причем явно сексуального характера.

Расценив мое молчание за согласие, мужчина протянул руку, помогая подняться со стула.

– Пойдемте, Аврора.

Мистер Дамир ведет меня на второй этаж, где мы проходим мимо до боли знакомой двери в комнату. Но, к моему искреннему удивлению, лаэрд тянет меня дальше по коридору.

– Эта моя комната, – на ходу показывает мужчина. – Чуть подальше еще один кабинет, а это – небольшой тренажерный зал. Прошу.

Мужчина гостеприимно открывает передо мной створку и жестом предлагает войти.

– Нам сюда.

Мы проходим через зал и поворачиваем за небольшую перегородку. В отгороженном закутке спрятался стол для массажа, небольшая этажерка с аккуратными стопками полотенец и плетеная корзинка с маслами.

Я растерянно останавливаюсь около входа. Мистер Дамир обходит меня, словно бы случайно проводя рукой по попе, упакованной в шортики, и одним движением стягивает свою рубашку через голову.

Взгляд как-то сам собой скользит по накачанной груди и замирает на татуировке, которую так толком и не успела вчера рассмотреть.

Затейливый орнамент оплетает всю правую часть груди и уходит вверх на плечо. В переплетениях черных линий чудится что-то знакомое, но я все никак не могу поймать ускользающую мысль.

Заметив мой интерес, мужчина довольно улыбается, расстегивает черные штаны и снимает их вместе с трусами. Одним движением откидывает вещи в угол и замирает передо мной.

Конечно же, я краснею и отвожу взгляд в сторону.

Господи, мне придется делать ему массаж! Трогать, гладить, разминать стальные мускулы. Я же не умею! Вдруг что-то напутаю, и он опять сравнит меня с надувной куклой из магазина для взрослых!

Полностью погруженная в собственные переживания, я краем глаза замечаю, как абсолютно нагой мужчина качает головой и поворачивается в сторону этажерки.

– Что этой ночью вам понравилось больше всего?

Я вздрагиваю от неожиданности и поворачиваюсь, чтобы увидеть голую крепкую как орешек по… спину лаэрда и отвернуться вновь.

– Вы же сами знаете, – обнимаю себя за плечи, чувствуя непонятную дрожь.

– Знаю, – судя по голосу, мужчина стоит совсем близко. – Но вы должны учиться говорить о том, что вам нравится, а что нет.

Я имею свои мысли на этот счет, но молчу как рыба.

Что он хочет от меня услышать? Что мне понравился его напор и опыт? Что чуть не кончила, когда услышала, как он стонет? Или что его ласки были настолько потрясающими, что я испытала нечто неописуемое?

– М-да… Будет тяжело, – делает вывод мужчина и уверенным движением разворачивает меня к себе лицом.

Взгляд как-то сам собой спускается по голой груди вниз, и я с удивлением отмечаю, что на нем льняные просторные штаны, спущенные низко на бедрах.

– Позвольте представиться, мисс Бенар, – с ослепительной улыбкой произносит он. – Я – Кристоф, ваш личный массажист. Позвольте я помогу вам раздеться.

Я удивлена, возможно, поэтому никак не сопротивляюсь ловким пальцам мужчины, умело освобождающим меня от одежды.

Судьбу штанов разделяют мои шорты, кеды, майка и лифчик.

– Трусики для вашего спокойствия пока оставим, – негромко подбадривает мужчина, наблюдая за тем, как я смущенно прикрываю руками голую грудь. – Устраивайтесь на животе, мисс.

Мистер Дамир отходит, и пока он с задумчивым видом копается в корзинке, выбирая масло, я немного неуклюже залезаю на высокий стол, послушно вытягиваюсь и замираю лицом вниз.

В динамиках где-то над головой слышится негромкий щелчок, и комнату наполняют приглушенные звуки музыки.

Одновременно с этим подходит мистер Дамир и накрывает полотенцем нижнюю часть тела. Теплая сухая рука ложится на спину и неторопливо скользит вверх к шее.

– У вас очень нежная кожа, – мягко говорит он. – Пожалуй, портить ее маслами я не буду. И еще, – его рука скользит по плечу вниз и замирает на моей правой ладони, – вы не против, если я снова открою метку?

Я удивленно приподнимаюсь и поворачиваю к нему голову.

– А разве…

– Конечно нет. Я закрыл ее, как только уложил вас вчера в постель.

Надо же, а я и не заметила…

Одобрительно промычав что-то нечленораздельное, я устраиваю голову в специальной прорези и тихонько выдыхаю.

Почему-то открытая метка смущает меня меньше, чем необходимость вербализировать свои желания и ощущения вслух.

Легкое жжение сливается с поглаживанием сильных пальцев. Мужские руки достаточно умело гладят, растирают шею, плечи, затем переходят на спину.

Как ни странно, я не испытываю смущения и даже легкого возбуждения от его прикосновений. Ощущение такое, словно я в любимом салоне наслаждаюсь прикосновениями мастера.

В совокупности с успокаивающей музыкой и уверенными движениями приходит общая расслабленность, и я проваливаюсь в какое-то полусонное состояние.

– Аврора, – легкий поцелуй в висок.

– Ммм… – ворчу я и отворачиваюсь.

Но губы настойчивы.

– Аврора, переворачивайся на спинку, – шепчет мужчина и нежно кусает за ушко.

Я возмущенно дергаю плечом, стараясь отогнать потревожившие сон губы и их обладателя.

Тихий смех и шутливая угроза:

– Не перевернешься – укушу за попу, – и в подтверждение своих слов мужчина кладет свои ладони туда, куда совсем не следует, и мягко сжимает.

Двигаться не хочется, но и быть покусанной тоже, поэтому из двух зол я выбираю наименьшее и послушно переворачиваюсь.

– Хорошая девочка, – ласково гладит мою щеку мужчина и возобновляет массаж.

Я расслабленно мычу и остаюсь лежать с закрытыми глазами, но что-то в движении пальцев мужчины неуловимо меняется.

Вот он легко, словно играючи, гладит мою шею и его руки скользят по груди вниз, на миг замирают на животе, расходятся по сторонам и уже через бока поднимаются наверх к шее. Вот он все так же легко и ненавязчиво задевает мой правый сосок.

Я открываю глаза и с подозрением смотрю на мужчину, но по его сосредоточенному лицу невозможно ничего прочесть.

Случайность? Будем надеяться.

Еще пару кругов плечи-грудь-живот-шея, и я вновь теряю бдительность и закрываю глаза.

Мужчина тем временем обходит столик, присаживается сбоку, кладет руки на живот и начинает повторять маневр в обратном направлении. Вот только почему-то вместо того чтобы остановиться и скользнуть вверх, его правая рука движется ниже.

Я испуганно распахиваю глаза и приподнимаю голову. На мне же были трусики! Куда они делись?

– Стони, кричи, говори «да», – с легкой улыбкой на губах напоминает мистер Дамир.

Пальцы правой руки порхают между моих ног, вытворяя что-то очень неприличное и дико возбуждающее. Левая скользит выше, мягко сжимает грудь.

– Ммм… – хрипло мычу, жалобно глядя в сине-зеленые глаза.

– Нет, Аврора, – пальцы сминают мой сосок, а пальцы там, внизу, погружаются внутрь. – В этот раз только ты…

Пальцы на миг освобождают мою грудь, но только для того, чтобы смениться горячими губами и юрким языком.

– Мистер Дамир…

Мое тело перестает слушаться.

Руки сжимают края стола, заодно сминая белую простынь, а бедра начинают двигаться в такт неторопливо скользящих во мне пальцев и языка.

– Ммм… – хрипло мычу, стараясь сдержаться, но все мое сопротивление гаснет и спадает на нет под натиском умелых действий мистера Дамира.

Он прокладывает дорожку поцелуев наверх к правой груди.

– Ну же, – негромко шепчет он, ускоряя движения пальцев там, внизу, и сжимает зубами ставший невероятно чувствительным сосок.

Это становится последней каплей, необходимой для апофеоза. Мое тело дергается в сладкой муке, и я сдавленно кричу:

– Да-а… Ах!

Мужчина обнимает меня и прижимает к своей голой груди. Я тяжело дышу, уткнувшись вспотевшим лбом в накачанную грудь. В ушах какой-то странный гул, а в теле царит невероятная расслабленность.

– Хорошо, – довольно трется щекой о мое плечо он, касается метки, закрывая для себя доступ к моим эмоциям.

Мужчина отпускает меня, и я тут же расслабленно откидываюсь на стол, но у лаэрда свои планы.

– Какая же ты сладкая девочка, – бормочет он, подходя к узкому краю массажного стола.

Сильные руки подхватывают мои ноги под коленками и резко тянут мое несопротивляющееся тело на себя.

– Ох, Аврора… – глухо хрипит он, одной рукой раздвигая мне ноги, а другой дергая завязки на штанах.

Если честно, мне сейчас все равно.

Я откидываю голову, закрываю глаза и лениво думаю только о том, чтобы мужчина поскорее удовлетворил и себя, и демона.

– Удовольствие должно быть взаимно, Аврора, – мистер Дамир одним резким движением толкает бедра вперед и заполняет меня до самого дна. – Трогай меня… – просит он, наклоняясь к моему лицу.

Я открываю глаза, застенчиво улыбаюсь и кладу ему руки на плечи. Мои ноги обнимают его за талию, пальцы осторожно скользят по бугристым рукам.

Сине-зеленые глаза, такие близкие сейчас, смотрят как-то особенно. С какой-то непередаваемой жадностью, и мне это дико нравится. Он хочет меня. От одной только мысли об этом мне хочется радостно захлопать в ладоши.

Мужчина неожиданно замирает и останавливается.

Я уже готова ликовать в надежде, что все закончилось так быстро, но неожиданно он наклоняется еще ниже и трется своим носом о мой.

– Я хочу кончить вместе с тобой, – хрипло говорит он.

Все внутри меня сжимается, в горле появляется комок.

– Я не смогу…

– Вместе, – непреклонно шепчет он, наклоняется, покрывает короткими поцелуями мою шею, тянет мочку уха. – Давай, девочка, ты справишься.

Он опять начинает движение, но теперь оно неторопливое, словно лаэрд смакует и растягивает каждый миг внутри меня.

– Разведи ножки, – просит он, и я послушно расцепляю ноги и развожу их в стороны, насколько позволяет растяжка.

Он толкает сильнее и глубже, и я прикрываю глаза от медленно нарастающего удовольствия.

– Ах… – вырвавшийся из моей груди хриплый вздох сливается с его тихим стоном.

– Черт возьми, Аврора, – он поднимает голову и смотрит мне в лицо. – Давай, сладкая. Постарайся…

Я искренне не понимаю, как в этом деле можно постараться, и, закусив губу, смотрю в сине-зеленые наполненные желанием глаза.

Мне хочется, чтобы он был как можно ближе, поэтому я невероятно смело пропускаю свои пальцы в его волосы и тяну к себе.

Подобно мне, лаэрд наматывает мои волосы на кулак, жестко сжимает их на затылке. Его темп все возрастает, и каждый толчок отзывается внутри меня.

Мы смотрим друг другу в глаза, и мне кажется, что я погружаюсь в море первобытного желания и страсти сине-зеленого цвета.

Это какое-то волшебство, сродни магии.

– Ой!

Наслаждение приходит так неожиданно, что я даже не сразу понимаю, почему мое тело выгибается, а ноги сжимают бедра мистера Дамира.

– Ну, Аврора! – рычит он и буквально вжимает меня спиной в стол, накрывая своим телом сверху.

Я задыхаюсь от наслаждения, чувствую непонятное торжество от хриплых стонов мужчины, сжимающих меня в своих объятиях, и не хочу, чтобы этот миг заканчивался.

Почему с Риком у нас такого не было? Почему ему нравилось причинять мне боль больше, чем дарить удовольствие?

Мы молча лежим, прижимаясь друг к другу, пытаемся восстановить дыхание и хоть немного прийти в себя.

– Хорошо… – немного удивленно произносит мистер Дамир и нежно целует в висок.

Я лежу с закрытыми глазами – обессиленная, наполненная и не могу заставить себя перестать улыбаться.

Он приподнимается на локтях, чтобы мне было легче, осторожно гладит по щеке подушечками пальцев, проводит по губам и быстро чмокает в краешек носа.

Одним движением он поднимается, выходит из меня и, подхватив краешек простыни, осторожно вытирает.

– Всегда приятно иметь дело с безопасной женщиной…

Меня коробит от его слов. Я резко сажусь.

– Безопасной?

Мужчина поправляет на себе штаны, которые даже не потрудился снять, заново завязывает длинные тесемки.

– Не люблю резинки, – поясняет он. – Совсем не те ощущения.

С невероятной грацией мистер Дамир поворачивается спиной и поднимает отброшенные вещи, даже не подозревая, как сильно ударил меня сейчас по больному месту.

«Безопасная женщина» – вот кто я, оказывается, такая!

Та, которая не будет бегать за ним с ребенком на руках, выбивать многомиллионные алименты, просить жениться.

Безопасная!

А я бы все на свете отдала, чтобы стать мамой…

– Аврора, – мужчина замечает перемену в моем настроении. – Что-то не так?

Глаза щиплет, но я старательно сдерживаю себя. И вместо того чтобы расплакаться, спрыгиваю вниз, увлекая следом за собой белую простынку – свидетельницу нашего недавнего единства.

Отступаю к выходу, на ходу заворачиваясь в белую ткань.

– Я хочу в душ…

Только зайдя в свою ванну под обжигающе-горячие струи воды, я даю себе волю.

Сажусь, обхватываю ноги руками, утыкаюсь лбом в колени и реву.

Сколько это продолжается? Не знаю…

Мне кажется, что прошли целые часы, а может, и дни, в течение которых я заново переживала свое прошлое.

«Рик, надо серьезно поговорить, – я полна решимости поменять наши отношения. – У нас будет ребенок», – говорю с гордостью, машинально поглаживая пока еще крохотный животик.

– Нет! – громко приказываю сама себе. – Не надо вспоминать!

Но уже поздно, и память услужливо напоминает, как после этих слов любимый мужчина обращается в демона и кидается на меня.

Я снова плачу и прижимаю руки к животу.

Безопасная! Теперь я – Безопасная.

Сейчас я даже не знаю, что причиняет мне больше душевной боли – воспоминания о поступке Рика или слова мистера Дамира.

Постепенно вода смывает с моего лица непрошеные слезы, а на смену захлестнувшему горю приходит злость.

Я мужественно встаю, выключаю душ и смотрю на отражающееся в зеркале заплаканное лицо.

Мне не нравится несчастная женщина, которую я там вижу. Я не хочу всю жизнь оставаться такой!

Быстро вытираюсь мягким махровым полотенцем и выхожу. На кровати лежат мои вещи, забытые наверху – белье, джинсовые шорты, майка и кеды. Видимо, пока я мылась, сюда заходил наш сверх всякой меры заботливый мистер Дамир.

Одеваюсь, хватаю кошелек с наличкой, вытаскиваю из шкафа джинсовую куртку и оглядываюсь в поисках мобильника.

Черт, кажется оставила на кухне!

На кухне мистер Дамир с задумчивым видом привереды осматривает забитые недра двухдверного холодильника.

– Вы куда-то собрались, Аврора? – хмурит брови он, оборачиваясь на звук моих шагов.

Судя по влажным и немного растрепанным волосам, он тоже успел заскочить в душ.

На нем серые штаны и тонкая майка с коротким рукавом вместо привычной рубашки. Это делает его каким-то более домашним.

– Да, – коротко отвечаю, хватая со стола КПК, и тут же выхожу.

Мне удается пройти целых пять шагов по гостиной в сторону лифта, прежде чем сильные руки мужчины смыкаются у меня на талии и прижимают к себе.

– И куда же намылилась вся такая чистая и вкусная богиня утренней зари? – шутливо интересуется лаэрд.

Будь я в другом настроении, то, возможно, удивилась бы этому непривычному для серьезного бизнесмена игривому тону, но сейчас я зла и раздражена, как никогда прежде.

– К Марку и Арону, – мне неприятны его прикосновения, поэтому я дергаюсь всем телом и вырываюсь.

– Мы уже это обсуждали, – к мистеру Дамиру возвращаются прежние властные интонации. – Вы никуда не едете, мисс Бенар. У меня большие планы по вашему обучению…

Планы? Обучение?! Вот это уже перебор.

Я резко поворачиваюсь и со злостью смотрю на этого самоуверенного секс-инструктора.

– По моему обучению? – язвительно переспрашиваю. – Вы что-то перепутали, мистер Дамир. Я не какая-нибудь первокурсница, заглядывающая в рот профессора. Я взрослая самостоятельная женщина и не просила себя ничему учить!

Резко развернувшись, делаю еще один шаг в сторону выхода.

– Это означает, что третьего варианта больше нет?

Я замираю на ходу и опять разворачиваюсь к мужчине лицом.

– Мистер Дамир, мы зовем всех ваших многочисленных брюнеток – Очередными. Простите мне мое любопытство, но как вы сами их называете? – мой голос может казаться спокойным, но это не так. – Хотя, чего это я к вам цепляюсь. Мне-то вы нашли подходящее определение, значит, и им наверняка что-нибудь подобрали.

Мужчина закатывает глаза к потолку и качает головой.

– Так вот в чем причина вашей истерики, – насмешливо цедит он сквозь плотно сжатые от едва контролируемого раздражения зубы. – Это все из-за того, что я назвал вас безопасной?

– Нет, блин! – в бешенстве кричу на своего бывшего босса. – Это из-за того, что вы бесчувственный сухарь, который за всю жизнь научился только двум вещам – зарабатывать деньги и таскать в кровать брюнеток, – по моим щекам катятся злые слезы.

Черт! Ну сколько можно плакать?

Мы стоим друг напротив друга – невероятно злые, невероятно далекие друг другу люди.

– Вы же знали, – в горле встает ком, и говорить становится сложнее. – Вы же видели отчеты моего гинеколога, психолога и разведка знает еще кого. Вы же знали, как это для меня тяжело…

Я громко и позорно всхлипываю, закрываю лицо ладонями и пытаюсь собраться.

– Мисс Бенар, вам надо успокоиться, – холодно и строго говорит мистер Дамир. – В таком состоянии я не выпущу вас из дома.

Мне смешно. Я вытираю руками горячие слезы и с вызовом смотрю в сине-зеленые глаза.

– Вы что-то опять путаете, мистер Дамир. Я не ваша рабыня, я не ваша сотрудница, я вам никто, и вы не имеете никакого права решать за меня, – храбро говорю я, предусмотрительно отступая назад. – Может, вам и не нужна семья, потому что у вас и так все есть, но я не такая. И я все равно поеду к своему «идеальному мужчине», который путает меня с Азой и называет «мамой», нравится вам это или нет. Так что до вечера воскресенья, мистер Дамир.

Оставшиеся до лифта пару шагов я пробегаю в неясном страхе быть пойманной, но, забежав и развернувшись, вижу, что мистер Дамир остался стоять там, где стоял.

Дверцы лифта смыкаются, спасая меня от гневного взгляда сине-зеленых глаз.